Чулпан Хаматова в Казани: «Вы все – революционеры»

Чулпан Хаматова: «Мне очень дискомфортно стоять на сцене перед вами, потому что предъявить вам нечего»

«Я БЕЗ ВАС АБСОЛЮТНО БЕСПОЛЕЗНА»

«Оперение» проходит в Деревне Универсиады. Это смотр, обмен мнениями, общение тех, кто посещает студии, созданные благотворительным фондом Константина Хабенского в 8 городах. На прошлой неделе «Оперение» стартовало с мюзикла «Поколение Маугли», его первым показала казанская студия при участии Гоши Куценко, Тимура Родригеза, Эльмиры Калимуллиной. Если эти представления можно было посмотреть, купив билет, то дальнейшие события могли увидеть только дети и их наставники.

Поскольку это была встреча в рамках фестиваля, все проходило очень неформально. Сначала Хабенский объявил «пятый звонок» и попросил всех «быстренько» сесть поближе, потому что микрофон был только на сцене, а вопросы могли задавать все. Тут же вышла Хаматова, села на край сцены и призналась, что сказать ей детям, в общем-то, нечего.

«Я вас прошу собраться, — попросила она. — Потому что я не знаю, как мне сейчас говорить, потому что я никогда не делала творческих встреч. У меня нет программы про то, в каком году я родилась, в каком году заговорила, начала делать первые шаги. Я без вас абсолютно бесполезна. Двигайтесь сюда. Как-то давайте укомплектуемся, чтобы всем было комфортно. И мне тоже. Мне очень дискомфортно стоять на сцене перед вами, потому что предъявить вам нечего».

Хаматова поблагодарила казанскую студию за мюзикл: «Это огромная работа, вы большие молодцы». И тут же отметила: «И если вы будете смотреть на меня через телефоны, то вы так и запомните это в рамках телефона. Что меня поразило, когда я смотрела спектакль: процентов 30 смотрели сквозь рамку телефона, непонятно, какое удовольствие потом это смотреть». «Отдельное спасибо тому, чему он был посвящен, — продолжила она. — Это было настолько неожиданно, настолько здорово! Это была моя давнишняя идея: как сделать так, чтобы дети помогали детям. И вдруг эту идею воплотили. И я очень обрадовалась. Вы, казанская студия, показали спектаклем многим взрослым, что такое думать о других. Что такое других не бросать в беде».

«ОНИ МЕНЯ ОЧЕНЬ ЛЮБЯТ, Я ИМ НИЧЕГО ПЛОХОГО НЕ СДЕЛАЛА»

Хаматову спросили об ощущениях на сцене. «Я очень боюсь выходить на сцену, — призналась она. — Я очень люблю репетировать в репетиционном зале, пока нет зрителей или для совсем своих. А когда наступает этот самый страшный момент премьеры, когда появляются первые зрители, мне становится не просто волнительно — мне становится очень страшно, я иногда по-настоящему трясусь. Надо дать партнеру руку, а она трясется. И я не могу попасть рукой в руку, я от страха не могу успокоиться. Что мне помогает? Когда-то я давно я читала книгу Лив Ульман. Была такая замечательная шведская актриса. И она, будучи кинозвездой, продолжала работать в театре. Она стояла, уткнувшись в кулису и уговаривала себя: «Они меня любят, любят они меня, они меня очень любят». Я решила делать так же. Стою за кулисами, повторяю: «Они меня любят, я им ничего плохого не сделала, ничего плохого, ну, подумаешь, отберу у них два-два с половиной часа. Причин не любить меня у них нет. Они меня любят...» Второе: я должна сделать на репетиции так, чтобы все пространство было очень уютным. У меня сейчас не было репетиции, поэтому мне совсем страшно. А когда есть возможность порепетировать, я начинаю себя обманывать, что вместо пространства между актером и зрительным залом у меня, скажем, лес. Все зависит от того, что по пьесе. Если квартира, то коридор. А там висит зеркало, стоит ваза. Если улица, то горизонт, облака, роща. И я тогда не боюсь смотреть в зрительный зал... Еще я точно должна понимать, что я хочу найти. Когда я решаю свои вопросы, сопряженные, пожененные с вопросами персонажа, я занимаюсь делом. И это меня спасает от страха».

Потом Хаматова еще раз обратилась к теме злополучных телефонов: «У меня есть спектакль «Три товарища». Весь спектакль построен на том, что картины меняются через затемнение. Первая картина, там что-то происходит, затемнение, смена декораций, вторая картина... И на первом ряду на протяжении первого акта я вижу, как сидят три подростка с новым гаджетом. То ли игра, то ли мобильный телефон. А в театре, как вы знаете, вы выключаете мобильный телефон. И его не трогаете. Потому что даже когда смотрите сообщение, экран освещает ваше лицо, и артистам это видно, и они начинают волноваться и думать не о том. И сидят передо мной три подростка, уставившись в телефон. Я их вижу в ореоле света телефона. Сидят, не поднимая глаза на сцену. Идет первая картина, затемнение. Они очень увлечены! На третьей я не выдерживаю. Когда происходит затенение, я с авансцены свешиваюсь, беру одного за шкирку и тихо говорю: «Иди домой!» Включается свет, я уже на обычной мизансцене. И я вижу краем глаза, что они сидят в изумленном состоянии. Потому что стена, которую они придумали, мол, как в кино, тут одна жизнь, а там другая, нарушилась. Я, как из фильма «Чужие», на них вывалилась. Надо отдать им должное, может, я их сильно напугала, но до конца спектакля они сидели не двигаясь полные ужаса.

«ИГРЫ ПОБЕДИТЕЛЕЙ»

Хабенский попросил (очевидно, читая мысли журналистов) рассказать Хаматову об «Играх победителей».

«Давным-давно, 10 лет назад, я познакомилась с удивительными людьми, которые помогают больным детям, помогают врачам лечить детей, — начала актриса. — А до этого я жила обычной нормальной жизнью, мне казалось, что она насыщенная и полноценная. И так образовался фонд «Подари жизнь», а с Диной Корзун, тоже актрисой, мы снимались вместе в «Стране глухих», мы его учредители. Он помогает детям с самой сложной и загадочной на нынешний день болезнью — раком. Детский рак отличается от взрослого тем, что он намного эффективнее лечится. Я об этом не знала, и многие взрослые не знали. Познакомившись с удивительными, талантливыми, очень жизнерадостными, яркими людьми, я влилась в эту компанию. И мы сделали такой фонд, который помогает детям выжить, выздороветь и вернуться в нормальное обычное детство. Мы развивались. Сначала мы делали так, чтобы дети выживали, не умирали. А потом поняли, что когда дети выздоравливают, они не могут просто прийти в школу. Они год или два лежали в больнице, с них сдували пылинки, им нельзя было бегать, прыгать, им нельзя было есть всякую сладкую и вредную еду. Они находилась под колпаком. И они пришли в класс, а там другие дружбы, и Маша дружит уже не с ним, а с Петей. Им нужно было вливаться в обычную жизнь. Не говоря о том, что многие дети и их родители находятся в дремучем отношении к слову «рак» и думают, что рак заразный».

«Стало ясно, что детям нужно доказать, что они выздоровели, — перешла к «Играм» Хаматова. — Создать такую ситуацию, в которой им некуда будет деваться, они будут уверены, что они выздоровели. Вообще, мы хотели назвать это Олимпиадой. Но наша страна сама готовилась к Олимпиаде, и нам в спорткомитете сказали: нет, две олимпиады у нас не пройдет. И мы придумали «Игры победителей». Потому что эти дети — уже победители, они победили рак. Они справились с этим. Сегодня 23-е? Сегодня 24-е! Хм, значит, вчера был заключительный день. Дети со всего мира, которые болели раком и выздоровели, приехали в Москву. В этом году было 15 стран. Они жили, как вы, в спортивной деревне, и соревновались с утра до ночи: бегали, прыгали, играли в футбол, по вечерам танцевали. Мы делаем это пять лет, на наших лазах происходят чудеса. Например, был мальчик, у него во время болези началось осложнение на ногу, и ему пришлось ногу отрезать. Сделали протез. Но он с ним справлялся, бегал, прыгал, приноровился к нему, но стеснялся признать, что протез есть. И у нас были командные соревнования. В одной команде был этот мальчик. И там было задание, когда команда должна перепрыгнуть через высокий забор. Они подсаживали друг друга и прыгали. И он влез наверх, а внизу остался еще один ребенок. И до него было не дотянуться рукой. И тот при всех закатал штанину, снял протез и протянул мальчику, который не мог забраться. Вытащил его, и они вместе спрыгнули, команда победила. И он перестал стесняться протеза. Он понял, что это может быть его достоинством, силой, привилегией.

А еще один мальчик в прошлом году приехал из Болгарии. У него тоже было осложнение на ноги. Он ходил на двух костылях. Настал момент получать медали. Его объявили, он должен был пройти через зал. И когда он шел под фанвары, один костыль упал. К нему потянулись все, врачи, волонтеры. А он посмотрел на этот костыль и пошел дальше, на одном. На одном получил медаль, вернулся на место, и все дни в Москве не брал второй. Так вернулся домой с чудесным улучшением.

«Могут ли «Игры» пройти в Казани?» — спросил корреспондент «БИЗНЕС Online». «Конечно, почему бы и нет», — ответила Хаматова. Напомним, что минувшей зимой президент РТ Рустам Минниханов принес свои извинения Хаматовой и благотворительному фонду «Подари жизнь» за допущенную татарстанскими чиновниками волокиту и предоставление искаженной информации о формате проведения всемирных детских «Игр победителей», которые могли пройти в этом году в Казани (до этого было опубликовано интервью Хаматовой в «Новой газете», в котором она заявила, что Татарстан не выполнил свои обязательства по финансированию и помощи в проведении «Игр»).

«Я ГОРЖУСЬ СВОИМ ГОРОДОМ»

Разумеется, дети тут же спросили, можно ли записаться волонтером в фонд. «У вас есть фонд Анжелы Вавиловой, — ответила Хаматова. — Наверное, в Казани много фондов, но знаю, что есть этот. Он прекрасный, честный, хорошо работающий. У него точно есть сайт. Между прочим, в Казани был построен первый детский хоспис. В таком серьезном проявлении больше его нигде нет. И он был построен на деньги обычных людей. Я горжусь своим городом».

Также актрису спросили, как она учит тексты. «Я иду на вокзал, в торговый центр, в самый громкий McDonald’s, где много отвлекающих звуковых моментов, и учу там, — поделилась Хаматова тайнами мастерства. — Если там выучил, превозмогая весь шум, все намного легче усваивается».

Наша газета поинтересовалась, как поживает ее героиня Лиля Брик из проекта-долгостроя «Маяковский». «Ох, он не живет, он видоизменяется, мутирует, — вздохнула она. — В итоге это будет совсем другое, не похожее на обычное, кино».

После Хаматова встретилась с казанскими студийцами и Ильсуром Метшиным. Мэр Казани еще раз выразил восхищение мюзиклом и высказал мысль, что городу нужна брендовая постановка в таком духе: «Хорошо бы в Казани, наряду с татарским и русским театрами, был свой мюзикл». «Аналогов этому мюзиклу не было, — отметила актриса. — Вы все — революционеры».

Также Метшин поблагодарил Хабенского и Хаматову за их благотворительную деятельность: «Это пример для больших дяденек. К примеру, есть крупные компании, для которых меценатство, благотворительность — это что-то далекое». Интересно, что после коллективного фото мэр побеседовал с Чулпан тет-а-тет, они обменялись контактами. Так что явно стоит ожидать, учитывая энтузиазм обоих, совместного проекта.