НЕРОЖДЕСТВЕНСКАЯ ИСТОРИЯ

Все нужные и правильные слова о Рождестве Христовом, конечно, будут сказаны в наших православных храмах и опубликованы на православных сайтах.

Согласно христианскому учению воплощение Сына Божия — это центральное событие мировой истории, о котором убедительно свидетельствует Священное Писание. Но есть, так сказать, не только вербальные свидетельства о действиях промысла Божия в жизни людей. Иногда в жизни человека происходят такие события, которые волей-неволей заставляют его задумываться о вечных вопросах: о Боге и о том, какой путь к Нему самый короткий и прямой.

В праздник Рождества Христова мне хотелось бы поведать вам историю, которая, на первый взгляд, не имеет ничего общего с этим священным событием. Она была опубликована в последние дни прошлого года в социальной сети «ВКонтакте» одним православным священником, который совершает пастырское окормление ополченцев в Донбассе. Этот священник — протоиерей Олег Трофимов — был и свидетелем, и участником описываемых событий (желающие могут без труда найти эту запись). Это история про мусульманина, который сражался за Новороссию, любил девушку-христианку и, будучи тяжело раненным, пошел на верную смерть ради того, чтобы избавить от смерти своих боевых друзей и чтобы ТАМ встретиться со своей возлюбленной.

Прочитал я эту публикацию в первые дни Нового года, когда по сложившейся с советских времен традиции большая часть наших сограждан безмятежно веселилась, а по телевизору показывали набившие оскомину пошловатые юмористические ток-шоу. Именно поэтому мне показалось важным рассказать эту «нерождественскую историю» на Рождество, ведь кому-то может показаться, что история о воплощении Сына Божия безнадежно устарела и к людям XXI века имеет весьма опосредованное отношение.

А вот история о нашем современнике, который еще совсем недавно жил среди нас и с которым любой из нас мог встретиться на необъятных просторах интернета, возможно, кого-то среди безудержного веселья и заставит задуматься о вечном и поможет приоткрыть завесу тайны Боговоплощения. Ведь, как известно, став человеком, Христос уничижил Себя Самого, приняв образ раба (Фил. 2,6), и тем самым совершил жертву любви. Таким образом, любой человек, который жертвует собою ради других, в этой жертве уподобляется Христу, даже если не верит в Него как в Бога.

Поздравляю всех читателей «БИЗНЕС Online» с Рождеством Христовым и желаю в наступившем 2015 году найти для себя ответы на вечные вопросы или, по крайней мере, начать поиск этих ответов!

А теперь внимательно читаем (текст публикуется с незначительной редакторской правкой).

ЭТО ДОНБАСC, ДЕТКА!

Подлинная история о героически погибшем за Новороссию мусульманине, расказанная православным священником

«Во имя ислама, за Новороссию!» — гласит надпись на заглавной странице «ВКонтакте» мусульманина Игоря, жителя Мариуполя. Что может связывать меня, православного священника, с молодым парнем-татарином, мусульманином Игорем? С парнем, с которым только за несколько часов до его смерти мне пришлось познакомиться?

Быть священнослужителем — это прикасаться к душе, к судьбам людей. Священник — орудие в руках Божиих. И в этом пересечении судеб мне, по милости Божией, очень необычно пришлось соприкоснуться в своей пастырской деятельности с мусульманами. Донбасс — это многонациональный регион, путевочные города, куда в промышленное сердце Российской империи, а потом и СССР стекались по направлению разные народы строить общий дом. Здесь никогда не возникали религиозные распри, сложились дружественные отношения между народами. Хотя в период СССР политика государства не принимала веру, отрицала Бога, но государство возникло в христианской среде, отношения между народами складывались на основе поистине евангельских принципов любви и уважения к ближнему. Это полное противоречие национализму и фашизму, нравственная суть которых — сатанизм. Ибо только сатанизм отрицает евангельскую любовь как единственно созидающую силу, основу дружбы народов. Вот почему так и ополчился диавол на Донбасс.

Наглядный пример. Некоторое время назад я был назначен настоятелем только что образовавшийся общины в небольшой городок Приволье, что в Луганской области. Вскоре после этого ко мне подошел интеллигентный мужчина лет 40 и сказал: «Отец Олег, я хочу построить для города в подарок храм, я выходец отсюда». Уже потом я узнал, что он регулярно оказывал помощь городу, отстраивал дороги, школы, организовывал благотворительную помощь ветеранам, нуждающимся. Он татарин, мусульманин, весьма уважаемый человек. По его просьбе имя его не называю (при своих возможностях он очень скромный и богобоязненный человек).

— А почему хотите построить православный храм, а не мечеть?

— Отец, я отдаю себе отчет, что мусульман в этом городе мало, ходить туда почти никто не будет. А вот в православный храм будут, секты я никакие не признаю. У нас, мусульман и православных, есть общий любимый святой — Николай Чудотворец, так вот я и обращаюсь с такой большой просьбой, я хочу, чтобы храм был отстроен в его честь.

Как-то зимой в процессе стройки воры вскрыли склад со стройматериалами, украли арматуру, а мне, православному священнику, ужасно неловко, какой я дам отчет благотворителю о растратах и что он мне на это скажет?

Он ответил чисто по-восточному: «Батюшка, посмотрим, победит ли их мелкое воровство мою щедрость! Этот факт говорит о том, что именно Дом Божий нужен городу!»

Сказано — сделано, в городе появился прекрасный храм. И в этом храме в канун кровавых событий на майдане начала слезоточить икона: из правого глаза Иисуса Христа и Матери Божией как страшное предзнаменование грядущих событий потекли слезы! Жертвовал мусульманин, помогали активно в строительстве соседи — баптисты, ходят теперь — бывшие атеисты. Когда я спросил одного мудрого пастыря, отслужившего много лет в Донбассе, как это возможно, он ответил коротко: «Это Донбасс, детка!» И это место — Донбасс — стало кузницей уникального менталитета, обогащающего людей разных народов и религий в общей родине — Новороссии!

ИЗВИНИ, ОТЕЦ...

Однако вернемся к нашей истории. По воле Всевышнего как-то раз поздно вечером на мою страничку в соцсети зашел человек, которого звали Игорь Наумов. Он представился как мусульманин и обратился ко мне с неожиданной просьбой: «Отче, освяти мой последний путь!»

Как духовное лицо я оказался единственным, к кому он мог в тот момент обратиться с такой просьбой. И хотя мы никогда не видели и не слышали друг друга, общаясь с ним, я глубоко переживал трагизм и боль его души. Я священник уже 15-й год и удивить меня чем-либо, что потрясло бы, тем более в соцсетях, трудно. Оказывается, можно прожить целую жизнь с человеком, так и не увидев и не услышав его, но можно пообщаться на большом расстоянии, хотя бы через переписку, и тогда стать увиденным и услышанным так, что это оставит незабываемый отпечаток в душе на всю жизнь!

Почему он обратился именно ко мне? Я не могу ответить точно, могу только предположить, что он заметил мою активность в соцсетях, а может, подсказали ему те люди, которые ухаживали за ним. Как бы то ни было, на все воля Божия!

Несколько слов об Игоре... Он родился и жил в Мариуполе, потом в Донецке, был кинологом, очень любил собак, занимался спортом. Немногословен. Был некоторое время в Беркуте. Был глубоко верующим мусульманином, но при этом с большим уважением относился к православию.

Началась война. Война оголяет человека и пробуждает его внутреннюю суть, раскрывая его нравственные качества. Мусульманин Игорь Наумов сделал свой нравственный выбор — «во имя ислама, за Новороссию...». После Мариупольских зверств и расстрела мирных граждан вступил в ополчение. Воевал в аэропорту под Донецком, там же познакомился со своей девушкой — христианкой Аней. Выстрел из танка противоборствующей стороны... Пустота... Очнулся в больнице, множественные переломы, тело прошили осколки. То, что остался живым с увечьями, несовместимыми с жизнью, было чудом. Врачи его собирали буквально по частям. Сначала был полностью прикован к кровати, не чувствовал ног, а потом немного стал чувствовать. Единственное утешение и надежда — его девушка, которая ухаживала за ним в больнице. Борьба за жизнь... Иногда выходил пообщаться с друзьями в интернете. С ополченцами связь поддерживал. Через пару недель узнает — Аня погибла... Вот фрагмент разговора Игоря с его знакомой Ларисой, с которой он познакомился в «ВКонтакте» (разговор состоялся после гибели Анны).

Игорь

Привет. Помнишь меня?

05.11.14

Лариса

Игорь, привет. Конечно помню. Как у тебя дела?

05.11.14

Игорь

Норма. Мою убили. Я сегодня умру.

05.11.14

Лариса

Я не поняла... Ты что?

Игорь

Их отряд расстреляли в упор с РПГ, с двух сторон — я так и не увидел ее живой.

05.11.14

Лариса

Она в ополчении тоже была?

05.11.14

Игорь

Она раньше была, потом поехала за мной. И ... не доехали.

05.11.14

Лариса

Это под Донецком?

05.11.14

Игорь

Это под Мариуполем, погибло 12 человек. Она за мусульманином шла по пути джихада. Она ушла в мир свободы раньше, и он пошел по ее пути вторым.

Лариса

Веры она какой?

05.11.14

Игорь

Христианка.

05.11.14

Лариса

Игорь, перестань.

05.11.14

Игорь

Я правду пишу.

05.11.14

Лариса

ТЫ ДОЛЖЕН ЖИТЬ.

05.11.14

Игорь

Я уйду за ней.

05.11.14

Лариса

Христиане верят в воскресение Христово и жизнь вечную. В руки себя взять придется. Встать на ноги и снова взять автомат.... А что ты придумал?..

05.11.14

Игорь

Я поползу со связкой гранат по минному полю и подорву укров.

Лариса

В христианстве смерть — рождение, поэтому и жизнь вечная. По сути, крещеный человек живет вечно. Это означает, что суть человека остается. Это значит, раз она была крещеной, значит, встретишь человека такого же ПО СУТИ. А мама и папа — ты подумай о них.

Потом мне Лариса написала, что по-всякому уговаривала его, обратилась к его родственникам и друзьям, старалась отвлечь его, разговаривала о собаках, музыке и т.д. Особо запало в душу, что он очень хотел крепкую семью, «дочурку очень хотел».

Игорь в конце разговора попросил прощения и попрощался...

Когда Игорь обратился ко мне, то исповедь его была весьма глубокая и искренняя. От всей души я назвал его своим братом. Боролся за него. Очень хотел остановить его и даже психологически нажимал на самое больное — Аня и как бы «самоубийство». Прости, Господи, если неправильно поступил... И это тоже было сильным испытанием для его души. Но вы представьте, какая глубокая боль у человека, потерявшего самое дорогое в жизни! Вот фрагмент моего разговора с ним.

Игорь

Отец, освяти мой последний путь — прошу!

Олег

Дорогой мой братик! Встань и не падай в уныние. Вся жизнь — временная, а самоубийством не кому не нужным ДУШУ ПОГУБИШЬ и там с женой НЕ ВСТРЕТИШЬСЯ !!! Терпи, лечись, потом воюй! Вот тебе мое благословение. ИСПОЛНЯЙ.

Игорь

Отец, я должен быть с ней, ибо обещал ей. Я обет дал людям Новороссии защищать их ценой себя. Долг мой пойти сегодня одному в прорыв ибо не могу допустить других — здравых на минное поле. Я убог и могу проползти поле сам, подорву силы вражие и открою коридор ребятам ценой себя. Знаю — не вернусь и не хочу возвращаться. Я заберу с собой фашистов максимум, но братья пройдут вперед. Благослови путь последний.

Олег

В скорби в боли — разум слеп! Для мин есть — сапер! А ты свою судьбу предаешь, до конца не хочешь нести — в христианстве это называется нести крест свой до конца, если бы Иисус Христос не до конца понес свое бремя, а смалодушествовал, то не было бы и Воскресения — Победы. Живи Победой. Вытерпишь тогда и с женой там с чистой совестью и с радостью увидишься. Не благословляю.

НЕ ПОЙДЕШЬ!

Игорь

Отец свят — я мусульманин. Мой путь воина предрешен и почетна смерть воина, но избранница моя была крещена — хотел у Вас благословения просить.

Я плачу, скорблю о ней, но я не пущу ребят своих, молодых, здоровых в поле минное. Поползу сам. Я знаю путь, пройду его и хоть танки вражеские с экипажем заберу с собой в рай или ад — уже неважно, лишь бы братья прошли и люди помнили.

Олег

Я думаю, что муфтий или имам тебе скажет то же. Вот и их спроси, тогда и совесть у тебя будет чиста. Я тебя, братик, обнимаю, вот родной ты мне в скорби, брат ты мне. И сочувствую тебе, ведь, наверное, так же думал бы, как и ты, и поступил, но не делай этого, братик.

Игорь

Отец, не могу я. Не пойду на гибель я — сотни погибнут. Не могу я — обязан самопожертвовать. В прорыв не могу я с ними завтра — ноги отняты. Проползу сегодня и дам коридор.

Олег

Ты сейчас слушаешь свою боль, особо свято не жил, а теперь послушайся, меня как СЛУГУ БОГА: душа вечна и это самая главная ценность! Пойдешь на самоубийство — с женой не встретишься. Скорбь души твоей это тоже подвиг — МУЧЕНИКА БОЖЬЕГО, если до конца вытерпишь! Молись очень сильно БОГУ за ребят, раз ты их любишь, а я за тебя. Не пускаю, теперь ты мне брат. Когда душа будет у тебя СВЯТАЯ, вот с миром и пойдешь к Отцу Небесному

Будешь мне писать каждый день.

Игорь

Прости меня, отец, да простит и примет Бог меня. Пусть не встречусь с женой своей — но дам жизнь, хотя бы шанс ребятам на возврат к матерям и детям. Пусть хоть они познают счастье земное. Извини, отец.

СВЯЩЕННАЯ ВОЙНА...

Я как священник прекрасно осознавал его бесповоротный выбор. Стал на колени и помолился о нем Богу: «Господи, благослови его, как некогда благословил Давида в бою с Голиафом, благослови его, Господи, как Иисуса Навина и Самсона, мучеников Маккавейских благослови его, Господи, как некогда благословил рукою святого Сергия Радонежского, Дмитрия Донского и монахов Пересвета и Ослябю на бой ратный, раба твоего покорного (мусульман — покорный) Игоря... прими достойного воина своего в Царство вечное!»

В ту же ночь друзья-ополченцы подъехали и забрали... Игорь погиб, подорвавшись на минном поле, проползши только руками(!), с отнятыми ногами довольно большое расстояние в тыл врага.

Но перед тем, как пойти в последний путь, он отписал своим друзьям — попросил у всех прощения! А ведь это так глубоко и по-христиански, и по-мусульмански. Больше мне ничего неизвестно. Вечная ему память.

Вот уже второй день у меня текут слезы, не могу себя заставить, не могу остановиться, хоть занят работой, хоть службу служу и то еле сдерживаюсь. Почему? Что это? Это слезы и боли, и некоего светлого торжества. Боли как трагизма всего человечества — «брата моего», трагизма грехопадения, богоотступления человека, в котором распяли люди Христа, в котором человек убивает человека. Но и одновременно слезы духовной радости-победы, ибо та великая Евангельская Жертва — «нет большей любви, кто душу свою положит за ближнего своего» — делает жизнь человека жемчужиной в руках Всевышнего.

Я могу изложить my humble opinion (буквально — мое смиренное мнение) о происшедшем, о богословии любви как критерии межрелигиозных отношений. В святцах православной церкви есть много святых исповедников-мучеников, которые даже не были крещены, были язычниками и после исповедания веры прожили несколько минут, не зная ни Писания, ни тонкостей богословия, принадлежат теперь к лику святых, приняв крещение мученическою кровью! Ибо только любовь жертвенная не имеет религиозных преград, и никакие богословы их не создадут для любви, ибо такой геройский подвиг уважаем во всех религиях, ибо «нет большей любви, кто душу свою положит за ближнего своего».

Я не разбираюсь в тонкостях ислама и Корана, простите, если что, не ставлю цель задеть, обидеть религиозные чувства. Но в лице Игоря выражаю благодарность, мое глубокое почтение всем мусульманам, что в Донбассе проливают свою кровь за мою Родину, за общий наш дом! За то, что вы останавливаете коричневую чуму-шайтана XXI века — фашизм! За единый наш Русский Мир, где есть место святой евангельской и мусульманской дружбе между народами! Его подвиг и как мусульманина, и как христианина свят! И вот я, православный священник, обращаюсь к вам, мусульманам, помолитесь о брате, о верном-покорном Игоре! А в его лице и за всех тех, кто погиб в Донбассе. Они сделали свой нравственный, святой выбор! Его (Игоря) священная война была не в слове, а в первую очередь в его мученическом подвиге! А ты спроси себя, сидящего в комфорте суетной жизни: а ты смог бы с отнятыми ногами, перебитым позвоночником или даже здоровым бесстрашно пойти на врага «во имя Ислама, за Новороссию!»? Или быть мусульманином — это только название?

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции