Камияр Байтемиров: «Наша хозяйственная система была настроена на то, чтобы приобретать иностранное»

Камияр Байтемиров: «Очень небольшой круг фермеров пользуется иностранной техникой, потому что все ограничены в средствах. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло» Фото: Андрей Титов

«Небольшой круг фермеров пользуется иностранной техникой, потому что все ограничены в средствах»

— Коснулись ли фермеров западные санкции? Или импортное оборудование и племенной скот — это «удел» агрохолдингов?

— Мы же в одной экономической системе, поэтому мы тоже подвержены всем тенденциям, которые существуют в государстве, в Татарстане и среди участников агропромышленного комплекса. Наша хозяйственная система, к сожалению, была настроена на то, чтобы приобретать иностранное — и тракторы, и комбайны, комплектующие к которым тоже иностранные. Приведу пример: в последние годы наши фермеры начали восстанавливать заброшенные сады советского времени, и мы их включили в программу грантовой поддержки. И где они приобретали саженцы и рассаду? В Польше, Италии, Франции, Испании. В 2022 году участники грантовой поддержки защитили свои проекты, чтобы посадить 28,5 гектара ягод.

На каждый гектар нужно высадить 40 тысяч кустов рассады, каждый из которых стоит 70–100 рублей. Выходит, мы переводили за границу 40 миллионов рублей. Это отток капитала за рубеж.

Камияр Байтемиров Президент ассоциации фермеров и крестьянских подворий РТ

Второй пример: кооператив «Индюжина» закупает яйца в Канаде, США, Польше, Франции, Германии, Голландии, Южной Корее. Отток капитала составляет порядка 200 миллионов рублей. А российского маточного стада нет.

Мы внесли предложение создать маточное поголовье в Татарстане, для этого нужны инвестиционные кредиты в пределах 130 миллионов рублей. Для выращивания саженцев — порядка 70 миллионов рублей. Ассоциация фермеров и крестьянских подворий РТ совместно с учеными Академии наук РТ разработала проект биоцентра в Зеленодольском районе на площадях бывшего «Овощевода». Мы планируем создать центр для возделывания саженцев и рассады. Документы у нас готовы, эскизный проект мы представили в министерство сельского хозяйства. Решение пока не принято, но я надеюсь, что проект включат в программу грантовой поддержки федерального и регионального уровней.

К сожалению, в России хотят пойти по пути создания крупных хозяйств — недавно выделено 4,5 миллиарда рублей на создание одного на всю страну селекционного центра. Это хорошо, но селекционные центры должны быть рассредоточены во избежание распространения инфекций и вирусных заболеваний. Центры должны быть локальными, чтобы можно было быстро погасить вспышку. Мы свою работу с сельскохозяйственными кооперативами строим именно с этих позиций.

— Где вы планируете разместить селекционный центр по яйцу индейки?

— В Кукморском районе на созданной нами базе. Уже построен инкубатор на 1 миллион яиц. Заброшенные здания «Вамина» «Индюжина» выкупила через банкротство. Помещения отремонтированы и ждут маточное поголовье.

— Где вы возьмете маточное поголовье?

— Придется закупить за границей. У нас заключен договор с одной из стран, и сегодня идет работа. А затем наши ученые будут работать над кроссом птиц. Пусть наши ученые не только учат студентов, но и внедряют свои разработки, начнут работать над новыми темами, чтобы увеличить продуктивность птицы. Мы очень тесно работаем с Академией наук РТ.  

— Насколько все-таки фермеры зависят от импортного и как справляются с последствиями санкций?

— Очень небольшой круг фермеров пользуется иностранной техникой, потому что все ограничены в средствах. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. И инвестиционных кредитов всегда у нас недостаточно, поэтому в основном пользовались отечественной и белорусской техникой. Конечно, иностранная техника качественно отличается от нашей.

Импортный картофелеуборочный комбайн стоит около 40 миллионов рублей, уборочный — около 30 миллионов. Не каждому фермеру это по плечу.

Камияр Байтемиров Президент ассоциации фермеров и крестьянских подворий РТ

Есть и такие, кто проплатил еще до санкций, и сегодня техника идет через третьи страны, что ведет к ее удорожанию.

— Но кроме техники есть проблема с семенами. Фермеров она коснулась?

— Проблема всей России — по семенам кукурузы, свеклы, рапса. Мы с 1991 года задаемся вопросом: куда же смотрят наши ученые и власть?! Поэтому из съезда в съезд нашей ассоциации мы ставили вопрос о пересмотре экономической политики в целом. Мы и об импортозамещении говорили, и о пересмотре ценообразования. Мы еще в 2001 году, сделав определенный анализ, назвали ЛПХ крестьянским подворьем, потому что 86 процентов земли фермеров арендовано у ЛПХ, это доход ЛПХ, для большинства крестьянских подворий не хватает средств по грантовой поддержке.

«За 20 лет из сел выбыло больше 100 тысяч населения»

— Сколько сегодня фермеров и ЛПХ? Какая динамика по их количеству за последние пять лет? Сколько ими произведено продукции? (Ильсия Багаутдинова)

— ЛПХ в Татарстане 476 тысяч, фермерских хозяйств — более 4 тысяч. На крестьянских подворьях (ЛПХ) содержатся 290 тысяч голов крупного рогатого скота. А в целом 30 процентов животных сосредоточены в фермерских хозяйствах и ЛПХ. Эти две категории сельхозпроизводителей дают 51,3 процента валовой сельскохозяйственной продукции РТ!

И нас волнует вопрос: как должны относиться к личным хозяйствам, когда утром и вечером выстраиваются машины на въездах-выездах Казани? Почему мы не бережем то, что имеем? Практически мы сами разрушаем сельское хозяйство, весь уклад жизни. Мы еще о главном не говорим — о неблагоприятной демографической ситуации. За 20 лет, с 2001-го по 2020-й, из сел выбыло 101,6 тысячи сельского населения. В каждом сельском районе проживает в среднем 23 тысячи, и получается, что мы «потеряли» 4,6 района. Разве это нормально?! Я считаю, мы теряем будущее. Нам говорят, что это естественный процесс. Нет, это не естественный процесс, а следствие того, что на селе нет работы, низкая заработная плата. Хотя, в отличие от других регионов России, в республике сельскому хозяйству много внимания уделяется властью. Да, у нас села газифицированы, построены ФАПы и Дома культуры, школы ремонтируются. А почему люди оттуда уезжают? Значит, не это главное. Потому всё надо рассматривать в комплексе. А задача министерства сельского хозяйства, как это сказано в 264-ФЗ, заключается в том, что развитие сельского хозяйства должно быть направлено на предоставление работы и земля должна предоставляться тем, кто на ней живет и желает работать.

— Что конкретно нужно сделать, чтобы земля была у тех, кто на ней живет и хочет работать?

— Надо принять комплекс мер и законов, которые позволяют крестьянам производить и продавать свою продукцию. Приведу пример. В 2008 или 2010 году минсельхозом РТ выделялись средства в размере 58,6 тысячи рублей на каждого, кто хотел переобучиться. И решили такие же деньги предоставить крестьянам, чтобы они могли купить корову. Но было одно но: налоговая эти деньги признала доходом, и половину средств требовалось отдать на налоги. И тем не менее в один год зарегистрировалось 29 тысяч фермерских хозяйств. Люди поверили! А государство землю не предоставило, даже паевые наделы, хотя в моей служебной записке было указано, что землю надо дать.

— Почему землю не предоставили?

— Потому что в это время пошла тенденция землю отдавать агрохолдингам. И всё! На следующий год осталось 16 тысяч фермерских хозяйств, на третий — 11 тысяч, потом 8 тысяч, а сегодня у нас 4 тысячи.

В настоящее время идет укрупнение фермерских хозяйств, мы обрабатываем 23 процента пашни республики и производим около 30 процентов зерна. В 2020 году впервые с 90-х мы произвели 1,3 миллиона тонн зерна. А чтобы закрыть потребности республики, надо около 1,5 миллиона тонн. Вот и считайте, какое население способны прокормить наши фермеры!    

— А какая средняя урожайность у фермеров?

— Есть очень высокая. В прошлом году была засуха, а некоторые фермеры получили по 60 центнеров с гектара.  

— За счет чего такая урожайность?

— За счет технологии. Рядом хозяйство получило 16–17 центнеров с гектара, а через дорогу фермер получает 60 центнеров. Это и правильное использование удобрения, и правильно построенная технология возделывания земли. К примеру, некоторые фермерские хозяйства используют солому в качестве удобрения начиная с 90-х годов. У них образование гумуса идет ускоренно, и накопленная влага остается в земле.

«Сегодня идет укрупнение фермерских хозяйств, мы обрабатываем 23 процента пашни республики и производим около 30 процентов зерна» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Среди фермеров очень мало бывает банкротов»

— Народная пословица гласит: «Май холодный — год хлебородный». Не устарела ли народная мудрость? Какие виды на урожай-2022? (Молокович)

— Прогноз давать трудно, потому что мы работаем под открытым небом. Из-за погоды посевы задержались, поэтому задержится и уборка урожая, попадая на период дождей. Так что мы должны готовиться оснастить наших сельхозпроизводителей сушильным оборудованием, складами для приемки зерна. Предстоит большая работа со стороны министерства сельского хозяйств и продовольствия РТ. А мы, в свою очередь, не ждем помощи от государства, дайте нам инвестиционные кредиты на основе государственно-частного партнерства, тогда мы сделаем, что необходимо каждому фермеру.

— За время спецоперации и санкций появилось осознание на уровне страны и республики, что двигались не туда, нужен разворот? Вы кардинальную поддержку сельскому хозяйству почувствовали?

— Конечно, должно измениться отношение к фермерам, потому что есть призыв и Владимира Путина, и Рустама Минниханова. Когда я выступаю оппонентом перед некоторыми нашими чиновниками, я привожу в пример слова Рустама Нургалиевича, сказанные им в послании Госсовету РТ, и спрашиваю: «Почему же вы сказанное президентом не выполняете?» Уже года три во время послания президент РТ поднимает фермеров и членов сельскохозяйственных кооперативов: «Берите с них пример!» Но одними призывами дело не сдвинешь. Значит, Госсовет РТ и Госдума РФ должны выработать законы, и чтобы их строго выполняла исполнительная власть. 

А еще у нас есть такое явление, как разбалансированность законов. Я сам стал фермером в 1992 году. Согласно 74-ФЗ, мы были юридическими лицами. В 1995 году вышел Гражданский кодекс РФ, и нас заставили организовывать ООО. Закрывали наши расчетные счета, не давали работать. Я тогда заявил: «ООО — это три бублика». Потому что ооошки ответственны только 10 тысячами рублей уставного капитала, а фермеры ответственны всем своим хозяйством. И среди фермеров очень мало бывает банкротов, а если кто и банкротится, то не по своей воле. 

Потом фермеров воспринимали как индивидуальных предпринимателей. Посмотрите, какая казуистика закона: ИП — это глава крестьянского фермерского хозяйства, а крестьянское хозяйство — это юридическое лицо. Я вот это никак не мог понять. Мы работали как юридические лица и, выходит, попадали подо все законы, которые позволяют получать государственную поддержку. Индивидуальный предприниматель не может субсидии получить, а фермерское хозяйство — может. А по закону выходило, что фермер — это индивидуальный предприниматель, но с правами юридического лица. Такого в Гражданском кодексе не было!    

Мы поработали с депутатами Государственной думы РФ, и в результате они внесли проект изменений в Гражданский кодекс. Мы смогли зарегистрироваться как ООО «Крестьянское фермерское хозяйство». И это тоже нонсенс.    

ООО работает по закону об обществах с ограниченной ответственностью, а крестьянские фермерские хозяйства — по 74-ФЗ. Но и это мы проглотили.

А сегодня нас опять начали регистрировать как индивидуальных предпринимателей. Но если у вас есть земля, то виртуально вы считаетесь крестьянским фермерским хозяйством. И опять нарушается закон.

«В год по республике порядка 100–120 хозяйств возникает, потому что у нас есть программа «Агростартап», в которой могут участвовать и ЛПХ, зарегистрировавшись как фермерское хозяйство» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Когда приходит огромный агрохолдинг, крестьян заставляют отдать ему свои земли»

— А вы как считаете — в качестве кого должен быть фермер?

— В качестве крестьянского фермерского хозяйства. И другого определения просто нет! К сожалению, среди членов Госсовета и Госдумы России очень мало фермеров, которые могли бы на законодательном уровне формировать необходимые законы. Президент ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов России (АККОР) Владимир Плотников является депутатом Госдумы, первым заместителем председателя комитета по аграрным вопросам, но, видимо, этого мало.

Если говорить о поддержке и помнить, что фермеры производят 51,3 процента валовой сельскохозяйственной продукции, то из бюджета Татарстана, учитывая все виды поддержки, включая ЛПХ, фермеры в 2021 году получили 19,7 процента общего объема госпомощи, это около 4 миллиардов рублей. 

— Почему такая несправедливость? Лобби агрохолдингов сильнее?

— Да, лобби у них сильнее. Фермеры готовы получать субсидии пропорционально площади земли или пропорционально эффективности производства. Это было бы логично. И государство должно экономическими методами стимулировать производство той или иной продукции: по определенной цене государство закупает в свои закрома, например, картофель. А сегодня-то государственных закромов нет, элеваторы все распроданы или разрушаются, овощехранилищ нет практически, а имеющиеся не удовлетворяют по техническим параметрам. Конечно, все это негативно воздействует на вновь создаваемые фермерские хозяйства.

— Вопреки всему люди все-таки создают фермерские хозяйства?

— Вопреки всему создают! В год по республике порядка 100–120 хозяйств возникает, потому что у нас есть программа «Агростартап», в которой могут участвовать и ЛПХ, зарегистрировавшись как фермерское хозяйство. На съезде фермеров я предложил создать такие условия, чтобы за пять лет у нас появилось 35–40 тысяч фермерских хозяйств. Это позволит остановить отток сельского населения из деревень.

— Как именно увеличить число фермеров? Что для этого требуется от государства и самих предпринимателей? (Альмир)

— У нас 475 тысяч ЛПХ — предоставь им землю, и будут фермерские хозяйства.

— Но земля уже вся частная! Экспроприировать и отдать ЛПХ?

— Вы знаете, что сегодня творится в Дрожжановском, Камско-Устьинском, Кайбицком и других районах? Когда приходит огромный агрохолдинг, крестьян заставляют отдать ему свои земли.

— Что значит «отдать землю агрохолдингу»?

— В аренду агрохолдингу. Но некоторые компании платят 1 тысячу рублей в год за земельный пай. На эти деньги даже 15 кур не прокормишь! 

— А вы считаете, что государство должно делать ставку не на агрохолдинги, а на фермерские хозяйства?

— В Татарстане есть пример многоукладности. Но в этой многоукладности все должны быть защищены законом. Если человек получил землю в собственность, оформил ее должным образом, то его право продавать, сдавать в аренду, в субаренду.

— Разве сегодня закон не защищает это право?

— У нас по 7 лет суды идут! И это не единичные примеры беззакония, могу их множество привести.

— Ставку надо делать на фермерство или на агрохолдинги?

— Мировой опыт показывает, что в муниципальном районе агрохолдинг может взять не более 20 процентов земли. Мы пошли на соглашение — 25 процентов. Но сегодня агрохолдинги захватывают целые районы! 

В Дрожжановский район вместо «Ак Барс холдинга» пришла компания «Чистое поле» и говорит: «Скот мне не нужен, я буду заниматься подсолнечником и рапсом». И скот уже начали сдавать на мясокомбинат. А чем сельчане будут заниматься, если не будет ферм? Где рабочие места? В город ездить? Но там ближе Ульяновск, а не Казань.

Камияр Байтемиров Президент ассоциации фермеров и крестьянских подворий РТ

Нам говорят, что комплексное развитие сельских территорий — это канализация, газификация и прочая инфраструктура. Но это не развитие сельской территории, а коммуникации, которые никому не нужны будут, если из деревень жители уедут в поисках работы. И ФАПы никому станут не нужны, и школы. А опыт показывает, что фермеры сегодня являются деревнеобразующими. Между агрохолдингами и фермерами необходим баланс, определенный законами.

— Ваше мнение, сколько должно быть фермерских хозяйств?

— Столько, сколько захотят стать фермерами. А желающих много. Лишь бы были условия. Фермеры уже до того приспособились выживать, что даже без кредитов обходятся, копят «кубышку», чтобы купить удобрение, запчасти и прочее. Нужда заставляет так работать. Но ведь это не красит ни государство, ни агропромышленный комплекс. Если мы говорим о равнозначности подходов ко всем сельхозтоваропроизводителям, то почему фермеры и ЛПХ получают только 19,7 процента госпомощи?

«Мы проводили исследование, кто становится фермером. Оказалось, у большинства из них предки были зажиточными крестьянами. Выходит, предпринимательские способности есть на генном уровне, и они передаются» Фото: © Cfoto / Keystone Press Agency / www.globallookpress.com

«Если еще и реализацию организуем, то сможем получить на 1 рубль до 15 рублей»

— Кто идет в фермеры, кто из них становится успешным? (Миннулин Ахат)

— Мы проводили исследование, кто становится фермером. Оказалось, у большинства из них предки были зажиточными крестьянами. Выходит, предпринимательские способности есть на генном уровне, и они передаются. Когда в 90-х годах создавались фермерские хозяйства, многие, и я в том числе, полагали, что сами на себя поработают лучше, чем в колхозе-совхозе. Новые возможности побуждали желание. Конечно, были и те, кому хозяйства доставались по блату, но они быстро ушли в небытие, не смогли работать, потому что не сами трудились, а нанимали рабочих.

Приведу пример из собственной жизни. В 90-е у меня была старая «Копейка», я ее продал, чтобы купить трактор МТЗ-80. Тогда минсельхоз выделял фермерам тракторы, и я отвоевал тоже. Он стоил 175 тысяч рублей, а мне продали через государственную структуру за 343 тысячи. Думали, что я откажусь, а я купил… Еду на тракторе в соседнее хозяйство, чтобы на свалке какие-нибудь запчасти набрать. Навстречу мне на «Ниве» едет бывший директор одного из совхозов. Остановился и говорит мне: «Ты почему сам за рулем, ты же бывший руководитель! Не позорь нас, найми кого-нибудь на трактор!»  

— А вы кем были в советское время?

— Главным агрономом совхоза «Бугульминский». Прошло лет 10, этот директор приехал в Казань и просит меня научить быть фермером…

— Осознал, что совхоз-колхоз — это уже не то?

— Не знаю, кто принимал решение, когда в течение недели все совхозы и колхозы стали СПК — сельскохозяйственными производственными кооперативами, которые быстро ушли в небытие. Почему? Дело в том, что собственность не была закреплена за теми, кого мы называем наемной рабочей силой. Они остались теми же самыми колхозниками, у которых ни за что нет ответственности. Их назвали хозяевами, а собственности не дали. Когда человек входит в кооператив, его собственность должна быть оформлена надлежащим образом. А кооператив оказывает услуги, чтобы ему лучше работалось, — по реализации, по переработке продукции.

Наша ассоциация совместно с министерством сельского хозяйства РТ создала порядка 130 реально действующих потребительских кооперативов.

— По какому принципу строятся эти кооперативы?

— Крестьяне и фермеры в эти кооперативы входят своими паями, в том числе и деньгами. Для чего они объединяются? К примеру, ЛПХ вырастило бычка, а по селам ходят перекупщики и выкупают. И перекупщик имеет такой доход, какой ЛПХ затратило за полгода-год. А если крестьянин сдает бычка за деньги в потребительский кооператив, то кооператив его перерабатывает, реализует эту продукцию, и формируется добавленная стоимость, прибыль, которую решением собрания кооператива направляют туда, куда посчитают нужным. Могут решить распределить пропорционально доле участия каждого в виде дивидендов или отправить в резервный фонд. И у нас принято решение, что если скот или техника приобретены через кооператив и переданы пайщику, то государство оплачивает 50 процентов их стоимости. В 2021 году созданные нами кооперативы получили более 9,1 миллиарда рублей валовой выручки. А если взять выручку всех фермерских хозяйств по Татарстану, то это около 26 миллиардов рублей. То есть уже почти треть продукции перерабатывается в этих кооперативах.

— Какой глубины переработка в кооперативах?

— Забой и глубокая переработка. Известно, что, вложив рубль в сельское хозяйство, получишь 90 копеек. А рубль, вложенный в переработку сельхозпродукции, может дать 5–8 рублей. Если еще сами и реализацию организуем, то сможем получить на 1 рубль до 15 рублей.

— Назовите наиболее успешные кооперативы.

— Кооператив «Индюжина» реализует продукцию более чем на 1 миллиард рублей. В него входят хозяйства, которые выращивают птицу, а потом сдают в кооператив на переработку и реализацию. Председатель правления кооператива — Ильнур Мадьяров. Когда мы начали создавать этот кооператив, требовался специалист. Первый кооператив мы создали в Пестречинском районе — «Ватан», и я туда поехал. Мадьяров был генеральным директором в одном из хозяйств района, и я предложил ему возглавить новый кооператив. Через неделю он согласился, а я высказал ему условие — построить дом на территории птицефермы. Посоветовавшись с женой, он и на это согласился. И теперь от фабрики нет никакого запаха! А от других фабрик за километр пахнет…

— На какие средства организовали кооператив?

— Банк «Казанский» выделил нам 8 миллионов рублей. А я передал Мадьярову все свои наработки по организации кооператива.  

— У вас есть доля в этом кооперативе?

— Нет.

— Зачем тогда вам это надо? 

— Во-первых, я возглавляю ассоциацию, во-вторых, знаю, что кооператив дает фермерам возможность развиваться.

«Чтобы наш труд не пропал, мы все кредитные потребительские кооперативы реорганизовали в сельскохозяйственные потребительские» Фото: Андрей Титов

«Используя средства членов кооператива, за год выдали больше кредитов, чем все банки Татарстана»

— Обычно председатели всяких ассоциаций ходят по коридорам власти и лоббируют интересы членов ассоциации…

— Я по 7 часов сидел в приемных, чтобы что-то доказать. А потом понял, что это бесполезно, что необходимо строить инфраструктуру малых форм хозяйствования. Поскольку банки нам кредиты не давали, мы первым делом создали сельскохозяйственный кредитный потребительский кооператив. И мы, используя средства членов кооператива, за год выдали больше кредитов, чем все банки Татарстана.     

— И сегодня кредитный кооператив работает?

— Нет, потому что года четыре назад Центральный банк принял закон, который задавил эту деятельность. И чтобы наш труд не пропал, мы все кредитные потребительские кооперативы реорганизовали в сельскохозяйственные потребительские.

— По какому принципу создаются сельскохозяйственные потребительские кооперативы — по территориальному или по виду продукции?

— По территориальному и по направлению. Например, в Черемшанском районе, где уже и скота не оставалось, мы создали кооператив по забою и глубокой переработке Он делает пельмени, колбасу, нарезку мяса. Сегодня кооператив обеспечивает мясной продукцией школы 11 районов. И через грантовую поддержку мы вокруг него создаем сеть фермерских хозяйств по откорму КРС. Именно по такому принципу должны работать в агропромышленном комплексе РФ и РТ.

— Современные овощехранилища в кооперативах есть? 

— В фермерских хозяйствах и потребительских кооперативах строят очень хорошие хранилища. К примеру, в Тукаевском районе в кооперативе «Единство» хранилище автоматизировано, человеческого фактора нет, сохранность практически 100-процентная. В кооперативах по глубокой переработке мяса 7 видов холодильников!   

— Какие еще примеры успешных кооперативов?

— В Муслюмовском районе кооператив «Фаиза» перерабатывает более 130 тонн молока, продает свою продукцию в Екатеринбург, Тобольск, Пермь. В этом кооперативе 900 пайщиков.

— Председатель кооператива работает за зарплату?

— Да, за зарплату, но может и пай иметь, и дополнительный бизнес.

— Удивительно, что у нас сегодня люди способны объединяться в успешные кооперативы…

— С 1993 года я участвовал в разработке закона о сельскохозяйственной кооперации. Мы тогда в закон вписали, что каждый потребительский кооператив должен состоять в одном из ревизионных союзов. Такой союз мы в ассоциации создали и раз в год каждый кооператив проверяем на выполнение закона. Пишем протокол по результатам проверки и направляем его в министерство сельского хозяйства РТ. Если есть невыполнение каких-то пунктов закона, то кооператив лишается субсидий и в последующем не может участвовать в программе.

«Большинство приобретало комбайны, тракторы МТЗ, потому что земельные наделы в среднем небольшие — по 135 гектаров» Фото: «БИЗНЕС Online»

«В 2021 году фермерские хозяйства получили технику на 68 миллионов рублей»

— Сколько членов ассоциации? Вы решаете только их проблемы или помогаете всем КФХ? (Дунаев)

— Наша ассоциация ни копейки не получает от государства, живет за счет членских взносов. Если фермеры взносы платят, значит, мы им нужны. Согласно 74-ФЗ, мы защищаем правовые и экономические интересы фермерских хозяйств. Это многих гложет. В министерстве экономики РТ я был членом комиссии по предоставлению субсидий. И вдруг меня оттуда убирают! Оказывается, я очень сильно защищаю фермерские хозяйства… (смеется) А как же иначе, ведь фермерские хозяйства должны быть защищены, и это определено законом.

— Все фермеры и ЛПХ входят в ассоциацию?

— Нет, вступление у нас добровольное. Чтобы какой-то орган функционировал, надо создать систему. Наша система объединяет потребительские кооперативы, районные ассоциации. Мы не стоим на месте, первыми в Российской Федерации заключили договор с Росагролизингом о том, что члены ассоциации могут получить технику без первоначального взноса, с отсрочкой платежа 6 месяцев и под 3 процента годовых. Спасибо руководителю АО «Росагролизинга» Павлу Косову и его команде. В 2021 году фермерские хозяйства получили технику на 68 миллионов рублей. Большинство приобретало комбайны, тракторы МТЗ, потому что земельные наделы в среднем небольшие — по 135 гектаров.

— Какой у вас членский взнос?

— Взнос небольшой — 5 тысяч рублей в год. Но закон не запрещает ассоциации иметь и другие статьи дохода, чем-то зарабатывать.

— Платят все?

— Не все, конечно.

— Какой у вас аппарат, где офис?

— Аппарат пять человек, а офис мы свой купили, на Лево-Булачной, 16. Мы независимы, а независимость дает независимость суждений. Наша ассоциация признана лучшей в Российской Федерации, у нас лучшие сельскохозяйственные потребительские кооперативы.

«В 2021 году по сравнению с 2020-м у фермеров рост производства молока и мяса составил 27 процентов, а у других производителей — 5 процентов» Фото: «БИЗНЕС Online»

«История с агропромпарком не закончена»

— Кто из президентов РТ — Шаймиев или Минниханов — больше помогал фермерам?

— Минтимер Шарипович — это глыба. Решения, которые принимались в его время, сегодня позволяют более детально говорить о планах развития фермерства. А Рустам Нургалиевич — его последователь, приверженец того, чтобы развивались все формы хозяйствования на селе. И время показывает, что фермеры могут прокормить страну. Больно идет развитие? Больно! Иногда становится обидно. Приведу пример. Агропромышленный парк в Казани 100-процентно создан по разработке нашей ассоциации.  

— И вы довольны, как она воплотилась в жизнь?

— Нет, конечно! Я ходил по кабинетам со своей идеей, и АККОР РФ организовала совещание в минэкономразвития. Я изложил наши разработки, позвонили Рустаму Нургалиевичу, он позвонил Марату Готовичу (Марат Ахметов, министр сельского хозяйства и продовольствия РТ в 1999–2019 годах, — прим. ред.)… Потом Рустам Нургалиевич пригласил к себе на совещание нас с Маратом Готовичем, министра строительства, директора Татинвестгражданпроекта. Вот с этого и пошел агропромпарк.

— А что не так получилось с агропромпарком?

— Мы с председателями районных ассоциаций фермеров предварительно рассчитали всё — количества проживающих людей в том микрорайоне, их возраст, сколько продуктов им требуется, какие склады необходимы. По нашему замыслу, агропромпарк должен был стать кооперативом третьего уровня, который объединяет кооперативы первого уровня, находящиеся в сельской местности, и второго уровня, находящиеся в районных центрах. Кооператив третьего уровня должен был обеспечивать торговые сети продукцией, произведенной в кооперативах первого и второго уровня.

— По сути, как оптовый рынок?

— Розница там должна была быть 30 процентов, 70 процентов — мелкий и крупный опт. 

— И почему же так не получилось?

— Из-за непонимания силы кооперации.

— По идее, руководство агропарком надо было отдать кооперативам.

— Мы хотели этого, руководствуясь 93-ФЗ, но меня обвинили в желании захватить власть. И получилось, как получилось… Агропромпарк — единственный такой в стране. Хорошо, что мы сумели его защитить, а Рустам Нургалиевич принял решение построить. Может быть, со временем примут и другое решение по его функционалу. Если не продадут какому-нибудь так называемому инвестору… История с агропромпарком не закончена.

— Марат Ахметов помогал вам, а новый министр, Марат Заббаров, помогает?

— Мы вместе работаем. На совещаниях он говорит, что фермеры относятся к тем сельхозтоваропроизводителям, у которых из года в год растет валовая выручка. В 2021 году по сравнению с 2020-м у фермеров рост производства молока и мяса составил 27 процентов, а у других производителей — 5 процентов. Мы в 3 раза идем быстрее, чем все остальные. Причем мы приводим не свои цифры, а Росстата. С работой Марата Ахметова мы связываем сегодняшние успехи фермеров, крестьянских подворий (ЛПХ) и сельскохозяйственных потребительских кооперативов. Мы ему благодарны.

Еще приведу пример. Когда я в 1999 году стал председателем ассоциации фермеров, добивался, чтобы нас пригласили на семинар-совещание, который минсельхоз проводит перед посевом, чтобы выставить плакат о фермерах в Татарстане — сколько фермерских хозяйств, сколько у них земли, скота. Мне разрешили. Совещание проходило в Сарманово. Смотрю — мой плакат размером 1,5 метра на метр задвинули за колонну, и его не видно. А сегодня до 70 плакатов рассказывает о достижениях фермеров, ЛПХ и потребительских кооперативов! 

— Фермер — это богатый человек? Какая мотивация идти в фермеры?

— Конечно, есть богатые. В первую очередь они богаты внутренним содержанием, душой, образом жизни, новой философией, что свойственно настоящим крестьянам, когда они востребованы государством, населением. Сегодня фермеры работают над тем, чтобы купить хорошую технику, технологию для работы. Они же самолеты-вертолеты не покупают.  

«Я как президент ассоциации в любом случае должен защитить фермера, даже если он допустил нарушения непринципиального значения и характера»Фото: Андрей Титов

«Прокуратура заверила, что проверок будет меньше»

— Какие госструктуры особо донимают сельхозпредпринимателей проверками? Что требуют и за что наказывают? (Дмитрий Осокин)

— В связи с этим было поручение президента РТ. Нас собрали в минэкономики вместе со всеми надзорными органами и проверяющими. И я задал вопрос: чем отличается плановая проверка от внеплановой? Ничем! Но прокуратура заверила, что проверок будет меньше. Совсем искоренить проверки тоже нельзя. Они все-таки направлены на то, чтобы обеспечить безопасность для здоровья и жизни. Хотя, конечно, излишние требования есть.  

— А часто фермеров штрафуют?

— Есть такое. Если это объективно, с проверяющими надо согласиться. Но я как президент ассоциации в любом случае должен защитить фермера, даже если он допустил нарушения непринципиального значения и характера.

— Как считаете, «Меркурий» и «Честный знак» нужны? Фермеры тоже по ним работают? Насколько они осложняют жизнь предпринимателям и удорожают их продукцию? (Матвей)

— Конечно, фермеры тоже работают в этих системах. Они в определенной степени оправданы, но любую систему можно нарушить. Мы стараемся, чтобы все было под контролем, но в жизни не совсем так. «Меркурий» позволяет проследить маршрут движения продукции и животных, и это дает возможность потребителям быть уверенными, что они получат нашу продукцию, а не фальсификат.

Я посоветовал бы проверяющим органам обратить внимание на продавцов, торгующих под вывеской «Фермерская продукция». Зачастую фермерской там и нет.

Что касается маркировки «Честный знак», то фермеры потратились на оборудование, а его отменили до 2023 года. Продукция прежде всего должна характеризоваться качеством, а за нее отвечают сельхозтоваропроизводители. К сожалению, нас не спрашивают, когда принимают законы, а потом они не работают.

Правда, недавно меня включили в рабочую группу при правительстве РФ по развитию малых форм хозяйствования в агропромышленном комплексе страны. Первое совещание с вице-премьером РФ Викторией Абрамченко прошло в онлайн-режиме. Вторая встреча будет очной, на которой мы обозначим все болевые точки, а затем правительство выйдет с законодательной инициативой в Госдуму, чтобы изменить определенные законы и сделать корректировку нормативных документов, которые не удовлетворяют нас и министерства сельского хозяйства РФ и РТ. 

— Это вселяет в вас надежду, что на сей раз сделают все по уму?

— Учитывая ситуацию с санкциями и необходимостью импортозамещения, возможно, это сработает.

— Камияр Мижагитович, спасибо за интересный разговор. Успехов вам!