Иван Грачев: «США показали, что могут нагнуть Китай в любой момент, а они ответить не смогут»

«Самым значимым событием стал визит Нэнси Пелоси на Тайвань, в Тайбэй. Я думаю, что Соединенные Штаты были почти уверены, что Китай их не остановит, несмотря на самые грозные предупреждения» Фото: Taiwan Presidential Palace Via Z /Global Look Press

США показали, что могут нагнуть Китай в любой момент

Если на повестке дня серьезные международные вопросы, то надо начинать с триангуляции Китай – США – Россия. Тут, конечно, самым значимым событием стал визит Нэнси Пелоси на Тайвань, в Тайбэй. Я думаю, что Соединенные Штаты были почти уверены, что Китай их не остановит, несмотря на самые грозные предупреждения, во-первых. Во-вторых, в случае военного конфликта со Штатами лучше начать его сейчас, чем потом. Потому что если военный конфликт неизбежен, то с каждым днем преимущество американцев перед китайцами теряется.

Глава нашего МИДа Сергей Лавров сказал, что США своим визитом продемонстрировали вседозволенность. В переводе на бытовой, они показали, что могут нагнуть Китай в любой момент, а они им ответить не смогут. Это штука чрезвычайно важная с точки зрения ближайшего будущего Китайской Народной Республики. Осенью у них будет съезд, на котором Си Цзиньпин должен зафиксировать свою кандидатуру в роли лидирующего кормчего, что, вообще говоря, нынешним китайским нормам не вполне соответствует. И то, что после угроз Китай реально не смог ответить, резко снижает вес Цзиньпина как на внешнем контуре, так и внутри страны. Его переизбрание и так с некоторой вероятностью могло не состояться, а теперь эта вероятность существенно увеличивается.

Кстати, отмеченная некоторыми аналитиками и комментаторами двухпартийность в Китае, наличие проамериканской партии вполне соответствуют моим субъективным ощущениям. Когда я в составе делегации общался со средними китайскими чиновниками (ну и немножко с высокими), то было видно, что у них два совершенно разных типа руководителей: явно проамериканские — либерал-фундаменталисты и люди с нэповской (если по-нашему) направленностью. Так что, повторю, в этом смысле визит был целевой и для США в высшей степени успешный.

Как это отразилось на нас? Фактически параллельно Джо Байден выдвинул предложение начать переговоры по СНВ-3 — по будущему стратегических наступательных вооружений. По сути, по стратегической безопасности. Что это означает? Дело в том, что США на разоружение идут только тогда, когда проигрывают в гонке вооружений. Так было и будет. Это означает, что в каких-то оружейных элементах Россия явно вырывается вперед.

Кроме обсуждения в соцсетях и прессе «Сармата», в Forbes появилась статья, которая объясняет, что Россия вырывается вперед по боевым лазерам и, что вполне реально, сделает группировку, которая будет поражать спутники. Первый вариант — это их «ослепление» (называется спутник «Калина»), второй вариант — A-60 — полноценный боевой лазер, который может уничтожать спутники.

«Фактически параллельно Джо Байден выдвинул предложение начать переговоры по СНВ-3 — по будущему стратегических наступательных вооружений. По сути, по стратегической безопасности» Фото: Yuri Gripas — Pool Via Cnp / Keystone Press Agency / Global Look Press

Спецоперация показала, насколько актуальна сейчас оптимизация ситуации со спутниковыми системами

Что в этом плане в нашей стране — третьей стране треугольника — происходило интересного? Прежде всего вспомним, что месяц назад Дмитрий Рогозин выступил с чрезвычайно интересным заявлением о том, что «Роскосмос» делает комплекс из станций РОСС, которые будут заменой МКС и выполнять другие функции. И одновременно создается ядерный транспортный буксир «Зевс», который будет выведен на одну орбиту.  На самом деле это значит, что они будут состыкованы. «Зевс», по сути, — это мощнейшая электростанция. Год назад ее представлял зам Рогозина Александр Блошенко и назвал мощность этой станции — 470 киловатт. Т. е., согласно этому докладу, в космос засылается станция, мощности которой будет хватать для набора боевых лазеров, которые смогут резать спутники. Любые, на любых орбитах и в высшей степени эффективно.

А это на самом деле то, чего не хватало. Боевые лазеры, когда я еще был аспирантом, обладали порядка 10 киловаттами электрической мощности. А ведь нужен не один такой лазер. Соответственно, ключевая штука здесь — мощная электростанция. Ничего похожего у других стран нет и, скорее всего, в ближайшие 15–20 лет не будет. Ни у Соединенных Штатов, ни у Китая. Рогозин обещал ее вывести в 2030-е годы, что означает, что через 10 лет с точки зрения военной мощи Россия будет просто несопоставимо впереди той же Америки. Отсюда стремление быстрее приступить к этим самым переговорам.

Кроме того, в ходе спецоперации выявились тенденции, ясно показывающие, как важно не допустить в будущем превосходства США в вопросах спутниковых группировок. После выступления в середине июля Рогозина уволили и назначили Юрия Борисова, которого я высоко ценю. Хотя критиков у него хватает. Почему ценю я? Прежде всего у него образование, подходящее для этой работы. Он 29 июля выступил на предприятии «Лавочкина» — это основное КБ по спутникам (ну и там по ракетам они кое-что делают, по автоматике). И основная тема его доклада заключалась как раз в том, что мы сильно отстали по спутникам. А радиолокация должна на порядок лучше обеспечиваться, чтобы решение и военных, и гражданских задач осуществлялось эффективно. Не хуже чем, это происходит у других.

Прямо о спецоперации он не говорит, но она показала, насколько актуальна сейчас оптимизация ситуации со спутниковыми системами, что задача России — обогнать США и Китай, которые на данный момент в этом вопросе впереди. Это в общем-то первое, что он говорит. А второе — станция РОСС. Об этом прямо не говорится, но из текста следует, что она будет иметь в первую очередь военное назначение. При этом он ни словом не обмолвился о «Зевсе», из чего я делаю вывод что, скорее всего, эта часть — развитие энергоустановок в космосе — будет более закрытой. На самом деле чего-то подобного я ждал, поскольку полагал, что ситуация со спутниками, как показывают события, должна быть в кратчайшие сроки скорректирована, чтобы Россия реально обеспечила себе военные преимущества в космосе.

«Для граждан России, вложившихся в юани или подумывающих об этом, важно понимать, как повлияет вся эта история с Цзиньпином и Тайванем на юань. А не отвяжется ли он от доллара, не грохнется ли?» Фото: Chinafotopress/Xie Zhengyi / ChinFotoPress

Что делать, если вы вложились в юань?

Резюмируя, Герхард Шредер был у Владимира Путина и разговаривал по вопросам безопасности Европы, и я думаю, что вряд ли это самодеятельность. Дальше — Япония подтвердила участие в проекте «Сахалин-2», который теперь становится государственным. Российским, по сути, проектом. И третье, что тоже важно, — это резкий рост экспорта из Турции и Швейцарии. Ну с Турцией это было очевидно, а то, что Швейцария начнет отчасти замещать Европу, на мой взгляд, тоже чрезвычайно интересно. Текущие события в этом плане вполне себе позитивные, а с точки зрения будущего, мне кажется, существенную роль будут играть события осени. Для нас это то, с чем мы после осени выйдем в плане спецоперации. А для Китая выборы Си Цзиньпина становятся не 100-процентно очевидными. Соответственно, от этого результата значительно зависят будущие действия Китая.

Для граждан России, вложившихся в юани или подумывающих об этом, важно понимать, как повлияет вся эта история с Цзиньпином и Тайванем на юань. А не отвяжется ли он от доллара, не грохнется ли? Пока торговля между Штатами и Китаем никуда не девается, и торговля у китайцев доминирующая — за доллары, основные рынки все равно Европа и США. В этом смысле занижение собственной валюты с привязкой к доллару (евро все равно коррелирует с долларом) обеспечивает китайцам преимущество в мировой торговле. И они от этого не откажутся, пока доля Европы и США не упадет ниже 30%. А это еще маловероятно. Китай пока очень сильно завязан на торговлю с ними. Так что конфликт конфликтом, а торговля торговлей.

В завершение хочу ответить на комментарии уважаемых читателей. Например, о том, почему я делаю модели развития условных стран, а не моделирую, например, Китай и Индию, как они растут. Вот сейчас, говоря о ковиде, выяснилось, что даже хорошей модели эволюции вируса нет. Самый примитивный из возможных объектов и тем не менее нормальных моделей, которые учитывают два типа мутаций и имеют предсказательную силу, современная наука построить не смогла. Я что-то в этом плане делаю, но это пока самое начало. А уж сложный объект с кучей параметров, да так, чтобы это имело прогностический вес, полностью смоделировать на сегодняшний день не представляется возможным. Ни для какого искусственного интеллекта или аналитика.

Вот отдельные вопросы можно, отдельные параметры. По тому же Китаю если задать вопрос: чем он так отличается от других? Например, низкие налоги, заниженная национальная валюта, командные высоты в руках у государства, железное регулирование валютного курса, огромное количество малых по-настоящему независимых предприятий, больше, чем в Америке, которые бродят, что-то там делают на свой страх и риск. Можно попытаться оценить, могли ли вот эти факторы дать такой ускоренный рост? Можно смоделировать отдельные ускоряющие рост факторы. И во всех реалистичных моделях, учитывая, что всех подробностей мы можем не знать, если рассматривают две одинаковые страны, из которых одна уменьшает налоги, другая — не уменьшает, можно прогнозировать, что будет через 10 лет, через 20. Что, собственно, я и делаю. Какие-то вещи, которые считаю «узловыми», наиболее важными для развития, пытаюсь моделировать. Показать, какие методы, действительно отличающиеся от остальных стран, обеспечивают Китаю экономический рост. И модели это подтверждают.