Игумен Евфимий

«В ЦЕРКОВЬ ПРИВЕЛ ГОГОЛЬ»

— Игумен Евфимий, хотелось бы представить вас казанцам — не так часто к нам приезжают ректоры из Москвы. Расскажите о себе.

— Не буду пересказывать свою биографию — желающие без труда смогут найти ее в интернете. Скажу лишь, что значительная часть моей жизни связана с духовным образованием: сначала я учился в Московских духовных школах на очном отделении, был там в течение многих лет преподавателем, так что систему духовного образования знаю изнутри. Последние три с половиной года работал в издательском совете русской православной церкви на должности заместителя председателя, занимался главным образом рецензированием православной литературы, курировал вопросы книгораспространения. Но связь с духовной академией старался не терять, читал курс истории католической церкви, представлял академию в научно-издательских проектах «Полное собрание творений святителя Феофана Затворника» и «История русского православного зарубежья», был научным руководителем при написании кандидатских диссертаций, выступал оппонентом на защитах. 19 марта последовало решение Священного синода о моем назначении ректором Казанской духовной семинарии. Был небольшой период, чуть более двух месяцев, когда я продолжал оставаться заместителем председателя издательского совета. Это было связано с тем, что я отвечал за организацию и проведение патриаршей литературной премии. 22 мая в зале церковных соборов храма Христа Спасителя состоялась церемония избрания и награждения лауреатов премии, и 30 мая Синод определил мне уже вплотную — что называется, без отрыва от производства — заниматься развитием Казанской семинарии, не отвлекаясь на другие дела, пусть и очень важные.

— А с чем было связано ваше назначение в Казань, у вас есть какие-то татарские корни?

— Патриарх не докладывает нам о принципах избрания кандидатов на ту или иную должность. Что касается татарских корней, могу сказать, что моя прабабка носила фамилию Ямарина — и с высокой степенью вероятности можно предположить, что это татарская фамилия. Пользуясь своим пребыванием в Казани, хотел бы сам подробнее исследовать этот вопрос.

— У вас гуманитарное светское образование — филологический факультет МГУ, вы занимались творчеством Гоголя. И вдруг — уход в церковь. Как это произошло?

— Во многом, кстати, именно благодаря изучению творчества Гоголя, который, как известно, был глубоко верующим человеком, настоящим православным христианином. На филфак я поступил в 1989 году, на излете советской эпохи. Тогда в университет стали приходить с лекциями очень интересные люди, в том числе и священнослужители, для нас тогда это была экзотика.

Будучи студентом первого курса, я принял крещение, стал ходить в храм, постепенно приобщаться к церковной жизни. Со второго курса занимался в семинаре известного гоголеведа профессора Воропаева, который привил мне любовь и к Гоголю, и к церкви. Так что именно в ходе учебы в университете у меня оформилось желание посвятить свою жизнь церкви. Как-то само собой получилось, что по окончании университета пошел в семинарию — очень хотелось получить богословское образование. Кстати, мой путь нельзя назвать совсем уж нетипичным — среди профессоров и преподавателей Московской духовной академии целая плеяда выходцев из университета, значительная часть которых —выпускники филфака.

С митрополитом казанским и татарстанским Анастасием (слева; фото: pravchelny.ru)

«ЦЕРКОВНОЕ КНИГОИЗДАНИЕ ПЕРЕЖИВАЕТ ПОРУ РАСЦВЕТА»

— Вопрос к вам как к человеку, который в течение многих лет работал в сфере православного книгоиздания. Пишут ли и издают ли сейчас что-то интересное?

— Безо всякого преувеличения можно сказать, что сейчас церковное книгоиздание переживает эпоху расцвета. Ежегодно в издательский совет подается для получения грифа более 2 тысяч наименований изданий. Это самые разные издания: и богослужебные, и богословские, и художественные, и детские, литература самых разных жанров, рассчитанная на самые разные категории читателей и возрастные группы. Кстати, аудиокниги и видеофильмы тоже подают нам на рецензирование.

Сейчас в православных книжных магазинах столичных городов царит изобилие, поэтому хотелось бы, чтобы и жителям Казани — коль скоро Казань претендует на звание третьей столицы — тоже были доступны все книжные новинки. В этой связи надеюсь использовать свой опыт работы в издательской сфере — хочу со временем открыть при семинарии магазин православной книги, а то в Казани полноценного церковного книжного магазина нет пока. Этот пробел нужно бы восполнить.

Для поддержки и популяризации современной литературы, которая продолжает традиции великой русской классической литературы, в основе своей, безусловно, христианской, в 2009 году была учреждена патриаршая литературная премия имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия. Так что тех, у кого возникает вопрос, каких авторов церковь считает достойными внимания, отсылаем к творчеству лауреатов и номинантов патриаршей литературной премии.

— Большое количество литературы не влияет ли негативно на качество книг?

— Конечно, количество далеко не всегда переходит в качество, но в целом высокая конкуренция на рынке православной литературы создает предпосылки для того, чтобы авторы и издатели трудились с максимальной отдачей сил. А издательский совет и существует для того, чтобы способствовать повышению качества издаваемой литературы. Далеко не все издатели и авторы имеют богословское образование, поэтому главная задача коллегии по рецензированию, в которой я трудился без малого четыре года, выявлять соответствие содержания того или иного издания православному вероучению. Некоторые книги приходится отправлять на доработку, каким-то даже отказывать в присвоении грифа — многие издатели бывают этим весьма недовольны. Но коллегия исходит в своей работе из того, что церковь несет полную ответственность за духовную безопасность своих чад. Поэтому любой человек, который покупает книгу в храме, должен быть уверен, что эта книга как минимум не нанесет ему духовного вреда, а в идеале — послужит его духовному возрастанию.

— Некоторое время назад очень многие зачитывались книгой архимандрита Тихона Шевкунова «Несвятые святые», которая вышла огромным тиражом и переиздается. В чем, на ваш взгляд, ее феномен?

— Я думаю, что секрет успеха в том, что отец Тихон очень точно угадал ожидания современного человека и начал говорить с ним понятным ему языком. Основной принцип авторского подхода — «доступно о серьезном». Такую книгу, легко читаемую, увлекательно написанную и в то же время достаточно глубокую очень ждало наше общество. Это хороший сигнал, он говорит о том, что у людей духовые запросы не вытеснены окончательно материальными интересами. Отец Тихон, конечно, в полной мере использовал и свое конкурентное преимущество — талант и опыт сценариста. В результате получилась живая, правдивая, написанная из личного духовного опыта автора, очень хорошо литературно оформленная книга. Все это, конечно, предопределило ее успех.

Здание Казанской духовной академии располагалось на Арском поле

«ПРЕДПОСЫЛКИ ДЛЯ ВОЗРОЖДЕНИЯ АКАДЕМИИ ЕСТЬ»

— Правда ли, что вы собираетесь возрождать академию в Казани?

— По крайней мере, есть благословение патриарха всесторонне изучить этот вопрос. И хотя я в Казани только два месяца, мне кажется, что предпосылки для возрождения академии существуют. Казань — это университетский город с очень мощной образовательной традицией, одной из старейших в России. Исторически специфика образования в Казанской академии заключалась в изучении востоковедческих дисциплин, исламоведения, этнографии, восточных языков, языков и культуры народов Поволжья. Академия имела миссионерскую направленность.

Думаю, что мы не должны изобретать велосипед, ведь, как известно, новое — это хорошо забытое старое. Конечно, мы не собираемся возрождать «Противомусульманский вестник» — было такое издание до революции в Казанской академии, а вот сделать в Казанской духовной школе крупнейший в России центр исламоведения — вполне реальная задача. А миссионерское действие церкви должно быть направлено сейчас в первую очередь на людей православных, скорее, по происхождению, нежели по образу жизни. Если они станут добрыми христианами, тогда и последователи других религий, и неверующие скорее обратятся к христианству.

— Одними из первых шагов, которые вы сделали, появившись в Казани, было установление дружеских связей с исламским университетом. То есть для вас важно, что Татарстан — межконфессиональная республика?

— В последнее время мы много слышим о том, что Россия — многоконфессиональная страна, но только в разных регионах по-разному понимают эту многоконфессиональность. У нас преобладают регионы с традиционно православным или традиционно мусульманским населением, а уникальность Татарстана как раз в том, что это традиционно многоконфессиональная республика в том смысле, что опыт добрососедского и мирного проживания православных и мусульман в этом крае, наверное, самый большой в стране. Как ректор я вижу свою задачу в том, чтобы по мере сил способствовать развитию конструктивного диалога между православными и мусульманами и в первую очередь, конечно, между будущими священнослужителями и богословами. Потому что они, как вы понимаете, в соответствующем ключе будут наставлять и свою паству. Если они сами будут дружить, сотрудничать, так будут делать и их прихожане.

— В принципе, в Казани у нас никогда не было межконфессиональных конфликтов...

— Да, слава Богу, в Татарстане так сложилось исторически, но это не означает, что так сложилось само собой. За этим миром труд многих поколений людей, и мусульман, и православных, которые сознательно прикладывали усилия, чтобы выстроить гармоничные, уважительные межконфессиональные отношения. К сожалению, сейчас появились некоторые силы, которые заинтересованы в том, чтобы нарушить этот мир, сложившийся веками. Поэтому главная задача нашего соглашения с Российским исламским университетом — содействовать развитию сотрудничества в научной и образовательной сфере между последователями ислама и православия. В этом, кстати, мы рассчитываем и на содействие светских специалистов — к соглашению уже изъявили желание присоединиться Институт востоковедения Российской академии наук и кафедра религиоведения философского факультета Казанского федерального университета.

— Вы что-то будете менять в структуре семинарии?

— Какие-то изменения, конечно, неизбежны, но это не значит, что они должны перечеркнуть то, что здесь было сделано. В Казанской духовной семинарии существует неплохой задел, и следует отдать должное тем людям, которые в достаточно нелегкие годы трудились над ее воссозданием. Но то, что школа нуждается в развитии, это очевидно. Все должно развиваться — и последнее решение Синода прямо предписывает мне как ректору заниматься вопросами развития семинарии. И одним из первых шагов в деле ее развития, как опять-таки подчеркивает синодальное постановление, должно стать открытие регентского отделения, где традиционно обучаются главным образом девушки. В большинстве духовных учебных заведений русской православной церкви такие отделения уже есть, и опыт показывает, что их существование вполне себя оправдывает.

Сейчас перед нашей духовной школой стоит задача готовить не только регентов церковных хоров, но и катехизаторов, миссионеров, специалистов по социальной и молодежной работе, по многим иным направлениям церковного служения. Кто-то должен регулярно готовить к принятию крещения тех людей, которые хотят креститься сами или крестить своих людей. У священников часто не хватает ни времени, ни сил этим заниматься, им нужны помощники. Поэтому наряду с музыкальными предметами на регентском отделении будет преподаваться и блок богословских дисциплин. Сейчас идет процесс формирования учебного плана, преподавательского состава, надеюсь, что в середине июня мы уже сможем объявить набор. В этом году он будет пробным — 10 - 12 человек.

Здание Казанской духовной семинарии на ул. Кремлевской было отдано геологическому факультету Казанского университета

«МЫ ХОТИМ ПОМОЧЬ НАШИМ СТУДЕНТАМ СОЗДАВАТЬ СЕМЬИ»

— Очевидно, открытие этого отделения еще и хорошо в матримониальном плане? У ваших студентов будет возможность познакомиться с воцерковленными девушками.

— Естественно, что на регентское отделение мы будем принимать девушек православных, имеющих рекомендацию духовника, а не просто имеющих хорошие вокальные данные. Впрочем, в плане учебы и успеваемости никаких скидок не должно быть. Не секрет, что одна из задач подобных отделений — помочь студентам в вопросе создания христианской семьи, ведь духовные семинарии — это учебные заведения закрытого типа. Конечно, наши студенты выходят в город, любят гулять по улице Баумана. Но с кем и где им можно познакомиться? Далеко не каждая девушка, с которой они встретятся в городе, сможет и захочет стать женой священника.

А ведь, как известно, определение жизненного статуса является одним из условий для принятия священного сана: кандидат для рукоположения должен быть или женатым, или монахом. В определенных случаях, правда, допускается рукоположение и безбрачных лиц — эти случаи регламентированы определением Архиерейского собора 2011 года «О рукоположении лиц в безбрачном состоянии, не находящихся в монашестве», хотя этот документ подчеркивает, что в практике православной церкви рукоположение целибатом — это все-таки исключение, а не правило. Однако какой бы путь служения церкви не избрал студент духовной школы, этот выбор должен быть глубоко осознанным.

Будем называть вещи своими именами, именно женщины составляют большую часть нашей паствы, так сложилось исторически. И, конечно, опыт общения с женским полом в рамках христианской нравственности — хочу это подчеркнуть — будущему священнику необходим. Совместное несение певческого послушания, участие в семинарских праздниках, паломнические поездки — все это может дать семинаристам такой опыт, поможет определиться в выборе жизненного пути: или найти себе спутницу жизни, или укрепиться в намерении принять монашество. Будем только приветствовать, если такое общение будет приводить к созданию православных семей.

— Кто идет учиться в семинарию? Это в основном дети священников?

— Дети священнослужителей у нас есть, конечно, но я бы не сказал, что они преобладают среди учащихся. Наши студенты — это ребята, уже получившие некоторый опыт церковной жизни, направленные с приходов или монастырей, чтобы стать священнослужителями. Это молодые люди из самых разных социальных групп.

Мы разъясняем нашим абитуриентам, что семинария — это пастырская школа, ее главная задача — подготовить кандидатов для рукоположения в священный сан. Исторически под духовной школой понималась школа для выходцев из духовного сословия. И кстати, как только в результате реформы духовного образования 1869 года у выпускников духовных учебных заведений появилась возможность идти на гражданскую службу, очень многие этой возможностью воспользовались.

Сейчас под духовной школой мы понимаем место, где молодой человек может приобщиться к духовному опыту церкви, получить необходимые знания и опыт для того, чтобы стать священнослужителем.

По меркам светских вузов конкурс у нас небольшой, но нужно иметь в виду, что у нас есть ограничения по приему: в семинарию мы не берем девушек, а молодых людей мы не берем с улицы — нужна рекомендация архиерея или настоятеля храма. Образование у нас бесплатное, поэтому мы должны понимать, куда вернется студент, отучившийся за церковный счет. В идеале он должен вернуться на тот приход, с которого прибыл.

Казанская духовная семинария сегодня находится на ул. Челюскина (фото: tatarstan-mitropolia.ru)

«ЕСТЬ СФЕРЫ, В КОТОРЫХ ГОСУДАРСТВО И ЦЕРКОВЬ — СОЮЗНИКИ»

— А нельзя ли поподробнее рассказать, на что существует семинария, кто ее финансирует? Возможны ли дотации от государства, ведь, как известно, согласно Конституции, церковь отделена от государства.

— Если быть более точным, в Конституции сказано, что от государства отделены религиозные объединения и организации. Церковь — гораздо более емкое понятие, своей деятельностью она помогает решать в том числе и задачи государственной важности. Поэтому более корректно трактовать конституционную норму отделенности религиозных организаций от государства как их невмешательство в сферу ответственности государства, в первую очередь в вопросы государственного управления. Соответственно, и государство придерживается принципа невмешательства в деятельность религиозных организаций. Но есть множество сфер, в которых, очевидно, государство и церковь являются союзниками, могут и должны сотрудничать, и в первую очередь это сфера воспитания и образования. В семинарии мы воспитываем законопослушных граждан, патриотов своего отечества — разве государство не должно быть в этом заинтересовано? Но к сожалению, не во всех регионах у церкви и государства есть взаимопонимание в этом вопросе. Поэтому вступив в должность, я с приятным удивлением обнаружил, что власти республики Татарстан принимают участие в финансировании семинарии. На форуме православной общественности республики Татарстан в мае этого года президент РТ Рустам Минниханов передал нашей духовной школе сертификат на 30 миллионов рублей для строительства спортивного зала. Надеюсь, что такое сотрудничество будет продолжаться и в будущем, ведь для Татарстана Казанская духовная семинария — это единственное православное высшее учебное заведение.

Впрочем, такие щедрые подарки — это все-таки пока редкость, а основное бремя финансирования семинарии и обеспечения ее продуктами питания несет, конечно же, Татарстанская митрополия, поскольку семинария является ее структурным подразделением. Наш семинарский храм в честь святого праведного Иоанна Кронштадтского, одновременно являющийся и приходским, также является для нас источником дохода. Есть и пожертвования от некоторых частных лиц.

— В декабре прошлого года семинария оказалась на пике весьма резонансного скандала, что вы можете сказать по этому поводу?

— К счастью, сам я не был ни участником, ни свидетелем этих событий, поэтому знаю об этой ситуации не больше, чем любой другой пользователь интернета. Наблюдая тогда за развитием ситуации по публикациям в СМИ, я, конечно, и представить себе не мог, что именно мне придется исправлять ошибки воспитательной работы, которые были допущены в Казанской семинарии. Но Господь направил мои стопы в Казань, куда я прибыл не как следователь или прокурор, а как ректор, который должен начать работу с чистого листа. Не хотел бы делить учащихся на хороших и плохих, я им всем по-пастырски сопереживаю, завершающийся учебный год дался им нелегко, это был тяжелый для них период. Но сейчас мы перевернули эту страницу и смотрим в будущее, делая акцент на развитие школы и на возрождение лучших традиций Казанской академии.