«Мне не все равно, что происходит с моим университетом. Все-таки там я провел лучшие годы», — говорил в суде Александр Григоричев. Три года назад он написал заявление на ректора своего родного вуза Сергея Юшко, в мельчайших деталях изложил следователям, сколько тот на самом деле работал и зарабатывал, какие госконтракты заключал, сколько денег обналичивал, — с точностью до копейки. Правда, сам с Юшко он не знаком, а в КНИТУ-КХТИ не был со студенческой скамьи, которую покинул в 2003 году. В СКР заявлял: факты коррупции известны ему от людей из вуза, чьих имен раскрывать не стал. На судебный допрос он явился не с первого раза. Подробности показаний и детали загадочной личности заявителя — в репортаже «БИЗНЕС Online» из зала суда.
Судебный процесс по делу Сергея Юшко близок к своей кульминации
Как в деле экс-ректора КХТИ появился осведомленный таксист
Судебный процесс по делу Сергея Юшко близок к своей кульминации. В суде уже допросили всех свидетелей по делу (в основном это действующие и бывшие сотрудники КНИТУ-КХТИ, а также студенты разных лет). Совсем скоро ожидается и допрос самого подсудимого. Адвокаты планировали, что это событие произойдет в первый день после длинных майских праздников, если бы не одно но.
В коридоре за пару минут до заседания в сопровождении сотрудника службы судебных приставов появился мужчина в черном и с наушниками на голове. Он ни с кем не поздоровался и сел поодаль — казалось, ему было абсолютно все равно, что происходит вокруг. Уже в ходе судебного заседания выяснилось, что фактически с подачи этого мужчины и появилось уголовное дело в отношении ректора университета. Напомним, Юшко задержали во время пандемийного локдауна в 2020 году. Александра Григоричева, который «накатал заяву» на Юшко, неоднократно вызывали в суд на допрос в качестве свидетеля, но он не пришел ни разу. И только теперь, чуть ли не под занавес процесса, появился, и то не сам — был оформлен принудительный привод.
Экс-ректора КНИТУ-КХТИ Юшко обвиняют в мошенничестве и служебном подлоге (ст. 159 и 292 УК РФ). По версии следствия, с 2004 года Юшко работал в вузе одновременно в нескольких должностях — завкафедрой инженерной компьютерной графики и деканом факультета информационных технологий, но основным его местом работы в этот же период следствие считает пост руководителя технопарка «Идея». Следствие и обвинение полагают, что до 2004-го Юшко якобы втерся в доверие к руководству вуза, что позволило ему реализовать преступный умысел. Так, кафедрой он будто руководил на полставки, продлевая контракт на каждые последующие пять лет. Деканом факультета он был устроен полноценно, но самого факультета, считает следствие, не существовало — ведь до 2010 года там даже не числились студенты. В табеле рабочего времени, указало следствие, выставлялись ложные записи по указанию самого Юшко — по этим сведениям ему начислялась зарплата. Ущерб по данному эпизоду — 9,7 млн рублей, которые, полагает обвинение, Юшко с 2004 по 2017 год получил за фиктивную работу.
Второй эпизод датирован 2013 годом. По версии следствия и обвинения, КНИТУ-КХТИ заключил договор на 1,3 млн рублей с технопарком «Идея», который тогда возглавлял Юшко, на повышение квалификации сотрудников вуза. Реальную же стоимость курса следствие оценило в 129 тыс. рублей — оставшиеся деньги Юшко якобы похитил.
О возбуждении уголовного дела стало известно 21 апреля 2020 года. 28 апреля Юшко был задержан.
Свою вину он не признает.
Встав за трибуну, свидетель рассказал, что ему 46 лет, у него высшее образование — поступил в КХТИ в далеком 1996-м, а в 2003 году, спустя несколько академических отпусков, вуз окончил. Сейчас живет в Казани, работает «жестянщиком». А в 2004–2017 годах работал, по его же словам, в основном в такси. Признался, что лично с Юшко знаком никогда не был, но фамилия была на слуху.
— В материалах дела содержится заявление о незаконных действиях Юшко, — уточнила гособвинитель Елена Петрова и попросила Григоричева подробнее рассказать об этом. Забегая вперед, заявление было написано на имя руководителя СУ СКР по РТ Валерия Липского.
— Обстоятельства уголовного дела не очень мне известны. Все, что я тогда писал в заявлении, на тот момент для меня было актуально. А сейчас уже много времени прошло, — говорил свидетель, намекая, что ничего не помнит.
— Почему тогда для вас это было актуально? — уточнила прокурор.
— Я общался со многими людьми… Поддерживал приятельские отношения. У меня все там изложено, мне нечего добавить, честно: все как я написал, ни больше ни меньше, — юлил свидетель. — Тогда же много было всяких групп в телеграм-каналах, где коллеги, бывшие студенты обсуждали всяческие эти действия [Юшко].
— «Эти действия» — это какие? — еще раз уточнила гособвинитель. Григоричев, усмехнувшись, сказал, что ничего не помнит.
Тогда возник логичный вопрос: а почему свидетель вообще решил написать заявление на Юшко? «Мне не все равно, что происходит с моим университетом. Все-таки там я провел лучшие годы. Справедливости, что ли, хотелось, — задумавшись, ответил Григоричев. — Тогда я был погружен в эту тему. А теперь я работаю в поте лица, да и связи подрастерялись за это время. [Те факты, которые я указал в заявлении, мне стали известны] В основном от знакомых, которые там работали. Что-то я видел сам».
Кстати, жаждущий справедливости Григоричев за все заседание ни разу не посмотрел в глаза Юшко и не проронил в его сторону ни слова.
Свидетелю якобы рассказали, что Юшко с 2004 года работал в вузе, при этом на работу не ходил, но табель учета рабочего времени ему закрывали. Получал зарплату в вузе 100 тыс. рублей, но фактически работал только в технопарке «Идея»
О чем рассказал следователю жаждущий правды свидетель
Почти час Григоричева допрашивали адвокаты — было заметно, что они этого давно ждали. Например, Александр Погодин интересовался, что Григоричева связывает с КНИТУ-КХТИ, кроме как студенческие годы. Оказалось, ничего: в вузе он никогда не работал (единственное, бабушка когда-то была там преподавателем), с высшим руководящим составом (проректорами и экс-ректором Германом Дьяконовым) за руку тоже не здоровался. Да и к технопарку «Идея», которым руководил Юшко, тоже никак не относился.
На этом фоне осведомленность Григоричева в отношении многих «внутренних» процессов в вузе, конечно, показалась странной. Он признался, что текст заявления в органы готовил «почти» сам: помог ему некий Игорь — мол, по словам Григоричева, чисто в юридическом плане. «[Он помог готовить только] Форму. Содержание я брал от своих знакомых, вот эти цифры, вот это вот все. Как это сказать… Ну практически сам я это делал», — выдерживая паузы и нервничая, говорил Григоричев. Заявление мужчина принес в СКР по РТ — сначала записался, потом принес бумагу: «Принимал какой-то грузный мужчина с усами».
Заявление (на двух листах) в суде озвучивать не стали. Но огласили протоколы допросов Григоричева, где он свое заявление цитировал. Первый протокол датирован 17 апреля 2020 года — т. е. за четыре дня до того, как стало известно о возбуждении уголовного дела. Григоричев рассказал следователю, что с выпуска из КНИТУ-КХТИ у него осталось «много знакомых», но имена тех, кто слил ему информацию, он раскрывать не стал. Например, ему якобы рассказали, что Юшко с 2004 года работал в вузе, при этом на работу не ходил, но табель учета рабочего времени ему закрывали. Получал зарплату в вузе 100 тыс. рублей, но фактически работал только в технопарке «Идея». «Насколько мне известно, по данному факту была доследственная проверка, однако ее результаты мне неизвестны», — сказал на допросе Григоричев.
А после этого «выложил» и остальные факты. Например, рассказал, что Юшко от имени вуза заключал контракты с технопарком, хотя в этом был конфликт интересов. А еще якобы тратил бюджетные средства на обслуживание некой лаборатории, которая не стояла на балансе вуза.
В 2018 году Юшко, по сведениям Григоричева, заключил контракт на клининг в вузе с аутсорсинговой компанией, «уволив при этом более 200 человек» из штата, а за самой компанией якобы стояла супруга Юшко. Рассказал на допросе Григоричев о некоем госконтракте с выполнением работ в Дагестане на 300 млн рублей, по которому, предположительно, сотрудники вуза не получили гонорары. Говорил о вывезенном с площадей АО «Мелита» оборудовании на 230 млн рублей: по словам Григоричева, оборудование покупали на бюджетные деньги, выделенные КХТИ, и его транспортировка теоретически была невозможна без ведома Юшко.
Там же, в кабинете следователя, свидетель заявил, что Юшко вообще незаконно занял должность ректора. «Уставом КНИТУ предусмотрено занятие должности лицом, проработавшим в системе образования не менее 10 лет. А учитывая, что Юшко фактически не выполнял свои обязанности ввиду его отсутствия в течение 13 лет на рабочем месте [его выдвижение в ректоры незаконно]», — зачитывала гособвинитель показания Григоричева в суде.
Мужчина сказал следователю, что источники своей ошеломительной осведомленности назвать не готов. По крайней мере, пока. «В дальнейшем готов дополнительно сообщить их фамилии после возбуждения уголовного дела, предварительно переговорив с ними», — сказал Григоричев.
Следующий допрос состоялся уже после возбуждения дела, в мае 2020 года, — и тогда свидетель тоже не стал называть фамилии, объясняя это безопасностью людей. «Они боятся мести от Юшко, имеющего больших покровителей», — добавил Григоричев. Но одного сотрудника все же «подставил»: компромат, по его словам, он получил от Рустэма Хусаинова, доцента кафедры инженерной компьютерной графики и автоматизированного проектирования.
На этом же допросе Григоричев подробно рассказал о госконтрактах на 15 млн рублей, которые технопарк «Идея» и КНИТУ заключали в 2013 году, на повышение квалификации сотрудников вуза. По словам Григоричева, при исполнении договоров было «кратное» завышение цен, вместо зарубежных профессоров выступали преподаватели из КХТИ, а 10 млн из этой суммы якобы просто было обналичено. Отметим, что на этапе следствия этот эпизод фигурировал, однако до суда он дошел в сильно «сдутом» состоянии — на 1,3 млн рублей. Остальные эпизоды следователям доказать не удалось.
Свидетель сказал следователю, что источники своей ошеломительной осведомленности назвать не готов. По крайней мере, пока
«Я это видел по телевизору, это касалось моего института!»: почему написал заявление
Григоричев рассказал, что правоохранители не привлекали его к проверке сведений, которые он изложил в заявлении. «Но вы указываете, что противоправная деятельность Юшко подтверждается выемками документов. Откуда [у вас такая информация]?» — уточнил адвокат Погодин. Раньше они уже выяснили, что в органах свидетель не работал и никогда не сотрудничал с ФСБ и полицией в выявлении преступлений.
«Это из телеграм-каналов! — заявил Григоричев, не дожидаясь конца вопроса. — Был один канал там, как раз о КХТИ. И я оттуда взял». Название канала он не вспомнил и даже предложил сказать его название «завтра». Адвокаты усомнились — на это-то заседание свидетеля еле удалось доставить.
Если Григоричев не преподавал в вузе и вообще никак не был вхож в него, откуда он так подробно знал, например, о том, как заполнялся табель его рабочего времени и какую зарплату получал? «От сотрудников КХТИ. Они попросили не называть их, потому что это чревато, не знаю, увольнением, еще чем-нибудь», — из раза в раз повторял свидетель. И добавил: заявление писал, чтобы «оградить» тех людей, которые там работали. «Всех, кто пострадал от действий Юшко», — громогласно заявлял Григоричев. Он уверял, что никто не заставлял его писать заявления и сделал он это без корыстных мотивов, не из чувства обиды или ущемленности, а лишь руководствуясь справедливостью. А что касается мельчайших деталей и цифр вплоть до копеечки, которые Григоричев указывал в заявлении, по его же словам, он нашел в интернете. «У меня лента была так настроена, я сразу это видел», — объяснялся он.
Адвокаты не оставляли попыток узнать имена сотрудников вуза, «сливавших» компромат. И напомнили, что на допросе Григоричев обещался их озвучить. «Мне сначала надо с ними связаться, — сказал он. — А то с моей стороны будет непорядочно». Кстати, что касается единственного названного имени — доцента Хусаинова — о нем Григоричев отозвался как о «хорошем человеке» «Он мне говорил о кафедре, а что именно — не помню. Ему многое не нравилось, мол, происходит много всякого, что не должно происходить, — пересказывал свидетель слова доцента. — Разговор был так себе, как сказать… В негативных красках».
— Вы помните, когда вы заявление подавали? — уточнил адвокат Погодин.
— Холодно было. Март, по-моему, — вспоминал Григоричев.
Защитник напомнил ему, что дата на заявлении — 21 марта (о возбуждении уголовного дела стало известно 21 апреля 2020 года). «А в заявлении вы пишете, что в конце февраля – начале марта 2018 года в КНИТУ сотрудниками полиции УЭБиПК МВД по РТ и сотрудниками следственного комитета проводилась проверка в отношении ректора КНИТУ Юшко. Откуда вам известно?» — уточнял защитник экс-ректора.
«Это было. Я это видел по телевизору, телеканал „Татарстан“. Меня почему это и заинтересовало, потому что касалось моего института!» — заявил Григоричев.
Адвокат Юшко Олег Шемаев в беседе с корреспондентом «БИЗНЕС Online» отметил, что по закону показания свидетеля, который не может сослаться на «источники осведомленности», недопустимы
Кто такой Григоричев и почему адвокат Юшко называет его показания инсценировкой
По данным из открытых источников, Григоричева в декабре 2019 года Московский суд Казани лишил права управления транспортом. С таким требованием в суд обратились представители прокуратуры. В решении суда, опубликованном в интернете, говорится, что Григоричев с 2000 года состоял на учете в наркодиспансере. В больнице подтвердили, что у него есть «противопоказания» к управлению ТС. Однако сам Григоричев был, естественно, против. В суде он сказал, что «больным не является, наркотики не употребляет с 2006 года». «В 2013 году получил разрешение у нарколога на получение водительских прав взамен старых, по неизвестной ответчику причине он не был снят с учета. Просит не лишать его водительских прав, так как это единственный его доход», — говорится в судебных материалах. Напомним, что на допросе по делу Юшко Григоричев говорил, что работал в такси.
Суд в итоге выяснил, что для того, чтобы работать на машине, свидетель должен был получить специальное разрешение. А для этого — прийти на комиссию, которая установила бы, что он больше не болен, и сняла с учета. Однако Григоричев перестал наблюдаться у врача, а потом не пришел на эту комиссию. Собственно, потому суд и принял решение лишить его права управлением машиной. Это не то же самое, что лишение прав, — в таком случае человек не имеет права заново получить права вообще (если не пройдет медобследование и не докажет, что не болен).
Адвокат Юшко Олег Шемаев в беседе с корреспондентом «БИЗНЕС Online» отметил, что по закону показания свидетеля, который не может сослаться на «источники осведомленности», недопустимы. «То есть любой свидетель должен сказать, откуда он получил информацию. Ни три года назад он (Григоричев — прим. ред.) об этом не говорил, ни сейчас», — сказал Шемаев.
При этом он отметил, что Григоричев сегодня практически ничего не вспомнил в суде, но тем не менее три года назад он давал не просто подробные показания, а «подробнейший расклад с указанием 6-значных цифр до запятой, номера контрактов с буквами и цифрами». И 80% того, о чем говорил свидетель, в обвинение не вошло, отметил адвокат — попросту информация не подтвердилась. Шемаев нашел странным, что Григоричев, не работая в вузе и технопарке «Идея», знал о взаимоотношениях двух организаций и о контрагентах технопарка, что не может не удивлять.
«Но и тогда, и сейчас он не называл ни одной фамилии. Одна названа — это Рустэм Накипович Хусаинов, сотрудник кафедры, он давал прямо противоположные показания. Все сотрудники кафедры (в том числе и Хусаинов), допрошенные здесь, и в ходе следствия, и в ходе суда [высказывали] исключительно положительные отзывы по поводу Сергея Владимировича, говорили как об очень одаренном человеке, который всю душу отдает работе, о том, какую большую работу он проводил на кафедре», — сказал адвокат Шемаев.
«Исходя из нашего профессионального адвокатского опыта, можно с большой вероятностью полагать, что этот человек привлекался для каких-то целей и, возможно, является осведомителем, и его просто использовали как инструмент. Дали ему заявление и показания, и это в том числе легло в основание возбуждения уголовного дела — я бы сказал, даже для солидности, — предположил его коллега, адвокат Погодин. — Я думаю, это постановка, инсценировка спецслужб, для того чтобы возбудить уголовное дело. Это предположение, основанное на исследовании материалов дела. Разумеется, никаких фактов у меня нет и быть не может». Адвокат вспомнил фразу из «Письма жены бойца невидимого фронта»: «В двух словах, деятельность, связанную с господином Григоричевым, можно двумя словами охарактеризовать как „трешка на подкуп президенту“».
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 16
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.