Иван Симонов: первооткрыватель Антарктиды мог сменить Ленина на его «посту» в Казани

Иван Симонов

«В ГОРОДЕ НЕ ХВАТАЕТ ПАМЯТНИКОВ ЭТИМ ВЫДАЮЩИМСЯ КАЗАНЦАМ»

В 2011 году упорно муссировались слухи о «смещении с пьедестала» памятника Ленину на площади Свободы в столице Татарстана (об этих событиях «БИЗНЕС Online» уже писал). Памятник остался на месте, но вокруг него завертелась неожиданная дискуссия: «А кто бы мог пусть гипотетически, но достойно занять место вождя мирового пролетариата?» Ситуацию тогда прокомментировал известный казанский краевед Борис Гришанин: «Памятник кому бы поставил? Убежден, что в нашем городе не хватает памятников таким выдающимся казанцам, как первооткрыватель Антарктиды Иван Симонов и сталинградский снайпер Анатолий Чехов…»

Наступивший 2019 год в Казанском университете будет посвящен седьмому по счету его ректору Ивану Симонову. Об этом на днях официально сообщил действующий ректор КФУ Ильшат Гафуров. На вопрос «Почему именно Симонову?» корреспонденту «БИЗНЕС Online» ответила заведующая отделом музея истории КФУ Мария Хабибуллина: «Этот год не мог не стать его годом. Во-первых, Иван Михайлович родился 225 лет назад, во-вторых — ровно 200 лет назад, в 1819 году, состоялась первая в истории Антарктическая экспедиция, участником который и стал будущий ректор Казанского университета, который вошел в число первооткрывателей нового материка».

Точная дата его рождения не вызывает сомнения и публикуется одинаково всеми доступными источниками — 20 июня (1 июля по новому стилю) 1794 года. А вот место его рождения до сих пор вызывает споры. В ряде источников утверждается, что родился он в Астрахани, а вот научно-документальный журнал «Гасырлар авазы — Эхо веков» государственного комитета РТ по архивному делу, ссылаясь на Татарскую энциклопедию, называет городок Гороховец Владимирской губернии. Официальный сайт нынешней Владимирской области эту тему разворачивает подробнее: «В справочной литературе местом его рождения называется либо Гороховец (Большая советская энциклопедия), либо Астрахань (Русский биографический словарь изд. А. А.Половцева, 1904 год). Гороховецкий краевед Н.И. Андреев, специально занимавшийся этой проблемой, пришел к выводу: «Симоновы были потомственными гражданами города Гороховца». Но документального свидетельства, прямо говорящего о том, что Симонов — выходец из гороховецкой купеческой семьи, краевед Андреев не нашел.

Мария Хабибуллина: «Этот год не мог не стать его годом»

«ПОКАЗАЛ ОТЛИЧНЫЕ ДАРОВАНИЯ И УСПЕХИ»

Ответ спустя годы удалось найти в государственном архиве Владимирской области в деле 1811 года под названием «По рапорту Гороховецкой городской думы о увольнении купеческого сына Ивана Симонова, обучавшегося в Казанском университете». Состоящее всего из нескольких страниц, оно содержит рапорт Гороховецкой думы владимирскому губернатору Долгорукову и обращенную к нему же просьбу. Вот его текст (орфография документа сохранена –прим. ред.): «Милостивый Государь! Известное Вашего Сиятельства благорасположение к учебному сословию рождает смелость прибегнуть к покровительству и начальственному Вашему содействию с покорнейшим о подателе сего прошением в твердом уповании, что по великодушию Вашему не упустите случая облагодетельствовать человека. Податель сего Иван Симонов, сын умершего Гороховецкого купца Михаила Симонова, окончив курс учения в Астраханской Губернской гимназии (отец его занимался торговлей в Астрахани, почему в гимназии этого города И. Симонов и получил свое первоначальное образование) приехал из Астрахани вместе с бывшим при Казанском университете Адъюнктом Миллером и допущен быв к служению профессорских преподаваний показал отличные дарования и успехи в математико-физических науках, при всегдашнем примерном благоповедении. Все его покушения и просьбы в Гороховецкую Градскую думу об увольнении его из купеческого звания до ныне остаются тщетны, хотя мать его актом обязалась платить за него до ревизии все повинности купеческие. Ныне настала ревизия. Не простительно бы было университету Казанскому потерять молодого человека весьма лестную надежду о себе подающего и назначенного уже в звании магистра математико-физических наук, как только он обществом уволен будет из купеческого звания. Единое начальственное Вашего Сиятельства благотворительное слово к Градскому Гороховецкому обществу довлеет для соделания сего юноши счастливым на всю жизнь его, а отечеству доставит достойного, со временем, человека…»

До 1808 года Ваня Симонов учился в астраханской губернской гимназии, затем поступил в гимназию уже казанскую, чтобы далее стать студентом местного вуза. Хабибуллина сообщила «БИЗНЕС Online», что именно в здании казанской гимназии, в которой учился Симонов, и был открыт университет. Он стал четвертым университетом в России (к тому времени уже существовали Московский, Дерптский и Виленский). Вскоре был открыт Харьковский университет. Указ об открытии Казанского университета был издан 5 (17) ноября 1804 года.

В 1810 году по окончании университетского курса, 18 лет от роду, Симонов по предложению попечителя Казанского учебного округа Степана Румовского держал экзамен сразу на ученую степень магистра физико-математических наук. Он представил работу «О притяжении однородных сфероидов», в которой изложил ряд пояснений к третьей книге «Небесной механики» Лапласа. Утверждение его магистром затянулось до 1812 года из-за сословных затруднений. Для получения ученой степени необходимо было увольнение из купеческого сословия по месту приписки к этому сословию. Гороховецкая городская дума подала рапорт Владимирскому губернатору князю Долгорукову, который мы и привели выше. Благодаря справке Долгорукова в 1811 году студент Иван Симонов получил долгожданный аттестат от гороховецкого общества об увольнении его из мещанского состояния, то есть освобождение его от податного сословия, необходимое для получения ученой степени. А уже позднее, 19 апреля 1846 года, император Николай I подписал грамоту о жаловании дворянства и дворянского герба действительному статскому советнику И.М.Симонову за заслуги перед российской наукой.

«ТАКОЙ МОЛОДОЙ, А УЖЕ ДВАЖДЫ ПРОФЕССОР!»

Каковы же были эти заслуги? Практические занятия астрономией начались для Симонова с наблюдения так называемой Большой кометы 1811 года. Вместе с ним в наблюдениях участвовал и магистр математики Николай Лобачевский. За эти наблюдения они получили благодарность от попечителя Казанского учебного округа Румовского — не только чиновника от науки, но и выдающегося астронома того времени, ученика Ломоносова. В 1814 году Симонов получил звание адъюнкта физико-математических наук и начал преподавательскую деятельность в университете, продлившуюся более 40 лет.

Примечательно, что в уставах трех российских университетов — Московского, Харьковского и Казанского, — поданных на подпись императору Александру I, только Казанский предусматривал учреждение кафедры астрономии. Для ее организации в 1810 году был приглашен известный австрийский астроном профессор Йозеф Иоганн Литтров. Его целью было так высоко поставить преподавание астрономии в Казани, чтобы выпускать астрономов, вполне приготовленных для работы в больших обсерваториях. Планам Литтрова оснастить кафедру современными астрономическими инструментами и книгами помешала война 1812 года. И вскоре, в 1816 году, Литтров с семьей покидает Россию, указав на Ивана Михайловича Симонова как на достойного своего преемника, сообщает официальный сайт КФУ. И в 1816 году Симонова (в одно время с Лобачевским) назначают экстраординарным профессором сразу двух кафедр Казанского университета: теоретической и практической астрономии. Дважды профессору исполнилось 22 года. 

КАК ЛОБАЧЕВСКИЙ РАБОТАЛ ЗА И.О. СИМОНОВА

И вот наступает знаменательный для судьбы молодого, но уже довольно известного ученого 1819 год. По предложению Академии наук Симонов в качестве астронома был включен в состав морской экспедиции к Южному полюсу под командованием капитана II ранга Фаддея Беллинсгаузена и лейтенанта Михаила Лазарева. Симонов первым из русских астрономов совершил кругосветное путешествие и наблюдал звезды Южного полушария, которые не видны в России, определил географические координаты Южного полюса Земли.

В отсутствие Симонова лекции по астрономии читал сам Лобачевский. Вообще, свою любовь к астрономии великий математик сохранил до конца жизни. Будучи ректором, он немало способствовал ее развитию в университете, а в 1842 году сам участвовал в экспедиции по наблюдению полного солнечного затмения.

А в экспедиции как единственный ученый в ее составе Иван Михайлович Симонов возглавлял всю научную работу: вел географические, метеорологические, этнографические, зоологические наблюдения и собирал всевозможные коллекции для музеев. Орудия труда, оружие, мантии островных народов Южного полушария стали в 1821 году первыми экспонатами зоологического кабинета Казанского университета (всего около 180 артефактов – прим. ред.). А еще «во время плавания в ходе определения географических широт разных мест, Симонов изобрел новый астрономический отражательный инструмент, необходимый в тропическом климате», читаем в журнале «Эхо веков».

Шлюп «Восток»

Кроме всех прочих признаний заслуг ученого его коллегами, на сайте КФУ привлекает внимание оценка труда, которую позже дал Симонову Фаддей Беллинсгаузен, его командор в первой кругосветной экспедиции. Через 5 лет после антарктического триумфального дебюта, при организации новой экспедиции на шлюпе «Смирный» в 1824 году, Беллинсгаузен писал о предполагаемых кандидатурах ученых в его новой миссии: «Я охотно желаю… иметь сотрудниками сего класса людей из Казанского университета предпочтительней другим по тому чувствованию уважения к достоинству университета, которое оставил во мне господин профессор Симонов отличными своими достоинствами и усердием».

«Симонов оставил путевой дневник путешествия, — читаем на сайте КФУ. — Он первым рассказал русским и зарубежным читателям о результатах географических открытий, сделанных экспедицией. Уже в феврале 1821 года (когда корабли еще находились в плавании) журнал «Казанский вестник» напечатал выдержки из подробных писем Симонова попечителю Казанского учебного округа Магницкому, отправленных из Австралии. Четыре письма, к счастью, сохранились и находятся в отделе рукописей и редких книг Научной библиотеки КФУ имени Лобачевского. В 1822 году в Казани была издана отдельной брошюрой актовая речь Симонова, произнесенная им в университете: «Слово об успехах плавания шлюпов «Восток» и «Мирный» около света и особенно в Южном Ледовитом море в 1819, 1820 и 1821 годах». Вскоре она была опубликована в Европе на немецком и французском языках. Полный отчет Беллинсгаузена вышел в свет лишь в 1831 году — через 10 лет после окончания экспедиции.

«Слово об успехах плавания шлюпов «Восток» и «Мирный» около света и особенно в Южном Ледовитом море в 1819, 1820 и 1821 годах»

«ЖЕЛАЛ СНАЧАЛА СЛУШАТЬ ЛЕКЦИИ ФАКУЛЬТЕТА СЛОВЕСНЫХ НАУК»

Знаменитая рукопись Симонова «Восток» и «Мирный» (издана Казанским университетом в книге «Два плавания вокруг Антарктиды» в 1990 году, составитель – В.В. Аристов – прим. ред.) — документальное повествование об этом путешествии — вообще представляет интерес не только для ученых-естественников, но и для литературоведов. Дело в том, что по прошествии времени Иван Михайлович в своей «Автобиографии» от 1848 года сознался, что «любя поэзию, молодым студентом желал сначала слушать лекции факультета словесных наук, но по вступительному испытанию профессор чистой математики Бартельс, заметив успехи, сделанные в математике и физике, уговорил его посвятить себя изучению физико-математических наук». Так решилась судьба выдающегося ученого. Но, несмотря на то что впоследствии внимание Симонова было в большей степени обращено на научные исследования, на протяжении всей жизни он продолжал реализовывать также и свои творческие замыслы. Писательские таланты наставников Симонова (речь идет о математике Мартине Бартельсе, астрономе Йозефе Литтрове, физике Франце Броннере, который был также «славен своими идиллиями как примечательный немецкий поэт») поспособствовали дальнейшему развитию деятельности Ивана Михайловича в этом направлении. Рукопись «Восток» и «Мирный» написана безупречным литературным языком. В мельчайших подробностях в ней описывается ход Первой русской антарктической экспедиции, в ходе которой было доказано существование Антарктиды. К слову, в каждой ее части приведены стихи, принадлежащие перу Ивана Михайловича:

Жизнь наша, как река, — светла, чиста, прозрачна,

Когда с стремленьем своим путем идет,

А без того она мутна, скучна и мрачна,

Как в озере вода без стока зацветет.

А вот какое описание суровой антарктической природы приводит Симонов в том же «отчете о проделанной работе»: «Мрак неба и мрак ночи, сливаясь и освещаясь фосфорическим светом морских волн, представляет величественную картину. Там на высоте небес звезды то загораются, то скрываются за облаками, а тут из-под руля, как река, протекает фосфорно-светлая и длинная струя. Но как я опишу вид неба, освещенного или, лучше сказать, воспламененного полярным сиянием близ Антарктического круга! Сначала на южной стороне неба замечены были три столба света Млечного пути или хвоста большой кометы; блеск их то ослабевал, то опять разливался по небу рекою, имея направление к зениту, близ которого верхние концы столбов иногда загибались, как будто увлеченные движением ветра; иногда светлые столбы принимали вид дуги, но вскоре дуга исчезала, опять являлись столбы, и такие изменения беспрестанно повторялись. Небо как будто воспламенялось. Никакие потешные огни не могут сравняться с этим явлением — ни светом, ни яркостью цветов, ни быстротою движений, ни пространством, объятым переливами сияния. Боже мой, думал я, как величественна природа во всех ее проявлениях!»

Астроном Симонов описывает диковинных для российских краев пингвинов — ярчайших представителей Антарктики со свойственными ему поэтикой и юмором: «Они плавали и ныряли перед нами с великой быстротой, кружились около шлюпа, несмотря на скорый ход его, и кричали диким, пронзительным голосом. А когда случалось нам проходить мимо льдины, тогда пингвины фрунтом стояли на льдине и своим обычным криком приветствовали наше шествие. И нельзя же иначе: это природные жители тех мест, а потому они обязанностью почли встречать и провожать с честью <…>

Миллионы пингвинов стояли на земле один подле другого, и прохода не было от тесноты. А так как они в первый раз видели человеческие фигуры, то прибытие наше не возбуждало между ними никакого беспокойствия. Мы должны были употреблять силу, чтоб пройти чрез бесчисленные ряды их на средину (острова — прим. авт.), где их было очень мало. Они безвредно защищались ластами и носами, но пинки и палки заставляли их дать нам дорогу. После мы узнали, что была очень важная причина их упорства. Пингвины поблизости к берегу вырывали ямки, клали в них яйца, и в то время как мы вышли на остров Завадовского, самки выводили детей…» А когда несколько пингвинов моряки доставили на шлюп, то «они сами чувствовали, что шаги очень мало подвигали их вперед, а потому старались более прыгать обеими ногами вдруг. Но и этот способ ходьбы не всегда был удачен, и часто, потеряв равновесие, они падали: в таком случае, чтоб не ушибать свою грудь, они упирались носом в палубу».

Экпозиция астрономии музея КФУ

«ДОСТАВЯТ КАЗАНСКОМУ УНИВЕРСИТЕТУ СЛАВУ, СДЕЛАВ ЕГО УЧАСТНИКОМ В ЗАНЯТИЯХ УЧЕНЫХ ЕВРОПЫ…»

В 1822 году после завершения путешествия все свои наблюдения он кратко изложил в отчете Совету Казанского университета, а также произнес речь в университете на немецком языке, которая была переведена на французский.

Симонов подготовил к печати свои астрономические наблюдения, опубликовав их в 1823 году в типографии Казанского университета под названием «Определение географического положения мест якорного стояния шлюпов „Восток“ и „Мирный“». В предисловии он писал, что они будут «любопытны и могут принести пользу относительно астрономии и географии, доставят Казанскому университету славу, сделав его участником в занятиях ученых Европы…» Записки о путешествии были переведены на французский язык, а также напечатаны в «Казанском вестнике». А в 1832 году это сочинение было переиздано и разослано в высшие учебные заведения России, гимназии Казанского учебного округа, Академию наук, почетным членам Казанского университета, профессорам математических наук, остатки были переданы в студенческую библиотеку.

Наблюдения Симонова, сделанные во время путешествия к Южному полюсу, имели огромное практическое значение для мореплавателей, были важны для различных областей научных знаний.

В 1822 году профессору Симонову была передана в управление находившаяся в запущенном состоянии астрономическая обсерватория. Благодаря деятельности нового директора она довольно быстро была оснащена передовыми инструментами и необходимым для наблюдений оборудованием.

В течение нескольких лет Иван Михайлович избирался деканом физико-математического факультета.

Симонов одним из первых в России начал интересоваться земным магнетизмом. Он создал при университете магнитную обсерваторию, в которой был директором. В 1828 году для нее был построен специальный павильон во дворе университета.

24 августа 1842 года во время сильного пожара в Казани астрономическая и магнитная обсерватории сгорели. Были уничтожены результаты наблюдений многих лет, а также некоторые астрономические инструменты и книги. Но профессор Симонов сразу же активно занялся их восстановлением, после которого казанская обсерватория стала одной из лучших не только в России, но и в Европе, уступая только пулковской в Петербурге. Часть инструментов для обсерватории была отремонтирована в ноябре 1845 году в пулковской обсерватории, большой полуденный круг был изготовлен в Гамбурге механиками Репсольдами и доставлен в Казань в 1847 году.

«ВЕЛИКИЕ ЛЮДИ САМИ СЕБЕ СОЗДАЮТ ПЬЕДЕСТАЛ, СТАТУЮ ИМ СОЗДАЕТ БУДУЩЕЕ»

Вообще, роль Симонова в развитии казанской и отечественной астрономии очень велика. Благодаря его инициативе и энергии казанские астрономы получили прекрасное здание обсерватории (1837), лучшие по тому времени инструменты. Симонов является основателем и магнитной обсерватории университета. Научные исследования Симонова принесли ему широкую известность в России и за рубежом. Он состоял членом 16 научных обществ и академий.

27 ноября 1846 года Симонов был избран, а 21 января 1847 года утвержден ректором Казанского императорского университета, оставаясь в этой должности до конца своей жизни. В августе 1854-го Иван Михайлович серьезно заболел и умер в Казани 10 января 1855 года.

Ученица лицея КФУ имени Лобачевского Ю. Зарипова на сайте вуза во вступлении к своей работе о Симонове написала: «Это большая честь — приобщиться к многовековой истории формирования блестящей плеяды ученых, о которых можно сказать следующее: „Великие люди сами себе создают пьедестал, статую им создает будущее“».