Салават Фатхетдинов: «Мы очень высоко подняли планку, обладателем первой премии стал такой певец, как Филюс Кагиров. На сегодняшний день, к сожалению, больше так поющих по-татарски артистов нет» Салават Фатхетдинов: «Мы очень высоко подняли планку: обладателем первой премии стал такой певец, как Филюс Кагиров. На сегодняшний день, к сожалению, больше так поющих по-татарски артистов нет» Фото: «БИЗНЕС Online»

Ненавидеть Ильгама Шакирова — это один из больших грехов

О размере премии им. Шакирова 600 тыс. рублей на три номинации: «Мужской голос», «Женский голос», «Народное пение». Сначала я хочу выразить свое недовольство размером премии, т. к. имя Ильгама Шакирова очень высокое, это неповторимая личность. Такой человек, к сожалению, больше никогда не родится, по крайней мере в ближайшие 100 лет. Поэтому премия им. Шакирова должна быть хотя бы равной в денежном выражении Тукаевской премии [500 тыс. рублей одному лауреату], возможно, не больше ее, ведь у Тукая была своя эпоха, а у Ильгама-абыя есть своя. Нам надо собраться и поговорить о размере… Пока стыдно об этом говорить, мы хвастаемся, что даем премию имени великого человека, но мелочимся. Не знаю, может, это у нас в крови.

О сохранении памяти о Шакирове. Назвали концертный зал именем Ильгама-абыя — и на этом остановились. Но увековечение имени не может ограничиваться только проведением конкурсов, и вы, журналисты, должны работать, все время должно звучать: Ильгам, Ильгам, Ильгам... Альфию Авзалову еще быстрее забыли. Нужно писать и писать, ведь Альфред Мухаметрахимов [из «БИЗНЕС Online»] пишет и нужное, и ненужное, ненужного даже больше, наверное. Говорят же, что сказанное и несказанное не равны. Но надо шуметь, шуметь и шуметь, это от вас зависит. Больше всех для увековечения памяти Ильгама-абыя делаете вы, Кадим Назырович [Нуруллин — директор Татгосфилармонии] и Виль Усманов, а я только, как говорится, в жюри прихожу.

О реакции на критиков Ильгама Шакирова. Я счастлив, что пришлось общаться с Ильгамом-абыем. Иногда сидели с ним, с одной стороны Хайдар Бигичев, с другой я, слушаем выступление на «Татар җыры». А он пишет арабскими буквами, чтобы мы с Бигичевым не поняли, сколько он баллов и кому ставит. Мы должны разговаривать с ним как с живым, не должны забывать. Есть такие люди, я вам не буду говорить кто, но я эту женщину ненавижу, она до сих пор жива. Так вот, она сказала, что ненавидит Ильгама Шакирова. Я чуть не умер... Оказывается, есть такие люди, но их немного — двое, трое, четверо. И это все несчастные люди, ведь о человеке, который ненавидит Ильгама Шакирова, сказать, что он счастливый, никак нельзя. Кстати, сама она человек искусства. Надо пожалеть таких. Считаю, ненавидеть Ильгама Шакирова — это один из больших грехов. А хвалить, рассказывать о нем — это наша обязанность.

О Филюсе Кагирове — лауреате первой премии им. Шакирова. Мы очень высоко подняли планку, обладателем первой премии стал такой певец, как Филюс Кагиров. На сегодняшний день, к сожалению, больше так поющих по-татарски артистов нет. Да, поющих много, но певец должен быть таким, как Филюс Кагиров. Не знаю даже, кто станет обладателем второй премии… После Филюса просто не знаю, кому ее дать. Если так пойдет, может, вновь Филюсу дадим.

О претенденте на премию им. Шакирова в номинации «Народное пение». Это очень правильная номинация, у меня есть кандидат — один дальнобойщик. Его Кагиров вывел на сцену на своем концерте, найти бы его. Филюс говорит, что он таких аплодисментов еще не слышал, даже ему меньше хлопали. У Филюса есть телефон этого мужчины. Так что, считайте, один номинант у нас уже есть. А сам он никогда документы на премию не подаст, ведь он работает, не блогер какой-то.

Будет ли Фатхетдинов сам претендовать на премию им. Шакирова? Нет, я уже давно в имена Альфия и Ильгам влюблен.  Счастлив, что знал Ильгама-абыя, работал с ним, у меня давно уже его премия, мы друг друга сильно уважали. Он всегда обращался ко мне «улым» («сынок»), для меня выше этого ничего не может быть. Он все время называл меня «улым», никогда не называл по имени, мне этого достаточно.

«Я хочу выразить свое недовольство размером премии, так как имя Ильгама Шакирова очень высокое, это неповторимая личность. Такой человек, к сожалению, больше никогда не родится, по крайней мере, в ближайшие 100 лет» «Я хочу выразить свое недовольство размером премии, поскольку имя Шакирова очень высокое, это неповторимая личность. Такой человек, к сожалению, больше никогда не родится, по крайней мере в ближайшие 100 лет» Фото: Владимир Зотов

Сегодня на мой концерт придет один большой человек — может, ему напомнить эту идею

Об отношении к продюсеру и директору фонда им. Вагапова Рифату Фаттахову. Я Рифатом не интересуюсь. Для меня этого человека просто не существует, не тратьте свое время, говоря о нем. Одно дело, когда Альфред пишет — ему читатели нужны, а Рифату чего надо? Я его не хочу оценивать, потому что мы с ним никак не связаны. Он просто берет детей, которых мы обучили, разными способами выпуская на сцену, составляя с ними контракт на 7–8 лет… Вот ты, как мы, обучи, води с собой, помогай по мере возможности, — у нас ведь такой принцип. А он берет готовый продукт.  Давайте лучше поговорим о чем-то хорошем.

Об Ильдаре Хакимове — супруге Гузель Уразовой. Я бы не сказал, что Ильдар плохой певец. Просто он пропал, как «вышел замуж», хотя отличный певец, между прочим. Это мой студент, я сам его нашел, вернее, его нашел Альфред Якшимбетов, привел ко мне на прослушивание. Правильно поет, красиво, моңлы… Но что поделаешь? В доме ведь должен быть один хозяин. Я его не то что жалею, а просто обидно. Хотя я его ставлю почти на одну ступень с Филюсом, хороший певец, но почему-то потерялся, наверное, не от него все зависит.

О реакции на слова Разиля Валеева, который назвал Салавата «самодеятельным певцом». На Разиля Валеева я не обижаюсь, потому что знаю, кто он, он тоже знает, кто я. И у нас не принято грубить человеку, который старше тебя. Даже если хочу что-то сказать, промолчу.  Валеев же не ребенок, он писатель, у каждого есть право что-то сказать… Я как-то сказал Ильгаму-абыю, что обо мне плохое пишут, всякое говорят, а он мне: «Эх ты, радуйся, что о тебе что-то пишут! Обо мне никто сейчас не пишет. Какая разница, ругают или хвалят? Главное, чтобы писали. Радуйся, что бесплатно пишут, потом денег будут просить“».

О том, какими должны быть журналисты. Понятие  «журналист» очень высокое. У кого бы вы ни брали интервью, с кем бы ни беседовали, должны быть в 3–5–10 раз умнее собеседника.  А то всегда мне дают три вопроса: сколько у вас машин, второй вопрос какой-нибудь дежурный, а третий — о планах на будущее. Всего три вопроса, ну два из них точно задают, железно. ранее говорили же мы об Альфреде [Мухаметрахимове]. В таком же стиле нужно задавать, надо быть злее, но по-умному, говорят же: «Акыллы усал» («Умный и злой»). Но не нужно, как дурак, кричать, каждый должен отвечать за свои слова. Человек ведь хозяин своих слов… Я хочу от вас (журналистов — прим. ред.) активности. Пожалуйста, будьте активнее.

О том, что развивать татарскую культуры должны жители республики. Тот, кто уважает Татарстан, живет в Татарстане. Поэтому нельзя чего-то ждать от тех же зарубежных татар. Необходимо продвигать своих, живущих в Татарстане, говорящих и думающих на татарском языке.

О памятнике Шакирову и Авзаловой. У меня была одна идея, хотя сейчас я, кажется, остыл  к ней. Есть ведь под Кремлем памятник Асхату-абыю Галимзянову, я бы там поставил памятник Альфие-апа и Ильгаму-абыю. Но сейчас я поостыл — видимо, и другие проблемы появились. Начало ведь есть, стоит памятник Асхату-абыю, а это был один из простых бескорыстных людей, таких благотворителей сейчас нет. Если рядом с ним стояли бы Альфия-апа и Ильгам-абый, то это был бы целый комплекс. Если все это осуществить, было бы отлично. Сегодня на мой концерт придет один большой человек — может, ему напомнить эту идею. Но, если эти умники (показывает на журналистов) не будут поднимать шум, то ничего не получится.