«Театр – это такое приятное болотце, где можно ничего не делать, завывая о высокой миссии»

Нияз Игламов: «Многообразие крайне важно в условиях современного театра, активно стирающего границы между видами и жанрами»

«ПРОЦЕСС ТЕАТРАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ ПЕРЕЖИВАЕТ СЕГОДНЯ КРИЗИС»

Идея международного театрально-образовательного форума «Науруз» родилась после проведения одноименного фестиваля 2009 года. Тогда в рамках фестиваля мы попытались организовать несколько мастер-классов. Но в связи с плотностью расписания показов у людей не было возможности посещать мастер-классы и практические занятия. Мы поняли, что невозможно сочетать и образование, и демонстрацию спектаклей. И решили рискнуть. Как обычно, идея пришла в голову Фариду Бикчантаеву, ее горячо поддержал Шамиль Закиров, а мы с Ильфиром Якуповым, который тогда был заместителем директора по маркетингу, приступили к практической реализации проекта. Выиграли финансирование по федеральной программе «Культура России» и в 2010 году провели I международный театрально-образовательный форум «Науруз». Подобные масштабные форумы до нас никто, кроме СТД РФ, не проводил.

Всякого рода семинары, форумы проводятся много где, но они все-таки узкоспециальные. Где еще искусство театра кукол соседствует с музыкальным театром, а режиссура — с менеджментом и пиаром? А это многообразие крайне важно в условиях современного театра, активно стирающего границы между видами и жанрами. Кукольники ходят на семинары по современной опере, драматические актеры узнают о пантомиме, режиссеры — о менеджменте или современном танце. Все это развивает, расширяет границы представлений об искусстве, сдирает с деятелей театра шелуху штампов.

«Идея международного театрально-образовательного форума «Науруз» пришла в голову Фариду Бикчантаеву»

В свое время театр «Школа драматического искусства» при Анатолии Васильеве проводил семинары по мистериальному театру, по Гротовскому, но сейчас у них это дело заглохло. Раньше мы постоянно приезжали, каждый год у них были такие обучающие модули. Активно педагогикой занялся центр имени Мейерхольда после прихода туда Елены Ковальской, которая организовала «Школу театрального лидера», они проводят массу образовательных мероприятий совместно с «Золотой маской». Мы смотрим, что-то у них «крадем», что-то, надеюсь, они «крадут» у нас. Это называется обмен опытом. Если серьезно, то количество направлений образовательных программ у нас сопоставимо только с теми форумами, которые проводит центральный аппарат союза театральных деятелей. Но последний такой форум в Приволжском федеральном округе — они проводят их по округам — состоялся в мае 2009 года, и бог весть, когда будет следующий. А у нас раз в два года, и отсюда следствие — к нам просятся не только тюркские национальные театры, но коллективы из других республик и областей, потому что это очень важное дело, очень востребованное практиками театра. Процесс театрального образования переживает сегодня кризис. Здесь можно много спорить о методах и методиках преподавания, например актерского мастерства или режиссуры, но снижение общего уровня выпускников по всей стране слишком очевиден.

«ВОПРОСЫ КУЛЬТУРЫ НЕ ДОЛЖНЫ ПОДМЕНЯТЬСЯ ВОПРОСАМИ ВЕРЫ»

А у национальных театров вообще своя специфика, и никто раньше не занимался такого рода образовательными программами. Мы это делаем: приглашаем людей, которые владеют горловым пением, традиционными инструментами, эпических сказителей. Композитор Масгуда Шамсутдинова в 2012-м вела очень крутой семинар по колыбельным народов мира. Она привезла с собой индийские, африканские песни, и каждая делегация должна была привезти с собой человека, который мог бы исполнить колыбельную на своем родном языке. Это очень важно: колыбельная — это первая мелодия, которую ребенок слышит от мамы. В ней очень много зашифровано, закодировано.

«Конечно, мы в первую очередь стараемся максимально приглашать соотечественников, татар или представителей других тюркских народов, которые бы владели каким-нибудь любопытным знанием»

Конечно, мы в первую очередь стараемся максимально приглашать соотечественников, татар или представителей других тюркских народов, которые бы владели каким-нибудь любопытным знанием и могли бы им поделиться. У нас были и тувинский режиссер Алексей Ооржак, и якут Андрей Борисов, его супруга Степанида Ильинична, наш постоянный резидент. Был у нас шаман из Тувы. Тувинцы частично буддисты, частично шаманисты. Про нас писали: как это вы привозите язычников, татары ведь мусульманская нация. На самом деле не совсем. Все равно где-то есть люди, которые тенгрианство исповедуют, есть какая-то часть крещеных татар. Большая часть татар, на мой взгляд, абсолютно нерелигиозна. Было удивительно, когда шаман начал костер жечь на берегу Кабана и говорил, что сейчас пойдет дождь, а потом резко прекратится. Так и случилось. Все это безумно интересно, мне кажется, а вопросы культуры не должны подменяться вопросами веры...

Из-за рубежа мы привозим педагогов, из Москвы, Санкт-Петербурга, городов России. Здорово, что у нас есть такой кластер: один год мы проводим фестиваль и видим некие проблемы, связанные либо с организацией театрального представления, либо с исполнением, с режиссурой, со сценографией — очень уязвимое место в национальных театрах и нужен отдельный разговор о художественном оформлении спектаклей в рамках образовательного форума. Дальше мы уже составляем, прикидываем образовательную программу на следующий год. Например, в прошлый раз наш форум был посвящен ритуалу как основе театрального действия. На следующий год в рамках фестиваля мы показали спектакль Айрата Абушахманова «Черноликие», к эстетике которого, как сам режиссер признавался, его подтолкнула тема форума. Он изучал ритуалы башкирские, специально ездил в глухие районы Башкортостана. Результат — спектакль был отобран в конкурсную программу «Золотой маски», а художник Альберт Нестеров получил маску за лучшие костюмы, а в этом году сценограф уже выступит в качестве педагога и поделится своим видением взаимоотношений сценографа и режиссера в работе над спектаклем. Правда, здорово?

«ДУМАЮ, ЧТО ТЕАТРЫ МАЛЫХ ГОРОДОВ БУДУТ ПОСТЕПЕННО УГАСАТЬ»

Для нас очень важна эта цикличность, привязанность к конкретной театральной ситуации, а тема нынешнего форума — «Театральная педагогика» во всех аспектах этого явления. Тему предложил наш давний друг и соратник Юрий Альшиц, один из самых известных в мире театральных педагогов, автор уникальных методик актерского тренинга. Все это неслучайно. Альшиц живет в Берлине и работает по всему миру. Стало быть, проблемы с театральной педагогикой — это не чисто российское явление. Налицо системный кризис, и мы здесь, в Казани, положим начало его преодолению...

На фестивале становятся заметны многие проблемы. В национальных театрах одно из самых уязвимых мест — драматургия. Она сегодня объективно слабее, чем режиссура наших народов. Большинство драматургов мыслят архаично, используют предсказуемые схемы развития сюжета, обращаются к изъезженным темам. Повсеместные проблемы сейчас со сценической речью. И у нас проблемы, и у башкир, и у чувашей. Проблемы с логикой произнесения текста, умением четко артикулировать, полноценно использовать речевой аппарат, верхние и грудные резонаторы. Часто упреки звучат в адрес молодых актеров, дескать, их не слышно. Но почему бы в этой связи не переадресовать упреки педагогам? Талантливых, серьезных специалистов-речевиков сегодня вне пределов Москвы и Петербурга очень мало. Был у нас в свое время Габдулла Шамуков — народный артист СССР. Когда он преподавал в училище, он вел такие тетрадки, делал конспекты лекций по сценической речи. Ездил на стажировку — в Москву, в Ленинград. Ему и в 40, и в 50 было незазорно учиться. Потом его дело продолжила Асия Хайруллина. А сейчас... Сейчас большинство педагогов по сценической речи не хотят учиться, развиваться. Не хочу огульно обвинять — вероятно, нет возможности, но вот каждые два года мы такую возможность предоставляем. И только в этом году впервые кафедра сценической речи института культуры в полном составе заявилась на форум, потому что пришлось достаточно остро этот вопрос ставить.

Со сценографией большие проблемы. Местами наблюдается катастрофическая технологическая отсталость. Я понимаю — бедность, но ты используй свою бедность во благо. Если нет денег, попытайся как-то пофантазировать. Это не мое благодушие — я своими глазами видел, как из ничего буквально возникал образ спектакля. Хорошо, на то, на се, на ткани, материалы нужны деньги, но решение пространства ведь не от денег зависит! Фронтальные декорации для примитивных мизансцен, расписные задники, клееные бороды! Это же показатель творческого мышления, а не уровень бюджетных дотаций. А бывают богатые, серьезные постановки, и бабах! — какая-то ерунда. Особенно этим грешат наши братья из-за рубежа — киргизы, казахи. Вот они воткнули эти палки, шатер разбили. Эта метафорическая сценография так уже надоела.

«Науруз» — это одна из самых важных культурных институций Татарстана. Культурный бренд»

Сложно, однако, заманить на форум театральных художников. Во-первых, не все театральные художники владеют методикой преподавания. Человек может быть гениальным художником, гениальным сценографом, но сам по себе. Он не может это передать никому, потому что педагогике тоже нужно посвящать если не всю жизнь, то хотя бы часть жизни. С другой стороны, востребованных людей бывает очень сложно заполучить, а «сбитые летчики» нам ни к чему. Поэтому мы заранее — за полгода-год — с ними договариваемся. Сегодня люди не живут на неделю вперед. Несколько лет назад мы вели переговоры с одним режиссером, говорит, мол, у меня уже 2018 год весь расписан, давайте попробуем вторую половину 2019-го.

И это правильно. Сегодня театральное искусство хочешь не хочешь очень затратное и требует действительно серьезных вложений. Не только финансовых, но и организационных. Думаю, что театры малых городов будут постепенно угасать — в сегодняшних условиях им нет никакой возможности выжить. Если, конечно, местные руководители не будут их поддерживать. Даже в нашей республике театрам малых городов тяжело, чего уж говорить о дотационных регионах. И вместе с тем отдельные театры по всей стране отлично живут и процветают, они известны, популярны. Поэтому единственный выход для театров — наращивать творческий потенциал, пускаться на эксперименты. Только художественная индивидуальность, яркость, зрелищность, глубокий смысл постановок могут во все времена сберечь тот или иной коллектив. Работать только «на кассу» — бессмысленно, мерить все только зрительским успехом — наивно. Но важен, конечно, паритет — сугубо экспериментальный театр за пределами Садового кольца вряд ли возможен.

«БУДЬ ВО ВРЕМЕНА САЛИМЖАНОВА ИНТЕРНЕТ, АНОНИМНЫХ ОБВИНЕНИЙ НЕ ИЗБЕЖАЛ БЫ И ОН»

В рамках форума мы всегда привозим какой-то театр — это тоже очень важно. В позапрошлом году мы пригласили якутов, до этого был Някрошюс. В этом году приезжает Национальный театр Будапешта — венгерский театр. Сейчас мы начинаем дружить с Польским национальным театром. Для нас это очень важно — мы Национальный театр имени Камала, и именно мы во многом определяем вектор развития национального театра в России, что бы там иные деятели ни говорили, что бы там в комментариях «БИЗНЕС Online» ни писали. Всегда, когда что-то делаешь, на тебя сыплются обвинения, гроздья гнева, поскольку театр — такая вещь, где лучше всего просто имитировать кипучую деятельность. А когда начинаешь что-то менять, всегда находятся недовольные. Мы даже догадываемся, кто это пишет — по стилю. Но есть вещи, которые трудно отрицать.

Сегодня наш театр действительно поднял свою планку по сравнению с 1970 - 90-ми. Этим я не хочу принизить заслуги деятелей театра прошлых десятилетий, да это и невозможно. Просто каждый принадлежит своей эпохе. Подумайте, какие могли быть контакты с зарубежными театрами в годы расцвета Салимжанова, какие к черту фестивали-форумы! Он и так сделал великое дело — театр из автономной республики стал вровень с лучшими коллективами союзных республик! Молодежь не поймет этой разницы, а люди пожилые сейчас начнут брюзжать в комментах об эпохе Салимжанова, дескать, было время! Время было всегда, до Салимжанова здесь тоже была не пустыня, а будь в те времена интернет, анонимных обвинений не избежал бы и он. Великое счастье, плод труда и удачи, что в театре имени Камала одна эпоха плавно перетекала в другую, обеспечивая преемственность поколений.

Поэтому мы, конечно, пытаемся побрататься с театрами, которые, как и мы, вынуждены существовать в условиях глобальной Европы. А мы все-таки принадлежим к европейской цивилизации. Люди, которые сегодня создают все тренды в татарской культуре, создают моду, регулируют процесс существования и воспроизводства татарской культуры сегодня, мне кажется, они психологически гораздо комфортнее себя чувствуют, находясь в Европе, а не в Азии. Это не хорошо и не плохо. Это данность. Потому что Азия — это кочевой образ жизни. Кочевниками были наши далекие предки, но уже начиная с древнего Болгара мы оседлый народ. У нас больше связи с Европой — чисто ментально. Неслучайно нас очень хорошо принимают именно в европейских странах, где мы бываем на гастролях.

Мы привозили на «Ремесло» узбекский театр — вот это театр восточный, он резко отличается и от нас, и от башкир, и от казахов. Если идти дальше, можно такие радикальные формы восточного театра привести, что люди, которые не знакомы с этой эстетикой, скажут: ну что это такое, разве это театр? Это хуже Волкострелова. И театр Востока всю жизнь был театром масок, театром поз, медленных движений, театром созерцаний, этот статуарный, медитативный театр арабского мира, ближневосточной Азии, Японии, Китая. Это вообще немного другая история. Нам это интересно, но генетически не близко. У татарского театра абсолютно европейские корни. Естественно, связь с Востоком сильна, но я говорю о приоритетах...Впрочем, обо всем этом можно и нужно спорить. И «Науруз» — самая актуальная площадка для подобных споров. Содержательных споров, господа комментаторы, а не резких выкриков, лжи и хамства.

«ПРИ ВСЕМ ЖЕЛАНИИ КАК РАНЬШЕ НЕ БУДЕТ, НЕ БУДЕТ «КАК ПРИ БАБУШКЕ», ХОТЬ ТЫ ЗАНАВЕС ИЗЖУЙ И ИСЦЕЛУЙ ПОДМОСТКИ»

Понятно, что в мусульманских странах театр сегодня переживает не лучшие времена, кроме, безусловно, Ирана и, может быть, Египта. В Сирии был хороший театр до недавних событий — один из старейших в арабском мире. В Иордании любопытный театр, в Индонезии. И мы налаживаем с ними контакты, в частности с Ираном, мы хотим, чтобы в Казани встречались Восток и Запад. Мы корни восточные тоже ощущаем, просто они не театральные, а общекультурные. К этому тоже нужно готовиться — сейчас мы становимся мощным центром этнического театра, и к нам тянутся не только представители театров из тюркского мира. Впервые в нашем форуме примут участие коллеги из Удмуртии, Марий Эл, Бурятии, Калмыкии. Люди хотят приехать сюда, а не в Москву или Питер. Здесь им комфортнее. Кажется, мы приходим к пониманию, что тюркская парадигма является уже в каком-то смысле сдерживающим фактором. Если какие-нибудь мексиканцы захотят приехать, зачем им с порога отказывать? Содержание фестиваля и форума «Науруз» не должно быть каким-то усредненным театральным продуктом, это должны быть оригинальные национальные постановки. Сегодня русский театр во многом утрачивает свою самобытность, стоит на перепутье. Одна часть, наиболее продвинутая, русских театральных деятелей направлена на еще большую интеграцию с западом. Другая часть пытается прислониться к отеческим гробам, к корням. Но театр — это такая штука, которая существует здесь и сейчас. Театр постоянно меняется, потому что меняемся мы.

Наш форум, я считаю, раскрыл глаза многим театральным деятелям, которым в принципе этого хотелось. Хотя хотелось далеко не всем. Ведь театр — это еще такое приятное болотце, где можно десятилетиями барахтаться, резвиться и ничего не делать, завывая о своей высокой миссии. Зритель любит узнаваемое. Почему ходят на звезд? Потому что они раз за разом повторяются. Это система своего рода клише, штампов, а подлинное, настоящее искусство как раз и состоит в том, чтобы в каждом новом спектакле разрушать актерские штампы, уходить от них, искать новое прочтение роли. Для этого сегодня существует масса методик. Конечно, есть театр определенного типа, законсервированный во времени. Но когда его адепты говорят, мол, не надо нам перемен, мы хотим, как раньше, это лукавство театральных людей и заблуждение зрителей. Ведь при всем желании как раньше не будет, не будет «как при бабушке», хоть ты занавес изжуй и исцелуй подмостки. Невозможно обратно повернуть ход времени. Время — это такая вещь, которая все ставит на свои места, а в театре — особенно, сама природа нашего искусства связана с контекстом, со временем, в котором мы живем.

«Наш форум, я считаю, раскрыл глаза многим театральным деятелям, которым в принципе этого хотелось»

Этот форум нужен для того, чтобы в течение 5 - 7 дней человек прошел стадию некой перезагрузки. Мы большой город, миллионный. Мы расположены в самом центре европейской части России. Ночь проехал — ты в Москве, сутки — в Санкт-Петербурге. А представьте себе, сколько стоит перелет Москва — Якутск, туда и обратно. Для театрального деятеля это неподъемно. У нас студенты получили стипендию, забили хостел на три дня, походили, посмотрели спектакли и обогащенные чем-то вернулись. У нас есть такая возможность. В Якутске, в Кызыле, в Абакане такой возможности нет, и для театральных деятелей приезд в Казань очень важен. С каждым годом желающих посетить наш город становится все больше. Мы стоим перед такой дилеммой. Нам приходится делать отсев среди желающих, а не хочется никого обижать. В этом году мы еще справимся, примем всех, а если в следующем году будет такая тенденция, такой наплыв, нам придется кому-то отказывать. А отказывать никому не хочется, потому что люди стремятся расширить свои знания, приобрести новый опыт.

«ЕСТЬ У НАС МЕСТЕЧКОВЫЕ СОБЫТИЯ, ФЕСТИВАЛИ, КОТОРЫЕ ПРИ ВСЕЙ СВОЕЙ ПОМПЕЗНОСТИ — ПУСТОЙ ЗВУК»

Основа любой нации, любого народа — это язык, а он, к сожалению, исчезает. Причем эта ситуация характерна абсолютно для всех языков Российской Федерации. И даже для русского, который сейчас очень замусорен и испытывает огромную нагрузку со стороны английского языка. Плюс сленг — бандитский, с одной стороны, с другой — профессиональный, идущий с Запада, — появилась же куча профессий, которых в СССР не было. Очень много слов-паразитов, слов, которые вторгаются извне и постоянно нарушают правила синтаксиса, лексические нормы. То же самое касается и нас — двое ребят говорят вроде бы по-татарски, но их речь состоит из трех потоков: татарского, русского, где они приделывают окончания, и английских слов с теми же окончаниями. Это современные люди, и они говорят вот на таком языке. Что это за язык, нам предстоит выяснить. Проще всего сидеть и говорить — мы погибаем, ах, ах, но сообществу надо напрячься и искать какие-то лазейки для сохранения своей идентичности. А идентичность свою нужно сохранять непременно, потому что она защита от многих проблем, она почва для осознанного существования, в ней смысл жизни.

«Исчезает субстрат национальной культуры, он перестает держать молодежь в рамках традиционных ценностей»

Среди мусульманских народов России существует опасное поветрие: ехать, искать счастья в страны с радикальным исламом, приобщаться к строительству халифата и вступать во всякие экстремистские организации. Это все потому, что исчезает субстрат национальной культуры, он перестает держать молодежь в рамках традиционных ценностей. Или эти ценности не развиваются, перестают отвечать вызовам времени. Словом, люди ищут идентичность в религии и легко становятся жертвами религиозных экстремистов — неофитам присущ радикализм. Всяк, кто сегодня говорит, зачем изучать татарский, бурятский, марийский язык, в конечном счете льет воду на мельницу экстремизма.

Надо понимать, что глобализм движется не только с Запада, но и с Востока. И это отрыжка глобализма, когда случайно по ссылке заходишь на мусульманский сайт знакомств и видишь, как люди общаются: «Я мусульманка, рожденная от кумыков» и «Я мусульманин, рожденный от аварцев». Меня подвозит до дома бомбила бородатый — мы после премьеры немножко выпили, он начинает мне что-то про алкоголь говорить. Я говорю: «Слушай, а ты кто?» «Я, — отвечает, — татарин». Ну хорошо, давай по-татарски поговорим. Он не может, зато знает, что алкоголь — это харам. Я спросил, каких писателей он знает, ходит ли в театр? Не знает и не ходит, театр — это харам. Что читаешь? Какую-то литературу мусульманскую. Я ему говорю: зачем тебе это, если ты не знаешь основы основ? Если не знаешь Тукая и Гилязова, равнодушен к музыке, театру?

« В этом году мы еще справимся, примем всех, а если в следующем году будет такая тенденция, такой наплыв, нам придется кому-то отказывать, а отказывать никому не хочется»

И конечно, «Науруз» — это одна из самых важных культурных институций Татарстана, культурный бренд. Есть у нас местечковые события, мероприятия, фестивали, которые пока или уже при всей своей помпезности — пустой звук. А «Науруз» реально знает театральный мир России и зарубежья, это действительно мощная, динамично развивающаяся структура, с грамотным менеджментом и свежими идеями. Вот сейчас в комментариях пойдет писать деревня, мол, я пиарю театр имени Камала и его проекты. Спешу разочаровать, если я что и пиарю, то татарскую культуру, ледоколом которой выступает наш театр. Просто под культурой я мыслю постоянно движущийся в меняющемся мире сложный процесс, а не хороводы вокруг трех березок на холме...