«Могут ли татары отказаться от золотоордынского этапа своей истории?»

«Вся культура, унаследованная татарами из поздне золотоордынского, т. е. ханского периода, имеет свои истоки в культуре Золотой Орды. Даже если она в разных регионах обладала своей спецификой и местной «привязкой»

ИЗ «УРЕЗАННОГО» ПОНИМАНИЯ СРЕДНЕВЕКОВОЙ ИСТОРИИ В ЛУЧШЕМ СЛУЧАЕ МОГУТ ПОЛУЧИТЬСЯ ТОЛЬКО «КАЗАНСКИЕ» ТАТАРЫ

Имперцы, будь то классические дореволюционного пошиба или советского и новейшего, «шовинистического розлива», не приемлют самого образа Золотой Орды, стремясь историю этой державы мирового уровня в максимальной степени «отжать» из российской истории. Как же быть в такой ситуации татарам (казахам и другим зарубежным тюркам в этом плане полегче), находящимся внутри российского государства? Чтобы ответить на этот весьма непростой вопрос, нам придется вернуться к средневековым историческим реалиям, связанным с формированием татарского народа. Именно рассмотрение данного проблемного узла покажет, могут ли татары отказаться, как нам все время предлагают некоторые доброхоты (в том числе из рядов булгаристов или российских шовинистов) от золотоордынского этапа своей истории?

Если оставаться на базе объективной исторической науки, то исключить из национальной истории татар ее золотоордынский этап невозможно. И дело не только в том, что во всех тюрко-татарских политиях XV–XVI веков, возникших после распада Золотой Орды, правили Чингисиды, опиравшиеся на четырехчастную клановую систему (так называемая система четырех карча-беков), являвшуюся политическим каркасом этих государств, а верхнее — феодальное сословие, состоявшее из собственно татар, восходило к организованным таким образом золотоордынским (средневековым) татарам (можно сказать, монголо-татарам), но и в том, что вся культура, унаследованная татарами из поздне золотоордынского, т. е. ханского периода, имеет свои истоки в культуре Золотой Орды. Даже если она в разных регионах обладала своей спецификой и местной «привязкой», как например, в случае с так называемыми «казанскими» татарами выходя и к волжским булгарам, а также кыпчакам (преимущественно, к восточным), эта связь на самом деле реализовывалась через этнокультурные и политические структуры прежде всего периода Золотой Орды, что для каждого, работающего на основе существующих исторических источников, вполне очевидно.

В этническом отношении «татары» — господствовавшее в тюрко-татарских политиях военно-феодальное сословие — вне всякого сомнения, являлись прямым этническим продолжением золотоордынских татар, что достаточно ясно доказывается сохранившимися документальными данными. В то же время феодально-зависимое (крестьянское, ясачное) сословие могло быть, и зачастую было, иного происхождения. Об этом, скажем, применительно к территории бывшего Казанского ханства весьма показательно сигнализируют источники, сообщающие о принадлежности части тюрко-мусульманского «черного» населения Среднего Поволжья к «ясачным чувашам», по единодушному мнению исследователей, являвшимися потомками волжских булгар (правда, в этническом и культурном плане уже трансформированными в результате сложных этнополитических процессов XIII–XV веков). Аналогично в других татарских ханствах мы обнаруживаем иные этнические компоненты и субстраты (в Сибирском ханстве, Ногайской Орде — иштяков/остяков, в Касимовском юрте — мещеру и т. д.).

В итоге получается, что выключение из истории татар такого ключевого звена, как золотоордынский этап, в научном плане несостоятельно, ибо способно привести к грубому искажению истории, отходу от исторического материала, а в итоге — к формированию вненаучной, концептуально совершенно ошибочной теории этногенеза и этнической истории татарского народа, в том числе и к прямому лишению татар части собственного историко-культурного прошлого. Из такого «урезанного» понимания средневековой истории в лучшем случае могут получиться только «казанские» татары — наследники Казанского ханства, да и то не полностью, а между тем демографическая основа современной татарской нации, территориально и этнически, никак не сводима к «казанцам», она значительно шире.

Кто не способен понять сказанное, тот или непробиваемо глуп и необразован, или при проталкивании критикуемых подходов держит в уме собственные политические цели, не отличающиеся от тех, что еще в 1940-1950–х пытались реализовать сталинисты, а до них — имперские идеологи старой России. Но об этом я еще скажу более детально ниже.

Пока же следует констатировать: великое средневековое государство — Улус Джучи/Золотая Орда, являлась прежде всего «татарской» политией, ибо государствообразующей (можно сказать, политически доминировавшей) ее стратой являлись именно «татары» (совсем не случайно, так все соседи и именовали эту общность), которых однако не следует путать с современными татарами. Почему? Да потому, что это было клановое сообщество (основных кланов насчитывалось от 50 до 60 в XIV веке и до 90 с лишним в XV веке), имевшее довольно разные этногенетические линии, которые в дальнейшем могли послужить в зависимости от конкретной политической ситуации, географической среды и экономических связей этнической основой разных этносов, что позже и случилось. Но мы не можем уйти от того, что эти «средневековые татары» (чтобы не путать этнические реалии разных эпох, лучше пользоваться таким понятием) являются началом и современным татарам (крымским, буджакским, литовским, мещерским и касимовским, казанским, астраханским, сибирским). В этом и только в этом конкретном аспекте татары могут претендовать на ключевое место в истории данного государства. При этом однако нельзя упускать из виду, как уже отмечалось, что у этих «средневековых татар» имеются и другие наследники. Поэтому, лучшей формулой по отношению ко всему историческому прошлому, связанному с Золотой Ордой, будет его оценка как общего наследия многих народов.

ВСПЛЫЛИ ВЕКАМИ СУЩЕСТВОВАВШИЕ И ПОДКОРМЛЯЕМЫЕ ИМПЕРСКИМИ ИДЕОЛОГАМИ СТАРОРУССКИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ

И вот тут возникает весьма тонкий вопрос, напрямую относящийся к политико-идеологической сфере. О чем идет речь? О том, что история Золотой Орды кроме прямого исторического имеет и символическое значение, являясь так называемым «символическим» капиталом. Как это понимать? А так что, согласно социологической теории, если народ считает себя приобщенным к великим и успешным предкам — а сильнейшая и весьма развитая для своего времени Золотая Орда и его государствообразующее сословие длительное время являлись, вопреки бытующим до сих пор российской историографии совершенно безосновательным и унизительным, отрицающим достижения золотоордынского общества оценкам, именно таковыми — это способно оказать положительное влияние на идентичность наследников, укрепляя национальное самосознание, поддерживая в целом дух народа. То есть, через приобщение к истории Золотой Орды татары не только закрепляют свое значимое место в мировой истории, в цивилизационном пространстве, но и, выстраивая связь времен, восстанавливают пошатнувшееся самосознание, содержащее боевой дух, доставшийся от предков. А развитая идентичность, как показывает современный опыт, татарам сейчас очень и очень нужна.

Вот в этой связи нам и стоит взглянуть на бытующие в России по сегодняшний день отрицательные маркировки Золотой Орды, подлинным названием которой, кстати, было наименование «ОлугУрда/Великая Орда», что следует всегда помнить, так как последняя категория имеет не только политическое, но и философско-мировоззренческое значение (этот вопрос требует самостоятельного разбора, тут заниматься им не будем). Для того, чтобы лучше понять политико-идеологические истоки отрицательного отношения к Золотой Орде, бытующего в умах идеологов этнического большинства страны, следует остановиться на некоторых публикациях, имеющих отношение к событиям 1940-х и к современности. Тогда от них можно будет перекинуть мостик к более отдаленным временам.

Уже знакомый нам Семен Липкин рассказывает, что накануне принятия отмеченного в первой части нашей публикации постановления ЦК ВКП (б) от 9 августа 1944 года («О состоянии и мерах улучшения массово-политической работы в Татарской партийной организации» — прим. ред.), он был приглашен к заведующему Отделом агитации и пропаганды ЦК Александрову (в беседе участвовал и профессор по русской литературе, его заместитель Еголин, а в приемной сидел, ожидая аудиенции, секретарь Татарского обкома Шафиков). Александров, прочитавший как перевод эпоса «Идегәй» на русский язык, так и опубликованную в «Литературной газете» статью Липкина «Народный эпос и современность», где речь также шла об этом дастане, задал приглашенному переводчику вопрос о том, а кем были те «патриоты», которые создали данный эпос. Услышав ответ, что это были «жители Дешти-Кыпчака или Золотой Орды», сей коммунистический деятель высшего ранга заявил: «…Значит, речь идет о таких патриотах, которые были угнетателями русского народа…». Еще совсем недавно — перед Великой Отечественной войной — в стране поощрялись многочисленные публикации эпосов народов, проводились всесоюзные мероприятия, им посвященные, а тут бац, сразу все было объявлено «подозрительным, антисоветским, а следовательно, (внимание!) антирусским»! Да, при уже обозначенном крутом изменении вектора идеологических трендов в коммунистической стране, когда был выбран вариант шовинистической политики, сразу всплыли веками существовавшие и подкормляемые имперскими идеологами старорусские представления, из которых И.Сталин и решил создать основу государственной идеологии страны Советов на новом этапе.

…ЕМУ НЕПОНЯТНО, ПОЧЕМУ В ИСТОРИЮ «ПОВОЛЖСКОГО РЕГИОНА» В ТАТАРСТАНЕ ВКЛЮЧАЮТ ЖИЗНЬ ЧИНГИСХАНА

Суть этих старых имперских, уходящих в глубь веков представлений мы можем увидеть и из недавней публикации такого радикального православно-русского националиста, как Егор Холмогоров. Он пытается доказать, что Стояние на Угре никак не должно «задевать … чувства живущего [в Татарстане] татарского народа», ибо, как он пишет, Казанское ханство «не принимало никакого участия в событиях 1480 г… Казань в 1480 г. жила с Русью в мире…». Как видим, в данном случае татарский народ сужается до «казанцев» (помните чеканную формулу, закрепившуюся после 1944 года — булгары, из них напрямую — казанские татары?). Чтобы окончательно закрепить данную позицию, автор статьи вначале ссылается на генетиков (сразу вспоминается специалисты по евгенике из фашистской Германии), якобы доказавших, что именующиеся сейчас татарами этнические группы имеют «совершенно разное происхождение», далее делает умозаключение о том, что «у потомков казанских татар ассоциировать себя с Большой Ордой нет никаких оснований». Далее добавляется тезис, что «исторически и генетически» большая часть казанских татар «является потомками волжских булгар», которые оказывается (!) (на чем основываясь, совершенно неясно) вовсе не тюрки и тем более не монголы, а «потомки древнего индоевропейского и уральского населения». Тут, конечно, язык и культура татар вовсе не учитываются… Следовательно, спешит он забить последний гвоздь, ему непонятно, почему в историю «поволжского региона» в Татарстане включают жизнь и деятельность Чингисхана.

После ряда пассажей в том же духе, автор подходит к своей основной мысли: татарские «национал-сепаратисты», по Холмогорову, имеют оказывается «безумную мечту о возрождении в Поволжье Золотой Орды, столицей которой будет являться Казань», но она «будет простираться до Астрахани и вплоть до Каспийского пути в Персию, а через Башкирию [дойдя] … в Оренбургские степи и через тонкую перемычку в них выйдя к казахской границе».  Завершая свои фантасмагорические мыслительные кульбиты, идеолог консервативного православно-шовинистического толка делает окончательное умозаключение о том, что в современном Татарстане назревает «масштабный и опасный проект — неоордынство», суть которого заключается в том, что на современный Татарстан «производится проекция былой Золотой Орды».

Улавливаете? Да, всячески пугая, нам предлагают отказаться от нашего золотоордынского историко-культурного наследия, выводя историю «казанских (непонятно, почему только их?) татар» напрямую от населения Волжской Булгарии. Если не следовать этой в общем-то откровенно шовинистической линии в трактовке исторических событий, ты, по мнению этого радикального националиста, оказываешься противостоящим применительно к прошлому генеральной (!) линии «становления России как единого суверенного государства». После такого звука клацания затвора автор рассматриваемой публикации выносит окончательный вердикт: никакие иные точки зрения на прошлое России, например, «точки зрения меньшинства», просто «невозможны», поэтому «представители любого народа, живущего в России, должны (ну никак не меньше!) включиться в строительство этого общего дома как праздника» в духе, угодном Холмогорову. Если ты не принимаешь такую трактовку (= «русскую точку зрения») и отстаиваешь иную — «ордынскую точку зрения», это уже будет расцениваться как «подрывные попытки», ибо тогда оказывается реализуется «расчленение живого исторического тела России».

Короче, что называется, приехали, ибо именно после этих слов я вспомнил известное место из исторического сочинения крупнейшего представителя буржуазной (буржуазно-дворянской) стадии российской историографии Сергея Соловьева, написавшего следующее: «… историк [при подготовке российской истории] не имеет права с половины XIII века прерывать естественную нить событий [русской истории] — именно постепенный переход [у русских от] родовых княжеских отношений в государственные — и вставлять татарский период, выдвигать на передний план татар, татарские отношения (выделено мной — прим. авт.), вследствие чего необходимо закрываются главные явления, главные причины этих явлений…» (Соловьев С. М. Сочинения. Кн. I. Т. 1.М.: Мысль, 1988. — с. 54.)

О КАКОМ-ТО КУЛЬТУРНОМ ВЗАИМОДЕЙСТВИИ РУСИ И ТАТАРЩИНЫ МОЖНО ГОВОРИТЬ…

То, что определенные идеологические тренды, характерные для нынешней России (писать «Российской Федерации» в данном случае, по понятным причинам, рука не поднимается), возвращают нас к имперским временам, вовсе не случайно, доказывается и известными недавними высказываниями нынешнего министра культуры (жаль культуру, прямо скажем) страны Владимира Мединского о татарах и татарском периоде российской истории в его книге «Мифы о русской демократии, грязи и «тюрьме народов» (М.: Изд-во «Эксмо», 2019). Достаточно показательно, что этот автор, поставленный руководить всей культурой (!) страны, абсолютно не разбираясь в историографии Золотой Орды, но тонко чувствуя общий дух авторитарного режима, с ходу пытается расценить труд известного немецкого историка Б.Шпулера, посвященный истории данного государства и являющийся одним из лучших исследований на этот счет, как «дешевую попытку реванша за проигранную Вторую мировую войну» с конкретной целью — принизить значение татарского фактора, татарского периода российской истории. Далеко не случайно, что он старательно открещивается от русских объективно мысливших историков-евразийцев, имевших на золотоордынский этап истории своей Родины совсем иной взгляд, чем такой консервативный российский историк (кадет, сторонник конституционной монархии) как Александр Кизеветтер, которого Мединский поднимает на щит.

Вот какую цитату он приводит из работы Кизеветтера: «О каком-то культурном взаимодействии Руси и татарщины можно говорить… лишь закрыв глаза на длинный ряд красноречивых свидетельств … что русское национальное самосознание вырастало не на почве тяготения к татарщине (хотя такого „тяготения“ было полно — прим. авт.), а прямо наоборот, на почве возмущения татарским игом и сознательного отталкивания от татарщины как от чужеродного тела в русской жизни …» (Цитата из статьи «Евразийство» Кизеветтера, дается с сокращением. См.: Мединский В. Указ. раб. — с. 85.) Полностью солидаризуясь с этим высказыванием крайне правого российского историка, Мединский пишет: «К сказанному можно добавить еще одно: для русских не было ничего страшнее и хуже, чем татары» (имеются в виду «средневековые/золотоордынские татары»). То есть полностью отрицательная маркировка «татар» — «насильников и убийц», зиждется у этого «культработника» на вполне идейной базе, которая была, как указывает министр, выработана, как видно и из его книги, еще «монахами — летописцами» Средневековья. Отсюда вовсе не удивительно, что для Мединского (внимание, см. и Холмогорова!) «взятие Казани» предстает как «Богом данное для русских желанное событие» (Там же. — с. 88.) Тем более, в XVI в., как пишет сей «историк», «никакого такого народа — казанских татар, не было. Была Казанская империя. Самая настоящая империя, осколок Золотой Орды», где «татар» насчитывалось 10–15% (стало быть все-таки там татары имелись). (Там же. — С. 89.)

Вообщем, тут все понятно: русские по г-ну Мединскому «отторгают» всю «татарщину», но являются культуртрегерами и создателями своего гео пространства, где завоеванные народы, оказывается, «неожиданно получали возможность реализовать свои старые планы и проекты, хотя и в совершенно новой форме внутри Империи». (Там же. — с. 95.)

Из этого небольшого обзора вывод такой: не подлежит никакому сомнению, что мы во всех вышеприведенных трактовках, связанных с оценками Золотой Орды и ее политических наследников (в их числе вообщем-то было и Московское великое княжество, но об этом у адептов данного мировоззрения молчок), имеем дело с элементами формировавшегося длительное время имперского сознания российского большинства. И это именно оно сейчас усиленно реанимируется политическими верхами страны. А так как в самой глубине этого идеологического продукта, в базисном плане разработанного еще средневековыми церковниками, лежат антитатарские, антизолотоордынские коннотации, взгляды татарстанских историков, для которых Золотая Орда является ключевым этапом становления татарского народа, для нынешних имперцев оказываются неприемлемыми.

ПОЧЕМУ ТАКИЕ РАЗИТЕЛЬНЫЕ ОТЛИЧИЯ В ПОВЕДЕНИИ ДВУХ ПОЛИТИЧЕСКИХ ЭЛИТ — ТАТАРСТАНСКОЙ И КАЗАХСТАНСКОЙ?

Настало время подвести некоторые итоги тех обсуждений, которые происходили в Казахстане и моих собственных наблюдений последних десятилетий, связанных с деградацией национального самосознания татар, последовавшей в результате усиления в стране авторитарных тенденций в 2000-х годах. Анализ происходящего вокруг юбилея Золотой Орды дает много пищи для этого.

Что касается Татарстана, то такая юбилейная дата, как 750-летие образования Улуса Джучи, больше известной сейчас как Золотая Орда, была у нас отмечена очень скромно: в г. Казани прошли две конференции (одна была организована Институтом истории им. Марджани, другая — Институтом археологии им. А. Х. Халикова АН РТ совместно КФУ), не нашедшие какого-либо существенного общественного резонанса (ну еще быть может были изданы молодежной организацией «Азатлык» буклеты, точнее, буклетики на эту тему). Дело, таким образом, почти полностью ограничилось академическими мероприятиями, по определению вовлекающими очень узкий круг специалистов-историков. Кажется, сотрудники Института истории им. Марджани до конца года ещё планируют организовать некую конференцию на этот счет в Турции. Ну, и на этом все, в целом, как видим, тут участие государственных органов Татарстана весьма косвенно (через некоторые грантовое финансирование части мероприятий) и на самом деле мизерное.

А если мы посмотрим на Казахстан, то увидим совсем другую картину: там был составлен государственный «План мероприятий по подготовке и празднованию 750-летия Золотой Орды», включающий большое число конкретных направлений деятельности с участием не только академических структур, но и органов власти и управления. Что важно, с указанием сумм финансовых расходов и ответственных организаций. Тут не только научные конференции разного характера (от региональных до международных, кстати, в этом году одно такое мероприятие уже состоялось в мае в Париже), иногда с очень многочисленным составом, как например, конференция с участием 300 ученых из РФ, Турции, Монголии, КНР, США, Европы и т. д., запланированная в октябре 2020-го. Но и проведение археологических исследований, инвентаризация накопленного по Золотой Орде археологического материала, а также воссоздание, реставрация и строительство объектов историко-культурного наследия, имеющего отношение к золотоордынскому этапу истории предков казахского народа.

В их числе, скажем, установка памятника основателю Улуса Джучи — Джучи (Жочы) хану, проведение реставрационных работ и благоустройство территории мавзолея этого государственного деятеля и близлежащих памятников, относящихся к периоду Золотой Орды. Тут и целый ряд других мероприятий — проведение экспедиции «Золотая Орда», создание туристических маршрутов, сезонного визит–центра на территории памятников культуры, связанных с именами Джучи хана и Алаша хана и т. д. Предусмотрено также формирование транспортно-логистической инфраструктуры, чтобы получить доступ к названным (и многим не названным) объектам.  Запланированы выпуски имиджевой продукции (книг, альбомов, видео-кинопродукции). Обозначены даже концертные мероприятия (фестивали), а также проведение организационно-информационной работы за рубежом (публикации в зарубежных изданиях, размещение логотипов по этому поводу на сайтах диппредставительств и посольств Казахстана). 

Одним словом, тут мы видим государственный подход к освещению рассматриваемого юбилея. И он реализуется на самом высоком уровне — 24 августа 2019 года, выступая международном туристическом форуме «Улытау–2019», президент Казахстана Касым-Жомарт Такаев прямо отметил необходимость празднования 750-летия Золотой Орды, имея в виду значимость данной исторической эпохи.

В Татарстане ничего подобного не наблюдается, все происходит лишь на уровне встреч и общения ученых. Почему такие разительные отличия в поведении двух политических элит — татарстанской и казахстанской?

ИСТОРИЮ ЗОЛОТОЙ ОРДЫ РОССИЙСКАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ ШКОЛА ИМПЕРСКОГО ТИПА НИКОГДА НЕ СМОЖЕТ АССИМИЛИРОВАТЬ

Отвечая на этот вопрос, надо принимать во внимание множество факторов, о части которых, связанных с идеологическими предпочтениями современной правящей политической элитой России, уже было сказано. Естественно, татарская политическая элита вынуждена учитывать эти взгляды на Золотую Орду, широко бытующие в старомосковских головах. Но есть еще один аспект данной проблемы, который требует отдельного освещения.

Речь идет о сильнейшем колониальном компоненте (сформированном ещё в романовской России) в сознании татар, от которого наши братья казахи, у которых совсем недавно он тоже присутствовал, сейчас успешно избавляются, в том числе и через восстановление без всякой оглядки на кого-либо своей подлинной истории золотоордынского периода, позволяющей выстроить полноценную идентичность казахов, не зависящую от внешних взглядов. Татарам же из-за своего «полуколониального» бытия, которому по справедливому замечанию драматурга Зульфата Хакима, соответствует «комплекс раба», выйти так и не удалось, хотя будучи еще и бардом Зульфат в свое время сочинил даже специальную весьма экспрессивную песню «Татарлар килә» («Татары идут»), призывающую дух наших великих предков — степняков, всегда бывших людьми «длинной воли»

По мере того, как усиливается культурно-языковое давление на народы России, наличие сильной, глубоко укорененной национальной идентичности приобретает решающее значение. Поэтому, кроме прочего, настала пора разобраться и с массовой психологией татар, с ее структурой и комплексами, ибо бесконечно прогибаться и «приседать» под вышеназванным давлением явно контрпродуктивно. Наконец-то надо внятно сказать определенным структурам и инициативам внятно: «Хватит нас давить!». Причем сказать так, чтобы и татарстанская элита осознала — дальше отступать нельзя. Как, скажем, было с историей «Стояния на Угре». И в этом громком и внятном «Нет!» важнейшее значение имеет опора на нашу истинную историю, отстаивание нашего неотъемлемого права на ее целостность, на трактовку периода Золотой Орды как звездного часа истории татарского народа.

Еще раз с точки зрения сегодняшних политических и культурных реалий подумаем — разве общая история тюркских народов не является базой, объединяющих их? Разве не Улус Джучи / Золотая Орда занимает центральное место в истории многих тюркских народов? Не вполне ли очевидно: какой народ занимает ключевое место в истории этой державы мирового уровня, тот и окажется связующим звеном между очень многими народами. Разве Аллах не уготовил это место татарам?

Давно пора понять: историю Золотой Орды российская историческая школа имперского типа никогда не сможет ассимилировать (булгарскую — запросто, ибо она по своей сути региональная), так как русская история золотоордынского периода сама во многом является лишь частью истории Улуса Джучи. И наконец, из опоры на булгарскую историю может родиться лишь «автономный» Татарстан, не способный отстоять даже права татар Башкортостана, а через признание Золотой Орды основой истории татарского народа возникает проект Мagna Tartaria / «Великой Татарии», которая на самом деле подлинным русским интересом (и шире — интересам России, нашей общей страны) вовсе, на мой взгляд, не противоречит. Чтобы это осознать надо лишь дать себе труд поразмышлять. Тогда выяснится, что и сама современная Россия во многом берет начало в Золотой Орде, а не в Киевской Руси, оставшейся уже навсегда в Украине.

Вот таковы мои размышления, появившиеся после посещения осенью этого года Казахстана.