«Карантины, кордоны, перекрытия дорог и границ, режимы ЧС и ЧП... Подобного рода меры крайне негативно сказываются на экономике» Фото: pixabay.com

Даже если вас съели, у вас есть два выхода.

Фольклорное

ПАНИКА И ИСТЕРИЯ

Надо сказать, что как-то пытаться рассматривать экономические события ближайшего будущего я считаю делом довольно скучным, причем это касается и мировой экономики в целом, и российской как ее части. Связано это с тем, что социум в планетарном масштабе сейчас очень сильно, вплоть до паники и истерии, напуган распространяющейся коронавирусной инфекцией. Соответственно, эта паника и истерия транслируются снизу вверх, понуждая элиты на всех уровнях принимать меры, которые, как обещается, могут помочь в обуздании заразы; особо здесь влияет то, что элиты внезапно оказались такими же могущими заболеть смертными из плоти и крови, а никак не полубогами-небожителями.

Меры эти, опять же, всем известны. Карантины, кордоны, перекрытия дорог и границ, режимы ЧС и ЧП, призывы и требования сидеть дома, носить маски, мыть руки и не ходить наружу. Напуганный социум, надо сказать, принимает это все с каким-то мазохистским наслаждением, а голоса сомневающихся и скептиков тонут в этом грозном хоре, при этом на них еще и лепятся клейма глупцов, врагов и так далее. В общем, все при деле. Но здесь есть одна неприятность: подобного рода меры крайне негативно сказываются на экономике. Не сразу, а в некоторой перспективе — но пока она слишком далека для того, чтобы сколько-нибудь заметно поколебать это желание оградить себя кордонами, карантинами и масками.

Я не считаю, что обладаю достаточной компетентностью, чтобы высказывать суждения о возможном дальнейшем ходе эпидемии — хотя «официальная версия» все же вызывает некоторые вопросы. Но это не особо интересно, важным же является то, что эпидемия рано или поздно завершится. И раз так, то можно, в рамках безответственных «игр разума» попробовать поразмышлять о том, как может выглядеть мировая экономическая система в этом самом новом будущем, хотя до него, конечно же, надо еще дожить, пересидев самое дно индуцированного карантинами экономического спада.

«ПОСЛЕВОЕННАЯ ГЛОБАЛИЗАЦИЯ, ВЫШЕДШАЯ НА ПОЛНУЮ МОЩНОСТЬ В 90-Е ГОДЫ ПРОШЛОГО ВЕКА, НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ПЛОДОМ ЧЬЕГО-ЛИБО РАЗУМА»

Во-первых, я полагаю, что мощный толчок получит весь спектр технологий, связанный с VR/AR и сетями 5G. У людей уже сейчас возникает привычка к удаленной работе, она просто так никуда не денется, и появляется запрос на повышение эффективности такой работы, воссоздание того самого эффекта присутствия, важного для коллективной деятельности и коллективного мышления. Понятное дело, это коснется далеко не всех нынешних профессий, но заметный толчок этому технологическому пакету даст трансформирующаяся сфера образования, особенно это будет заметно на фоне распространяющегося и укрепляющегося подхода life-long education. Конечно же, процесс этот не быстрый, но история с вирусом дает главное: интерес социума к таким технологиям, интерес, прямо трансформирующийся в платежеспособный спрос, а он, в свою очередь, обуславливает приток инвестиций.

Подобное же имело место с IT-сектором 25–35 лет назад. Тогда глобальный банковский сектор увидел в этих технологиях возможность расширения своего присутствия на каждого потребителя, что привело к мощному притоку инвестиций, а это, помимо установки банк-клиента в каждый смартфон, сформировало всю индустрию цифрового контента от Minecraft до YouTube. Также уход к  VR/AR будет иметь экономические последствия уже другого порядка — к примеру, здесь можно предположить снижение трафика городского транспорта и падение цен на офисную и торговую недвижимость. Последнее особо ускорится, когда распространение получат сервисы подбора одежды и, самое главное, обуви без физического присутствия покупателя, на основе отсканированных параметров тела. С обувью, конечно же, сложно, но для одежды такой стартап (понятно, пока без виртуальности) я видел еще в 2017 году.

Во-вторых, я не думаю, что на среднесрочном/долгосрочном периоде что-либо угрожает глобализации как тенденции. Безусловно, изоляционисты всех мастей сейчас громко говорят, что зависимость от мировой торговли несет в себе такого рода риски для устойчивости, что необходимо повышать автаркичность национальных экономик, производить товары у себя и так далее и тому подобное. Кто-то их даже послушает, кто-то, возможно, даже начнет под это дело инвестировать деньги. Дело, однако, в том, что послевоенная глобализация, вышедшая на полную мощность в 90-е годы прошлого века, вообще говоря, не является плодом чьего-либо разума, но естественным экономическим процессом. Выгодно вывозить капитал, ставить предприятия там, где в наличии дешевый труд, после чего ввозить недорого произведенную продукцию. Выгодно торговать на все рынки сбыта, не ограничиваясь своим локальным, неважно, масштаба города, страны или же некоего объединения стран.

Тем не менее тут есть некоторые нюансы.

«МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА ОКОНЧАТЕЛЬНО ВЫЙДЕТ НА ТРАЕКТОРИЮ NEW NORMAL»

Так, никто не отменит сугубо политических решений, которые могут на том или ином уровне блокировать глобализацию — если выгоды в результате ее блокирования будут признаны более значимыми, нежели потери. Примером тому может быть строительство стены на границе между США и Мексикой: дешевая рабочая сила идет под руку с повышением уровня криминала — и у первой есть все шансы проиграть второму. Другая история — торговая война между США и КНР, где КНР уже была вынуждена пойти на уступки. Китай видится в США как основной противник, подобно тому, что было в 80-е годы прошлого века с Японией и массовыми страхами по поводу экспансии японских товаров и японской культуры. Разница здесь в том, что Япония была и остается вассалом США, а Китай независим, да еще и имеет социалистический генезис, соответственно, и внимания ему уделяется куда больше. Кроме того, возможно усиление напряженности по причине возможного роста восхищения Китаем, если окажется, что его директивная командно-административная система лучше справилась с последствиями эпидемии, нежели демократическая управленческая система США.

При этом надо отметить, что обновленная глобализация, скорее всего, будет идти под патронажем США. Связано это с тем, что нынешний кризис вновь, как и в 2008–2009 годах, со всей отчетливостью показал, что cash is king, причем кеш именно что долларовый. Капитал из всех уголков мира уходит в актив-убежище, и это не золото, не нефть, не евро и не юань, это именно что классический зеленый доллар. Сейчас об этом никто не говорит, не до того, но позже все выводы будут сделаны, не на рефлексивном уровне, как сейчас («если что — беги в бакс»), но на протокольном.

В-третьих, я не ожидаю, что низкие цены на нефть надолго. Я предполагаю, что уже где-то к концу этого года (возможно, даже раньше) по ним произойдет отскок куда-то к уровню порядка $50, более-менее консенсусному для всех основных участников нефтяного рынка — арабов, США, Европы, России (которая в этом случае выдохнет: «Фух, пронесло!») и Китая. Связано это с тем, что нефтепродукты были и остаются основным топливом автомобильного парка и авиации, и все эти перевозки вернутся на привычные объемы после завершения эпидемии. Но хватит этого отскока ненадолго, в лучшем случае на несколько лет — электромобилизация уже на подходе. Любопытен также еще один аспект этой истории: одно дело, когда о вероятном (но самом логичном) плане петростейтов «продать всю свою нефть, пока она еще чего-то стоит» пишу я, и совсем другое, когда подобные предположения появляются в западной прессе — а я именно это видел на истекшей неделе. Соответственно, петростейтам придется несладко — и эта проблема является, на мой взгляд, основным вызовом для Российской Федерации в ближайшем десятилетии.

В-четвертых, уже сейчас можно с уверенностью сказать, что инвестиции пойдут в биотех, поскольку за избавление от страха и паники по поводу вирусов социум явно готов платить, и платить щедро. Что это даст экономике — вопрос открытый и спекулятивный, но точно можно сказать, что передний край медицины, от биоинформатики до редактирования генома, будет буквально купаться в деньгах.

Сама же мировая экономика окончательно выйдет на траекторию new normal — с небольшим ежегодным ростом, практически нулевыми процентными ставками, новыми вершинами фондовых рынков, постоянным потоком мелких инноваций и вялыми попытками сократить раздутые балансы основных мировых ЦБ. Собственно, в некотором смысле в схожем состоянии она пребывала с начала крестовых походов по конец XVIII века, когда яркий и заметный научно-технический прогресс практически никак не отражался на реальных доходах населения. Ситуация стала меняться с появлением различных машин (паровая машина Уатта, прялка «Дженни», ватермашина Аркрайта и др.), соответствующим углублением разделения труда и постепенным вовлечением всего мира в эту новую капиталистическую парадигму. Сейчас этот процесс близок к завершению, эпоха бурного роста заканчивается, вполне возможно, уже закончилась. Но это никак не означает конца истории.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции