«Это модернизация Миннибаевского ГПЗ, а не «строительство химзавода», — объясняли на публичных слушаниях в минувшую пятницу представители «Татнефти», держа в руках тот самый малеиновый ангидрид, вокруг которого с начала лета кипели страсти в Альметьевске. Весомых аргументов у противников проекта не нашлось, а их лидеры разочаровались в протестах. О том, как на слушаниях выступал обаятельный итальянец, а со сцены звучали обещания высадить 450 тыс. деревьев, — в материале «БИЗНЕС Online».
В минувшую пятницу в альметьевском ДК «Иске Элмет» состоялись публичные слушания по рассмотрению материалов оценки воздействия на окружающую среду установки производства малеинового ангидрида
«Не было бы МГПЗ — не появилось бы такого поселка, как Нижняя Мактама»
В минувшую пятницу в альметьевском ДК «Иске Элмет» состоялись публичные слушания по рассмотрению материалов оценки воздействия на окружающую среду (ОВОС) установки производства малеинового ангидрида (МАН) мощностью 50 тыс. т в год. Установка стоимостью 6,6 млрд рублей должна стать одним из этапов модернизации Миннибаевского газоперерабатывающего завода (МГПЗ), принадлежащего «Татнефти».
Первоначально планы по строительству установки МАН на территории МГПЗ встретили небывалые для Альметьевска протесты: люди выходили на митинги, устраивали одиночные пикеты и собирали подписи под петициями. По накалу ситуация начала напоминать страсти вокруг МСЗ в Казани. Но «Татнефть» с самого начала отвергла логику конфронтации. В первые же дни с активистами групп в соцсетях встретился сам гендиректор компании Наиль Маганов. «Это абсолютно нормально, когда есть неравнодушные люди, которые задают вопросы, выражают свою позицию. К сожалению, в какой-то момент у нас возник вакуум информации, появились совершенно дикие слухи. Это исключительно наша недоработка. Нам нужно быть более открытыми. Мы не собираемся ни от кого отмахиваться, терпеливо объясним, как все обстоит на самом деле. Очень важно, чтобы жители нас правильно поняли», — объяснял он свою позицию в интервью «БИЗНЕС Online». Топ-менеджеры компании приходили на все митинги противников нового производства, планы «Татнефти» были представлены на специальной пресс-конференции, а газета «Нефтяные вести» посвятила теме несколько спецвыпусков. Наконец, на главной городской площади Альметьевска расположился инфоцентр «Татнефти» в виде похожего на арт-объект прозрачного шара.
На экране зала, пока люди рассаживались, показывали 10-минутный фильм о том, как «Татнефть» вкладывает миллиарды в экологию и сажает миллионы деревьев
Слушания 8 ноября были назначены в этой же логике — на 18:00 пятницы, а не в рабочие часы посреди недели, само мероприятие довольно широко анонсировалось. Но практически сразу стало понятно, что протестные настроения выдохлись. 250-местный зал ДК «Иске Элмет» был неполон, а численность явных противников установки МАН и вовсе не превышала пары десятков.
«Татнефть» же, судя по всему, готовилась основательно. Организаторы пригласили нескольких разнопрофильных экспертов, которые, хоть и не выступали на самом мероприятии, разговаривали с людьми до начала. На экране зала, пока люди рассаживались, показывали 10-минутный фильм о том, как «Татнефть» вкладывает миллиарды в экологию и сажает миллионы деревьев. Муниципальную власть представлял директор департамента экологии и природопользования района Айнур Исхаков, выступивший модератором мероприятия.
Первым слово взял начальник управления «Татнефтегазпереработка» Ильшат Шарипов. Он говорил не столько об установке МАН, сколько про стратегию развития всего Миннибаевского газоперерабатывающего завода
Первым слово взял начальник управления «Татнефтегазпереработка» Ильшат Шарипов. Он говорил не столько об установке МАН, сколько про стратегию развития всего Миннибаевского газоперерабатывающего завода. «Не было бы МГПЗ — не появилось бы такого поселка, как Нижняя Мактама. У местных людей просто бы не имелось работы», — напомнил Ильшат Анасович, пояснив, что на заводе ведется непрерывная модернизация: в 2014–2022 годах на нее планируется потратить 16 млрд рублей.
Так, по его словам, к 2021-му завершится реконструкция компрессорной установки сырого газа, которая компримирует весь газ компании и позволяет обходиться без вредоносных горящих факелов. Кроме того, планируется обновление криогенной установки, после чего гелий, метан и этан, которые сейчас выбрасываются в атмосферу, будут улавливаться и вовлекаться в производство. «В свое время наш завод уже производил гелий, мы хотим возобновить это. Благодаря новым технологиям только такое решение сократит количество выбросов в атмосферу на 42 процента в целом по предприятию», — сообщил начальник «Татнефтегазпереработки», анонсировав также обновление факельной системы и реконструкцию установки сероочистки. Каждое из этих мероприятий, по его заверениям, тоже должно существенно снизить выбросы всей «Татнефти». На уже имеющихся установках стоят 345 газоанализаторов, которые непрерывно ведут контроль состояния воздуха, причем некоторые из них в случае превышения концентрации тех или иных веществ могут даже автоматически остановить оборудование. Впрочем, на границе защитной зоны ПДК не превышалась с 2008-го.
Отдельно Шарипов остановился на очистке воды, пояснив, что с прошлого года отстойники заменены каскадной системой очистки, а в оставшихся прудах-накопителях обитают птицы и рыбы. «Мы были бы безответственной компанией, если бы могли позволить себе сброс неочищенных стоков в реку. Результаты анализа воды, возвращаемой нами в реку, показывают парадоксальную вещь: эта вода по качеству несопоставима с качеством воды из Зая. Она чище, чем речная», — заявил он, пояснив, что в Степной Зай возвращается в 50 раз меньше воды, но в гораздо более чистом виде. «Чтобы еще улучшить экологическое состояние региона, мы хотим высадить вокруг МГПЗ защитную лесополосу. В планах у нас посадка 450 тысяч деревьев на территории 200 гектаров», — заключил Ильшат Анасович.
Муниципальную власть представлял директор департамента экологии и природопользования района Айнур Исхаков, выступивший модератором мероприятия
«Вместо взрыво- и пожароопасного газа мы получим невзрывоопасное твердое нелетучее вещество»
Экологический вектор продолжил директор нефтегазохимического комплекса ПАО «Татнефть» Сирень Сахапов, который сам вырос в селе Надырово — в 10 км от МГПЗ. Он объяснил, что территория завода выбрана для производства МАН неслучайно: там уже есть вся инфраструктура, персонал и нужное сырье — н-бутан. «Возведение установки на данной территории — это модернизация технологической схемы МГПЗ и перераспределение технологических потоков, а не „строительство химзавода“, как почему-то ошибочно стали говорить. Вместо взрыво- и пожароопасного газа мы получим невзрывоопасное твердое нелетучее вещество в виде чешуек, которые будут упаковываться в герметичные мешки по 25 килограммов», — сообщил Сирень Гимазович.
Затем вытащил из кармана пиджака пакетик с малеиновым ангидридом и высыпал себе на руку несколько довольно крупных кусочков. Вещество, кстати, специалисты «Татнефти» привезли с аналогичного производства в Венгрии. Так, держа в поднятой руке предмет раздора, он и продолжал свой доклад.
Продукция с МАН в составе была представлена в холле
«Венгры долго не могли понять, чего опасаются люди, которые выступают против строительства», — оглядел зал директор нефтегазохимического комплекса. Он подчеркнул, что все возможные виды опасностей переработки н-бутана в МАН исключены технологией, соответствующей всем российским и европейским стандартам. По его словам, на установке будет невысокое давление (ниже, чем в шинах автомобиля), часть оборудования окажется под вакуумом, что исключает утечки, а отходы производства станут сжигаться в специальной печи — термоокислителе. Полученный в результате пар частично направят в генератор для выработки электроэнергии.
Сахапов заверил присутствующих, что состояние воздуха в Мактаме и Альметьевске будет контролироваться в онлайн-режиме, причем результаты окажутся доступны всем: к весне в городе появятся экомониторы, которые в автоматическом режиме станут показывать состояние воздуха.
«Мы видим, что мир меняется на наших глазах и эпоха высоких цен на нефть постепенно уходит в прошлое. Полностью отказаться от нефти вряд ли получится, но потребность в ней однозначно снизится. Поэтому мы не можем проедать будущее наших детей — когда мир поменяется, будет уже поздно что-то предпринимать, действовать нужно сейчас», — эмоционально завершил он свое выступление, объясняя, зачем вообще надо развивать переработку сырья.
Представитель итальянской компании-лицензиара Conser Антонио Иоско: «Я могу точно сказать, что технология, которую будет применять «Татнефть», наиболее продвинутая в мире»
«В Италии есть хороший ресторанчик в 200 метрах от производства МАН»
К микрофону вышел представитель итальянской компании-лицензиара Conser Антонио Иоско, который на хорошем английском языке с легким итальянским акцентом рассказал, что компания уже 50 лет занимается разработкой нефтехимических технологий, применяющихся сейчас в США, Великобритании, Европе, Корее, Китае и так далее. После короткого исторического экскурса он перешел непосредственно к МАН, напомнив, что из этого вещества делается множество бытовых товаров, которые сейчас Россия вынуждена импортировать из-за нехватки сырья. «Окей, мы выяснили, что малеиновый ангидрид нужен. Возникает вопрос: а каково влияние производства на экологию и жизнь людей? Я могу точно сказать, что технология, которую будет применять „Татнефть“, наиболее продвинутая в мире. Воздействие на окружающую среду окажется очень-очень маленьким из-за маленького выброса СО2. Я хочу обратить ваше внимание вот на что: Россия — страна, богатая природными ресурсами, она должна их использовать наилучшим образом. Н-бутан обычно сжигается, а энергия идет на отопление. Нам, конечно, нужно греть наши дома, но, когда мы сжигаем тонну бутана, взамен получаем 3 тонны СО2. А если ту же тонну бутана пустить на переработку, получим тонну МАН и только тонну СО2. При этом молекулы ангидрида сохраняются, изделия из них можно пустить на повторную переработку, что, на наш взгляд, является гораздо более рациональным использованием природных ресурсов», — сказал Иоско.
По его словам, в процессе производства не окажется ни стоков, ни твердых отходов, а воздух, который станет использоваться, перед возвращением в атмосферу будет очищен в термоокислителе, где все органические вещества сжигаются. Итальянец на большом экране продемонстрировал схему будущей установки и выделил на ней участки, которые могут быть теоретически опасными. По его словам, производство малеинового ангидрида значительно безопаснее обычного газо- или нефтеперерабатывающего завода. «Малеиновый ангидрид надо нагреть выше 100 градусов, чтобы он расплавился. На ГПЗ газ, бензин и керосин имеют гораздо более низкую точку воспламенения, так что рисков там значительно больше. Единственное вещество, которое представляет опасность, — сырье, н-бутан, да и то только до того момента, как оно вступает в реакцию», — объяснил он.
Далее Иоско продемонстрировал карты разных городов мира, возле которых работают установки по производству МАН. Так, выяснилось, что в Равенне, например, установка находится всего в 2 км от городской мечети и в 8 км от центра города. Другое производство располагается в 500 м от городка Сканцорошате (с населением в 9 тыс. человек). «Я был там несколько раз, — ткнул он рукой в карту. — Вот с этой стороны есть хороший ресторанчик всего лишь в 200 метрах. Я не пытаюсь сказать, что установка вообще лишена всяких рисков (вся промышленность связана с рисками), но она гораздо безопаснее, чем знакомые вам производства». Лицензиар заверил, что, так как эта установка будет первой в России, компания приложит все усилия, чтобы она работала должным образом: создаст 3D-модель производства, по меньшей мере дважды проверит ход строительства, обучит операторов и будет оказывать услуги техподдержки после запуска.
Ольга Гудкова отметила, что в ходе производства полностью отсутствует образование отходов 3-го и 4-го класса опасности, 5-го класса — незначительное
Тут модератор вспомнил, что вообще-то слушания посвящены рассмотрению материалов оценки воздействия на окружающую среду (ОВОС) установки производства МАН, и пригласил к микрофону директора по проектам компании-проектанта, ООО «Оргнефтехимпроект», Ольгу Гудкову. Вооружившись талмудом ОВОС и презентацией, она сообщила, что институт запросил все возможные документы у всех инстанций и всесторонне изучил влияние планируемого объекта на окружающую среду. «Объект целиком размещается на территории действующего предприятия, на пустующем участке. Дело в том, что первоначально МГПЗ был рассчитан на гораздо большие мощности по переработке сопутствующего газа, поэтому имеются пустующие площади. Установка относится к 1-му классу по СанПиНу. Ориентировочная санитарно-защитная зона для таких объектов составляет тысячу метров, а по кадастровому плану от установки до ближайшей жилой зоны, причем это не до стены чьего-то дома, а до границы земельного участка, более 1,2 тысячи метров. Сам МГПЗ тоже имеет свою санитарную зону», — сообщила директор по проектам компании-проектанта. Расширение существующей санитарной зоны не потребуется: ни по одному веществу не будет превышения допустимой концентрации.
Она отметила, что в ходе производства полностью отсутствует образование отходов 3-го и 4-го класса опасности, 5-го класса — незначительное. «Мы провели анализ того, как модернизация МНПЗ с учетом установки МАН будет влиять на общий тоннаж выбросов предприятия, и можем сказать, что с учетом модернизации факельной системы общее снижение составит 706 тонн в год», — заключила Гудкова.
Представительница общественности Венера Камалова нашла расхождение в формулировке темы общественных слушаний и техзадании
«Смотрите, сколько камер меня снимает. Как я буду людям в лицо смотреть, если пообещаю и не сделаю?»
На мероприятии выступили и представители заинтересованной общественности. Представительница общественности Венера Камалова нашла расхождение в формулировке темы общественных слушаний и техзадании (в одном месте упоминалась модернизация МГПЗ, в другом — нет) и сочла это достаточным доводом для признания слушаний недействительными. Она также зачитала с десяток технических вопросов по конкретным пунктам ОВОС, которые по ее просьбе сформулировал казанский экоактивист Сергей Мухачев (сам он на слушаниях не выступал). Проблема была в том, что большинство из вопросов были узкоспециализированными и изобиловали терминами и цитатами из ОВОС, так что многие в зрительном зале мало что поняли и все 10 минут только недоуменно переглядывались. «В пункте 7.3.6.2. воздушная отпарка насыщенного растворителя подогревается в условиях регулирования температуры 139 градусов Цельсия в емкости 2500Е2013А/В при купирации тепла горячим регенерированным растворителем из вакуумного сепаратора для растворителя 2500В0510 перед подачей в воздушную отпарную колонну. То есть температура на грани разложения ДВФ, как ее удержать с нужной точностью?» — например, интересовался Мухачев голосом Камаловой. Впрочем, эксперты вопросы понимали, а Гудкова делала стремительные заметки прямо на своей копии ОВОС.
Интересовали активистку и меры защиты работников установки, в том числе в случае аварийных ситуаций. Однако зал оживился только после того, как она заявила, что в Альметьевском районе один из самых высоких показателей смертности. Но ненадолго: дальнейшие вопросы снова касались конкретных специфических элементов производства. Наверное, так и надо: все же публичные слушания, не театр, чтобы всем было интересно, они как раз предназначены для конкретных вопросов, ответы на которые могут учитываться при доработке ОВОС.
«Вот вы говорили о смертности, — поинтересовался, пока Камалова шла к своему месту, главный инженер ПАО „Татнефть“ Наиль Ибрагимов. — А какие заболевания, которые привели к смертности, вы имели в виду?»
«Я озвучила вопросы, которые предоставили эксперты», — удивилась встречной реакции общественница.
Ильгиз Гильфанов — один из самых ярых противников установки МАН
К микрофону тем временем подошел еще один известный активист Ильгиз Гильфанов — один из самых ярых противников установки МАН. Он месяц назад устроил одиночный пикет в Москве под дверью представительства «Татнефти», обращаясь к компании и директору «Татнефтехиминвест-холдинга» Рафинату Яруллину с призывом не строить завод. Фотографии, на которых первый держит рукописный плакат с надписью «Воздух должен быть чистым как в Тобольске (или Екатеринбурге)», разлетелись по соцсетям. Правда, в комментарии тут же пришли жители Тобольска, возле которого СИБУР строит гигантское химпроизводство «ЗапСибНефтехим», включающее установку МАН, и Екатеринбурга, которые очень удивились, что их воздух назвали чистым.
Гильфанов обратил внимание на несколько моментов: во-первых, по его мнению, в России бутан не сжигали, а всегда использовали в качестве сырья и никогда не перевозили цистернами, во-вторых, лучше развивать технологии нефтедобычи. Он даже зачитал статью из журнала «Газохимия», опубликованную Яруллиным в 2011 году, в которой тот рассказывал о перспективах нефтехимии и говорил, что Татарстан должен стать полигоном для производства новых продуктов и технологий. «Я не хочу, чтобы республика была полигоном. Это звучит угрожающе», — заявил активист, рецензируя статью 8-летней давности и приведя в качестве аргумента аварию 1989-го на трубопроводе ШФЛУ.
У него тоже возникли вопросы по ОВОС: например, он поинтересовался, где будет находиться склад рециклового бутана. Волновало общественника и само возведение, в частности автотехника, которая станет перегружать дороги. «Если запустится стройка, реки Зай уже не будет — вся вода уйдет на бетонирование», — заключил он.
«Я, конечно, слушаю вас и очень удивляюсь. Вы вроде в нашей системе работали, а такие вещи говорите, — ужаснулся Ибрагимов. — „Бутан не сжигали!“ А что же с ним делали тогда?»
«В Нижнекамск отправляли», — предположил Гильфанов.
«Какой Нижнекамск?! Вот скважина, стоит мерник, газ отделяется и весь сгорает! Тут не было ни завода, ни трубы, ничего. Все сгорало. Вы все позабыли, что ли?» — покачал головой главный инженер.
Далее прозвучало несколько вопросов, в том числе от жителей Нижней Мактамы
Записавшаяся на выступление Зульфия Низамова не пришла, так что последней выступила замдиректора школы №17 Альфия Тимерханова, учитель химии. Последняя оказалась в числе экспертов, которые ездили изучать производство МАН в Венгрии, и рассказала о замкнутом технологическом цикле производства. «Мне было неприятно, когда предыдущий выступающий заявил, что мы туда за кусочками ангидрида поехали — не за ними, а за знаниями. Я как химик крутилась возле представителя завода и поняла, что цикл замкнутый и максимальных выбросов там не будет. Я поинтересовалась, какие вредные вещества образуются. Да, они там есть, но имеется аппарат инсинератор, в котором как раз уничтожаются. Конечно, будут определенные риски, но вся наша жизнь — это риск, даже пользование бытовыми приборами несет риск. Однако прогресс требует осваивания новых технологий», — сказала она под аплодисменты присутствующих.
Далее прозвучало несколько вопросов, в том числе от жителей Нижней Мактамы. В частности, депутат райсовета Ильдар Багманов поинтересовался, что нефтяная компания сделает для развития самого поселка, на что директор благотворительного фонда «Татнефть» Ренат Мамин продемонстрировал увесистую папку с пожеланиями людей и заверил, что на их реализацию (оснащение школ, инвентарь в боксерскую секцию, дороги, бассейн) для начала уже выделено 40 млн рублей. Услышав это, к микрофону спустилась еще одна жительница поселка Лилия Маннанова, которая пожаловалась, что ее дом регулярно затапливает сельская канализация, а обращения остались без ответа.
«Адрес вы назвали. Вопрос принят, вашу конкретную проблему будем решать», — заверил Мамин.
«Вы третий человек, который мне об этом говорит», — не поверила женщина.
«Смотрите, сколько камер меня снимает. Как я буду людям в лицо смотреть, если пообещаю и не сделаю?» — парировал директор благотворительного фонда.
«У нас есть два пути: либо ничего не делать, либо развиваться, но Мы зависимы от цен на нефть»
Вопросы закончились неожиданно быстро, по второму кругу их задали Гильфанов и Камалова, а на все, что не успели озвучить, им пообещали ответить письменно. Один из присутствующих предложил организовать народный контроль, провести инструктаж перед людьми, «предварительно проверив их на вшивость».
«Вот ваша группа называется „За чистый Альметьевск“. А кто тут за грязный? Мы все — работаем в „Татнефти“ или нет — за чистый город. Мы все в одной лодке. Михаил Зощенко написал повесть „Перед восходом солнца“. Там описывается человек, который каждую ночь видел кошмарные сны и чуть не довел себя до нервного срыва. Он начал анализировать и, когда разобрался, что его беспокоило, вышел из кризиса. Почему об этом говорю? Я вижу тревогу в глазах людей. Я послушал выступающих — Венера Анваровна вот говорила по вопросам… Но такие же заводы существуют в мире и нормально работают. Такого безграмотного выступления, как у Гильфанова, я вообще никогда не слышал, а он же людей вводит в заблуждение! Я встречался с работницей — 40 минут ей объяснял, пока она не успокоилась. Нельзя же так доводить людей», — волновался главный инженер.
Он напомнил, что в 80-х годах было и превышение сероводорода: ПДК — 0,008, а концентрация в воздухе — 0,03. Сегодня машина минэкологии показывает значение в 0,003, да и то, по словам Ибрагимова, это выделяет сам город, а нефтяники «свои вопросы сняли»: «У нас есть два пути: либо ничего не делать, либо развиваться. Мы зависимы от цен на нефть. Если она упадет с 60 до 20–30 долларов — и всё… Разобьются все дороги, какая там, к черту, канализация, без нее будем жить. Не окажется на них денег. Очистным сооружениям в городах по 30 лет, в них тоже нужно вкладывать средства».
«Все мы живем не в заповеднике, а в промышленной зоне. Всевышний нам дал огромное богатство в виде нефти, и все мы — и нефтяники, и учителя, и врачи — делаем одно дело государственной важности. Страна жила за счет нашей нефти, в Сибири ничего не было. Все мы, альметьевцы, за хорошую экологию, развитие. Стагнация приведет к ухудшению экологии. Если хотим двигаться дальше, все можно решить только за счет производства», — подвел жирную черту главный инженер.
«Все вопросы и пожелания занесены в протокол слушаний, а также их учтут в доработанной версии ОВОС. Все ответы будут нами подготовлены. Никаких критичных вопросов мы не услышали. Что же касается рисков возникновения аварийных ситуаций, федеральным законом отнормирован риск 10 в минус 6-й степени в год. Венера Анваровна озвучила, что у нас риск составляет 10 в минус 9-й степени — в тысячу раз реже!» — поставила точку Гудкова.
Слушания были признаны состоявшимися, и зал стремительно опустел. Не было ни заметных возмущений, ни протестов, хотя не всех мероприятие убедило.
Выступавшие на слушаниях противники проектов «Татнефти» подвели итог в соцсетях
«Я не химик, для обывателя сложно разобраться, противоречий (между тем, что мы думали и что нам сегодня сказали, — прим. ред.) много. Есть недоверие, в нашей стране все равно мы все-таки часто встречаемся с коррупцией», — сказала корреспонденту «БИЗНЕС Online» коренная жительница Мактамы Дильбар Нурутдинова. Кого-то, например Павла Страхова, не особенно волнует установка МАН, но беспокоит будущая ОЭЗ «Алма», в том числе потому, что предприятия-резиденты получат льготы и будут платить меньше налогов, а, насколько комплекс окажется масштабным, пока непонятно. Производство ангидрида на пустующей территории завода может, по его словам, стать шагом на пути оптимизации.
«Мероприятие понравилось, все стало понятно и ясно. Я только за установку: если производство есть, то и работа имеется, а у нас — пенсия», — считает Энже Галимова.
Выступавшие на слушаниях противники проектов «Татнефти» подвели итог в соцсетях. Камалова разразилась критикой в адрес подписчиков группы «За чистый Альметьевск!»: «Вам лень оторвать свои задницы от диванов и прийти на слушания». В комментариях к записи Гильфанов написал, что тоже разочарован уровнем реальной поддержки своих идей: «Согласен. Я решил приостановиться. Мне пенсии моей на лекарства только останется, если так».
Теперь ОВОС и проектной документации предстоит пройти государственную экологическую экспертизу, а только потом главгосэкспертизу, где бумаги проверят на соответствие всем нормативам. Ввод установки МАН в эксплуатацию ожидается в 2023 году. А свой информационный центр «Татнефть» не планирует закрывать как минимум до Нового года — чтобы уж точно ни у кого вопросов не осталось.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 23
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.