30 сентября исполняется три года с начала военной операции России в Сирии 30 сентября исполняется три года с начала военной операции России в Сирии Фото: ©Михаил Воскресенский, РИА «Новости»

«НАДО ЧЕСТНО СКАЗАТЬ, ЧТО НАШИ ДЕЙСТВИЯ ТАМ НЕИДЕАЛЬНЫ»

Шамиль Султанов — президент центра стратегических исследований «Россия — исламский мир»:

— Дело в том, что для России как страны, которая экспортирует нефть, очень важно иметь влияние в том регионе, который является ключевым для производства и экспорта углеводорода, — это первая причина. Вторая заключается в том, что, войдя в Сирию, Россия закрепила свою позицию великой страны, которая заключает в любом регионе свои интересы. В-третьих, и это ключевой момент, хотя можно говорить о многих других, мы показали, что не бросаем своих союзников. А Сирия является нашим традиционным союзником на Ближнем Востоке еще с 60-х годов ХХ века. 

Российский контингент будет находиться в Сирии долго. Пока там не будет некой  устойчивой стабильности. А до этого, по моим подсчетам, минимум пять лет. Есть один принцип: если война длилась, условно говоря, 7 лет, то период перехода к миру при благоприятных условиях займет такой же период. Я оптимист, поэтому говорю не 7 лет, а 5. 

Владимир Сухой — выпускающий редактор Russia Today:

— У меня, честно говоря, нет ясного понимания ситуации в Сирии. Тем более уже несколько раз было объявлено, что операция успешно завершена. Но она, как мы понимаем, еще не завершена. А задачи понятны: было объявлено, что это прежде всего борьба с ДАИШ (арабское название запрещенной в РФ группировки «ИГИЛ» — прим. ред.). И она действительно велась. Но не думаю, что это было главной задачей. Главная задача, как мне кажется, в том, что мы пытаемся защитить режим Башара Асада. И здесь надо честно сказать, мы достигли определенных успехов, потому что большая часть страны уже освобождена и находится под контролем правительства Асада. Осталась только одна провинция — Идлиб. Вот вокруг нее сейчас бушует спор – что с ней дальше делать, как там проводить операцию. 

С точки зрения тех задач, которые ставились, коль уж мы начинали эту операцию, – нанести какой-то удар по террористам и помочь правительству Асада – наверное, они выполнены. И с точки зрения Кремля эта операция наверняка в целом успешна. Просто непонятно, зачем было несколько раз объявлять об окончании этой операции и ее продолжать? Ведь по-прежнему гибнут люди. Последний случай – с нашим Ил-20... 

С точки зрения наших властей операция в Сирии, это успех. Наверное, мы сумели обратить на себя внимание и доказать, что мы по-прежнему сильный игрок на Ближнем Востоке и так далее. В этом плане польза какая-то есть. Но с точки зрения мировой общественности наши действия в Сирии вызывают много вопросов. И надо честно сказать, наши действия там неидеальны. Как бы мы ни докладывали о точности всех ударов, о том, что мы не наносим никакого ущерба гражданскому населению, гражданским объектам и так далее, война есть война... И, естественно, это наносит ущерб авторитету России. Так что все зависит от  того, с какой стороны на это посмотреть. Есть польза и есть, соответственно, ущерб авторитету нашего государства на международной арене.

Как долго наши войска еще будут находиться в этой стране – это, конечно, большой вопрос. У меня такое ощущение, что нескоро мы окончательно уйдем с территории Сирии. Такую операцию, которая Россия проводит в Сирии, ни одна страна, кроме США, проводить не может.           

«ЭТО ОБОСТРЕНИЕ, КОТОРОЕ В ЛЮБОЙ МОМЕНТ МОЖЕТ ВЫЛИТЬСЯ В КОНФЛИКТ МЕЖДУ РОССИЕЙ И ЗАПАДОМ»

Виктор Литовкин — журналист, военный обозреватель:

— Здесь как минимум есть две цели. Первая – уничтожение террористов на сирийской земле, чтобы они не пришли в Россию. Вторая цель – утверждение Российской Федерации на Средиземном море, где расположены российские базы – морская и авиационная, которые находятся там для противодействия американскому Шестому флоту и кораблям. Они время от времени заходят в Черное море с крылатыми ракетами на борту и угрожают нашим территориям. Резюмируя, мы там находимся для того, чтобы в нужный момент американцам прикрутить хвост. Что касается срока нахождения в Сирии, у нас с ними заключен договор на 49 лет с правом продления.

Игорь Коротченко — главный редактор журнала «Национальная оборона», директор центра анализа мировой торговли оружием:

— В Сирии сохранен режим действующей власти. Это союзник России. Мы получили две базы: ВКС в Хмеймим и база военно-морского флота в Тартусе. Армия в условиях реальной войны смогла проверить новые виды вооружений и техники, выявить узкие места. Через Сирию прошел весь личный летный и штурманский состав ВКС России, активно работали силы специальных операций. Поэтому в целом приобретенный опыт очень важен и существенен. Плюсов очень много. Разумеется, были и боевые потери. Но они на войне, к сожалению, неизбежны. В той ситуации, в которой оказалась Сирия, мы показали свою успешность, в том числе в посткризисном урегулировании. Потому что американцы, добившись военных побед в Ираке, в Афганистане дальше увязли. И сегодня там непрерывное поле новых боевых действий с местными террористическими структурами. Россия, решая сирийские проблемы, понимала, что наряду с военной задачей не менее важно посткризисное урегулирование. С этим мы справляемся на порядок лучше, чем американцы. Кроме провинции Идлиб, остальная территория Сирии практически освобождена от террористов, созданы зоны деэскалации, приступили к работе гражданские администрации, армия Сирии существенно укрепила свой потенциал. И сейчас уже после решения проблемы Идлиба (военной или политической) стоит задача заниматься восстановлением страны. С этой точки зрения российские вооруженные силы показали свою реальную успешность. Кроме того, сирийская операция выдвинула Россию в число стран, которые обладают возможностью для стратегического неядерного сдерживания. Крылатые ракеты «Калибр», которые показали свою успешность, сегодня являются для российской армии средствами стратегического неядерного сдерживания и готовы выполнять свои задачи не менее эффективно, чем ядерные. Там нет нашего сухопутного контингента, но есть две базы. Нам это выгодно, потому что оттуда мы сможем контролировать все Средиземноморье, всю Северную Африку, весь Ближний Восток и южный фланг НАТО. Это колоссальные возможности для проецирования силы и влияние на те или иные процессы. Поэтому в Сирии мы остаемся навсегда.

Алексей Арбатов — руководитель центра международной безопасности, член-корреспондент РАН, член политического комитета партии «Яблоко»:

— Россия находится в Сирии для того, чтобы утвердить свой статус глобальной сверхдержавы, а не региональной. Сверхдержавы, которая имеет свои интересы и может их защищать далеко от своих границ, а не только на постсоветском пространстве, в том числе и проводя крупные военные операции. Я хочу вам напомнить, что такую операцию, которая Россия проводит в Сирии, ни одна страна, кроме США, не проводит и не может проводить. И в этом смысле наша страна свой статус возродила. Кроме всего прочего, Россия стремилась положить конец произвольной смене режимов силами США и Запада, как это произошло и в Ираке, и в Ливии. И за эти три года и та, и другая цели вполне достигнуты. Россию все теперь признают в качестве глобальной военной державы и страны, которая может помешать смене режима, если она сделает это для себя приоритетом.

Предвидеть то, как долго еще российский контингент будет находиться в этой стране, очень трудно. Ведь нам уже три раза объявляли, что достигнута победа и контингент уходит, а потом он наращивается, и боевые действия становятся более интенсивными. Те достижения России, о которых я вам сказал, не дались нам бесплатно или по дешевке. Это нам дорогого стоило. И в смысле затрат, и в смысле потерь, обязательств, и в смысле резкого обострения отношений с теми, кто выступает против режима Башара Асада, который Россия поддерживает. И это не просто обострение в части нашего столкновения с местными силами. Это обострение, которое в любой момент может вылиться в вооруженный конфликт между Россией и Западом, а в последние дни – между Россией и Израилем. Поэтому за это все мы заплатили большую цену. Как долго Россия может находиться в Сирии? Так долго, как потребуется для того, чтобы Асад оставался у власти. Потому что в случае нашего ухода он очень быстро будет свергнут.

Арслан Хасанов — писатель, эксперт по Сирии:

— На мой взгляд, Россия во время операции в Сирии получила больше пользы, хотя были серьезные потери и личного состава, и в материальной сфере. Но имиджевые и геополитические достижения склоняют чашу весов в сторону пользы. Изначальная задача, которую ставила Россия, — это борьба с терроризмом и поддержка сирийской армии в этом конфликте. Тем более было получено официальное приглашение от властей Сирии. Под этим предлогом Россия туда вошла. Кроме того, когда объявлялась военная операция, говорилось о том, что очень много россиян находятся на территории сирийского государства в рядах вооруженных группировок. И необходимо было вести борьбу с ними, чтобы они не смогли вернуться в Россию и продолжить свои незаконные действия. Эта цель была достигнута на 100 процентов. Все, кто следит за сирийской ситуацией, понимают, что россиян там становится все меньше. В целом силы основных террористических группировок сильно ослабли во время этой операции. Официально военная операция завершена еще в декабре прошлого года. Но наш контингент там находится, так как ситуация в регионе еще нестабильна. Российское присутствие будет еще уместно. Пока нет окончательной победы в этой войне. Нет победивших и нет проигравших. Наши базы тоже будут сохраняться. Пока разговоров о том, чтобы их ликвидировать, не ведутся.

Дмитрий Орешкин — политолог:

— Про Россию сказать не могу, а про путинскую вертикаль, кажется, понимаю. Она построена на том, что в глобальной конкуренции у нее есть только одна сфера, где она может поддерживать нечто похожее на паритет – сфера или сектор военного противостояния. Ни в экономике, ни в культуре, ни в финансах, ни в науке уже Россия Владимира Путина конкурентоспособного достойного места обеспечить себе не может. Если взять, скажем, валовый внутренний продукт в долларах, то она даже не входит в десятку. При этом РФ уступает Канаде, Южной Корее, а скоро будет ниже и Австралии.

Но Путин хочет, чтобы к нему относились серьезно. При этом как раз в течение последних нескольких лет он подвержен международной изоляции, это совершенно очевидно, особенно персонально для Путина и для всего мирового сообщества, находящегося за границами России. Значит, логика была простая: если я хочу, чтобы со мной считались, я должен использовать свои сильные козыри. Сильные козыри – это военное участие. Сирийская история начиналась очень удачно, потому что Путин во времена Обамы, и это, безусловно, был внешнеполитический успех, вытащил Америку, залезшую в довольно глупую позицию. Если помните, тогда Обама заявил, что если Асад переходит красную черту с использованием химического оружия, то Америка должна будет его покарать. Асад немедленно перешел. И перед Обамой встала очень непростая, крайне неприятная дилемма – либо наносить удар, что вызовет целый ряд осложнений, прежде всего в исламском мире, на поддержку которого Обама рассчитывал, либо лишиться поддержки самих американских избирателей, ориентированных на брутальные действия. И тут поспешил Путин, который взял на себя ответственность, что он как бы разруливает эту ситуацию и подтверждает общественное мнение, что химического оружия там нет. В результате администрация Обамы вместе с ним облегченно вздохнули, а путинский авианосец «Адмирал Кузнецов» и вообще российские войска успешно туда вошли, и статус Путина, который резко упал после Крыма, действительно приподнялся. Российский президент выступил и как миротворец, и как дальновидный мудрый политик.

И все бы замечательно, если бы потом оттуда можно было бы по-быстрому убраться. Но уже тогда были вполне рациональные опасения, что влезть то влезем, а вылезти... И с каждым годом, с каждым кварталом становится очевидно, что уходить нельзя. Стоит российским войскам уйти – Башара Асада немедленно раздавят, та же Турция, которая хочет забрать у Сирии кусок территории на севере. В общем, Асада надо держать под колпаком и снабжать оружием. Хотя России как стране, как населению, как территории, как культуре этого не надо, потому что тьма своих проблем. 

«ТАМ РАССТРЕЛЯЛИ БОЕПРИПАСЫ, У КОТОРЫХ ИСТЕК СРОК ГОДНОСТИ, И ИХ НУЖНО БЫЛО УТИЛИЗИРОВАТЬ»

Рафил Нугуманов — депутат Госсовета РТ:

— Россия выполнила мощную геополитическую задачу. Во-первых, раз у нас теперь там есть базы – морская и авиационная, то, скорее всего, оттуда мы уже не уйдем. Во-вторых, мы решили еще одну задачу – уничтожение террористов, угрожающих не только Сирии и другим странам, но в том числе и России. Для Татарстана это важный момент — мы не получим у себя горячей точки со стороны этих сил.

Конечно, есть и отрицательные стороны: мы теряем людей, теряем технику, хотя при этом получаем военный опыт и в случае чего будем готовы для защиты своего отечества. Мы проверяем там технику, наши ракеты, как работают штабы – все это огромный опыт работы. В итоге, думаю, пользы больше, чем вреда. И даже когда военные действия закончатся и основные силы будут выведены, военные базы все равно останутся. Мы всегда будем опираться в этом регионе на наши базы.

Альбир Крганов — муфтий духовного собрания мусульман России:

— Первая и самая важная задача — это то, что России с ее союзниками удалось остановить большую международную смуту в лице «Иблисского государства» (еще одно название запрещенной в РФ группировки «ИГИЛ» — прим. ред.), которое самым наглым образом, используя религиозную символику, термины и смыслы, пыталось распространить нечестие, слезы, кровь людей. Весь мир стал свидетелем того, какие злодеяния делала эта группа. Ее желанием было распространение своей идеологии — идеологии зла и смерти на сопредельные государства, на Афганистан, Среднюю Азию, потом уже на Кавказ, на Россию. Важно, чтобы народ Сирии жил в мире, спокойствии, чтобы у них была возможность самим определять свое будущее.  По данным спецслужб, несколько тысяч человек из России были завербованы и поехали воевать в Сирию на стороне террористов.

От этой операции мы получили безопасность нашего государства, то есть наших граждан, получили спокойствие и стабильность, ведь те же экстремисты не скрывали своих планов двигаться дальше, в сторону нашей страны и не только. Пока народ Сирии будет нуждаться в нашей поддержке, Россия будет находиться там, обеспечивать стабильность и безопасность этой территории.

Искандер Сираджи — издатель и главный редактор газеты «Сираҗи сүзе»:

— Россия никаких задач не решила, а лишь нажила себе лишних врагов. В глазах всего мира России в очередной раз предстала как агрессор. Может, в некоторых случаях она и не является агрессором, но иногда это дает повод усомниться в порядочности политики московского Кремля.

Что касается задач, одна все-таки была решена – там расстреляли боеприпасы, у которых истек срок годности, и их нужно было утилизировать. Ну а главное — хорошо отмыли деньги на этой войне, ведь не знаешь точно, сколько потрачено. России война всегда нужна, потому что эта страна живет за счет того, что угрожает другим: «Вот мы какие мощные, вот какой у нас потенциал». Мы получили от этой военной операции больше вреда и в имиджевом, и в финансово-экономическом плане, потому что мы попали под все санкции, какие только возможны. Надо было защищать страны Саддама Хусейна, Муамара Каддафи, а здесь решили защитить почему-то государство, которое из себя ничего ни в экономическом плане, ни как партнер в военно-стратегическом плане не представляет. Просто слишком поздно спохватились эти наши господа и решили взять какой-то реванш — из-за этого мы  разругались со всем миром. Там сейчас никаких целей нет, только пытаются сохранить лицо руководства  РФ. Сирия в руинах, и никому она не нужна. И эта война никому не нужна.

Говорят, что якобы Россия пытается там построить больницы, школы, детские сады, но ведь это идиотизм! Строить что-то и кому-то в Сирии, когда свои пенсионеры голодают — это дебилизм в высшей степени.

Айдар Шагимарданов — президент ассоциации предпринимателей-мусульман РФ:

— У нашей страны были интересы в Средиземноморском регионе, и нахождение там решило в первую очередь геополитические задачи. Укрепление своих позиций в Средиземном море — очень важно для развития мирных процессов в Средней Азии и на Ближнем Востоке. Нельзя сиюминутно оценивать пользу или вред, которые мы получили от подобных действий. Да, с одной стороны, получается, что бюджет России понес определенные расходы из-за ведения борьбы с террористическими организациями на территории Сирии. А если смотреть глобально, то, безусловно, для Российской Федерации это очень большое благо. Мы всерьез и надолго укрепим свои позиции и будем активно участвовать и влиять на все процессы политики и экономики на Ближнем Востоке.

Что касается сроков нахождения России в Сирии, я думаю, наши базы останутся там надолго, потому что это очень важно для региона в целом, мне кажется, там наступит определенная стабильность. Сирия — важная страна, потому что там много исламских университетов и находится один из крупнейших университетов по традиционному для татар ханафитскому мазхабу.