В Госсовета РТ состоялось расширенное совещание, посвященное вопросам ресоциализации бывших осужденных На расширенном совещании, посвященном вопросам ресоциализации бывших осужденных, бранить региональный УФСИН в присутствии Эдуарда Хиалеева и Дауфита Хамадишина не стали

«АНЕКДОТ, КАК ГОВОРИТСЯ, НЕ В БРОВЬ, А В ГЛАЗ»

Накануне в Госсовете РТ состоялось расширенное совещание, посвященное вопросам ресоциализации бывших осужденных. На него пригласили представителей уголовно-исполнительной системы (УИС), министерств, ведомств, правозащитных организаций, депутатского корпуса и правоохранительных органов. Инициатором встречи выступил председатель общественного совета УФСИН России по РТ Рафаэль Давлеев, чью идею поддержал вице-спикер татарстанского парламента Юрий Камалтынов. Именно он стал модератором вчерашней дискуссии.

Начал совещание Юрий Зимелевич с анекдота: «На остановке мужик оказался один на один с бомжом. Тот его спрашивает: „Слышь, как ты докатился до такой жизни?“ Тот отвечает: „Не поверишь, но еще неделю назад у меня была крыша над головой и полно еды. Я ходил в спортзал и библиотеку. У меня было полное медицинское обслуживание, и я не оплачивал никаких счетов“. — „И что случилось? В карты проигрался или на наркотики подсел?“ — „Нет, ничего подобного слава богу. Просто с зоны откинулся“». Никто не засмеялся, все лишь принужденно улыбались. «Анекдот, как говорится, не в бровь, а в глаз», — констатировал Камалтынов.

Он рассказал, что на имя председателя Госсовета РТ Фарида Мухаметшина от Давлеева поступило обращение, в котором поднимался целый перечень проблем, связанных с реабилитацией бывших осужденных. При этом бранить региональный УФСИН Камалтынов не стал в присутствии врио руководителя управления Эдуарда Хиалеева и его предшественника — генерал-лейтенанта Дауфита Хамадишина. «Просто руки не доходят», — объяснял вице-спикер проблему ресоциализации лиц, познавших суровую школу мест не столь отдаленных. А проблема, по его мнению, состоит в том, что бывшие осужденные после отсидки не могут начать нормальную жизнь с чистого листа — на работу не берут, семьи нет, да и вообще клеймо на все оставшиеся годы. Это и вынуждает их идти на рецидив, чтобы вернуться туда, где кормят и «ждут», даже если это место по ту сторону колючей проволоки. Упомянул Камалтынов и о других угрозах: «социальной инфекции», ВИЧ, туберкулезе, радикальных взглядах, с которыми порой выходят из колоний бывшие арестанты.

Все это подтвердил и Давлеев. Он дал краткую характеристику УИС республики, напомнил о том, что общая численность осужденных в СИЗО и колониях — свыше 11,5 тыс. человек, а в уголовно-исполнительной инспекции на учете состоят еще 12 тыс. человек, средний возраст заключенных — 40 лет. Содержание одного из них обходится бюджету в 30 тыс. рублей. Почти две трети осужденных отбывают наказание повторно, лишь 2,5 тыс. — «новички» в колониях. По его словам, основная задача УИС — это сокращение числа редицивов за счет повышения социальной реабилитации бывших арестантов. Но с этим в республике дело обстоит не самым лучшим образом. Рецидив преступлений бывшими осужденными сегодня составляет 55%, то есть каждый второй отсидевший вновь совершает преступление и возвращается в статус «сидельца». А по федеральной статистике, в тюрьмах, где содержатся сегодня 650 тыс. человек, каждый год «откидываются» порядка 250 тыс., возвращается потом в колонии почти столько же. Причина того, что эта цифра не уменьшается, таится в отсутствии специального ФЗ «О ресоциализации лиц, освободившихся от отбывания наказания». И вроде такой законопроект уже есть, но вот несколько лет о нем ничего не слышно. Зависший законопроект предусматривает стимулирующие меры для работодателей, которым поручат нанимать на работу бывших осужденных, а также возможность предоставления жилья и даже небольшие банковские ссуды.

Инициатором встречи выступил председатель общественного совета УФСИН России по РТ Рафаэль Давлеев (в центре)

«ОТ ТЮРЕМНОЙ СУБКУЛЬТУРЫ НЕ ОТОЙДЕМ, ПОКА БУДЕТ СТАДНОЕ СОДЕРЖАНИЕ»

 «Самый главный вопрос в том, что человека выпустили и он никому потом не нужен, — рассуждал на совещании Хамадишин. — Нет ни одной структуры, которая бы конкретно с ним занималась. МВД он не нужен, он нужен только тогда, когда совершил какое-то правнонарушение. Минтруд тоже не хочет на себя это дело брать. Нам это тоже не поручено федеральной структурой. Мы пытаемся, когда он находится в наших стенах, оказать посильную помощь».

Бывший глава УФСИН России по РТ также попытался разделить всех осужденных на две категории: тех, кто просит о помощи и кто не безнадежен, и тех, кому уже бесполезно помогать. Важную роль тут играет тюремная субкультура. «Мы от нее не отойдем, пока у нас будет стадное содержание [осужденных]. В каждом стаде баранов, коров, всегда есть лидер. Среди людей — тоже», — размышлял Хамадишин. Далее он задался вопросом, как может устроить свою жизнь с чистого листа бывший зэк с 800 рублями в кармане — отходными из колонии. Ответ лежал на поверхности — только пропить эти деньги и потом вернуться за решетку.

Азат Гайнутдинов (справа) призвал активнее использовать практику замены неотбытой части срока исправительными работами, представляющими собой труд на свободе при оплате 5–20% дохода государству и возмещении ущерба потерпевшему

Несколько позитивнее был настроен гендиректор центра социальной реабилитации и адаптации (ЦРА) бывших осужденных Азат Гайнутдинов, добившийся рекордно низкого — в 3% — показателя рецидива среди своих бывших арестантов. Он продемонстрировал собравшимся видеоролик, демонстрирующий, как он со своими подопечными проводил субботник в Казани, дабы показать, что вышедшие «колонисты» не потеряны для общества. Гайнутдинов призвал активнее использовать практику замены неотбытой части срока исправительными работами, представляющими собой труд на свободе при оплате 5–20% дохода государству и возмещении ущерба потерпевшему. «Мы его забираем к себе, даем жилье, трудоустраиваем, помогаем с документами, и он у нас работает до конца срока. Приходит в себя. На выходе получаем социально реабилитированного человека», — рассказал в двух словах о своем центре Гайнутдинов.

Но при этом он отметил, что в настоящем законе есть куча пробелов, мешающих его работе. Осужденные специально уклоняются от исправработ, предпочитая несколько месяцев в тюрьме вместо года работы за гроши. Решение понятно — приравнять УДО к исправработам. Но никто этого не делает. ЦРА же занят созданием необходимых условий для бывших осужденных. И все это за свой счет. «Кто вам деньги дает?» — вновь полюбопытствовал Камалтынов. Оказалось, что ЦРА живет исключительно на собственные средства и благотворительность. Вице-спикер предложил участвовать в грантах общественных организацией. На это Гайнутдинов ответил, что дороже выходит: «Бумажная волокита, да и больше на бухгалтера тратится».

И тут, наконец, прозвучало первое более-менее конкретное предложение. Камалтынов предложил попросить Хамадишина взять под свое заботливое крыло щепетильный вопрос, организовать рабочую группу, которая займется разработкой конкретных предложений: поправками в бюджет, в нормативные акты и пр. «Они на грантовой поддержке должны сидеть. Он (Гайнутдинов — прим. ред.) не один такой нужен, в каждом городе такие нужны. Мы же худо-бедно открыли 11 вытрезвителей», — заявил Камалтынов, как вдруг его перебил первый замминистра здравоохранения РТ Сергей Осипов. «Закрыли уже один в Зеленодольском районе. По решению суда...» — с досадой проинформировал чиновник.


«МЕНЯ САБУРСКАЯ ВСЕ ВРЕМЯ В КОЛОНИИ ЗОВЕТ ВМЕСТЕ С СОБОЙ...»

После этого дискуссия оживилась, и микрофон взяла уполномоченный по правам человека в РТ Сария Сабурская. Она предложила включить в ФЦП, посвященную обеспечению общественного порядка и противодействию преступности в Татарстане, вопрос о ресоциализации и подогнать под него смету. Без этого, без финансирования сегодня тема новых ЦРА бессмысленна. Гайнутдинов же заметил, что развитие центра реабилитации осужденных сдерживает отсутствие не финансирования, а собственного здания. «Центр вынужден арендовать для проживания подопечных жилые помещения и расходовать в связи с этим значительные средства нашего и без того скромного бюджета, — заметил он. — Ранее мы обращались с просьбой передать в наше пользование здание для организации центра на 100 человек в черте Казани. Дайте нам только здание — мы сами все сделаем без бюджетных средств». 

Председатель общественной наблюдательной комиссии РТ Лариса Расческова предложила обратиться к федеральным грантам, с которыми, впрочем, также не все ясно до конца. Для получения московского или местного министерского гранта нужно сначала отдать 1% от требуемой суммы, а потом еще 10% в качестве аванса. Но, как правило, общественники не могут найти такой суммы на многомилионный грант, что логично: зачем бы они тогда обращались за помощью с набитым кошельком?

Сария Сабурская (в центре) предложила поднять вопрос о ресоциализации и подогнать под него смету

«Все правильно говорим, но наличие самого нормативного регулирования не является панацеей», — оборвал зампрокурора РТ Марат Долгов. По его словам, в соседней Кировской области все нормативные акты приняты, а уровень рецидива такой же и не меняется. Все опять-таки упирается в финансирование. «Мы вот обсуждаем, но все это абстрактно. Нет четкого понятия, что мы понимаем под ресоциализацией. Какого эффекта мы хотим? Сколько это в рублях? Нам нужны исследования, социология», — призывал Марат Шамилевич, напоминая, что меры поддержки и в Татарстане есть разные, но они не работают. Если центру занятости дают квоту на 37 человек для трудоустройства бывших осужденных, то на работу из них устраиваются только 8. Остальные места пропадают, хотя деньги под них закладывались. «Надо исследовать сначала, посчитать все в деньгах», — подчеркнул зампрокурора РТ.

С предложениями по закрытию пробелов в действующем законодательстве, регламентирующими применение исправительных работ, выступил гендиректор ЦРА. «Как показывает практика, осужденные намеренно уклоняются от выполнения условий исправительных работ с целью возвращения в исправительную колонию — к примеру, год назначенных работ приравнивается к четырем месяцам лишения свободы. Считаем, что данная лазейка в уголовном законодательстве является недопустимой, — пояснил Гайнутдинов. — Кроме того, согласно части 2 статьи 50 УК РФ право на замену наказания на исправительные работы предоставляется только при том условии, что оставшийся срок отбытия наказания составляет не более двух лет. Таким образом, человек вынужден дожидаться этого двухгодичного порога. Считаем необходимым предоставлять право на замену неотбытой части наказания исправительными работами по тем же правилам, что и УДО».

Рафил Нугуманов (справа): «У нас 650 тысяч здоровых мужиков и женщин сидят! Почему 50 процентов сегодня не работают?»

«Сегодняшний вопрос очень серьезен, — отметил зампредседателя комитета Госсовета РТ по законности и правопорядку Рафил Нугуманов. — Тем более в перспективе предвидится демографическое падение, рабочих рук не будет хватать. А у нас 650 тысяч здоровых мужиков и женщин сидят! Проблема-то в самих колониях! Почему 50 процентов сегодня не работают? Меня Сабурская все время в колонии зовет вместе с собой. Вот приехали мы в колонию в Мензелинск, так половина не работает. Здоровые мужики сидят по 5–6 лет, а потом они не смогут уже работать! Они не смогут на рынке труда выжить».

— Почему мы крупному предприятию не можем сказать: «Ты берешь 5 жуликов»? — продолжил он.

— Мы их так не называем, Рафил Габтрафикович, — посмеялся Хамадишин.

— Ну в кавычках. Можно же закон о квотировании. Он был! Почему советская власть этим занималась? Почему сегодня богатейшие организации — ТАИФ, «Татнефть» — говорят, что им не надо? А что значит не надо? Они же люди!

Участники совещания сошлись на мысли, что нужна рабочая группа. Возглавит ее, скорее всего, Хамадишин.

Фото: gossov.tatarstan.ru