«Я, потомок Чингисхана, случается, учу русскому языку артистов Большого театра...»

Ушла одна из легенд советской татарской музыки: в минувшую субботу в Москве на 83 году жизни скончался Фуат Мансуров - художественный руководитель и главный дирижер государственного симфонического оркестра РТ, который он возглавлял с 1989 года. Похороны Мансурова состоятся 18 июня на Троекуровском кладбище в Москве.

ЕМУ БЫЛ ЧУЖД ПОКОЙ

Фуат Мансуров - народный артист России, Казахстана, Татарстана, лауреат государственной премии РФ, профессор, академик. Перечисление только этих регалий говорит о яркой и незаурядной личности, достигшей больших вершин в исполнительском искусстве, и доносившей до слушателей в концертных залах многих странах мира разнохарактерные музыкальные полотна  композиторов разных стилей и разных эпох. Ему многое дали выдающиеся советские педагоги Исидор Зак, Лео Гинзбург и парижанин Игорь Маркевич. Но - самое главное – он сумел взять у них всё. Именно о Мансурове после окончания Всесоюзного конкурса дирижеров в 1966 году Дмитрий Шостакович сказал, что он выше здесь всех на голову. Именно Мансурову и руководимому им студенческому оркестру московской консерватории аплодировал на своем конкуре в Германии сам Герберт фон Караян. 

Сент-Экзюпери сказал как-то о себе, что он лучший писатель среди летчиков и лучший летчик среди  писателей. Диапазон Мансурова в этих противопоставлениях значительно шире, если учесть, что он мастер спорта по скоростному бегу на коньках (был чемпионом СССР на одной из дистанций многоборья), альпинизму (покорил четыре семитысячника), полиглот (владел шестью языками и изъяснялся еще на трех) и просто мастер на все руки (сооружение трехэтажной дачи в Подмосковье чего стоит). 

Ему был чужд покой.  Движение - его стихия. Преодоление  трудностей и желание поднять  свое последнее детище на европейский уровень. Недавние концерты госоркестра в Екатеринбурге на симфоническом форуме России и в Москве на V фестивале симфонических оркестров мира показали – цель достигнута. Жаль, что сам Маэстро на знаковых выступлениях выпестованного коллектива уже не стоял за дирижерским пультом. Болезнь оказалась сильнее. 

ЕГО ВЛИЯНИЕ ИСПЫТАЛ  КАЖДЫЙ КОМПОЗИТОР В  РТ

Вот что сказали корреспонденту «БИЗНЕС Online» в связи с кончиной Мансурова: 

Рашид Калимуллин – председатель союза композиторов РТ, народный артист РТ:

- У нас с  маэстро  был потрясающий проект "Премьеры с Фуатом Мансуровым". Сразу и не сосчитаешь, сколько партитур, как маститых композиторов, так и начинающих авторов прошло через его руки. И по каждому опусу у него было свое мнение, каждому автору он мог высказать какие-то пожелания. Эта была настоящая творческая лаборатория. Невосполнимая утрата для нашего союза. 

Владимир  Ионов – дирижер оркестра казанского суворовского училища, народный артист РТ:

- Редкие дирижеры симфонических оркестров знают специфику духовых инструментов. Ведь у каждого - разный строй, разная аппликатура. Фуат Шакирович всё знал досконально.  Причем не только знал и мог объяснить. Даже мог показать, как сыграть ту или иную фразу.  Ну а про тонкости партитур и истории произведений и вовсе говорить не приходится. Мансуров так образно о них рассказывал, что ты невольно разделял его интерпретации и удивлялся такому видению. 

Владимир  Праченко – концертмейстер группы труб государственного симфонического оркестра РТ в 1967 – 92гг., народный артист РТ:

- Личность –  потрясающая. Всё, о чем говорил, знал досконально. Всё было математически выверено. Блестящая память позволяла Мансурову часто обходиться на концертах без партитуры. Много пришлось ему испытать и пережить за годы руководства госоркестром. Были радости, были разочарования. Все время старался привнести в исполнение своё, мансуровское, хотел довести оркестр до европейских высот. Судя по последним отзывам, это удалось. И сегодняшние музыканты могут сказать, что они прошли школу Мансурова. Как мы в свое время прошли у Рахлина. А это дорогого стоит. 

Анатолий  Луппов – композитор, заслуженный деятель искусств России, Татарстана и Республики Марий Эл: 

- Печальное известие  и горькая печаль, ведь совместной  работой с Мансуровым я был  связан на протяжении сорока  лет, начиная с исполнения на  гастролях оркестра в Сочи  моего "Татарского каприччио"  и заканчивая практически всеми симфоническим произведениями, исполненными не только в Казани. Многие из них записаны и сделано это первоклассно.

Профессионал  высочайшего класса, он тонко чувствовал структуру произведения. Достаточно назвать как он сделал жигановскую  оперу "Джалиля" в концертном исполнении, а  первую часть симфонии Назиба Гаязовича "Сабантуй", сохраняя стиль автора, преобразовал в красочную увертюру, которую возглавляемый им коллектив исполнил на недавнем фестивале симфонических оркестров мира, прошедшем в Москве. Сколько нужно было положить труда, чтобы добиться самого приглашения на мероприятие такого масштаба. Сам  Маэстро не смог из-за болезни встать за дирижерский пульт, но нашел в себе силы придти в колонный зал и еще раз соединиться с музыкантами в творческом порыве.

Думаю, что каждый композитор республики испытал на себе влияние этой выдающейся личности, каждый музыкант, работавший под его  началом прошел отличную школу  коллективного музицирования и  вклад Мансурова в культуру Татарстана оставил очень заметный след. 

Любовь  Агеева - главный редактор газеты "Казанские истории", доцент КГТУ им. Туполева (КАИ):  

- Фуата Мансурова  я знала и как человека, и  как дирижера, который долго работал  с нашим оркестром. У нас  было с ним несколько интервью, я писала об одном из его  юбилеев в своей газете "Казанские истории". Печально, когда уходит вообще любой человек, еще печальнее, когда уходит человек известный, который занимал столь заметное место и в московской культуре – потому что он был связан с Большим театром, и в культуре Татарстана – потому что руководил симфоническим оркестром нашей республики.

Фуат Мансуров очень серьезно занимался пропагандой  татарской музыки – симфонический  оркестр играл много татарской  музыки, самой разной, самых разных композиторов… А еще Фуат Шакирович  мне дорог тем, что очень много играл музыки Назиба Жиганова. И не просто много играл, но не раз публично говорил о том, что исполнять сочинения этого композитора надо не только, когда он был ректором Казанской консерватории и от него очень многие зависели, но и тогда, когда его уже не стало. Я очень рассчитывала на то, что Фуат Шакирович будет одним из тех, кто возглавит подготовку к празднованию столетия Жиганова. К сожалению, он уже не сможет дирижировать ни одним произведениям Назиба Гаязовича, и это тоже очень печально.

Конечно, когда  уходит руководитель крупного художественного  коллектива, возникает вопрос, что  будет с оркестром? Кто его  теперь возглавит? Кто примет эстафетную, а лучше сказать – дирижерскую  палочку из рук Фуата Мансурова? И продолжил те традиции симфонического оркестра, которые развивал Фуат Шакирович…  

Евгений Макаров 
 
 

Фуат  Мансуров: "Я жду, когда появится новое поколение композиторов" 

Дирижер считал, что в условиях засилья попсы, отсутствия вкуса очень трудно воспитывать публику 

Фуат Мансуров жил в Москве и большую часть своего времени проводил в разъездах. Его приглашали в Финляндию и Турцию, он дирижировал аргентинской оперой и оркестром Большого театра в Москве. Но при этом он оставался татарским музыкантом. О своем творчестве Мансуров рассказал в 2002 году интервью в газете "Восточный экспресс". 

 - Фуат эфенди, вы  много ездите по  миру, встречаетесь  с соплеменниками  в разных странах.  Как, по-вашему, удалось  ли им состояться за пределами родины?

- Знаете, если  сравнивать татар, уехавших за рубеж, с татарами, оставшимися здесь, то это будет не в пользу последних. Как ни странно, зарубежные татары достигли значительно большего, чем мы. Там, на чужбине, не было искусственных препонов, которые ставились здесь повсеместно коммунистическим режимом. Если бы эти люди - в основном прогрессивные татары - не уехали бы во Францию, Америку или Финляндию, то им, наверное, при советах было бы не сдобровать - раскулачили бы, расстреляли или унизили. Я много думал: в чем успех, например, финских татар? Они очень целеустремленны. Почти все - за редким исключением - имеют высшее образование (университеты Оксфорда, Кембриджа и даже Гарвард). Я общался с ними, они свободно владеют английским, шведским, финским языками. И при этом сохранили свой родной язык, веру, традиции. На редкость опрятные, точные и ответственные, чего не скажешь, к сожалению, о многих здешних татарах. Но я не виню своих соотечественников. В общем-то, они плод той системы, в которой жили. По сути, вожди социализма и коммунизма никогда не уважали человека-труженика, поэтому им так удобна была политика уравниловки. И к этому предлагает сейчас вернуться Зюганов... Есть люди, которые  ассоциируют Зюганова с чем-то татарским, находя схожим звучание его фамилии  с фамилией Жиганов. Это же в высшей степени смешно!

- Вам, человеку  в общем-то старой  формации, не кажется,  что, разрушив  союз нерушимый  с его идеологическими  принципами, мы с  водой выплеснули  и ребенка?

- Многие достижения  удалось сохранить, пусть и  ценой невероятных усилий. Я довольно часто общаюсь с Табеевым, который и сейчас на татар имеет большое влияние. Очень умный человек, один из выдающихся, на мой взгляд, татарских политиков. Так вот, он прекрасно чувствует сегодняшнюю обстановку и знает цену успехам Татарстана. Возможно, видеть многие вещи ему позволяет то, что он уже давно не живет в республике - на расстоянии многое замечается гораздо лучше. Кстати, он бывает на концертах татарской симфонической музыки в Москве.

- Вы объездили почти весь мир. Скажите, Европе было бы интересно, если бы симфонический оркестр Татарстана поехал на гастроли с татарской музыкой?

- Мы бы нашли  что исполнить. В свое время  подобное отношение было и к советской музыке, которую знали за рубежом только по произведениям Прокофьева, Шостаковича, Свиридова, а огромный интересный пласт оставался как бы за бортом. Да, публику в какой-то степени отпугивают фамилии татарских композиторов, но надо же воспитывать слушателя. Я это для себя ставлю первоочередной целью. Поэтому провожу, в том числе, концерты исключительно татарской музыки.

- Чем же тогда  объяснить, что  наш оперный театр,  то и дело выезжающий  за границу, не  рискует везти  на гастроли национальные  произведения? Что  говорить, даже ставить  их не берется...

- Недавно я репетировал две оперы Жиганова с оркестром театра. Так вот, все в удручающем загоне. Могу допустить, что в наш материально трудный век единственный выход выжить для хитрого и умного директора театра - это апробированные, беспроигрышные постановки зарубежной классики, приглашение именитых солистов со стороны. Но что мы имеем в результате? Сегодня не осталось даже полтруппы от того коллектива, который лелеял и пестовал Нияз Даутов. Кстати, за два месяца до своей кончины он буквально плакал у меня на груди: "Зачем я приехал сюда?!" Увы, все, что сохранилось в нашей культуре, - это только благодаря отдельным энтузиастам. Наши руководители все больше боятся ответственности. Поэтому мы, как говорят японцы, отстали от жизни навсегда. Нужны таланты. Я их ищу и поддерживаю. Но такого, как Жиганов, надо ждать десятилетиями, а может быть, даже столетиями. Это совершенно уникальный человек, титан, и всякое противопоставление его Сайдашеву - не от большого ума. Те же самые люди, которые стараются унизить Жиганова, называли в газетных статьях музыку Сайдашева "чуваш боткасы". Сайдашев - родоначальник всего, что у нас есть в профессиональном музыкальном искусстве, а Жиганов - первый высочайший профессионал, причем сыгравший огромную роль не только в татарской музыке, но и в советской. Поэтому я с нетерпением жду, когда же, наконец, народится новое поколение талантливых композиторов и музыкантов, когда появятся руководители с настоящим государственным мышлением.

- Говорят, хорошие  дирижеры - штучный  товар, а татарская нация своих могла бы пересчитать по пальцам. Возможно, поэтому симфонический оркестр в последнее время ищет еще одного дирижера-татарина и не может ни на ком остановиться.

- Что касается поисков дирижера-татарина, то это действительно проблема. Я предлагал свои кандидатуры. Даже приглашал из московской консерватории одного аспиранта, устраивал так называемые пробы. Впрочем, и ходить далеко не надо. Пожалуйста, проректор Казанской консерватории Халитов - человек благоразумный, с государственным чутьем, ему можно доверить коллектив. Но меня плохо поддерживают в филармонии. Хотя... я не вечен, пора думать о том, в чьи руки перейдет коллектив. Состояние оркестра сейчас очень приличное - он на голову выше многих московских.

- Кстати, вы ведь  сами родом не из наших мест?

- Да, я родился  в Алма-Ате. Родители - абсолютно темные люди. Когда мне было семь лет, общался только ни казахском языке и довольно сносно благодаря встрече с замечательным педагогом Расторгуевой разговаривал на... французском. И представьте - ни одного русского слова не знал. А сейчас я, потомок Чингисхана, случается, учу русскому языку артистов Большого театра. В Татарстан впервые приехал в 1962 году в составе делегации Казахстана. Министром культуры у вас был Булат Миннулович Гиззатулин. Человек, который душой болел за татарскую культуру. Ему потребовалось 10 лет, чтобы уговорить меня взять ваш симфонический оркестр. Тогда я совершенно не говорил по-татарски. А сегодня горжусь, что татарин. Никогда не стеснялся этого, но страдать приходилось. Расскажу один случай, В начале 70-х я поехал в Штаты, после премьеры "Евгения Онегина" в Метрополитен-опера ко мне за кулисы пришли дирижер Бернстайн и президент американской студии звукозаписи Жорж Лондон. Поздравили с записью "Царской невесты", которая была признана пластинкой года, "золотым" диском, и предложили приехать в Америку снова - продирижировать  чикагской капеллой и бостонским оркестром "Князя Игоря" в концертном исполнении. Лучшего подарка для дирижера трудно представить! Так вот, когда в Москву пришла телеграмма с вызовом, в министерстве культуры рассудили так: "Князь Игорь" - русская опера, значит, дирижировать ею должен русский дирижер. И в Штаты поехал другой.

- Печально, но весьма  показательно для  тех времен. А каким вы видите будущее татарской нации - удастся ли ей выстоять в этом вихре катаклизмов?

- Довольно оптимистично  смотрю. Сейчас мы живем какими-то  пережитками прошлой системы.  Куда ни глянь - везде управляют  старыми рычагами. Думаю, это должно  прекратиться. Прежде всего, уповаю на нашего умного президента. Но мне кажется, он нуждается в компетентных советчиках. Например, мы, музыканты, сегодня в сложном положении. В условиях засилья попсы, отсутствия вкуса очень трудно воспитывать публику. Нужна государственная поддержка. Начинать надо с самых юных.

И важно уже  на первых этапах не разочаровать их - не предлагать какие-то подделки вместо настоящего искусства. Это я и считаю своим долгом. Это, собственно, и удерживает меня в Казани, хотя, честно скажу, мне здесь очень нелегко. Но я уже в таком возрасте, когда деньги определяют не все.