ТРЕХЧАСОВОЙ ДОПРОС ПРОРЕКТОРА ПО ЭКОНОМИКЕ

Трехчасовому допросу накануне подвергся проректор по экономике и инновациям КНИТУ-КХТИ Валерий Аляев, в качестве свидетеля выступивший в зале Московского районного суда Казани по делу о многомиллионных хищениях в вузе. На скамье подсудимых находится его коллега и, как выяснилось, бывший научный консультант по докторской диссертации — проректор по развитию КНИТУ-КХТИ Ильдар Абдуллин, который подозревается в хищении более 60 млн. рублей.

Первым допрашивать свидетеля взялся гособвинитель Ильдар Нуруллин, отвечая на вопросы которого Аляев рассказал, что в должности проректора по экономике работает с 1999 года. В его обязанности входят исполнение планов финансово-хозяйственной деятельности университета, смета доходов и расходов, финансовый контроль, международная деятельность университета, бухгалтерия. Свидетель, являющийся членом аукционной комиссии и замом ее председателя (Абдуллина), рассказал, что госконтракт на 75 млн. рублей, которые минобрнауки РФ в 2012 году выделило КНИТУ-КХТИ для создания научной лаборатории, был выполнен ООО «Экофарм» без всяких нарушений. Аляев сообщил, что не знал заранее, какая фирма выиграет конкурс на поставку оборудования для создания научной лаборатории.

Напомним, что, по версии следствия, история с госконтрактом на 75 млн. рублей — самая крупная махинация Абдуллина. С нее, как полагают следователи, подсудимый «срубил» аж 40 млн. рублей, так как реальная стоимость поставленного в вуз оборудования составила 34 млн. рублей. А за выигрыш в конкурсе на поставку оборудования подсудимый, по версии следствия, потребовал у директора «Экофарма» Игоря Кушниковского откат в размере 20 млн. рублей.

Игорь Кушниковский
Игорь Кушниковский

— По 94-му федеральному закону было два участника — «Экофарм» и еще какая-то московская фирма (речь идет о втором участнике торгов — компании «Токио Боэки» — прим. ред.). — рассказал Аляев. — По итогам рассмотрения заявок она была отклонена по трем параметрам... Конкурс выиграл «Экофарм».

— Контракт был исполнен? — уточнил гособвинитель.

— Контракт был заключен в течение 10 дней и выполнен — поставлено оборудование, — ответил Аляев. — Процедура нарушена не была, все было в срок.

Вопросов по стоимости поставленного оборудования у проректора по экономике также не возникало, потому что был конец бюджетно-финансового года в Российской Федерации, а это сотни контрактов: «У нас система немножко отклоняется от той, которая принята: у нас по каждому направлению деятельности есть администратор, который готовит конкурсную документацию и делает обоснование цены. В данном случае это был Рустем Шакиров (также проходит свидетелем по делу — прим. авт.), который работает в научно-исследовательском отделении», — сказал свидетель, намекая на то, что вопрос о стоимости оборудования к нему не относится.

Еще один ключевой эпизод дела связан с контрактом на поставку оборудования на 40 млн. рублей — он также был выполнен ООО «Экофарм» в 2013 году. На этот раз, по версии следствия, Абдуллин за победу в аукционе потребовал с Кушниковского 8 млн. рублей. Комментируя этот эпизод, свидетель признался, что конкурса, как и полагает следствие, действительно не проводилось, а победителем сразу был признан «Экофарм». По словам Аляева, решение об использовании выделенных денежных средств без проведения конкурса было принято аукционной комиссией в срочном порядке, так как Абдуллин сообщил, что эти деньги нельзя будет использовать в следующем году, что они обязательны к исполнению 2013 годом.

— После обдумывания главным бухгалтером было принято решение использовать их [деньги] без конкурсных процедур, ибо административный штраф, возникающий при этом, — 50 тысяч рублей. Штраф в 50 тысяч рублей и субсидии в 40 миллионов рублей несоизмеримы, — рассудил свидетель.

— Вы были против, чтобы использовать деньги без проведения конкурса? Вы на совещании об этом говорили? — поинтересовался гособвинитель у свидетеля.

— Прошу сделать замечание! Это наводящий вопрос! — обратилась к судье адвокат Абдуллина Гильметдинова. — В вопросе уже содержится ответ!

Впрочем, свидетель вновь заявил о несоизмеримости штрафа и выделенных средств, которые нужно было срочно реализовать, и добавил, что решение членами аукционной комиссии принималось совместно.

«А ЧТО ЖЕ МЫ РАССМАТРИВАЕМ, ЕСЛИ У ВАС НЕТ УЩЕРБА?»

Аляеву пришлось намного тяжелее, когда на него с вопросами двинулся в атаку защитник Абдуллина Ринат Файзрахманов. Диалог защитника и свидетеля длился по меньшей мере два часа. Цепкий адвокат буквально завалил свидетеля каверзными вопросами, на которые проректор по экономике отвечал неуверенно, то и дело путался и сбивался. Отвечая на один вопрос, Аляев получал еще три вдогонку. В середине заседания его подвела выдержка — он пообещал адвокату, что они, дескать, еще встретятся после процесса, что Файзрахманов воспринял как угрозу.

Уточнив, контролирует ли проректор по экономике бухгалтерскую отчетность и баланс вуза, и получив утвердительный ответ, Файзрахманов поинтересовался, соответствуют ли действительности данные бухгалтерского отчета КНИТУ-КХТИ за 2013 и 2014 годы.

— Да, соответствуют, — ответил Аляев.

— Имеются ли в бухгалтерской отчетности и балансе сведения об ущербе от исполнения госконтракта и договора (имеются в виду фигурирующие в деле контракт и договор на 75 и 40 млн. рублей — прим. ред.)? — наседал адвокат.

— Не имелись, сейчас будут, — пообещал свидетель.

— «Сейчас будут» — это как? — удивился Файзрахманов.

— В очередном балансе, — тихо ответил Аляев.

— А каким образом они будут? — не отступал адвокат.

— Изменим цену [оборудования], внесем, — простодушно ответил свидетель.

— А как вы можете изменить цену? На основании чего? Объясните, пожалуйста, суду, — попросил Файзрахманов. — То есть получается, что сейчас в балансах у вас нет ущерба, а вы его предусматриваете еще сделать. Я так вас понял?

— Да, — признался Аляев.

— А что же мы здесь рассматриваем в судебном заседании, если у вас нет ущерба? — в сердцах спросил Файзрахманов. — Вы же отвечаете за бухгалтерию, за финансы в университете. И говорите, что сейчас нет ущерба, но мы его сделаем. Я цитирую ваши слова. А что же мы здесь сидим все? О чем разговариваем?

— Я снимаю этот вопрос, у нас представитель потерпевшего участвует в судебном заседании, который ответил, что ущерб был причинен, — прервал адвоката судья.

Допрос Аляева тянулся около трех часов.

— Согласны ли вы пройти испытание на полиграфе? — спросил в заключение Файзрахманов. Это испытанная тактика защиты Абдуллина. До этого точно такое же предложение поступило в адрес другого свидетеля обвинения — начальника научно-исследовательского отделения КНИТУ-КХТИ Александра Дресвянникова.

— После вас, — любезно предложил ему Аляев.

«А ПОТЕРПЕВШЕГО-ТО НЕТ!»

Напомним, что на отсутствии в деле потерпевшего и собственно ущерба защита настаивает с начала процесса. О подготовке соответствующего ходатайства с требованием вернуть дело в прокуратуру еще в сентябре заявил адвокат Гусев — на тот момент он был единственным защитником Абдуллина. Вскоре у Абдуллина появились еще три защитника — адвокаты Файзрахманов, Гильметдинова и Туктаров. С тех пор защитники не комментируют процесс. Однако ранее Гусев заявил «БИЗНЕС Online»: «Это тот пробел, на который мы изначально обращали внимание: невозможно похитить деньги без потерпевшего. А потерпевшего-то нет! Государство в данном случае не потерпело, КХТИ — тоже, Кушниковский тоже не признан потерпевшим. Будем разбираться в суде».

Впрочем, вскоре потерпевший появился. Это выяснилось на судебном заседании, когда в зале появился новый представитель вуза — проректор Рафкат Уразбаев. Экс-прокурор Казани пришел на смену начальнику юридического центра сопровождения научных разработок и обслуживания интеллектуальной собственности вуза Булату Султанову, ранее неизменно заявлявшему, что вуз себя потерпевшей стороной не признает. Судя по реакции адвокатов, его эффектное появление было неожиданностью для защиты.

Отметим, что защита Абдуллина после этого потребовала, чтобы Уразбаев являлся на каждый процесс. Однако накануне он в зале суда не появился, что не помешало суду продолжить рассмотрение дела.

Рафкат Уразбаев
Рафкат Уразбаев

ПО ВЕРСИИ СЛЕДСТВИЯ

Напомним, общая сумма ущерба по делу составляет свыше 60 млн. рублей. Всего Абдуллину вменяются 7 преступных эпизодов — он обвиняется в мошенничестве, превышении должностных полномочий, злоупотреблении должностными полномочиями и нанесении ущерба организации своими действиями. Самый крупный эпизод мошенничества связан с получением КНИТУ-КХТИ 75 млн. рублей (вышеупомянутая поставка от «Экофарма»). Оборудование было поставлено, на счет фирмы поступило 75 млн. рублей. При этом его рыночная стоимость, по версии следствия, — 34 млн., а значит, похищенная Абдуллиным сумма — порядка 40 млн. рублей.

В другом случае на счет вуза поступила субсидия в размере 40 млн. рублей. На этот раз было решено и вовсе отказаться от проведения аукциона, контракт сразу был заключен с компанией «Экофарм», на счет которой было перечислено 40 млн. рублей. Реальная же стоимость оборудования составила 23,8 миллионв.

Еще один эпизод дела связан с арендой зданий для КНИТУ-КХТИ. Абдуллин, по версии следствия, сдавал в аренду вузу собственные помещения. В результате этих действий ущерб составил более 3 млн. рублей.

До сих пор в суде не выступил бывший подозреваемый, а ныне основной свидетель по делу Кушниковский, который наверняка сможет подробно рассказать суду, куда же делись деньги с подконтрольного ему одному расчетного счета фирмы «Экофарм». Допрос Кушниковского ожидается в скором времени в суде. Газета «БИЗНЕС Online» продолжает следить за развитием дела.