«Казань действует быстрее, а думает иногда потом… Но важно, что думает!»

«Модель идентичности Казани» презентовали накануне жителям разработчики концепции исторического центра города Фото: Лилиана Набиуллина

«ТО, ЧТО МЫ ВАМ СЕЙЧАС ПРЕЗЕНТУЕМ, — РЕЗУЛЬТАТ ИССЛЕДОВАНИЙ, НО НЕ КОНЕЧНЫЙ»

«Модель идентичности Казани» презентовали накануне жителям разработчики концепции исторического центра города. Результаты исследования в ЦСК «Смена» казанцам представили социолог и координатор центра прикладной урбанистики Мария Леонтьева и историк и кандидат культурологии Энже Дусаева. Лекционный зал оказался набит под завязку: послушать, в чем заключается идентичность Казани, пришли и архитекторы, и журналисты, и просто неравнодушные жители города разных возрастов. Перед тем как передать слово коллегам, руководитель проектной группы по разработке концепции устойчивого развития исторического поселения Казани Олег Маклаков напомнил, из каких этапов складывается этот проект и для чего он нужен.

Статус исторического поселения столица РТ приобрела несколько лет назад, и перед городом встали новые вызовы, напомнил архитектор. Как работать на этой территории, какие установить правила, как четко обозначить предмет охраны, какие градостроительные регламенты применять? Поиски ответов на данные вопросы начались весной прошлого года. «Нам нужна концепция, которая позволит сохранить исторический облик Казани. Необходимо тщательно проработать этот вопрос, исходя из того, каким мы хотим видеть город через 15–20 лет», — поставил задачу президент РТ Рустам Минниханов. Напомним, топографически историческое поселение начинается от Ново-Татарской слободы к улице Вишневского и парку им. Горького, проходит вдоль Казанки, выдвигается через Ленинскую дамбу к Кизическому монастырю, захватывает Ягодную и Адмиралтейскую слободы и замыкается на Кировской дамбе. Оно занимает площадь в 23 кв. км — 5,5% территории столицы РТ. 

Статус исторического поселения столица РТ приобрела несколько лет назад, и перед городом встали новые вызовы, напомнил Олег Маклаков Фото: «БИЗНЕС Online»

Проект разбили на несколько этапов: первый был посвящен разработке гипотезы пространственного развития и локального проекта на территорию озера Нижний Кабан. Социально-культурный блок, о котором говорили на вчерашней встрече, занимает важную часть в этом исследовании. Следующим, вторым этапом (к декабрю 2019 года его планируется завершить) станет разработка концепции устойчивого развития и локальных проектов («Кольцо-Эрмитаж», Забулачье, Ново-Татарская слобода). Итоги проекта подведут в конце весны – начале лета 2020 года, к тому времени должен появиться текст стратегии, новые требования к градостроительным регламентам, изменения в ПЗЗ, инвестиционная модель развития территории и методика проектирования (по словам Маклакова, это те же регламенты, но изложенные более живым языком).

Леонтьева напомнила, что решения о том, что и как будет строиться в историческом центре, сегодня принимаются очень сложно. Данный процесс занимает несколько этапов: инвестору, желающему возвести тот или иной объект, предстоит получить одобрение градсовета, затем проект выносится на комиссию при мэре Казани, и, наконец, завершающей инстанцией становится президент республики. При этом из-за отсутствия регламентов какие-то критерии дорабатываются и утверждаются прямо на ходу, а застройщики и инвесторы попутно проверяются на прочность и выдержку. «Модель идентичности Казани» позволит систематизировать подходы, сделав их понятными для всех, без необходимости что-то уточнять и придумывать в процессе утверждения проектов, пояснила социолог.

Мария Леонтьева: «Опыт — это событие, которое случилось, то, как оно было зафиксировано в городской истории, как потом обсуждалось» Фото: kzn.ru

В основу историко-культурного анализа легло более 200 исторических источников, фокус-группы и проектный семинар с местными историками, краеведами и идеологами. За основу социологи взяли модель идентичности города, предложенную урбанистом Святославом Муруновым. Согласно ей, уникальность города можно разложить на три основные категории: опыт, деятельность и ландшафт. «Опыт — это событие, которое случилось, то, как оно было зафиксировано в городской истории, как потом обсуждалось», — пояснила Леонтьева. Под деятельностью понимаются процессы, которые происходят на территории: развитие торговли, промышленности, производств. Категория ландшафта подразумевает как архитектурный (здания и сооружения, построенные человеком), так и природный (холмы и горы) и смешанный, природно-антропогенный ландшафт — такой, как обустроенная набережная. «Три эти категории мы взяли за основу, чтобы проанализировать Казань. И то, что мы вам сейчас презентуем здесь, — результат исследований, но не конечный. Это наша гипотеза, которую мы обсуждаем с вами», — обратилась к собравшимся координатор центра прикладной урбанистики.

«Можем ли мы представить сейчас, что закупаем сырье в Европе, чтобы делать здесь продукт?»

Инструмент, которым пользовались социологи при анализе событий, происходивших с Казанью, получил поэтичное название «Река времени». За точку отсчета взяли период с 1005 года (как официальная дата появления на месте существующего города-крепости) по настоящее время. Подробнее об этом этапе исследования рассказала Дусаева. Среди «ключевых опытов» города она выделила «границы и пограничье». «Казань была основана как форпост и первоначально действительно выполняла роль физической границы. Но затем этот опыт стал интерпретироваться как опыт символической границы, и сегодня город умело использует образ встречи Востока и Запада», — пояснила она. Следующий очень важный опыт можно обозначить как цель «быть центром». «Казань являлась сакральным центром, она в какой-то мере мусульманский центр. Столица РТ становится православным центром, политическим, национальным, просветительским», — продолжила историк. В начале XXI века город стал спортивным центром. Казань как столица (которая от просто «центра» отличается способностью генерировать новые идеи), как опора для государства (в годы Великой Отечественной войны) и т. д. В связи с вышеизложенным сегодня перед столицей РТ стоят достаточно интересные вызовы: с одной стороны, удержание масштаба мирового города, а с другой — развитие урбанистической ткани. Это благоустройство дворов, территорий, создание комфортных условий для каждого жителя. Другими словами, направленность не только наружу, но и вовнутрь, объяснила Дусаева.

За основу социологи взяли модель идентичности города, предложенную урбанистом Святославом Муруновым Фото: «БИЗНЕС Online»

«Казань прекрасно умеет производить впечатление, быть первой. И статус мирового города (когда столица РТ начинает звучать в мировой повестке сама по себе, а не как какое-то место в России) начинается примерно с момента 1000-летия, продолжается Универсиадой, чемпионатом мира, и вот он удерживается… Но основной вызов, который сейчас сформирован и сутью Казанью, и жителями, которые принимали участие в воркшопе, — направить этот вектор произведения впечатления внутрь, на горожан, и сделать среду, которая внешне выглядит благополучной для туриста и гостя, таковой для них. В масштабе двора, сохранения ценных, символически значимых мест, ежедневной, в том числе доступной, среды», — продолжила Леонтьева доклад коллеги. В рамках воркшопа казанцы, по ее словам, заявляли о необходимости охранения тропинок, сохранения последней лодочной станции на территории исторического поселения в Адмиралтейской слободе.

«Когда мы говорим про столичность и создание нового, имеем в виду то, что столица РТ умеет не только производить идеи. Очень много городов могут создавать идеи даже лучше — например, Петербург», — продолжила социолог. Но Казань, по ее словам, отличает то, что идеи здесь превращаются в продукты. «Тут есть эта связь, и она началась с момента, когда университетские ученые разработали формулы, которые применялись на заводе братьев Крестовниковых. И был экспортный продукт, который поставлялся по всему миру. Мы говорим о мыле завода братьев Крестовниковых, для которого жир закупался в Англии. Можем ли мы представить сейчас, что закупаем сырье в Европе, чтобы делать здесь продукт?» — риторически заметила она (на самом деле жир был австралийским и южноамериканским, а на Лондонской бирже его только закупали).

Последней ценностью, на которой Леонтьева акцентировала внимание, стало сохранение идентичности. «Сложившийся культурный контекст привел к тому, что в целом Казань всегда сохраняет себя — и в масштабе семейном, если речь идет о Советском Союзе, когда язык, мунаджаты, духовная культура передаются только в семье. И распространение своей самобытности на все доступное пространство, как сейчас, — отметила она, добавив, что хорошей иллюстрацией этому может послужить метафора с чак-чаком. — Он может быть любой формы: лежать в круглой, квадратной, треугольной коробке, в шоколаде и без него, но остается собой. Мы знаем очень много городов (особенно среднерусских центральной части России), которые стали неотличимы друг от друга ни визуально, ни градостроительно, ни культурно. И жители Рязани не знают, чем она отличается от Воронежа — какой у нее говор, какая культура, что для них является отличительной чертой. Казань в этом смысле, находясь в центре, в силу своей разности все-таки сохраняет себя».

«Когда я спрашивала в интервью, что отличает столицу РТ, многие отвечали: пожалуй, то, что делает. Она много говорит, но еще и действует. Потому что есть много городов, которые только и болтают, но не совершают ничего», — добавила социолог. С другой стороны (возвращаясь к разговору о «соревновательности» и желании показать себя), Казань часто делает быстро, получает ошибки и после этого сама начинает рефлексировать, что же пошло не так. «Это хорошо прослеживается на примере с Самарой — историческим городом на Волге, который сейчас только размышляет о том, чтобы принять статус исторического поселения, хотя у них там много исторической среды, которая отлично сохранилась. Столица РТ уже снесла 2,5 тысячи объектов среды и 70 памятников, приняла историческое поселение, а теперь только задумалась, что же с ним делать. В этом смысле она действует быстрее, а думает иногда потом... Но важно, что думает», — смягчила последний тезис докладчик.

«КАК ОПЫТЫ, О КОТОРЫХ МЫ ГОВОРИМ, РАСПРОСТРАНЯЛИСЬ ПО ТЕРРИТОРИИ ПОСЕЛЕНИЯ»

По словам Леонтьевой, важно донести мысль, что даже те казанские территории, которые часто в дискуссиях воспринимаются как неценные, на самом деле важны, потому что там есть уникальный опыт». Речь идет, в частности, об окраинных землях исторического поселения: Ново-Татарской, Адмиралтейской, Ягодной слободах, пояснила она. «Когда мы думали, в какие понятные юристам документы или доступный архитекторам язык обращается идентичность, поняли, что единственный такой опыт есть в международных организациях — ЮНЕСКО и ИКОМОС, которые размышляют об этом с 70-х годов», — объяснила социолог. В их документах встречается категория «духа места», которая сообщает о том, какой опыт есть у города и какие уклады, то есть типы деятельности, в нем сохранились. И это нематериальное наследие является не менее значимым, чем памятники и объекты, которые лишь свидетельство данного опыта.

Затем она продемонстрировала несколько карт, разработанных Маклаковым: тюркская Казань (охватывающая период с 1005 по 1552 год), дорегулярная (с 1552 до 1774 год), советская, современная… Каждой из карт соответствует тот или иной «ключевой опыт».

Исходя из этого, социологи разработали карту экономических и социальных укладов по двум периодам. Первый отображает типы деятельности, которые происходили на территории центра в конце XIX – начале XX века. На ней выделяется 16 укладов: административный, хозяйственный, туристический, торговый, творческий, образовательный, жилой и т. д. По второй карте (конца XX – начала XXI века) можно понять, где в городе концентрируются центры современной культуры, кафе и рестораны, музеи и коворкинги, учебные заведения и жилье. «Когда мы совместили данные уклады, у нас появилась третья карта. Здесь она имеет обобщенный вид, это три цвета — красный, желтый и зеленый, но вообще может оказаться тепловой, то есть у каждого кусочка может быть статус», — пояснила Леонтьева. Однако первоначально у социологов получилось три типа места. На зеленых участках уклады сохранились практически в том же виде, как это было заложено исторически. «Есть территории, где все сохранилось полностью — например, университет. Да, одни функции добавились или изменились, но центральная осталась — есть университет, студенты. Другой понятный пример — Сенная мечеть и улица Парижской Коммуны, где сохранилась мечеть, чайная лавка, торговые магазины, немного жилья, и в целом почти такая же структура, какая была в конце XIX века», — объяснила спикер. Это желтые участки, где деятельность была изменена или интерпретирована, и из пяти существовавших здесь кодов осталась лишь часть, а остальные изменились. Красные участки (к которым, например, относятся Ново-Татарская и Суконная слободы) обозначают территории, где уклады стерты полностью, и прежних типов деятельности там практически нет.

По мнению социологов, центральными кодами для Суконной слободы мог бы стать промышленный (поскольку там располагалась суконная фабрика) и сакральный уклад (как место жизни старообрядцев и сосредоточения церквей). На небольшой территории сегодня существует два старообрядческих, одна католическая и одна православная церковь, и все они сейчас действуют, обратила внимание Леонтьева. Также уклады восстанавливаются культурными инициативами, такими как фестивали, которые проходят на бывшей Ярмарочной площади.

«ЧАСТО СОБСТВЕННИК ПРИСМАТРИВАЕТ УЧАСТОК, НО НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕТ, ЧТО БЫ ЕМУ ХОТЕЛОСЬ ТАМ РАЗМЕСТИТЬ»

«В этом смысле нам важно было предложить архитекторам, членам нашей проектной группы и вам представление о том, что территория исторического поселения нецелостная. Данные участки очень сильно различаются и по сохранности среды, и по тому, что в них случается, и по тому, какие намерения есть относительно их развития, следовательно, подходить к ним нужно по-разному», — подвела итог Леонтьева. В связи с этим социологи предложили для каждого из кварталов провести более детальные исследования (и исторические, и современные), чтобы при работе с ними предлагать, что здесь может располагаться и на чем нужно основывать концепцию нашего места.

«Как мы знаем из опыта наших коллег-архитекторов, и об этом Олег Александрович говорил на презентации мэру города… Часто собственник присматривает участок, но не представляет до конца, что бы ему там хотелось разместить. Вот в этом смысле очень важно, чтобы изначально не приходилось нигде самостоятельно производить данные изыскания, рассчитывать на сознательность застройщика… А была возможность предоставить ему паспорт того, из чего он бы мог выбрать, к чему ему здесь апеллировать», — подытожила Леонтьева. По мнению разработчиков, было бы правильным, если бы эту функцию взял на себя «некий муниципальный орган», а необходимость обращения к нему оказалась бы закреплена в документах, разработанных в рамках всей концепции.

«Потому что стратегические интересы сохранения духа места и развития в нем креативных индустрий — это интересы города, а не собственника или застройщика», — подытожила она.