ЭЛВИН И ХЕЙДИ

Родился Элвин Тоффлер в Нью-Йорке в 1928 году, во время Великой депрессии, и неудивительно, что он интересовался марксизмом, был настроен весьма радикально по отношению к американскому обществу и участвовал в левом движении.

В Нью-Йоркском университете изучал лингвистику, но радикальные убеждения сохранил. Там и познакомился с такой же радикально настроенной аспиранткой-лингвисткой по имени Хейди. Окончив университет (1949), Элвин и Хейди отказались от научной карьеры, переехали на Средний Запад, поженились и последующие пять лет работали на промышленных предприятиях, изучая проблемы и потребности рабочего класса непосредственно на месте. Элвин трудился монтажником и сварщиком. Несомненно, этот опыт помог ему стать профессором Корнельского университета (Cornell University), членом Новой школы социальных исследований (New School for Social Research), почетным доктором литературы, права, естественных наук и менеджмента и т. д. и т. п.

Тоффлер — не без помощи верной Хейди, с которой он прожил всю жизнь и написал вместе две книги, — описал развитие общества как смену трех волн:

1) аграрной революции, сменившей культуру охотников и собирателей;
2) индустриальной революции, когда в основе общества лежит промышленное производство;
3) интеллектуальной революции, рождающей постиндустриальное общество, в котором основой становится информация, оттесняя производство на второй, фоновый, план, точно так же как промышленная революция оттеснила на второй план сельское хозяйство.

Именно Тоффлер сделал акцент на массовом потреблении как фундаментальной характеристике постиндустриального общества: «Потребительская экономика огромна... Потребление встряхнет рынки, изменит ролевую структуру общества и изменит наши представления о богатстве». Его идеи оказали огромное влияние не только на науки об обществе, но и на массовое сознание, его формулировки вошли в обыденный язык и уже не воспринимаются как принадлежащие конкретному автору.

Самые знаменитые книги Тоффлера — «Футурошок» (Future Shock, 1970) и «Третья волна» (The Third Wave, 1980).

УГРОЗЫ И ВЫЗОВЫ XXI ВЕКА — В ЦИТАТАХ ГУРУ

«Необязательно быть марксистом, чтобы согласиться со знаменитым обличением „Коммунистического манифеста“: новое общество „не оставило между людьми никакой другой связи, кроме голого интереса, бессердечного чистогана“. Личные отношения, семейные связи, любовь, дружба, связь с соседями и земляками — все пропиталось духом коммерческого своекорыстия» («Третья волна»).

«Основной объект работы в офисе — бумагу — в значительной степени заменят... Электроника возьмет на себя многие задачи и откроет новые возможности... Для управления промышленными предприятиями и офисами будущего компаниям Третьей волны понадобятся работники, более способные к самостоятельной деятельности, скорее изобретательные, нежели беспрекословно выполняющие указания. Чтобы подготовить таких работников, школам придется далеко уйти от современных методов обучения, не говоря уж о тех, что были призваны готовить рабочих Второй волны, занимающихся однообразным трудом... Рабочие места с предприятий и из офиса перенесут в дом — это, по-видимому, наиболее удивительная особенность цивилизации Третьей волны... Значительная часть населения по крайней мере часть работы будет выполнять дома, и на предприятиях останутся исключительно те, кому крайне важно иметь физический контакт с предметом труда» («Третья волна». Напомню: книга вышла в 1980 году!).

«Компьютер несет в себе бо́льшую угрозу семье Второй волны, чем все законы об абортах, движения за права геев и лесбиянок и вся порнография мира» («Третья волна»).

«Мы продвигаемся от „экономики брюха“ к „экономике души“, ибо сейчас только душа требует насыщения» («Футурошок»).

«Построенное по фабричной модели массовое образование включало в себя основы чтения, письма и арифметики, немножко истории и других предметов. Это был „явный учебный план“. Однако под ним находился невидимый, или скрытый, учебный план, который был куда более основательным. Он состоял (и все еще состоит в большинстве индустриальных стран) из трех курсов, цель которых — научить пунктуальности, послушанию и выполнению механической, однообразной работы» («Третья волна»).

«При современной скорости прироста знаний происходит следующее: к тому времени, как ребенок, родившийся, скажем, сегодня, окончит колледж, общее количество знаний увеличится примерно в четыре раза, а к тому времени, как этот ребенок достигнет 50-летнего возраста, — примерно в 32 раза, причем 97% всего, что будет знать человечество, оно узнает на протяжении этих 50 лет его жизни» («Футурошок»).

«Подобно другим ключевым элементам капитализма, деньги переживают самую стремительную и глубокую революцию за многие века, революцию, которая создаст совершенно новые формы, новые способы выплат и платежей и деловые возможности обходиться вообще без денег» («Революционное богатство. Как оно будет создано и как оно изменит нашу жизнь»).

«Прежде всего любое приличное общество должно породить чувство общности. Общность противостоит одиночеству, а чувство принадлежности к общности придает людям уверенность. Однако в наше время институты, от которых зависит общность, разрушаются во всех технологических обществах. Результат — распространение чумы одиночества» («Третья волна»).

«Наше стремление рассматривать выдернутые из контекста количественные детали при все более и более точном исследовании все более и более мелких проблем приводит к тому, что мы узнаем все больше и больше о все меньшем и меньшем» («Третья волна»).

«Человечество может погибнуть не от того, что окажутся исчерпанными кладовые земли, выйдет из-под контроля атомная энергия или погибнет истерзанная природа. Люди вымрут из-за того, что не выдержат психологических нагрузок» («Футурошок»).

«Проблемой каждого человека будет не проблема выживания в условиях жестокого режима и стандартизации, а проблема выживания в условиях полной свободы» («Футурошок»).

«Вся ирония в том, что люди будущего могут страдать не от отсутствия выбора, а от парализующего обилия выбора. Они могут стать жертвами этой своеобразной сверхиндустриальной дилеммы: сверхвыбора» («Футурошок»).