Эльмира Калимуллина: «Я такая кошка, которая гуляет сама по себе»

Эльмира Калимуллина: «Я артист без продюсера, без какой-либо поддержки»Фото: «БИЗНЕС Online»

«Я ВЫХОДИЛА ПОПИТЬ ВОДЫ И ПОНИМАЛА, ЧТО У МЕНЯ ЗАЛОЖИЛО УШИ»

— Эльмира, вы посол чемпионата мира по футболу в России. Какие обязанности этот статус на вас накладывает?

— На самом деле я думала, что будет сложнее... Да, есть определенные активности, но все равно все внимание именно на футболистах, на болельщиках, на самой организации происходящего. Была проделана работа до чемпионата, различные дела по презентации Казани, освещение информации о соревнованиях. Я очень рада рассказывать об этом мировом спортивном событии, потому что Казань, наверное, один из первых городов, который на 100 процентов был готов принять и болельщиков, и футбольные команды. У нас за плечами такой опыт, что, мне кажется, любой город-организатор позавидует. Когда приезжаешь домой в Казань, сразу же чувствуется атмосфера большого футбола. В остальных городах я, правда, не была, например в Нижнем Новгороде, но информация немножечко теряется, особенно в Москве и Петербурге, потому что города большие, а любые сведения должны дублироваться чуть ли не через каждый метр. А у нас такая концентрация всего, все грамотно организовано с точки зрения логистики и менеджмента. Мне очень нравится. Я горжусь Казанью!

— Вы участвовали в организации культурной программы в Казани?

— Я открывала фан-зону на фестивале болельщиков, и сейчас у нас идут переговоры по поводу участия в концертной программе. Ее режиссером является Михаил Волконадский и его большая режиссерская команда. Кстати, вот эта площадка [у центра семьи «Казан»] прекрасна для экспериментов. Например, недавно там выступал казанский камерный оркестр La Primavera и битбоксер Митя Бурмистров. На мой взгляд, данная площадка — отличное место для талантливых ребят, которых еще не знает большая аудитория, и фестиваль болельщиков — великолепная возможность себя показать.

«Зрелищное открытие с участием замечательных артистов. Приятно, что на открытии мирового чемпионата вместе с Робби выступала и наша соотечественница — Аида» Фото: ©Рамиль Ситдиков, РИА «Новости»

— А удалось посмотреть какие-то игры чемпионата вживую?

— Для начала я была на матче Испания — Иран. Это вообще что-то... Мне кажется, что 70 процентов стадиона было заполнено иранскими болельщиками и был еще маленький островок испанских болельщиков в тельняшках. Стадион гудел уже с самых первых минут, как я только вошла. Гудели именно болельщики иранцев. Этот гул продолжался на протяжении всего матча. Я выходила попить воды и понимала, что у меня заложило уши, атмосфера матча была потрясающей. Очень рада, что у меня есть возможность быть на играх. И в первую очередь посещаю их как болельщик, а уже во вторую — как посол, потому что я футбол люблю, интересуюсь им и очень рада, что этот чемпионат проходит у нас в России, а посол чемпионата мира по футболу — просто приятный бонус.

— Билеты сами доставали или они вам как послу полагаются?

— Для каждого посла есть определенная квота на билеты, и я с радостью использую эту возможность.

— Как вам официальное открытие ЧМ-2018 в «Лужниках», выступление Робби Уильямса, Аиды Гарифуллиной?

«Для каждого посла есть определенная квота на билеты, и я с радостью использую эту возможность» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Я, честно говоря, даже не ожидала, что будет так динамично. Зрелищное открытие с участием замечательных артистов. Приятно, что на открытии мирового чемпионата вместе с Робби выступала и наша соотечественница — Аида. От всей души поздравляю! Шоу получилось интересным. Мне, конечно, хотелось видеть больше ярких картинок в трансляции, но в целом я осталась очень довольна. А Робби, безусловно, потрясающий артист. Я была на его сольном концерте в «Олимпийском» и, хотя не так много посетила концертов мировых звезд, могу сказать, что он один из тех артистов, кто очень любит своего зрителя. Робби действительно по-настоящему любит своего зрителя и отдается полностью. Он такой открытый, честный и по-хорошему простой. Это моментально считывается, мне кажется, это сразу и в голосе слышно, и в его манере общаться с публикой.

Ну и сама игра нашей сборной в матче-открытии против Саудовской Аравии мне запомнилась, безусловно. Я в этот момент сидела в студии «Пусть говорят»: боже мой, что там происходило! Когда был забит первый гол, его, конечно, очень ждали. Потом все ждали второй гол, но, когда случились третий и четвертый, а потом еще и пятый, студия просто взорвалась. Все сразу стали родственниками, начали обниматься, поздравлять друг друга. Динамика открытия турнира, бесспорно, была потрясающей.

«Я была уверена, что «Әлиф» в какой-либо номинации обязательно победит» Фото: ©Владимир Вяткин РИА «Новости»

«Я НЕ ЗНАЮ... «АЛТЫН КАЗАН» НЕ СТАВИТСЯ, «КАРА ПУЛАТ» НЕ СТАВИТСЯ...»

— Давайте отвлечемся от мундиаля и поговорим о других важных событиях в вашей артистической карьере. Весной в московском центре имени Мейерхольда вы как вокалистка приняли участие в показе спектакля «Әлиф» для жюри «Золотой маски», а Нурбек Батулла в итоге стал лауреатом главной российской театральной премии. Как попали в проект?

— Мне позвонил композитор Эльмир Низамов, мне кажется, его фамилия чаще всего будет звучать в нашем интервью, просто мы друг для друга какие-то кармические брат и сестра (смеется). Так вот он позвонил и пригласил на спектакль. Мы пришли с мамой, и для меня эти 50 минут были... даже не могу описать, я прошла какое-то странное состояние. Молчала после спектакля, мне не хотелось ничего говорить, просто было полное погружение в какую-то мантру. Я поздравила и Эльмира, и Нурбека, и режиссера Туфана Имамутдинова, всех, кто принимал участие в создании спектакля. А через какое-то время мне снова позвонил Эльмир и сказал, что в Москве они будут участвовать в конкурсе, спросил, не могла бы я помочь. С удовольствием согласилась, приезжала на репетиции. И вся это история затянула, мы так с ребятами подружились. Выступив в театре имени Мейерхольда на «Золотой маске», было какое-то ощущение, наверное, правильности действия, всего, что происходит, и сам по себе спектакль не то чтобы необычный, он особенный.

15 апреля мы пришли в Большой театр на церемонию вручения «Золотой маски», помню, наши отличились — пришли в футболках, джинсах. Но они такие сами по себе, никого не изображают, никого не играют. Я была уверена, что «Әлиф» в какой-либо номинации обязательно победит. Была уверена, честно! Может, с моей стороны это было самонадеянно, но было какое-то внутреннее знание. Когда объявили имя Нурбека, боже мой, я точно сорвала связки! Мы все были счастливы. А там еще не ловил телефон, а так хотелось скорее со всеми поделиться этой новостью.

— Победа на «Золотой маске» — насколько это важно для национальной культуры?

— В первую очередь это важно для тех, кто участвовал в создании спектакля «Әлиф». На них наложена некая миссия, говорящая о том, что мы любим свою культуру, свой язык, мы хотим его сохранять, чтобы мы основательнее стояли, чтобы фундамент был крепким. Особенно в связи с некоторыми событиями, которые у нас происходят. Это все как-то совпало, пересеклось. «Золотая маска» — это не главное, но, к сожалению, в нашем мире «без бумажки ты букашка».

Я рада, что к этому спектаклю, к его главной мысли присоединились множество людей. Наверное, это наш манифест о том, что надо любить свой язык и сохранять его. Эти новые формы проявления в театре — маленькая революция. Здорово, что у нас есть такой прекрасный режиссер, как Туфан Имамутдинов. У него блестящие идеи, он как-то умеет чувствовать то поле информации, где нас еще нет. И музыка в спектакле — это был плач о нашей любви к языку. По фабуле постановки понятно, что изначально татарский язык был на арабской вязи, потом произошла реформа, нас перевели на латиницу, а потом на кириллицу, естественно, многие буквы потерялись. Соответственно, теряется и само мышление, оно становится другим. Очень многие люди, которые живут в Татарстане, в частности в Казани, уже не знают языка. Да, понимают, но не разговаривают. Меня до сих пор поражает, когда меня с удивлением спрашивают: ты что, разговариваешь на татарском? Да. Выросла в татарской семье, у нас все разговаривают на татарском языке, и в деревне я росла.

— Что дальше будет со спектаклем?

— Для этого спектакля нужна площадка. Мы, кстати, действительно нуждаемся в площадке, которая бы трансформировалась для разного рода спектаклей и постановок. Знаете, когда приехали в Азербайджан на международный театральный фестиваль, который проходил в городе Шеки, нам даже предложили несколько вариантов песка, на котором Нурбек мог бы танцевать. Представляете, три варианта песка!

Я бы очень хотела, чтобы спектакль стал желанным, чтобы была систематичность наших выступлений. Огромное количество людей пишут, что хотят посмотреть «Әлиф» вживую, потому что маленькие кусочки, которые есть в интернете, не донесут той атмосферы мыслей, которыми мы делимся со зрителем. Поэтому я не знаю... «Алтын Казан» не ставится, «Кара пулат» не ставится — это только то, что я знаю.

— Много разговоров о необходимости площадки в Казани для креативных национальных проектов в области культуры.

— Я очень много об этом говорила. Крайне важно иметь свой творческий дом, куда ты придешь и будешь творить. Когда есть свобода действий, когда ты не скован бытовыми проблемами, которые сжирают столько энергии, сил и эмоций... А когда ты приходишь в дом, у тебя появляются новые мысли. При реализации данных мыслей, если ты каждый раз соприкасаешься с какими-то трудностями, эта мысль видоизменяется, начинает находить немножечко другой выход. У нас много талантливых ребят, которые жаждут работать. Просто вопреки всему. Мы находим варианты, конечно, но хотелось бы лучше.

«ДЛЯ ТОГО ЧТОБЫ ВОКАЛИСТ ВЫРОС, НУЖНО ВРЕМЯ, ОПЫТ. ГДЕ ЕГО НАБИРАТЬСЯ МОЛОДЫМ АРТИСТАМ? КУДА НАМ ИДТИ?»

— Ваш февральский пост в «Инстаграме» с критикой руководства театра имени Джалиля за отношение к национальному искусству и местным кадрам оказался довольно резонансным и обсуждаемым.

— Позиция моя простая: как выпускница Казанской консерватории имею большое количество друзей, сокурсников, замечательных профессионалов. Высказывала мнение не только свое, это о наболевшем, так скажем. Каждому человеку, каждому артисту хочется быть нужным и реализовываться именно дома. Но в связи с некоторыми событиями, которые вижу и наблюдаю, происходящими у нас в театре, а я театр очень люблю и болею всей душей за происходящее... Для меня немного непонятна позиция нашего оперного театра. Сложилось такое ощущение, что наши артисты не совсем ему нужны. Не хочется, чтобы уезжали наши однокурсники, хочется, чтобы была возможность работать у себя дома. Да, естественно, возможность гастролировать должна быть, но необходимо, чтобы наши певцы были нужны театру, а театр был нужен нам. Это такой обмен, дающий будущее нашим кадрам.

Сейчас вообще тенденция пошла, что человек должен прийти на работу и у него должен быть чуть ли не 20-летний опыт, но он должен быть молод, здоров, красив, без детей, без семьи, с перспективой на 20 лет работы, чтобы все было укомплектовано. Но так не бывает! Невозможно стать директором строительного завода, если ты не знаешь, как кладется кирпичная кладка. Для этого нужно время. А для того, чтобы вокалист вырос, нужно время, опыт. Где его набираться молодым артистам? Куда нам идти? Благо могу сказать, что мне, наверное, в этом отношении повезло, я такая кошка, которая гуляет сама по себе. Но у меня же есть друзья, и мне самой бы хотелось поэкспериментировать на нашей площадке, тем более есть прекрасные произведения.

Что говорить, все знают, мой ближайший друг Эльмир Низамов написал оперу «Кара пулат», которая ставилась в Тинчуринском театре. Два дня она шла, и оба дня был аншлаг. Где эта опера? Сейчас идет чемпионат мира по футболу, я считаю, что для гостей нашего города была бы самой крутой визитной карточкой именно наша опера, новая, с новыми артистами, с новыми амбициями, энергией, мышлением. У нас для этого все есть абсолютно. Это снова о наболевшем...

— Вы тогда писали, что партию Сююмбике в новой опере Резеды Ахияровой, согласно планам руководства театра имени Джалиля, может исполнить оперная певица из Казахстана. Но, по последней информации, ее к осенней премьере готовят солистка нашего театра Гульнора Гатина и Гюльнара Низамова из Краснодара, тоже татарка. Получается, что вас услышали?

— Прекрасно... Счастлива, если мой пост дал хоть какой-то импульс. Да, я знаю, что Гульнора будет исполнять эту партию, и я очень рада, потому что это важно, это опера о нашей культуре, о нашей истории, кому, как не татарке, исполнять партию Сююмбике.

— А вообще вам за этот пост досталось, ругал кто-нибудь?

— Знаете, самое интересное, что были потом выступления в оперном театре и меня встречали с распростертыми объятиями многие из тех, кто работает там. В лицо же мне никто, естественно, ничего не говорил. Мне очень многие передавали, говорили, что поддерживают меня, что я молодец. Но, вы знаете, крайне мало людей из артистической среды поддержали меня публично.

Мы не все имеем отношение к оперному театру, но все имеем отношение к нашей культуре. Меня поддержали публично Карина Зиганшина, Мария Семенова, Андрей Руденко, Эльмир Низамов. Но я понимаю тех, кто этого не сделал, потому что в нас с детства присутствует страх потерять что-либо. А когда ты изо дня в день стараешься, возделываешь эту почву, ты хочешь, чтобы на ней что-то проросло, естественно, тебе очень страшно, что вдруг ураган настигнет и тебя. Я понимаю, что люди берегут свое мнение, но все это витает в воздухе, мы о многом говорим за кулисами. Потому, я думаю, это ни для какого не было секретом. Просто я достигла уже какого-то эмоционального пика, поэтому и написала тот пост.

«МОЙ НЫНЕШНИЙ ПЕДАГОГ, ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ РАБОТАЕТ В ОДНОМ ИЗ ЛУЧШИХ ОПЕРНЫХ ТЕАТРОВ РОССИИ, ГОВОРИТ: «ГДЕ ТЫ БЫЛА РАНЬШЕ?»

— Кстати, у себя в соцсетях вы стали часто выкладывать фото и видео, где разбираете оперные партии для меццо-сопрано. Думаете попробовать себя на серьезной оперной сцене?

— Я до сих пор не перестаю удивляться факту, что жизнь настолько непредсказуема. Изначально я не хотела поступать в консерваторию, это больше была мечта моего деда. Но так сложилась жизнь, и я безмерно рада, что закончила Казанскую консерваторию. Мне было очень сложно учиться, и для себя поняла, что оперный театр не для меня. Мне старались не то что это навязать, но поселить данную мысль в мою голову. Естественно, ты не можешь не прислушаться и обойти стороной мнения профессоров.

— То есть вам говорили, что опера — это не для вашего голоса, не потянете?

— Говорили, что у меня очень маленький голос, что-то еще. Верил в меня только мой педагог, родители — тоже, это понятно, но из творческой профессиональной среды только она. Гульнара Рагдевна Мурзиева со мной занималась, несмотря ни на что.

Голос — это ведь такая штука, такой инструмент, нельзя в него залезть и посмотреть, что там происходит. Это только мышление, правильная физиологическая работа, способность сохранить свой голос, много нюансов... Поэтому, повторю, я решила, что оперный театр — это не мое. Но это решила тогда, а сейчас, по прошествии некоторого времени, в моей жизни произошли события, встречи, знаки судьбы, и я начала заниматься, восстанавливать свой именно оперный голос. Мой нынешний педагог, человек, который работает в одном из лучших оперных театров России, с ним я занимаюсь в Москве, говорит: «Где ты была раньше?» Говорит, что у меня большой оперный голос. Я как раз сейчас хочу сделать большую программу для своего голоса, вижу в этом и свою страсть, у меня какой-то новый азарт появился. И, честно вам скажу, меня крайне замотивировала история моего однокурсника по консерватории Рузиля Гатина, который сейчас поет в La Scala.

— Он несколько раз неудачно прослушивался в театре имени Джалиля, а теперь востребован в Италии.

— Жизнь все расставляет на свои места. Он из Набережных Челнов, я из Нижнекамска, мы соседи. Я подумала: так, Калимуллина, надо с двойной силой взяться за это, просто даже попробовать свои силы, поэтому я готовлю оперную программу и планирую поездить по конкурсам. Это дает профессиональный рост.

— С чего начнете — с «Опералии» Пласидо Доминго?

— Да нет, вы что? Хотя почему бы и нет? Главное, что амбиции есть. Понимаете, конкурс — это необязательно победа и первое место. Тут главное 1 борьба с самим собой, и это важно для стрессоустойчивости, это полностью погружение в музыку, несмотря на какие-то нервы. Конкурсы — это очень полезно. В этом году меня часто приглашали прочитать мастер-класс студентам разных вузов нашей страны о том, как участвовать в конкурсах, почему это полезно, на примере моего опыта с телепроектом «Голос». Сейчас я называю такие небольшие свои авторские мастер-классы так: «У вас не будет второго шанса произвести первое впечатление: как извлечь максимум из конкурсов».

— Вы сами решили вернуться к оперному звучанию или к этому что-то подтолкнуло, помимо опыта Рузиля Гатина?

— Если резюмировать, то был ряд каких-то жизненных ситуаций. Когда в 2016 году у меня был первый сольный концерт, я начинала свою программу именно с классических произведений и видела реакцию зрителей. Многие люди тогда подходили ко мне и оставляли отзывы именно о моем классическом исполнении. Да, оно было не совсем академическим, в рамках правил, это был некий синтез, даже не кроссовер, а некое мое индивидуальное отношение к произведению. И я понимала, что не зря заканчивала консерваторию.

Да, безусловно, это большой опыт, и многие говорят, что необязательно после заниматься музыкой, но я с самого детства нахожусь в этой среде. Почему бы не попробовать? У меня директор, Анна Михайловна, уж очень любит, как я пою классику (смеется). Она у меня в течение трех лет настойчиво спрашивала, почему я не пою в театре. В ответ рассказывала ей много театральных историй, так или иначе, объясняла свою позицию. Могу сказать: вода камень точит. Я люблю себя ставить в какие-то новые условия и задавать новые цели, чтобы не стоять не месте, поэтому развиваю и эстрадную свою линию, и фольклор для меня важен, татарская классическая музыка, классика в целом. Говорят, за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь... Но пока все получается.

«Посредством многих выступлений зритель меня узнает, меня ждет. Опять-таки узнает татарскую культуру, приобщается к ней» Фото: «БИЗНЕС Online»

«СЦЕНА И ЗРИТЕЛЬ НЕ ИМЕЮТ КАКИХ-ТО СОЦИАЛЬНЫХ СТАТУСОВ»

— Вы говорите, что готовите сольный концерт, но последние по времени такие выступления — это 2016 год. Почему случился такой перерыв?

— Начнем с того, что я артист без продюсера, без какой-либо поддержки. У меня есть небольшая команда, с которой мы работаем, и, как бы то ни было, приходится думать о хлебе насущном. И да, приходится как можно больше экономить, чтобы готовить концерты, тур, который у нас будет осенью как раз. 2 ноября в «Пирамиде» планируем провести мой сольник, потом поедем в Нижнекамск, Челны, Альметьевск. 20 сентября будет концерт в Великих Луках, это в Псковской области. Сейчас думаем еще расширить маршрут, поехать в Самару, в Нижний Новгород, в близлежащие города. Но это все так непросто.

— Может, попробовать краудфандинг?

— А это как?

— Это сбор средств на финансирование стартапа или идеи с помощью добровольных взносов. Так и Гребенщиков деньги собирает на проекты, и «Би-2», а сейчас Зуля Камалова.

— Я это обязательно изучу, энтузиазма у меня стало больше. Просто сейчас так много информации, что не успеваешь уследить за всем. Но я хочу поставить на системную основу всю эту историю с концертной программой. Одно отделение, пока так планирую, будет классическое, где будут оперные арии: и итальянские, и татарские, и русские, а во втором планирую представить уже свой авторский материал.

— Вы часто выступаете в Москве на сборных концертах — ко Дню врача, ко Дню работника легкой промышленности и прочее. Не опасаетесь стать такой «паркетной» певицей?

— Я считаю, что сцена и зритель не имеют каких-то социальных статусов. Есть артисты, которые поют, делятся музыкой, есть зрители, которые хотят слышать эту музыку. И мне очень нравится, что я как артистка нужна и что мое творчество интересно. Посредством многих выступлений зритель меня узнает, меня ждет. Опять-таки узнает татарскую культуру, приобщается к ней. Чтобы быть ближе к людям, нужно проявить себя. А быть обособленным: вот я выступаю только здесь, принципиально не выступаю тут... такого нет. Это же общение, я всегда за общение со зрителем и не провожу таких градаций, что для одних петь буду, а для других —  нет.

— На подобные мероприятия вас чаще приглашают или сами стараетесь на них попасть?

— Звонят и приглашают, но если ты о себе каждый раз не напоминаешь... Я же говорю: очень много информации появляется, много артистов. Приходится все брать в свои руки и звонить, говорить, напоминать. А уйти, ждать у моря погоды — и что? Ничего не произойдет. Такова современная жизнь, что вообще никому ничего не нужно. Если ты сам не будешь действовать, то ничего не произойдет. Получается, что каждый создает свой мир. И в моем происходит так, что мне нужно больше и больше работать, проявлять еще больше активностей. Потому что даже то, что было на музыкальном рынке, допустим, два года назад... все перевернулось с ног на голову. Я и актерским мастерством занимаюсь, и сценической речью, будет второй сезон сериала «Золотая Орда», вот и театр начинает в мою жизнь потихонечку, но серьезно входить...