Георгий Козлов: «Деньги всегда лежат у нас под ногами, только надо уметь их увидеть и не полениться поднять» Фото: Олег Маковский

«ВАЖНЕЕ ДЕНЕГ БЫЛО ВИСЕТЬ НА ДОСКЕ ПОЧЕТА»

Два высших образования Георгия Козлова — спортивного преподавателя и финансиста — в свое время отшлифовали его профмастерство комсомольского работника, чиновника райисполкома и облсовпрофа, финдиректора страховой компании, замдиректора медицинского колледжа. Он считает, что опыт работы в этих организациях стал хорошим подспорьем на предпринимательском поприще.

— Георгий Алексеевич, предприимчивость и предпринимательство — синонимы?

— В детстве у меня было много случаев, когда я находил деньги прямо на дороге, по которой шел и внимательно смотрел себе под ноги. Иногда это были приличные деньги в моем тогдашнем понимании советского школьника. Скажем, рублей пять. И как-то с тех пор меня не покидает мысль, что деньги всегда лежат у нас под ногами, только надо уметь их увидеть и не полениться поднять. В этом смысле можно ответить на ваш вопрос утвердительно: предприимчивость является не просто важной, но и необходимой, обязательной составляющей предпринимательства. Я говорил и говорю своим студентам: деньги всегда рядом, но поднять их надо так, чтобы это не только не выглядело, но и на самом деле не было бы чем-то плохим.

Правда, раньше «поднимать из-под ног» деньги было нельзя. Частная собственность (только не надо путать ее с личной!), частное производство, равно как и любая другая частная инициатива были под запретом, потому что по коммунистическим канонам означали возможность эксплуатации чужого труда, с чем всегда боролись большевики. Поэтому деньги не имели сегодняшней цены и, в общем, не были особо нужны как таковые — гораздо важнее было быть лучшим, висеть на доске почета. Это означало успешное продвижение в очереди на квартиру или машину, на путевку в санаторий получше и так далее. Советская система была выстроена именно так и работала именно на это: она поощряла определенных людей, немножко больше им давала. Кто был тогда в пелетоне? На производстве — передовики, в быту — люди правильного образа жизни. То есть важны были не деньги, а статус, которым ты обладал. Он давал больше, чем деньги. В этих условиях бизнес, частная инициатива и прибыль как их результат просто не имели смысла.

Правда, тогда были и ребята, которых называли цеховиками. Они по тем временам занимались серьезными деньгами. Но они явно нарушали закон, потому что любое производство было под крылом государства. И если ты производил товар, то есть что-то на продажу, то однозначно совершал преступление. Если ты строчишь на машинке и потом даришь самопальные джинсы друзьям — это одно, а если сбываешь их на толкучке, да еще не в одном экземпляре... Или пишешь музыку для друга-исполнителя — да ради бога! А вот если друг этот выпустил магнитный альбом и стал его распространять, да еще с успехом, то это грозило тюрьмой.

— Вспоминаете свой первый опыт частника?

— Я всегда не мог не работать. Если в отпуске фотографировал своих для семейного альбома — это одно, это была часть отдыха. А если, скажем, в Греции снимал местных жителей, то это уже была работа. Ведь если запечатлел какое-то событие, каких-то людей, пейзаж, антураж, то из этого можно сделать деньги. И я фотографировал не только в семейный альбом.

Как-то с семьей мы отдыхали в Сочи. Как раз в разгаре были времена перестройки. На пляже я смог пролежать три дня, потом сказал жене: «Я больше так не могу», встал, пошел и нашел ребят-частников, которые давали напрокат оптику на концерты. Поговорил, приценился, что к чему, слетал в Казань и привез пару десятков прекрасных биноклей, которые тогда делал наш КОМЗ, и поэтому их было трудно сбыть у нас. Я передал оптику сочинским ребятам-прокатчикам на таких условиях: прокатные деньги они забирают себе, но когда отдают отдыхающим бинокли, то сразу берут с них залог. Сумму я рассчитал, и когда, как и ожидалось, бинокли эти пропали, «разошлись» в течение недели (для неказанцев залоговая стоимость в качестве платы за этот наш товар была очень выгодна), то моя прибыль — тот самый залог за утерю инвентаря — составила вполне приличную сумму. А бинокли эти поработали не только на меня: в процессе своего исчезновения они принесли деньги еще и прокатчикам. В советские времена члену КПСС такого бы не простили.

«ЧУПА-ЧУПС» КАК СИСТЕМА ЗАЛПОВОГО ОГНЯ

— Может ли увлечение превратиться в бизнес?

— Вполне. Я давно коллекционировал масштабные модели автомобилей. И когда началась перестройка и перестали платить рукастым людям (у приличных моделистов-конструкторов, которые работали в кружках с детьми, действительно были золотые руки), меня посетила такая идея: я могу делать мелкосерийные изделия, причем не сам — не потому что не умею, а потому что их надо много. В это время наш 7-й завод (завод радиокомпонентов для авиации — прим. ред.) начал производить модели грузового автомобиля повышенной проходимости марки «ЗИЛ-131». А на ее базе, я это выяснил у своих друзей-военных, для армии делали систему залпового огня «Град». Эта система в основном «ездила» на «Уралах», но была и серия на базе «ЗИЛ-131». И я придумал, что можно брать заводские модели ЗИЛа и добавлять на них миниатюрную ракетную установку. И делать это можно в условиях домашней мастерской. Самая большая проблема была в круглых палочках, изображающих стволы, из которых вылетают ракеты. На каждую модель их нужно было порядка 30. Сначала мы пытались делать их из латунных трубок, но это было очень дорого и трудоемко. Но вот дочка как-то принесла из магазина «Чупа-чупс», и я понял, что это то, что мне нужно. Дальше — больше. Столько «Чупсов» мы не съедим даже семьей, но у дочки были одноклассники, и я предложил им такую игру: кто принесет мне 30 трубочек, тот получит «Чупа-чупс». Через какое-то время я набрал материала для установок системы «Град» в нужном количестве, а трое безработных судомоделистов получили новые рабочие места. Кстати, через пару лет нашу модель увидел директор завода и стал производить подобный «Град» в промышленных масштабах. Кстати, за разработку этой штуки он заплатить, конечно, постеснялся, что для нашей страны неудивительно.

Ребята-военные подсказали, что этот «ЗИЛ» возил еще и серьезную ракету класса «земля-воздух». Я раздобыл ее чертежи, благо она уже была не совсекретной, и ее изображения можно было увидеть в открытой печати. Да и не нужна была мне ее «начинка», а только внешние параметры, и я особо не беспокоился, что за мной придут ночью. Мне сделали эту модель, но в одном экземпляре: работа была достаточно сложной. Дальше была такая ситуация: я повез группу школьников во Францию и прихватил с собой не только несколько «ЗИЛов» с «Градами», но и эту ракету. К тому времени я был автором-составителем каталога моделей автомобилей, и мне удалось выкроить день для встречи с редактором крупнейшего французского журнала, который рассказывал об этих моделях. Он привез меня к себе домой, увидел этот «Град», ракету «земля-воздух» и пришел в совершенный восторг. У него в доме был целый кабинет, заваленный автомоделями: их производители из других стран — американцы, англичане и прочие — тоже часто расплачивались с ним не деньгами, а продукцией. Словом, мы очень хорошо обменялись, и я привез из Франции замечательные экземпляры в свою коллекцию. Это были первые шаги на пути к организации специального магазина автомоделей, который я открыл через несколько лет.

ПРЕДЛОЖЕНИЕ, ОТ КОТОРОГО НЕЛЬЗЯ БЫЛО ОТКАЗАТЬСЯ

— То есть ваш «модельный» ряд имел продолжение?

— Еще какое! Далее возник уже довольно крупный проект: выпустить мощный каталог автомоделей. К нему мы готовились целый год, для печати нам нужна была качественная финская бумага. И много — более чем 100-страничный каталог мы планировали выпустить в несколько заходов сумасшедшим тиражом в 100 тысяч экземпляров. Кстати, когда француз услышал эти цифры, сказал, что такого не может быть. И сразу попросил этот каталог, когда он будет напечатан.

Но где же было взять деньги на бумагу и полиграфию? Тем более что тогда, в 1990 году, была страшная инфляция; во времена так называемой павловской реформы рубль обесценивался практически каждый день, и, даже имея деньги, на них ничего нельзя было купить — пустые магазины, пустые прилавки. Я тогда работал заместителем директора колледжа по физкультуре (была такая интересная должность), но чтобы закончить работу по выпуску каталога вынужден был с работы уйти окончательно. Потому что надо было проехать по нашим автозаводам с предложением, которое звучало очень заманчиво: их рекламу, размещенную в нашем каталоге за рубли, увидят в зарубежье, и не только в ближнем. И они денег дали! Их хватило и на бумагу, и на печать.

По договоренности я получил за этот проект первую тысячу экземпляров каталога. Он был интересен как клубам коллекционеров, так и отдельным коллекционерам. Я стал не только продавать, но и менять свою долю тиража на все что можно — преимущественно на сами модели автомобилей и прочей техники. Их у меня собралось на целый склад — достаточно, чтобы начать реализацию. В магазине «Подарки», что был тогда на Баумана, напротив кинотеатра «Родина», работал мой друг. Он меня познакомил с директором, тот идею одобрил, продукция ему понравилась. Я нанял человека, который там стал торговать, пошла реализация, и через несколько лет я открыл уже свой магазин на Булаке, недалеко от магазина «Блесна», под названием «Клуб 43». 1:43 — это один из стандартных мировых масштабов моделей.

«ЧЕРНЫЙ ЧЕТВЕРГ» И ЦЫГАНСКИЙ БАРОН

— Что представлял из себя «Клуб 43»?

— Магазин, я считаю, был очень качественный, он был бы востребован и сейчас. В нем мы организовали выставочные площади, в центре располагался макет города с пригородами, два на три метра; там ездил поезд, загорались огни, ходили люди, паслись стада. Все это под стеклом, включался свет, играла музыка — то есть было на что посмотреть. Этот макет мы делали целый год. Посменно работали три продавца, одна из них была просто красотка, которая абсолютно не понимала в моделях, но ее продажи были всегда выше, чем у других ребят, которые в моделях разбирались, потому что она была настолько хороша, что у нее не только покупали, а на нее даже просто приходили посмотреть.

Сейчас трудно сказать, сколько этот магазин приносил, надо пересчитывать через доллары, но, помимо поступлений в семейный бюджет, я довольно быстро приобрел подержанный джип Cherokee, но обладал им ровно год, пока в августе 1998-го не случился знаменитый «черный четверг», правительство объявило дефолт, курс доллара взлетел вчетверо, и я за день стал банкротом, потому что у меня был подписан договор о том, что я должен рассчитываться по долларовым ценам. Кроме этого магазина у меня была еще реализация в ЦУМе, а он всегда задерживал с оплатой примерно на месяц. К моменту обрушения рубля сальдо у меня было положительное, но я был должен в долларах, а выручка из ЦУМа, как уже сказал, ожидалась не ранее чем через месяц. То есть сложилась чудовищная ситуация, и людям, у которых я арендовал площади под магазин, я отдал свой Cherokee и остался должен еще 30 тысяч долларов.

— А дальше?

— А дальше меня нашли цыгане из Волгограда, которые продавали здесь какие-то трубы волгоградского производства. В мой подвал (он же склад, он же клуб) пришли трое, один — главный, со здоровенными золотыми часами, наверное, барон: «Нам сказали, что вы можете продать модели машин». Как оказалось, тот же 7-й завод предложил так рассчитаться с ними по бартеру. А у меня были в этой области связи, налажена торговля, и дальше пошла работать цепочка — я стал посылать своим друзьям в другие города модели этих цыган. А еще их вполне устраивал цумовский бартер. Они приходили туда, человек 20, и примеряли на себя — кто тужурку, кто куртку, кто шапку-шубку, кому-то из них нужен был холодильник, стол, стул, и так далее. Так они набирали целую партию товаров для нужд всего своего цыганского сообщества, а ЦУМ, который мне был должен за реализованные модели, делал со мной взаимозачет. Где-то через полгода я им реализовал и конверсионную продукцию порохового завода — какие-то игрушки. Никаких бумаг с цыганами я не подписывал — эти люди верят на слово, но оно должно быть крепким — могут спросить потом достаточно серьезно. В общем, рассчитался я с долгами.

— И вернулись в бизнес.

— Ну уж нет! Не то чтобы я охладел или разочаровался в бизнесе как таковом, не испугали меня и бизнес-приключения. Просто с возрастом для меня наступил следующий этап, а я всегда пытался и пытаюсь заниматься только тем, что мне нравится. Стараюсь получать удовольствие больше от процесса, чем от результата. И это для меня — обязательное условие в любой деятельности. Вот сегодня занимаюсь преподаванием и вижу в этом главную необходимость во мне.