Владимир Путин обязательно пойдет на новый срок, он не может мыслить категориями «я устал, я ухожу», уверен депутат Госдумы РФ от Татарстана Александр Сидякин. В интервью «БИЗНЕС Online» он рассказал, как отразится на России американский ультиматум «180 дней», почему в конце 90-х массово шли на выборы ребята, только что вылезшие из «бумера», и чем нам выгоден референдум о независимости Каталонии.
Александр Сидякин: «Ты зачем туда пришел? Просто сидеть и нажимать кнопку? Нет, надо влиять на процесс, надо влиять на то, как будут выглядеть законы, надо отстаивать, выгрызать зубами...»
«ОЛИГАРХИ И ПРОСТО БОГАТЫЕ ЛЮДИ ПОУХОДИЛИ ИЗ ПАРЛАМЕНТА»
— Александр Геннадьевич, перед 100-летием Октября скажите: у нас в России можно ожидать попытку революции? Цветной? И скорее не октябрьской, а февральской, потому что перед президентскими выборами американцы обещают обнародовать счета российской элиты...
— Закон, который приняли в США, устанавливающий санкции, подразумевает беспредельные, неограниченные возможности в отношении российских олигархов и близких к ним людей. А под это можно подвести практически любого человека. Отобрать все и заморозить их счета.
— В Думе это как-то обсуждается?
— В Думе что обсуждать — элита там была зачищена еще в прошлом созыве, через национализацию. Так что у нас сегодня уже особо и нет тех, кого «парит» этот американский закон. Их не в Думе надо искать. Может, где-то еще есть в другой ветви власти, посмотреть надо у соседей.
— Понятно, что в Думе олигархов теперь почти нет. Или вообще нет.
— Да, олигархи и просто богатые люди все поуходили. Даже человек по фамилии Скоробогатько (Александр Скоробогатько, предприниматель, миллиардер — прим. ред.) ушел, потому что Володин (Вячеслав Володин, председатель Госдумы РФ — прим. ред.) достаточно строго подошел к дисциплине, жестко.
— Теперь все депутаты ходят на заседания?
— Ходят. Раньше залы полупустыми были, теперь такого нет.
— Теперь все сидят — и в айфоне в игрушки играют?
— С этим уж ничего не поделаешь. Нельзя же у депутата телефон отбирать, это будет совсем неправильно. В английском парламенте, между прочим, вообще есть паб над залом. То есть ты можешь выйти, взять кружку пива, пригласить своих коллег и сидеть смотреть, кто и что в зале говорит. Если тебе надо выступить — пошел и выступил. Под пиво выступил и вернулся обратно. И это нормально. Хотя я не говорю, что у нас так надо сделать. Но там парламент — живое место.
— Национализация элит произошла в России за последние несколько лет?
— Во всяком случае, те, кто занимают высшие должностные посты в руководстве регионов, и вот парламентарии и, конечно, большинство министров — они все уже давно зачистили, даже если у кого-то что-то было. Нынешний состав Госдумы, еще раз повторяю, значительно проще с точки зрения именно владения какими-то ресурсами. И сенаторы богатые уже давным-давно ушли из Совета Федерации.
«Раньше залы полупустыми были, теперь такого нет»
— А как с олигархами?
— Нельзя же без разбора начать отбирать у всех все. Или вы имеете в виду то, что им принадлежит за границей? Баскетбольный клуб Прохоров (Михаил Прохоров, российский политик, предприниматель, миллиардер — прим. ред.) продал или нет, не знаю. По-моему, в процессе находится. У Дерипаски (Олег Дерипаска, российский предприниматель, миллиардер — прим. ред.), насколько знаю, активы есть до сих пор. Но, по-моему, он и не под санкциями.
— А еще один предприниматель и миллиардер Алишер Усманов?
— Алишер Усманов — вообще резидент Великобритании.
— Нет опасности, что у него тоже начнется конфискация?
— Я к этому как-то спокойно отношусь. Я с Алишером Усмановым один кошелек на двоих не имею.
— А миллиардеры Ротенберги, Ковальчуки, Тимченко?..
— Те, кого вы назвали и так уже под санкциями. И Тимченко, и Ковальчуки, и Ротенберги — все невыездные. Насколько я понимаю, и банк Ковальчуков в России под санкциями, и СМП Банк...
«Если положить подписной лист „я поддерживаю Серебренникова, именно поэтому я против президента“, не думаю, что в такой формулировке он будет подписан»
«ГУБЕРНАТОР «ПЛОХОЙ» — УХОДИТ, А ЕСЛИ ЕЩЕ И ПРЕСТУПЛЕНИЕ СОВЕРШИЛ, ТО СЯДЕТ»
— Как пройдут президентские выборы?
— Я не вижу силы, которая может сейчас поднять людей на голосование против Путина. У него заоблачные рейтинги.
— А, условно говоря, Анатолий Чубайс, который всегда во всем виноват?
— Через конфронтацию со странами НАТО произошла консолидация вокруг Путина. И я даже могу немножко крамольную вещь сказать, но не я один это говорю, политологи — тоже. Учитывая, что у нас был некий провал в экономике, необходимы были структурные реформы, нужна была расчистка неэффективных расходов, которые у крупного бизнеса есть, — государственных расходов. Если бы это произошло просто так, то, возможно, рейтинг власти и доверие к ней не были бы такими мощными, как сейчас. Но это происходило в условиях конфронтации с Западом, которую мы прошли с 2014 по 2017 год. Из-за необыкновенного накала конфронтации и консолидировались элиты. После «Крым наш» вокруг Путина по-прежнему объединено большинство — вся линейка, не только центристы и не только те, кто голосует за «Единую Россию», но это значительно больший пул поддержки. Это и часть либералов, и значительная часть патриотов, и левые.
— Судя по прессе, этого не видно. Либеральный спектр как критиковал Путина, так и критикует. Даже усиливается такая критика. А либеральная пресса выражает эти умонастроения.
— Если мы под либеральной прессой подразумеваем «Эхо Москвы» и «Новую газету», то они ни при каких обстоятельствах не могут поддерживать Путина. Или партийная газета партии «Яблоко»...
— Но даже арест режиссера Кирилла Серебренникова показал, что в его поддержку сотни людей подписываются: деятели культуры и так далее. По сути, они подписываются против Путина, против силовых действий.
— Я не согласен. Это не подписание против Путина, это подписание в поддержку Серебренникова. Совершенно две разные вещи. Если положить подписной лист «я поддерживаю Серебренникова, именно поэтому я против президента», не думаю, что в такой формулировке он будет подписан.
— Но люди говорят, что Серебренникова режим прессует, силовики.
— Говорят такое не все, это отдельные штампы, которые мы наблюдаем в отдельных изданиях.
— Разве это не опричнина? Она, к слову, имеет и положительную сторону. Но тут как бы опричнина в виде СК и ФСБ, силовиков Путина.
— Сегодня слово «опричнина» больше имеет негативный оттенок. Но речь же не об этом. Всегда найдутся люди, которые будут критиковать власть.
«Дело Улюкаева — это отдельная история. Вы, кстати, колбасой не угощаете?»
— А что вы думаете про дело экс-министра экономического развития Алексея Улюкаева?
— Дело Улюкаева — это отдельная история. Вы, кстати, колбасой не угощаете в «БИЗНЕС Online»?
— Такой — нет, в деле либерала Улюкаева фигурирует особая колбаса...
— Какой Улюкаев либерал, вы что?
— Он ближайший из сподвижников Егора Гайдара и Анатолия Чубайса.
— Почти все люди старше 50 лет, которые сегодня во власти, были когда-то сподвижниками Гайдара и Чубайса. Зачистка условного Улюкаева и руководителя системы исполнения наказания, нескольких губернаторов — это больше не в минус Путину играет, а в плюс. Потому что люди видят, что в борьбе с коррупцией не щадят никого, что все равны. Пожалуйста: губернатор «плохой» — уходит, а если еще и преступление совершил, то сядет.
«Элита — это гораздо больше. Элита — это ученые, академики, режиссеры, адвокаты... Это люди, которые склонны выражать свою позицию»
«МЫ ХОТИМ НАСЛАЖДАТЬСЯ ЖИЗНЬЮ, А ВЫ ЧЕГО НАМ ПРОБЛЕМЫ, РЕБЯТА, СОЗДАЛИ?»
— У нас не массовая газета, и мы говорим сейчас не о народе, мы говорим об элите. Нет у вас ощущения, что элита настроена антипутински, прозападно? Вот вы говорите, что все национализируем, что идет консолидация вокруг Путина. Но даже дело Улюкаева показывает, что какая уж тут консолидация может быть?
— А что вы понимаете под элитой? Если вы понимаете под элитой 450 депутатов Госдумы и 160 сенаторов Совета Федерации, то это заблуждение.
— Конечно нет.
— Элита — это гораздо больше. Элита — это ученые, академики, режиссеры, адвокаты... Это люди, которые склонны выражать свою позицию.
— Это и предприниматели.
— И все они разные. Если проанализируем голосование, которое проходило в сентябре в Москве, то видно, что в столице есть районы, где наблюдается концентрация элиты, которая голосует против власти. Где проиграла власть.
— То есть это не одиночки, их немало...
— Да, но есть же элита не только московская, не только живущая в пределах Садового кольца. Вы тоже элита.
— Региональная.
— Какая разница. Вы зачем начинаете дробить элиту на региональную и нерегиональную? Федеральная элита — это просто за счет статуса московского. Люди, которые тусуются друг с другом. Если брать большой срез, то, еще раз повторю, в результате тех процессов, которые происходили с 2011 по 2015 год, произошли серьезные изменения в конфигурации. Элита национализирована, у депутатов нет зарубежной собственности, это люди, ориентированные на патриотическую платформу. 50 процентов голосов по партийным спискам — это все равно «Единая Россия», остальные — это партии, которые, так или иначе, к ней присоединяются. Парламентские фракции в Думе поддерживают и присоединение Крыма, и усиление России, и войну в Сирии, и так далее. В большинстве своем эта элита сформирована, это срез общества. Есть, конечно, и околополитические тусовки, например театральные. У них во все времена, во всех обществах в основном оппозиционные традиции. И добиться консолидации среди театральных деятелей, деятелей искусства и науки можно только такими методами... милитаристскими. Ну не милитаристскими, а волюнтаристскими. Когда «я не читал Пастернака, но осуждаю», когда «езжай за сотый километр и вот там твори, пиши», когда на «философском пароходе» высылали людей из страны...
— А властная элита? Неужели группа Чубайса может поддерживать присоединение Крыма? Это невозможно себе представить.
— А вы считаете, что группа Чубайса — это пять менеджеров, работающих в «Роснано»? Или это весь менеджмент всех предприятий, где «Роснано» является соинвестором?
— Это сотни людей, которые идейно связаны с Чубайсом.
— Нет таких людей. Я не думаю. Голосование за СПС, а в последующем за «Правое дело» это хорошо показало... Конечно, есть люди, которые всегда будут выражать свою позицию, отличную от власти, и это здорово, что такие люди есть. Потому что застой никому не нужен, когда все говорят: «Одобряем-с»...
— Те же олигархи мечтают легализовать свои капиталы нормально на Западе и туда уехать.
— Олигархи тоже разные бывают.
— 90 процентов олигархов. Потому что они же молятся богу денег и капитала. Поэтому — какая Россия, какой Путин, какой суверенитет? Мы хотим ездить, наслаждаться жизнью, а вы чего нам проблемы, ребята, создали? Да еще вдруг завтра конфискуют и все закончится...
— Конфискуют — значит, будет их капитал работать на национальную экономику. Усилиями Ротенбергов делается крымский мост, за те деньги, на которые никто бы, наверное, не смог построить. Есть концентрация на усилиях, на инфраструктурных проектах внутри России...
— Даже вице-премьер Игорь Шувалов вряд ли так уж с утра до ночи радеет за Россию, скорее он прагматик...
— Послушайте, Шувалов — человек абсолютно занятый и абсолютно патриотически настроенный! Если говорить про тех людей, которых вы называете, — они, что, по-вашему, могут сказать, например, что мы должны отказаться от нынешнего курса полностью, должны разоружить армию?..
«Черт с ним, с Кудриным, это наш идеологический оппонент»
— Вот Кудрин так и говорит, мол, зачем финансировать армию, запад же наш друг. А Путин считает, что это не друг, а волк, который хочет нас съесть. Это две абсолютно разные позиции.
— И съест. Без армии не может существовать ни одна нормальная страна. Мы, к счастью, в отличие от многих новоявленных стран, имеем тысячелетнюю историю. И что было без армии с нами, мы хорошо знаем. И лучшие наши союзники — армия и флот.
— Кудрин так не считает.
— Да ради бога. Черт с ним, с Кудриным, это наш идеологический оппонент.
— Но он пишет стратегию Путина, он председатель совета центра стратегических разработок.
— Он объединяет то, что предлагают разные группы экономического влияния. Есть стратегия уполномоченного при президенте России по правам предпринимателей Бориса Титова, есть стратегия советника президента экономиста Сергея Глазьева, есть стратегия Кудрина. Кто-то должен быть на своде, и это не должен быть простой технократ. Это должен быть человек, который может, условно говоря, слепить эту идеологию. В этом смысле, мне кажется, Кудрин — и как администратор, и как идеолог всего этого — не будет пытаться сделать какие-то доминирующие вещи, которые связаны со стратегией внешней политики. Он пишет экономическую стратегию, она не подразумевает отказ от финансирования оборонпрома.
— Как раз так, он же говорит, что уменьшаем расходы на оборону, увеличиваем на образование...
— Давайте с динамикой повременим, потому что мы перевооружили свою армию. Теперь давайте сосредоточимся на искусственном интеллекте в армии, на беспилотниках, на каких-то средствах киберразведки... Не просто на перевооружении. Милитаризм ради милитаризма — это тоже неправильно, армия должна быть современной. Так что Кудрин что угодно может говорить о разоружении, но у нас же есть стратегия президента, эта стратегия подразумевает наличие сильной армии. Поэтому что бы там Кудрин ни написал, это просто не будет реализовано. В государстве есть разные группы влияния, разные политические партии, разные сегменты общества, которые пытаются влиять на повестку. И это нормально. Но есть парламент, через который законы проходят, и он, вы знаете, сейчас имеет совершенно четкий окрас. Невозможно сейчас провести реформы, которые будут поддерживаться только Кудриным, через все общество без сопротивления. Поэтому то, что какая-то идеологически другая точка зрения присутствует, это нормально.
«Кондиция президента Путина, как говорят у нас в Татарстане, алла бирсә, позволяет ему быть на этом посту еще 6 лет минимум. Фото в Тыве в этом году продемонстрировали, что он в отличной физической форме»
«НА ТАТАМИ ПУТИН, ДУМАЮ, КИНЕТ БОЛЬШИНСТВО СОПЕРНИКОВ С ЛЕГКОСТЬЮ»
— Возможно ли, что на президентских выборах пойдет от Путина другой кандидат?
— Нет, такой возможности нет.
— Володин, например? Говорят, он один из возможных преемников...
— Не провоцируйте меня... Вячеслав Викторович Володин — мой руководитель в Государственной Думе...
— Но в Думе все депутаты равны...
— Да, конечно. Володин — последователь линии Путина, он говорит: «Мой президент — Путин, я буду на него всегда работать». Поэтому Володин не будет выдвигаться против Путина. Как бы вы ни пытались меня спровоцировать....
— Выдвигаться по поручению Путина, имеется в виду.
— А-а, по поручению... Нет, думаю, неожиданностей здесь никаких не будет. Рейтинг доверия к президенту, конечно, может быть трансформирован на другого кандидата, политологи так говорят. Но я думаю, еще один конституционно возможный срок есть у президента, и он им воспользуется. Я уверен в этом.
— Но явно же у Путина все меньше и меньше желания быть «рабом на галерах». Хочется человеческой жизни, особенно сейчас, когда на президента такое давление колоссальное. Теоретически почему бы не уступить преемнику?
— Есть и другая сторона медали. Он ведет за собой страну и людей, ему доверили этот курс. И этот курс нельзя просто так «схлопнуть». Думаю, он чувствует свою ответственность. Это человек другого исторического масштаба, он не может мыслить категориями главы района — «я устал, я ухожу». Или категориями губернатора: все, надоело мне открывать свинарники, поеду, отдохну.
— Но у нас президент Борис Ельцин так и заявил: «Я ухожу...»
— Там была совершенно другая история, Ельцин был болен. А кондиция президента Путина, как говорят у нас в Татарстане, алла бирсә, позволяет ему быть на этом посту еще 6 лет минимум. Фото в Тыве в этом году продемонстрировали, что он в отличной физической форме. На татами, думаю, кинет большинство соперников с легкостью.
«А Навальный украл лес. Так написано в приговоре суда, который признан вышестоящей инстанцией законным, мы ориентируемся на него»
— Соперники ожидаются какие-то серьезные? Есть все-таки шанс у Алексея Навального зарегистрироваться, чтобы выборы превратились в настоящие выборы, а не просто в референдум доверия?
— Наше законодательство не позволяют сейчас это сделать. Надо менять законодательство.
— Из-за судимости Навального?
— Да, из-за судимости. На эту тему высказывалась председатель ЦИК Элла Панфилова. Я в этом смысле юридический позитивист. Я читаю законы и говорю, можно или нельзя, а все остальное — рассуждения чисто теоретические.
— В общем, карикатурные выборы будут?
— Прохоров тоже был карикатурным?
— Прохоров не карикатурная фигура, а Собчак, светская львица, карикатурная фигура, что бы там либеральный истеблишмент ни говорил. Ну, смешно ведь. Стоит только посмотреть фото, видео, как она себя вела, что говорила.
— А Навальный украл лес.
— Украл?
— Так написано в приговоре суда, который признан вышестоящей инстанцией законным, мы ориентируемся на него.
— У нас суд такой... пока особым доверием не пользуется.
— Не буду с вами соглашаться, тем более в эфире «БИЗНЕС Online». Да, в нашей судебной системе есть, конечно, проблемы, и глупо это отрицать. Если я читателям «БИЗНЕС Online» буду говорить, что у нас все идеально, то они посмеются и потроллят. Конечно, есть проблемы, над которыми нужно работать. Когда приходят к судье накануне значимых приговоров опера и говорят: «Надо — для безопасности государства...»
Вот о наболевшем: у меня есть товарищ Костя Цыбко, его обвинили в том, что дал взятку, и обвинение строилось на показаниях мэра города Озерска, который сидит, и чтобы скосить срок, начинает валить на кого угодно. Сначала дал показания, что Костя дал взятку где-то в Москве. Цыбко принес справку, что он был с делегацией Совета Федерации в Мюнхене в этот день. Потом мэр заявил, что в Озерске: Костя приносит биллинг, что он был в этот момент в Санкт-Петербурге. Что в итоге в деле? Что закопал взятку на Патриарших Прудах, а мэр пришел потом и раскопал. На Патриарших Прудах — где там закопаешь?.. Где там можно закопать несколько сотен тысяч долларов?! Ты в своем уме? Там же всегда люди ходят. «Ты что это делаешь?» — «Деньги закапываю» — «Для кого?» — «Да сейчас сенатор придет, не трогай». На основании этого парня закрыли на 9 лет. Сейчас сидит в Челябинске, молодой парень, мой ровесник!.. Ну, ни одного доказательства в деле не было...
«Минниханов тоже как раб на галерах, но только татарстанских — везде ездит, работает с инвесторами... »
«СЛАБЫЕ РЕГИОНЫ НАДО ПОДДЕРЖИВАТЬ, НО НЕ ТАК, ЧТОБЫ У СИЛЬНЫХ ВСЕ ЗАБИРАТЬ»
— А что это за пакетные отставки губернаторов?
— Я думаю, это вполне оправданная политехнологическая история.
— Но мы же опять хороним федерализм! Пачками убирают руководителей регионов и присылают из Москвы никому не известных, которых знать не знает ни регион, ни страна. Вот Александр Цыбульский стал в сентябре врио губернатора Ненецкого округа. А что он сделал для этого региона?
— Ненецкий округ маленький, это самый малонаселенный субъект Российской Федерации, там всего около 45 тысяч человек...
— А что, там не нашлось местного авторитетного лидера, который знает свой регион и понимает, как нужно его развивать? Может, это все-таки конец федерализму?
— В Telegram был большой материал о том, что вот этот тренд на технократичное обновление губернаторского корпуса — это подготовка к новой идеологии взаимоотношения центра с регионами, которая будет строиться на предоставлении им большей самостоятельности, в том числе финансовой. В первую очередь речь о крупных регионах. Вот Татарстан для федерального центра понятен, он технократичный, здесь делают то, что в представлении центра и должен делать глава субъекта. Минниханов даже в своем послании, что меня порадовало, говорил о новой электронной реальности, о блокчейне, о развитии технологий big data, о реакции на четвертую промышленную революцию...
— Рустам Нургалиевич употреблял слова, которые не все чиновники и знают.
— И это то, что задает ориентиры. Федеральный центр очень хотел бы видеть таких губернаторов. Не просто тех, которые едут перерезать красную ленточку и погрязают во внутриэлитных конфликтах...
— Вообще, стоит ли в регионы лезть «дяде из Москвы»? Может, своей головой надо жить и самому платить за свои ошибки...
— Они и платят, губернаторы...
— Представьте, Америка нам скажет, мол, давайте-ка вам пришлем вместо Путина другого, толковый у нас парень есть... Мы же не согласны на это. Мы хотим сами определять свою судьбу и выбирать своих лидеров. Вот договор Москвы и Казани…
— Поскольку я депутат от Татарстана, то я, конечно, поддержу вас. Вы же знаете, я выступил за продление договора Татарстана с Москвой
— Такой договор — это не сепаратизм?
— Конечно, это просто модель, которая делает нас сильнее. И я в этом смысле поддерживаю президента Татарстана. Мы налоги собираем, расширяем налоговую базу. Минниханов тоже как раб на галерах, но только татарстанских, везде ездит, работает с инвесторами... Понятно, что есть слабые регионы, их надо поддерживать, но не так, чтобы у сильных все забирать.
— Все-таки когда маятник от жесткой централизации, вертикализации качнется в другую сторону? Что в Думе об этом говорят? Есть возможность, условно, депутату Сидякину такие вопросы со своими коллегами нормально обсуждать? К Володину подойти: «А вот вы как думаете?..»
— Володин больше не занимается внутриполитической повесткой. Есть Кириенко Сергей Владиленович (первый замруководителя администрации президента РФ — прим. ред.), он занимается. Думаю, в принципе, с точки зрения политтехнологии, смена губернаторов — хорошая находка. Ухудшается электоральное самочувствие региона, появляются региональные конфликты — бах, новая фигура, которой предъявить нечего. Поэтому, считаю, до марта замены еще будут происходить там, где они необходимы. Ну а после марта, возможно, произойдут какие-то изменения внутриполитические. Но поймите, у нас внутреннюю и внешнюю политику страны по Конституции определяет президент. Мы можем вести дискуссии на эту тему, что было бы неплохо то сделать или это. Но на самом деле все зависит от политической воли президента.
— Но он же отталкивается от ситуации, от мнения людей...
— Знаете, в 90-е годы тоже была крайность, когда выборность губернаторов приводила к совершенно эксцентричным ситуациям. Я, когда закончил университет, начинал в 1999-м юристом, который помогал на выборах. Мне был 21 год, и я видел, кто были заказчики. Это ребята, которые реально вот только что вылезли из «бумера». Помните, фильм: «Мы принесли сумку денег, потому что мы с первого класса вместе. Давайте выберем своего губернатора». И выбирали. Ну не буду сейчас говорить и дротики кидать. Главу города выбирали, депутатов выбирали, пилили бюджет — а почему, дескать, нет, если депутаты все свои? Налоги распределяли тоже по своим, а давайте их вот так: этому, этому, этому... Перегибы были. И в условиях, когда стране были брошены глобальные, геополитические вызовы, нужно было принимать, и были предприняты меры.
«Сейчас я много работаю с министерствами. Фактически от „Единой России“ представляю то мажоритарное большинство в комитете, которое обеспечивает в итоге принятие законопроектов в части жилищной политики и ЖКХ»
«НУ, КУДА ТРАМПА, В ЯКУТИЮ, ЧТО ЛИ, ОТПРАВИТЬ ГУБЕРНАТОРОМ?»
— Так когда все-таки маятник качнется в обратную сторону? Есть ли шанс?
— А что, сейчас сильно закручено?
— Осталось чуть-чуть до предела вертикализации, по сути, в стране федерализма нет, к сожалению. То есть в стране нет парламента, нет федерализма. Хотя свобода прессы все-таки есть.
— Свобода прессы есть, и парламентаризм есть.
— Депутаты — фактически назначаемые, при всем уважении к вам...
— Что значит «назначаемые»?
— Без реальной конкуренции выбираются, существуют лишь «Единая Россия» и четыре «псевдопартии»...
— Думаю, что если вы придете в любую из «псевдопартий» и начнете говорить, что они — псевдопартии, с вами не согласятся.
«С Сергеем Мироновым (справа), Геннадием Зюгановым (слева), приходится в парламенте как-то договариваться»
— Конечно не согласятся.
— Если у нас слабые позиции у ЛДПР в Татарстане, это не значит, что они слабые везде, поверьте мне. Я сейчас не хочу их хвалить, это будет неправильно, я из «Единой России», член генсовета «ЕР», но... И с другими партиями, с их лидерами — с Сергеем Мироновым, Геннадием Зюгановым — приходится в парламенте как-то договариваться. Не так, чтобы: «Эй, слышите, собрались-ка здесь вместе вот именно в это время, будем вот это принимать». Такого нет. И что вы на «Единую Россию» наезжаете? Как раз в «Единой России» есть линейка от самого низового звена до верхов. Вот были реальные праймериз. Может, это у нас в Татарстане, в силу традиционной воспитанности нашего электората, не было такого накала политической борьбы.
— А был накал в других местах?
— А посмотрите на соседние регионы, как живется там губернаторам, которые не в ладах с местными элитами и тянут свои списки на выборах. И в самой «Единой России», когда были праймериз внутрипартийные, шла нешуточная борьба. А уж когда начинаются реальные избирательные кампании в регионах, где конкуренция, где губернатор позиции сдает... Вот поэтому и применяется технология, когда губернатор начинает пробуксовывать... Подбирают другие кандидатуры. Вы поймите, я не думаю, что подбирают абы кого. Последняя волна кандидатов, которые пришли в субъекты нынешней осенью, — это все региональные кадры.
— Непонятные люди, малоизвестные, непонятны их достижения... Красивое слово придумали: «технократы». Но чего они в жизни добились? Кто их чему обучил?
— Стоп. Что вы понимаете под формулировкой «чего они добились?», что в этот вопрос вкладываете? То есть когда завоевал олимпийскую медаль — ты добился успеха? Но обоснованно ли ставить спортсмена на регион? «Чего ты добился в жизни?» — «Я олимпийский чемпион». Это будет очень хорошо удовлетворять такому провокационному вопросу, который вы задали.
— Вот человек, допустим, был главой района или мэром, сделал район или город ухоженным, красивым, комфортным для жизни своих людей, привлек инвестиции... Или был спикером местного парламента. В этом смысле добился каких- то успехов успехов. И стал губернатором. А чего добился тот же Цыбульский?
— Что вы к этому Цыбульскому примотались? Пусть он в Ненецком округе оленеводами рулит...
— Можно спорить, можно обсуждать... Скажем, человек КАМАЗ поднял с колен — экспорт, импорт, модернизация, вот он управляет там 50 тысячами работников, он хороший директор. В этом случае можно обсуждать, хороший из него выйдет или плохой губернатор, но есть бэкграунд понятный. Или глава АвтоВАЗа возглавил бы, допустим, Самарскую область, тоже было бы ясно, почему. А тут непонятные люди, с непонятным бэкграундом.
— Думаю, надо рассуждать следующим образом. В стране есть достаточно отраслей, куда надо назначать людей отраслевых. «Роскосмос» надо развивать и соревноваться, идти в ногу с Илоном Маском (канадско-американский инженер, предприниматель, изобретатель, миллиардер — прим. ред.). Есть истории, связанные с отраслями, которые тоже надо развивать. Вот туда надо направлять людей, добившихся чего-то в бизнесе. А впрямую переносить бизнес-успехи на регион — это очень сложносочиненный организм, я имею в виду субъект. Это управление, это менеджмент, это и правоохранительные органы...
— Трамп.
— Трамп? Ну, куда его, в Якутию, что ли, отправлять губернатором?
— Почему в Америке успешный миллиардер нормально возглавляет целую страну?
— Мы сейчас не про страну говорим, про губернии. Вы представляете, от чего должен отказаться человек, добившийся многого в бизнесе, если он станет главой региона? Да он будет между молотом и наковальней...
— Сейчас во власти масса бизнесменов, которые ушли из бизнеса во власть и сидят серыми чиновниками: министрами, замминистрами...
— Среди замминистров таких прямо уж блистательных бизнесменов я не видел. Сейчас я много работаю с министерствами. Фактически от «Единой России» представляю то мажоритарное большинство в комитете, которое обеспечивает в итоге принятие законопроектов в части жилищной политики и ЖКХ. Вот и приходится взаимодействовать напрямую.
— С минстроем?
— С минстроем, с минэнерго, с департаментами внутри правительства. И хочу сказать, что там люди очень широкого кругозора, как правило, высокого IQ, с большим опытом работы административной. Что тоже немало, потому что каждое министерство ведет с десятка два ФЦП, в министерстве строительства за каждым из замминистров как минимум по три-четыре ФЦП, у каждого из них есть бюджетополучатели — 85 субъектов, и все надо контролировать, администрировать, понимать, как это работает...
— Это естественно, что там дураков нет.
— Там дураков нет, абсолютно точно. Более того, есть серьезная работа по подтягиванию этого кадрового резерва до определенного уровня. В том же Корпоративном университете Сбербанка, в Сколково проходят регулярные лекции с привлечением лучших умов человечества. Это я без всякого пафоса говорю, потому что приезжают специалисты и рассказывают, какие тренды есть в экономике, в политике, в управлении. Это люди подготовленные, чтобы такую работу вести, пусть по узкому направлению, но в рамках большой страны. Поэтому если вы спросите, чем примечателен, например, Алексей Самбуевич Цыденов, который в сентябре возглавил Бурятию, я отвечу, что он в минтрансе отвечал за формирование программ, связанных с развитием железнодорожного транспорта, вел большинство инфраструктурных проектов, я имею в виду дороги на Дальнем Востоке и в Забайкалье. Он эту тему знает. Что в Бурятии? Прошло то время, когда губернатор решал, кому приватизировать пакеты предприятий, находящихся в собственности региона. Все приватизировано, все работает. И глава региона должен дальше формировать правила для создания и расширения налоговой базы. А бюджет и без него посчитают бухгалтеры — сколько пришло, сколько надо раздать... А губернатор должен понимать, как сделать свой регион регионом развития.
— Ну, министерство — а что министерство? Даже самый умный чиновник привык распределять заработанное. А в регионе ты должен подумать, как мотивировать бизнес, население...
— Эти люди — с определенным уровнем политической культуры, прокачены идеологией и повесткой, в которой живет наше правительство, сформированное «Единой Россией».
«Санкции нам помогли некоторые отрасли поднять, надо их развивать, нужно дальше диверсифицировать экономику и сделать ее менее зависимой от углеводородов»
«С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ НАЛОГОВ У НАС ОЧЕНЬ ПОНЯТНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО»
— В конце сентября в Думу поступил от правительства проект бюджета на 2018 год и на плановый период 2019/20 годов...
— В бюджетной политике мы серьезные завалы разгребли. Перешли на программный метод принятия бюджета, программный метод развития отраслей экономики, программы по отраслям... То есть не как раньше, когда ФЦП была по адресным объектам: «ну давай, все в одном бюджете, начиная от канализации в Дагестане и заканчивая укреплением набережной в Анадыре». Сейчас есть все-таки структура. Есть программа «Городская среда», по ней идем, понятно, какие коэффициенты, как получаем, какое софинансирование, какие выбрали для себя приоритеты. Были выявлены неэффективные программы, неэффективные расходы. Потому что когда в программу закачивается, допустим, 50 миллиардов рублей, расходуется 10, а 40 возвращается, это же остатки, которые могли бы пойти на школы. Они здесь и сейчас нужны, зачем их остатками грузить на следующий год? Нас сама действительность сподвигла к такого рода формированию бюджета. Бизнесу помогаем, потому что серьезно облегчили налоговое администрирование. У нас ФНСовский ресурс, он у нас один из самых удачных в мире с точки зрения администрирования — можно легко зайти и получить любую информацию. С точки зрения налогов у нас очень понятное законодательство. Для ИП — вообще 6 процентов, для отдельных видов деятельности — чуть ли не освобождение на три года. То есть здесь все сделано. Чего нам не хватает — это судебной реформы.
— Предприниматели тоже об этом говорят...
— Объединили Верховный и Арбитражный суды. Да, это дало формирование единой практики, все сходится у нас на высшем уровне. Но все равно требует совершенствования система назначения судей, в которую вклинили серьезным образом правоохранительные органы. Они дают справки, какой судья хороший, какой плохой. А потом приходят и говорят: «Я тебе справку не дам». Мы же знаем, как это все работает. Пока не будет фундаментальной установки на то, чтобы судей никто не беспокоил, не приходил к ним пить чай, как говорится, не предупреждал, что вот такое решение — это требование государственной безопасности... Каким бы ни было значение любого судебного решения — принеси доказательства, докажи! Вот когда мы к этой формуле придем, тогда придет и доверие к сделкам, которые ты совершаешь под этой юрисдикцией, и к инвестициям, которые ты сюда отправляешь. Перегибы везде есть.
«Давайте разрешим криптовалюты, легализуем блокчейн. Вот это правильно, это идеология. К сожалению, не все пока это понимают, но Герман Греф поддерживает, и я очень рад, что есть такие люди»
— Наверное, не идеальна ни одна правовая система.
— Часто хвалят английский суд — вполне возможно, что это близкая к идеальной судебная модель. А у американцев, думаете, все идеально? Такое же давление есть. И в пенитенциарной системе частные тюрьмы, в которых используют труд заключенных. Не удивительно, что в США заинтересованы, чтобы сажать на долгие сроки, начиная с 12 лет, просто как машиной там штампуют уголовные приговоры — это большой бизнес и фактически новая форма рабства.
Так что перегибы везде есть, да. Но совершенно точно, если адвокаты предоставляют серьезные, взвешенные доказательства, ни один судья никогда не пойдет прямо в лобовую на незаконное решение. То есть мы прошли тот этап, когда могли себе это позволить. Сейчас мы должны быть сильнее этого.
— В целом какие подходы сейчас у «Единой России», у правительства, у депутатов?
— Расходы превышают доходы, бюджетное правило не работает, экономим, урезаем, делаем эффективными... Стремимся, чтобы нефть росла. Развиваем другие производства...
— А есть некий каркас общеидеологический?
— Общеидеологический каркас — Россия суверенное государство, самостоятельно определяющее свою политику, она должна стать самодостаточной. Санкции нам помогли некоторые отрасли поднять, надо их развивать, нужно дальше диверсифицировать экономику и сделать ее менее зависимой от углеводородов. Нужно добиваться успехов там, где их не было. И четвертая промышленная революция позволяет нам стать апологетами хоть в чем-то. Давайте разрешим криптовалюты — я считаю так — легализуем их, легализуем блокчейн. Вот это правильно, это идеология. К сожалению, не все пока это понимают, но Герман Греф поддерживает, и я очень рад, что есть такие люди.
«У каждого есть своя „навеска“. Ильдар Гильмутдинов (слева) — по своей части действует, Айрат Хайруллин (второй справа) — по селу, Айрат Фаррахов (справа) — по медицине»
— Какие задачи решают татарстанские депутаты?
— Мне кажется, эти задачи постоянны. Работать на республику, максимально добиваться софинансирования федеральных целевых программ, государственных программ... По нашей республике мы это делаем активно, все наваливаемся... Вот смотрите, чем сильнее наше представительство в думском сообществе, тем сложнее федеральным органам исполнительной власти «кинуть» нас в реализации каких-то программ, потому что мы просто обкладываем со всех сторон. Так было, например, если помните, по программе «Городская среда» в прошлом году. Тогда первоначально решили дать 20 миллиардов регионам, у которых коэффициент бюджетной обеспеченности ниже 1. И там оказалось 9 регионов вне этого списка. Ну Москва, Питер — понятно, у них денег столько, что им были не нужны федеральные деньги. Но там оказался ряд других территорий, в том числе Татарстан. Все наши соседи получили — не получили Татарстан, Свердловская и Ленинградская области... Вы знаете, мне кажется, мы сделали невероятное: именно благодаря Татарстану дали денег всем 9 регионам, потому что мы просто на каждом совещании не давали об этом забыть. И я знаю своих старших товарищей по партии, которые даже злились, психовали, говорили: «Что, тебе больше сказать нечего?» Да, нечего. И поэтому дали дополнительный миллиард... И так во всем.
Автомобили скорой медицинской помощи, школьные автобусы, деньги на школы — мы все равно везде забираем, потому что как только начинается формирование программы — всё, мы уже здесь: ЖКХ, ипотека, арендное жилье, программа «Городская среда» — это те вещи, которые за мной в Думе закреплены. Ильдар Гильмутдинов по своей части действует, Айрат Хайруллин — по селу, Айрат Фаррахов — по медицине. У каждого есть своя «навеска», каждый понимает, с какими министерствами по какому вопросу он должен работать.
— Бизнесу как помогаете?
— Вы знаете, эффективная площадка — это совет по предпринимательству при президенте Татарстана, в котором я принимаю участие. Там ставятся какие-то вопросы: надо снять это ограничение, продвинуть это. Вот, занимаемся и этим...
Что значит повестка, по которой живет депутатская группа Татарстана? Чтобы нашей республике в конечном итоге было лучше. А как иначе? Ты зачем туда пришел? Просто сидеть и нажимать кнопку? Нет, надо влиять на процесс, надо влиять на то, как будут выглядеть законы, надо отстаивать, выгрызать зубами... Вот, по хостелам, например. На совете по предпринимательству президент дал поручение — зачем закрывать хостелы? В прошлом созыве Дума приняла закон, и все хостелы оказались вне закона. Но ведь есть такие, и это бóльшая часть, к которым у жителей нет претензий. Например, договариваешься с ними, сажаешь в подъезд консьержа, платишь за лифт сам. Пожалуйста, пусть будет хостел, если постояльцы не шумят... Приехал ты из Бугульмы в Казань поступать в вуз, будешь в хостеле платить по 700 рублей в день, а в гостинице — любой, даже трехзвездочной — уж меньше, чем за полторы тысячи, ты не поселишься никак, а то и за две. Так что это востребованный сегмент. 35 процентов бронирований осуществляется вне Booking.com, вне отелей, то есть через Airbnb и другие ресурсы. Что мы получим, если мы позакрываем хостелы? Во-первых, мы озлобим против себя часть людей, которые покупали эти квартиры, вкладывались туда, которые делают бизнес. Во-вторых, лишим часть людей возможности получать недорогое почасовое или посуточное жилье. Вот к чему это приведет. А хостелы все равно останутся, только уйдут в тень. Мне больших усилий стоило убедить коллег в неправильности запретительного решения по хостелам, при том что и председатель правительства высказался в том духе, чтобы развернуть эту историю... Есть протоколы совещаний по этой теме, например у вице-премьера Дмитрия Козака было зафиксировано, что хостелам быть, — даже не только на первых этажах. Если две трети подъезда за, если соседи, которые с тобой граничат, точно не против и если ты при этом отказываешься от статуса неприкосновенности.
— Чтобы полиция в хостел могла зайти...
— Чтобы ФМС могла проверить или чтобы Роспотребнадзор мог прийти. Это логично. Почему нет?
— На самом деле, вряд ли кто хочет, чтобы в его подъезде был хостел.
— Пожалуйста, выступайте против. А все те, которые есть на сегодняшний день, должны переподтвердиться, совершенно точно. И надо сделать это в любом случае после чемпионата мира, потому что гостиничных емкостей не хватает.
«Если Крыму нельзя, то почему, условно говоря, Косово было можно? А если сейчас разрешат Каталонии...»
«ЗДЕСЬ ОЧЕВИДНЫХ ПОБЕДИТЕЛЕЙ НЕТ, В ЭТОМ ПРОТИВОСТОЯНИИ КАТАЛОНИИ И ИСПАНИИ»
— Как вы оцениваете референдум о независимости Каталонии?
— Мне нравится Барселона, я был там несколько раз — очень красивый город. Итоги референдума я могу оценить исключительно с точки зрения российского политика: мы опять увидели двойные европейские стандарты, когда в одном случае говорят нет, а в другом случае говорят да. Вот в случае с Косово — да, а в случае с Каталонией — нет. Почему? А ни почему. Никто внятно объяснить не может, но это два абсолютно одинаковых кейса, на которые абсолютно разный взгляд. И я, естественно, эту параллель провожу, потому что она выгодна нам с точки зрения оценки событий вокруг Крыма, это тоже понятно. Если Крыму нельзя, то почему, условно говоря, Косово было можно? А если сейчас разрешат Каталонии... Здесь очевидных победителей нет, в этом противостоянии Каталонии и Испании.
— Должно быть право на самоопределение народа?
— Конечно должно быть. Но должен быть, в принципе, и суверенитет государства. Эти два вопроса всегда расходятся.
— Так должно быть у территории право на выход из государства?
— Я знаю следующий вопрос, который вы зададите, — это Калининград, Чечня и так далее. Но право на самоопределение должно быть связано с историческими условиями. Право на самоопределение не может быть просто так, мол, я хочу отделиться и я должен отделиться. Должны быть какие-то предпосылки: либо геноцид, либо угроза геноцида, угроза нарушения прав и так далее. Просто так не должно существовать право — когда захотел, тогда отделился. Это же судьбы людей. Это очень сложный вопрос...
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 103
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.