«Опыт двух Октябрей — 1917-го и 1993-го — и в особенности «семилетка» горбачевской перестройки — это одновременно «классика» для разумных от народов и «букварь» для неразумных в толпе» Фото: «БИЗНЕС Online»

ПРОВОКАТОРЫ — КАТАЛИЗАТОРЫ ПОНЕВОЛЕ

…А когда встретили они тех, которые уверовали сердцем,
то сказали они: «Уверовали сердцем мы!»
Но когда уединились к шайтанам-бесам своим,
то сказали им: «Воистину мы — с вами!
Воистину мы высмеиваем-пренебрегаем (истиной)!»
Но Боһ высмеивает их и продлевает им в произволе,
— они растерянно блуждают.
Они продали истину за заблуждение, но торг не принёс выгоды…
(К.2:14-16)

Закономерно, что именно в атмосфере повышенной температуры национальных обид и амбиций, «межнациональных трений» и финансово-экономических кризисов  проявляются весьма характерные фигуры «национально озабоченных» и «политически озадаченных» активистов. С дальнейшим повышением температуры и обострением кризиса позитивные «социал-националисты» тяготеют к национал-радикалам, а «социально-политически озабоченные активисты» становятся протестующими и кажутся  «революционно настроенными».

Чтобы изготовиться (по команде «Товсь!», адресованной самому себе и окружающим) к неизбежным социальным трансформациям и, в меру своих сил, упредить нежелательные конфликты умов и эксцессы толпы, нужно, с одной стороны, уметь различать эти социальные типы, а с другой — видеть их общую природу, механизмы воспроизводства, социальные роли и стереотипы поведения.

Ведь в многонациональной «федерально раздробленной» стране то, что обычно проявляется в межнациональной сфере в виде первых симптомов, затем волнами возбуждения распространяется по всей социальной структуре общества — как по низам, так и по верхам. Пока видна только рябь, волнующая больное массовое сознание, но потом поднимутся волны обновления, которые будут сносить отжившие институты и смывать стереотипы мировоззрения — не захлебнуться бы неразумным и не умеющим плавать в потоке перемен…

Опыт двух Октябрей — 1917-го и 1993-го — и в особенности «семилетка» горбачевской перестройки — это одновременно «классика» для разумных от народов и «букварь» для неразумных в толпе. И после трех раз должно быть вполне понятно, что самые тяжелые и досадные издержки пост-национальной трансформации народов и инородцев России связаны с повышенной активностью сознательных и бессознательных провокаторов — искусственных катализаторов этого процесса.

Слово «провокатор» в массовом обиходе стало у нас ругательным клеймом, то есть его рациональный смысл замещен эмоцией. На самом же деле это просто научно-объективное, социологическое обозначение человека с деструктивной социальной (на религиозном языке — бесовской) возбудимостью, который во всех своих общественных отношениях,  связях и контактах действует как катализатор конфликтов, эмоционально возбуждая окружающих и напрягая вышестоящее начальство.

Образ социально озабоченного активиста типичен для революционных и реформаторских эпох. Такой социальный тип придает времени перемен особую эмоциональную остроту, сбивает позитивные процессы обновления общественного организма с рационального пути и придает реформам и революциям грязноватую окраску «бунташности», иногда, к сожалению, кровавой.

О РАЗЛИЧЕНИИ СОЦИАЛЬНЫХ ТИПОВ В ПРЕДРЕВОЛЮЦИОННОЙ СИТУАЦИИ

В марксизме этот социальный тип представлен в образе мелкого буржуа, лавочника, мещанина, «взбесившегося от ужасов капитализма», мечущегося между капиталом и трудом, классами буржуазии и пролетариев и утрачивающего в ходе этих метаний остатки прочного социального статуса. Рано или поздно приходит осознание, что в этой Системе для него места нет — он лишний.

А теперь представьте себе, как в ходе развития и разложения буржуазно-капиталистического организма классы капиталистов-бизнесменов и наёмных работников постоянно сбрасывают ставший ненужным балласт — безработных и банкротов, проигравших конкуренцию на рынках труда и капитала, и массу тому подобных лишних  для Системы людей.

По мере периодических кризисов эта масса человеческого  балласта разбухает и превращается в опасный для власти и социума навес — вот вам и предреволюционная ситуация. Нужен только адекватный времени, психотипу толпы и «народным чаяниям» очередной поп Гапон, закулисный кукловод или партийный агитатор-пропагандист, чтобы этот деклассированный «навес» лишних людей сдетонировал в революционную массу и энергию, сметающую внезапно ослабевшую власть.

Паралич власти в такой ситуации объясняется просто: современные госмеханизмы власти и управления бессильны — «верхи не могут управлять по-прежнему» — против массового уличного бунта и особенно массового мирного протеста — для этого нужна откровенная силовая диктатура. А это, как видно по свежему боливийскому примеру, теперь уже трудно обеспечить даже в Латинской Америке. Поэтому в начале нашего беспокойного века так часто происходит то, о чем Василий Розанов писал 100 лет назад: власть слиняла в два-три дня…

Теперь помимо возбуждающих прокламаций, листовок и опознавательных ленточек «социал-революционеров» появились современные технологии  революционного ОМП — флешмобы, СМС, телеграмм-тексты и т. п. (см. последние инновации, использованные на гонконгском полигоне).

И, если представить себе эту ситуацию конкретно и в лицах, то, согласитесь, что образ такой современной сетевой СМС-мобилизованной толпы, в силу ее массовости и внушенной иллюзии рациональности группового «хомо сапиенс», «справедливости» протеста и прочих соцзаморочек, выглядит гораздо более опасным и пугающим, чем образ обезьяны с гранатой.

О МЕНТАЛЬНЫХ И РОДОВЫХ КОРНЯХ РОССИЙСКОГО МАРКСИЗМА-ЛЕНИНИЗМА

Заметим, что как раз основные-то классы буржуазного общества — капиталисты и пролетарии — никак не заинтересованы в революционной смуте. Пролетарская революция — это революция в отношениях собственности всего буржуазного строя, а не уличный бунт в столице или ночной переворот на Дворцовой площади.

А диктатура пролетариата, согласно классике марксизма, лишь временно необходима для уверенного властного контроля над позитивным процессом трансформации собственности от класса-монополиста ко всему социуму — без эксцессов и потрясений. При этом, «пролетариату было бы выгодно откупиться от буржуазии…» (Коммунистический манифест). Вот именно — откупиться, а не бузить, останавливая производство, разрушая хозяйство и срываясь в гражданскую войну и т. д.

То есть у классиков марксизма, воспитанных в европейской культуре, их личная революционная пассионарность и коммунистический пафос Манифеста — в большей степени у Маркса и в гораздо меньшей степени у Энгельса — обусловлены не бунтарско-анархистским духом, как у их русских партнеров – современников Михаила Бакунина и других анархистов и народников-террористов, а в первую очередь тем, что дряхлеющему европейскому идеализму они резко и решительно противопоставили исторический материализм — истмат.

Это были революционеры духа, но духа рационального, европейского, по-немецки организованного и по-еврейски расчётливого.

Полистайте трехтомник «Капитала», который снова вошел в моду у западных буржуинов, потому что сильно напоминает им правильно организованную двойную бухгалтерию — товарный поток направляется на общее рыночное благо, а денежный — на свой частный интерес, который (денежный поток) тоже должен грамотно раздвоиться на чистый кэш и нулики счетов, на рисковые инвестиции и красивую жизнь и т. д. Вот тут-то у них теперь случились заминки и непонятки — очередная волна финансового кризиса заставляет отделить ценности от бумажек и нулей. Нашим же буржуинам евроклассика бухгалтерии не нужна — они освоили тройное счетоводство: три потока сверху и три в тени…

Ленин — пламенный поволжский аватар, рожденный в самом сердце России, младший брат казненного народовольца-террориста, — уже в юные годы сказал: «Мы пойдем другим путем…» И посвятил жизнь тому, чтобы апробировать и адаптировать марксизм — инновационное европейское ноу-хау и передовую революционно-масонскую технологию того времени — к российской специфике.

И только на исходе интеллектуально-пламенной жизни стал понимать и догадываться, какую же евразийскую глыбу — от Сибири до Китая и Индии — разбудил, апробируя наощупь и «методом тыка» инструмент, отточенный в мастерской западного аппендикса Матушки Евразии (не по латыни, а по-тюркски имя аппендикса — «Кункер»).

У самого сердца Умар-Jымар (через семь ступеней-преград) У самого сердца Умар-Jымар (через семь ступеней-преград) Фото: Рустам Курчаков

НЕЗВАНЫЕ И НЕЖДАННЫЕ АЗИАТСКИЕ ПРЕДКИ ВОЖДЯ

…Вы тоже — пострадавшие,
А значит — обрусевшие:
Мои — без вести павшие,
Твои — безвинно севшие…
(В.Высоцкий. Баллада о детстве)

У нас обычно родовые корни Ильича копают с западной стороны, и некоторые дошли в таком усердии до придворно-масонских корней Ульяновых. Мало кого интересуют азиатские родовые корни сына обрусевшего калмыка. «Калмак», по одной из версий, небольшая этнографическая группа сибирских татар, проживающих ныне в Кемеровской области и происходящих, в свою очередь, от алтайских телеутов из Джунгарского ханства (скорее всего, «кара-татар» — историки поспорят и уточнят, надеюсь).

По другой, более системной, версии калмыцкий род предков вождя по отцу, ставших после крещения Ульяновыми, происходит из коренных алтайских родов, которые были переселены в степное Приволжье (нынешняя Калмыкия), освободив для русских переселенцев равнинную, «женскую» часть (Умар) единого когда-то Алтая.

Это была имперская цена «добровольного» вхождения горного Алтая (Jымар) в Россию два с половиной века назад, под защиту «белой царицы» («Ак Эне-каан» — императрица Елизавета) от наступавших монгол, казахов и особенно цинских китайцев, которые, по преданиям, вырезали миллион алтайцев и собирались вырезать остальных… Три года назад депутаты — федеральные и региональные — с приличествующим пиаром и патриотизмом отметили 260-летие события, суть и современный смысл которого депутатскому уму остался необязателен и недоступен…

Во всяком случае, лет 15 назад бывшая советская учительница Александра Григорьевна Шодоева совершенно определенно и буднично объяснила мне, что «Ленин — тодош» (один из крупных родов у алтайцев, хакасов, шорцев, родственный кыпчакам) и убедительно показала цепочку родовых корней…

Кстати, в близкой перспективе, при переходе от слов к делам, предстоит проверка глубины исторической памяти, родовых корней и фактической укорененности нынешних «коммунистов-патриотов». Их проблема, между прочим, в том, что биографические еврокорни классиков они молча и со скрипом зубов признают, но азиатские, тем более тюрко-татарские — никогда…

Впрочем, нынешние адепты «не при делах». Потому что сотню лет назад репрессивный скальпель наркомнаца Сталина уже предусмотрительно перерезал незримую нить, соединявшую прозрение умирающего вождя о подъеме революции с Востока с практическими делами Мирсаида Хайдаргали Султан-Галиева — основателя и руководителя Российской мусульманской компартии, преподавателя Коммунистического Университета народов Востока, ныне признанного в мире основателя исламского социализма, соединившего ислам с марксизмом…

Возвращаясь к алтайским корням, попутно отметим, что так произошло разделение древней добиблейской цивилизации Умар-Jымар (по-китайски смысл обозначен Инь-Ян), инкорпорированной в состав российской империи по частям и с рокировкой, а также разделение народов на «Ак-Кара» (при поверхностном переводе — «Белое-Черное» — неизбежно утрачивается глубина исторического смысла образов «ак-татар и кара-татар», «ак-булгар и кара-булгар» и т. д.). Это к тому, что в эпоху перемен и поиска просвета к лучшему будущему для обновленной России различение позабытых  смыслов становится вопросом жизни и смерти.

Это наглядно зримо на примере так называемой «родовой кармы» — не столько даже рода Ульяновых, а Гайдаров-Хайдаров (хакасский след), Чубайсов (ингерманландский след или…?) и многих других обрусевших большевиков-инородцев, включая «исконных русских» (древний корневой смысл «ис-кон» — см в татарском словаре). Не исключая и моего коллегу-фермера Мурата Сиразина с его специфической «тенгрианской» пассионарностью. Ведь мы, по давней традиции и завету предков, своих не бросаем и даже от дальних родственников не отказываемся, кем бы ни были…

Но это отдельная тема, к которой вернемся, когда и если речь дойдет до отбора кадров и первых шагов к моделям и укладам будущего образа жизни. Пока же отметим, что в наши дни даже на уровне федеральных СМИ часто путают Горный Алтай с Алтайским краем. А цинский и СИнский Китай — тем более. 

Продолжение следует.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции