В центре современной культуры «Смена» на неделе состоялась презентация книги «Мусульманский Петербург. Исторический путеводитель: Жизнь мусульман в городе на Неве и в его окрестностях» Рената Беккина В центре современной культуры «Смена» на неделе состоялась презентация книги «Мусульманский Петербург. Исторический путеводитель: Жизнь мусульман в городе на Неве и в его окрестностях» Рената Беккина

ПРЕЗЕНТАЦИЯ ВО ВРЕМЯ УРАЗЫ

Покойный заместитель муфтия Татарстана Валиулла Якупов часто любил шутливо повторять, что единственное мероприятие у мусульман, которое начинается вовремя, — это ифтар. Презентация книги «Мусульманский Петербург. Исторический путеводитель: Жизнь мусульман в городе на Неве и в его окрестностях» началась также в соответствии с «традицией», с получасовым опозданием. Часть пришедших услышать о книге, а потом ее купить, чувствовалось, заметно нервничала. Вечер пришелся на месяц Рамадан, и время до разговения катастрофически сокращалось.

Между тем сам автор научно-популярного труда Ренат Беккин, видимо, не особо торопился выйти из состоянии уразы. Один из лучших исламоведов России, не по своей воле в декабре прошлого года покинувший КФУ, ныне является ведущим научным сотрудником института Африки РАН. Смена места работы ничуть не повлияла на качество исследований 36-летнего профессора. Новая книга получилась весьма занимательной. Первое, с чего начал Беккин свой спич: почему он решил посвятить новый труд жизни мусульман Северной столицы с начала XVIII века и до 1930-х годов прошлого столетия?

— Тема интересная, но мало исследованная. Я до этого занимался исламской экономикой, мусульманским правом. Почти 7 лет назад решил приступить к изучению мусульманской жизни Петербурга. Одна из отправных точек — личный мотив. Мои предки по бабушкиной линии появились в Петербурге в начале XX века, — сообщил Беккин. — Было интересно узнать, кто они, что они. Меня это увлекло. Вторым стимулом были лекции, экскурсии, которые проводила краевед Альмира Тагирджанова, изданный ею в 2009 году словарь «Ислам в Петербурге». Вместе с достоинствами данное издание обладало целым рядом существенных недостатков, не позволяющих рассматривать его в качестве авторитетного источника по истории ислама в Петербурге. Потом нужно было также восполнить пробел. Были книги по еврейскому Петербургу, финскому Петербургу, польскому Петербургу, а по мусульманскому не было.

Результатом семилетних изысканий явился труд, вышедший тысячным тиражом и продававшийся во время презентации за 845 рублей.

Результатом семилетних изысканий явился труд, вышедший тысячным тиражом, и продававшийся во время презентации за 845 рублей Результатом семилетних изысканий явился труд, вышедший тысячным тиражом и продававшийся во время презентации за 845 рублей

«ПОДАВЛЯЮЩЕЕ БОЛЬШИНСТВО МУСУЛЬМАНСКОЙ ОБЩИНЫ БЫЛИ ТАТАРЫ»

Книга Беккина, хоть и называется «Мусульманский Петербург», тесно переплетена с жизнью татар столицы Российской Империи. И это не случайно. В Санкт-Петербурге, Петрограде и вплоть до того, как город перестал называться Ленинградом, именно татары составляли основную часть приверженцев ислама. Так было начиная с XVIII века. «Подавляющее большинство мусульманской общины были татары. В основном это выходцы из Нижегородской губернии, Касимовские татары и Пензенские мишары, к этой категории относилась и моя бабушка. В Российской Империи вообще слово «мусульмане» отождествлялось с татарами. Так и говорили: «татарская мечеть». Я постарался в своей книге показать жизнь мусульман через истории конкретных людей», — рассказал автор своеобразного путеводителя.

По словам Беккина, он постарался показать не хрестоматийных героев, а живых личностей того периода, людей со всеми ошибками и недостатками. Характерным примером взаимоотношений в общине был пример строительства мечети:

— Мечеть в Петербурге была построена только в начале XX столетия (1913 год), хотя была возможность сделать это на полвека раньше. Все произошло из-за противостояния гражданского имама города Габдельвахита Сулейманова, ставшего впоследствии муфтием оренбургского магометанского духовного собрания, и имама Мухаметамина Хантемирова. Был сперва конфликт с ним, потом с его сыном. Вендетта. Была возможность воспользоваться разрешением генерал-губернатора от 1861 года. Евреи использовали эту возможность и построили синагогу. Мусульмане же это шанс упустили. Взаимодействия людей были разные. Действия были нерациональны с точки зрения современных людей.

И таких примеров нерациональных действий внутри мусульманской общины в книге предостаточно.

По словам Беккина он постарался показать не хрестоматийных героев, а живых личностей того периода По словам Беккина он постарался показать не хрестоматийных героев, а живых личностей того периода

«РЕСТОРАНЫ НЕ БЫЛИ ХАЛЯЛЬНЫМИ В СОВРЕМЕННОМ ПОНИМАНИИ».

В книге наглядно показано, как татары интегрировались в петербургскую жизнь, российскую действительность. Иногда это принимало довольно интересные формы. Например, члены мусульманской общины владели ресторанами, которые славились своими загулами:

— Рестораны не были халяльными в современном понимании. Купец первой гильдии Рахматулла Халитов, например, содержал знаменитый на всю столицу фешенебельный ресторан «Самарканд», который славился цыганскими хорами. Купцы приезжали туда со своими подушками с ночевкой на несколько суток.

Петербургские татары держали все железнодорожные рестораны и буфеты по Николаевской, Царскосельской, Варшавской и Балтийской железным дорогам, от Петербурга до Москвы и даже Варшавы, а также несколько крупных городских ресторанов: на Невском проспекте ресторан «Крестовский сад» Ялышева, ресторан Карамышева и большой ресторан Николаевского вокзала Байрашева.

Интересная фигура среди них — петербургский предприниматель Хабибулла Ялышев. С одной стороны, это был ресторатор, покровитель актеров, не отличавшийся большой набожностью, с другой стороны, меценат, входивший в комитет по постройке Соборной мечети в Санкт-Петербурге, один из основателей консервативной мусульманской партии «Сират аль-мустаким» («Прямой путь»).

Еще одна деталь. Как владельцы питейных заведений, так и персонал отличались исключительной трезвостью:

— Татарин-официант — очень известный образ, сам не употреблял, но другим наливал. А тогда это считалось нормальным. Работали, копили деньги, возвращались к себе в деревню, строили там дом, покупали мельницу.

Упомянул Беккин и Габдуллу Тукая. «Баязитов «похитил» Тукая у Бигиева и забрал себе. Слушали пластинки на граммофоне, и Тукай сказал, что не хочет слушать татарские песни, на что Баязитов ответил, что у него даже нет таких пластинок», — подчеркивает профессор такую пикантную деталь.

Лицо мусульманского Петербурга поменялось. Сейчас это больше кавказско-среднеазиатская община и, многие татары аргументом своего нежелания ходить в «татарскую мечеть» называют именно эти изменившиеся обстоятельства Лицо мусульманского Петербурга поменялось. Сейчас это больше кавказско-среднеазиатская община, и многие татары аргументом своего нежелания ходить в «татарскую мечеть» называют именно эти изменившиеся обстоятельства

ТАТАРЫ ЛЕНИНГРАДА ДОНОСИЛИ ДРУГ НА ДРУГА В МИЛИЦИЮ, ФИНСКИЕ ЖЕ — В ПОЛИЦИЮ

По словам Беккина, без мусульман Петербург бы был другим. Мусульманская община постепенно становилась частью истеблишмента российского общества. Фигуры были легендарные, например генерал-майор Абдулазиз Давлетшин, который организовывал хадж для мусульман, или полярник Исхак Ислямов, впоследствии белоэмигрант, он поднял в 1914 году флаг над Землей Франца-Иосифа и объявил о принадлежности острова России.

«Татары тонко чувствовали политическую ситуацию. В сентябре 1917 года начинали распродавать имущество и уезжали в Финляндию. Например, такой персонаж, как Зиннатулла Ахсан Боре. Сперва уехал в соседнюю страну, в 1918 году обратно приехал в Петроград, купил магазин, дом. Потом продал и опять уехал в Финляндию», — говорит автор книги. В бывшей части Российской Империи создалась община. Граница была прозрачна до 30-х годов. Ходили друг к другу в гости, проводили совещания, приезжали в Ленинград, передавали деньги... Писали друг на друга доносы в финскую полицию, обвиняли друг друга в большевизме, а до этого инструментом для выяснения отношений друг с другом использовали ленинградскую милицию.

— Все это говорит о том, что нужно объединяться. Даже в эмиграции, где, казалось бы, нужно держаться вместе, происходили такие некрасивые истории, — делает вывод Беккин.

Впрочем, все это, как ни печально, уходящая натура. Та исламская община, которая существовала на протяжении столетия, уходит. Да и современное лицо мусульманского Петербурга поменялось. Татары там явно не доминируют. В силу объективных причин. Сейчас это больше кавказско-среднеазиатская община, и, как говорит автор книги, многие татары аргументом своего нежелания ходить в «татарскую мечеть» называют именно эти изменившиеся обстоятельства.