«Как и ранее, Мусин Роберт Ренатович в данном заседании участия не принимал»

После почти двухнедельного перерыва в Вахитовском районном суде Казани продолжился уголовный процесс над бенефициаром Татфондбанка Робертом Мусиным

вкладчики ТРЕБУЮТ ПУСТИТЬ ИХ НА ЗАСЕДАНИЯ

После почти двухнедельного перерыва в Вахитовском районном суде Казани продолжился уголовный процесс над бенефициаром Татфондбанка Робертом Мусиным, обвиняемым в превышении должностных полномочий. Как итог — потеря лицензии и 53 млрд рублей со счетов одного из 50 крупнейших на тот момент банков страны. Мусин свою вину в преступлении признает лишь частично, причем степень частичности до сих пор неизвестна. Гособвинение же старается доказать его причастность к 6 эпизодам преступления. Дело медленно движется к концу — допрошены все свидетели, сейчас суд исследует материалы: из порядка 500 томов на сегодняшний день изучено 72.

Перед заседанием одна из вкладчиц пыталась попасть на него, «в народе» ее зовут по-простому — Фарида-апа. Но судебные приставы не пустили. До сих пор открытые заседания закрыты для слушателей из-за пандемии коронавируса. Исключение сделали только для журналистов. «Почему вы меня не пускаете? У меня и маска, и перчатки даже есть, в чем дело?» — вопрошала вкладчица, мимо которой прошел и сам Мусин. Фарида-апа молча и отчаянно смотрела ему вслед.

Перед заседанием одна из вкладчиц пыталась попасть на него, «в народе» ее зовут по-простому — Фарида-апа. Но судебные приставы не пустили.

Оказалось, что Фарида-апа — не единственная, кто пытался пробиться через строгий фейс-контроль суда. Кому-то это даже удалось. Вкладчик Рафиль Залялеев потерял суммарно, по его словам, вместе с пятью близкими ему семьями 50 млн рублей вследствие краха банка. Ради судебного процесса он приехал в Казань из другого региона. «В зале находится постороннее лицо», — сказал ему федеральный судья Наиль Камалетдинов. Он напомнил Залялееву, что тот потерпевший по уголовному делу «ТФБ Финанс», а не по мусинскому расследованию. И попросил его покинуть зал.

«Вы ссылаетесь на постановление, на пандемию! Вроде уже все отменили, концерты идут вовсю, театры функционируют, только вы не работаете! Мы напишем жалобу лично на вас!» — дрожащим голосом, но громко произнес Залялеев. Судья лишь объяснил ему, что решение о пропуске на заседание слушателей принимает не он — запрет регулируется нормативно-правовыми актами. На сайте Верховного суда Татарстана сказано: такое решение принято указом президента РФ, письмами судебного департамента при Верховном суде РФ, постановлением кабинета министров РТ и приказом председателя Верховного суда РТ. Залялееву пришлось покинуть заседание.

Рафиль Залялеев потерял суммарно, по его словам, вместе с пятью близкими ему семьями 50 млн рублей вследствие краха банка

Лишь после этого прокурор Руслан Губаев продолжил изучение материалов — он зачитал протокол заседания кредитного комитета ТФБ по кредитованию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей от 17 февраля 2016 года. Напомним, что начали оглашение с периода, отчисляемого с 16 июля 2014-го. Преимущественно тогда решения кредитный комитет ТФБ принимал об открытии новых кредитных линий для ряда приближенных, по версии следствия, Мусину компаний. Редко когда кредиты были подкреплены залогами, но члены комитета почти всегда голосовали «за». Чем ближе к краху банка, тем чаще менялся характер вопросов, рассматриваемых на кредитном комитете, — выдача кредитов сменялась на их пролонгацию или изменение срока погашения, а вводимые залоги на миллиарды рублей (и не только) выводились или переоценивались. Логику таких действий в суде никто не обсуждал. Пока лишь констатация факта.

Вспомнили в понедельник, например, вывод обеспечения с кредитов ООО «Грит Плюс» после их пролонгации в конце апреля 2016-го — залоги ПСО «Казань» на 235 млн рублей и 2 млрд 236 млн рублей, агрофирмы «Лениногорское» на 717 млн рублей. Или вывод залогов по кредитным договорам ООО «Траверз Компани» — гарантийного депозита Зеленодольского завода им. Горького на 2 млрд рублей и поручительства земельной корпорации «Лидер» на 3 млрд 790 млн рублей. Озвучен был и ввод залогов по кредитам «Грит Плюс» в мае 2016-го — земельные участки ГЖФ при президенте РТ. По кредитам «Метинвест» ввели в качестве залогов акции Ак Барс Банка на 377 млн 400 тыс. рублей и ГЖФ на 1 млрд 655 млн рублей (впоследствии, конечно, тоже выведены). И это лишь малая часть из всего оглашенного.

Все протоколы заседаний кредитного комитета Губаев читал в сжатой форме

 «Как Мусин мог быть на заседании, если он не работал в то время?»

Все протоколы заседаний кредитного комитета Губаев читал в сжатой форме. Он оглашал характер заявки, название фирмы-заявителя, сумму кредита или залога и повторяющийся абсолютно везде вердикт «проголосовали все „за“». Из оглашенных прокурором договоров стало известно и то, что нашелся еще один член кредитного комитета, который хотя бы раз проголосовал против открытия кредитной линии. Речь про кредитование ТК «Сателлит» на 50 млн рублей без обеспечения. «Смельчаком» оказался некий Потапов, имя которого так ни разу и не прозвучало в суде. Он замещал на собрании руководителя службы безопасности банка Ильгиза Минуллина. Причина его отказа не была указана. Его голос, правда, никак не повлиял на положительное решение.

При зачитывании объемного протокола пятничного заседания кредитного комитета от 19 февраля 2016 года (минимум 27 вопросов на рассмотрении) адвокат Мусина Алексей Клюкин вдруг попросил прокурора теперь читать вслух, присутствовал ли там его подзащитный или нет. Оказалось, что ни на одном из собраний Мусина не было! Все чаще Губаев произносил одну и ту же фразу: «Как и ранее, Мусин Роберт Ренатович в данном заседании участия не принимал».

И действительно, в части заседаний КК экс-бенефициар ТФБ действительно не мог принимать участия — в тот момент он просто официально в банке не работал. А был лишь собственником, но никак не топ-менеджером, принимавшим — с юридической точки зрения — решения. В открытых источниках указано, что председателем правления банка Мусин вновь, после многолетнего перерыва, был лишь с 19 марта до 15 декабря 2016 года. До него эту должность занимал Марат Загидуллин, сын теперь уже бывшего главы Апастовского района РТ Рашида Загидуллина и опытный юрист. После он возглавил выкупленный банк «Советский», который санировал ТФБ, а сейчас, судя по открытым данным, преподает право в КФУ. Предправления банка, как правило, берет на себя роль и председателя кредитного комитета. А значит, Загидуллин мог ставить подписи на заключениях комитета до 19 марта 2016 года. Но этого мы не знаем — таких данных обвинение не оглашало.

Адвокат Мусина Алексей Клюкин: «Как [Мусин] мог там быть, если он не работал в то время?»

Если Мусин как минимум с марта до 6 мая 2016 года (на этом периоде остановился в понедельник прокурор) не присутствовал ни на одном заседании, значит, на заключениях кредитного комитета не стоит ни одной его подписи. Именно поэтому, стоит полагать, адвокат Клюкин и особо обратил внимание прокурора на участие его подзащитного в заседаниях комитета, чтобы после оперировать этими данными в доказательство невиновности Роберта Ренатовича. Рассуждая логически, можно ли доказать «превышение должностных полномочий», если Мусин фактически не руководил банком с 2014 по март 2016 года (предполагаемый период совершения преступлений)? Или можно ли доказать его вину, если ни на одном заключении не стоит его подписи, даже когда он возглавлял банк?

Косвенно эта защитная теория находит подтверждение в словах самого адвоката, который уже после заседания ответил на вопрос нашего корреспондента, почему Мусин не присутствовал ни на одном из заседаний КК. «Как [Мусин] мог там быть, если он не работал в то время?» — удивился Клюкин. А на уточняющий вопрос, что сегодня оглашались протоколы заседаний вплоть до мая 2016 года, когда, по открытым данным, Мусин уже возглавлял банк, заявил: «Надо смотреть документы, у вас может быть неправильная информация [о времени его назначения]». Мусин же в тот момент, смотря на Клюкина, лишь многозначительно пожал плечами.

Возникнут ли у суда и гособвинения дополнительные вопросы к тем, кто реально ставил свои инициалы на договорах и почему участников кредитного комитета не привлекают к ответственности, если вопрос подписи на документах так важен? Пока вопросов больше, чем ответов.

Оглашение материалов дела продолжится сегодня.