«Приходилось перерабатывать, но все вопросы я решал»: как Юшко в суде объяснил совмещение должностей

Допрос Сергея Юшко длился почти два часа, один из которых занял рассказ экс-ректора КНИТУ-КХТИ, так сказать, в форме свободного изложения Фото: Анастасия Гусева

Юшко заявил, что 7 раз проходил проверки

Допрос Сергея Юшко длился почти два часа, один из которых занял рассказ экс-ректора КНИТУ-КХТИ, так сказать, в форме свободного изложения. «Расскажите суду все, что вы можете сообщить в связи с предъявленным обвинением», — обратился к нему адвокат Олег Шемаев, дав старт допросу своего подзащитного.

«Вину я не признаю ни по одному из пунктов предъявленного мне обвинения», — заявил Юшко, встав за трибуну, через которую до этого момента прошло энное количество свидетелей.

Он озвучил свою биографию. По словам Юшко, вся его жизнь, работа и научно-педагогическая деятельность были связаны с КНИТУ-КХТИ начиная с 1995 года, когда он стал аспирантом кафедры автоматизации, и до момента избрания и работы ректором университета.

Юшко подчеркнул, что за все время его работы в вузе в руководящих должностях он 7 раз проходил проверки разных уровней — практически каждые два года. Это была обязательная процедура, осуществляемая комиссией по проверке деятельности руководителя перед выборами (КОДИР), которой руководил первый проректор. «Я проходил трехступенчатую процедуру избрания на кафедре, в институте и на ученом совете университета для занятия должностей заведующего кафедрой и декана», — указал Юшко. А в 2017 году был, пожалуй, венец всех этих проверок — перед назначением ректором Юшко проходил аттестационную комиссию минобрнауки РФ. И судя по тому, что ректором он стал, замечаний и вопросов к нему не оказалось.

Юшко также отметил, что наряду с карьерой, которую строил в вузе, он еще и занимался коммерческой деятельностью — был директором технопарка «Идея» с 2004 по 2017 год. Следствие считает, что технопарк являлся основным местом работы Сергея Владимировича, а труд в университете якобы был фиктивным: мол, факультета, которым руководил Юшко, не существовало, до 2010-го там даже не числились студенты, а в табель рабочего времени Юшко якобы вносились фиктивные сведения по его же указанию. Между тем зарплату за работу в вузе он получал — с 2004 по 2017 год в сумме вышло 9,7 млн рублей, которые и ставят экс-ректору в вину.

«Расскажите суду все, что вы можете сообщить в связи с предъявленным обвинением», — обратился к Юшко адвокат Олег Шемаев (справа), дав старт допросу своего подзащитного Фото: Анастасия Гусева

О кафедре и факультете

Доводы обвинения о том, что совмещать работу в вузе и технопарке было невозможно и что в университете Юшко имитировал бурную деятельность, по словам бывшего ректора, абсурдны и субъективны. И, уверен он, вызваны «поверхностным подходом к сути вопроса». Юшко считает, что следствие не разобралось и показания свидетелей, убежден, говорят в его поддержку.

Факультет информационных технологий (с пятью кафедрами), напомнил Юшко, создали в 2005 году по инициативе бывшего ректора Сергея Дьяконова. «К созданию данного факультета лично я никакого отношения не имею», — указал Юшко. Сергей Германович тогда предложил ему возглавить факультет в качестве и. о. декана. Юшко согласился — для него в то время это был хороший карьерный рост. На тот момент у него за плечами уже имелось 11 лет научно-педагогической деятельности, он являлся доктором технических наук и имел ученое звание профессора, а значит, всем требованиям, которые предъявляли к потенциальному декану и завкафедрой, соответствовал.

Следствие считает, что эти должности нужны были Юшко для того, чтобы когда-нибудь в будущем претендовать на должность ректора, но сам Юшко с подобным не согласен. «При действующем ректоре Дьяконове Сергее Германовиче и его будущем преемнике — проректоре по научной деятельности Дьяконове Германе Сергеевиче (а в том, что Дьяконов-младший с высокой долей вероятности станет новым ректором, сомнений ни у кого не было) подобное утверждение является совершенно абсурдным», — заявил Юшко.

Он категорически заявил, что все свои обязанности завкафедрой и декана исполнял в полном объеме. Это, например, на допросе в суде подтвердил директор Института химического и нефтяного машиностроения Алексей Бурмистров, в прошлом — декан механического факультета. Кафедра, которой заведовал Юшко, сначала входила в состав этого факультета, а потом была передана на факультет информационных технологий. Например, Бурмистров рассказывал, как Дьяконов-старший проводил совещания по вопросам передачи кафедры, как работал с Юшко уже в качестве декана и как последний участвовал в заседаниях ученого совета вуза.

Почему у нового факультета не имелось своего деканата? По сути, изначально он был не нужен, рассказал Юшко, а потом руководство просто не стало выделять дополнительных работников и отдельное помещение. «Деканат состоял из меня как декана и методистов моей кафедры. Плодить лишние ставки административно-вспомогательного персонала было экономически нецелесообразно и не принято», — сказал Юшко, указав, что все эти вопросы решал ректорат, а не он. «Просто экономия», — объяснил Юшко. Экс-ректор пояснил и причину отсутствия студентов в первые годы существования факультета: сначала кафедры были общеобразовательными, через них в год проходили 8 тыс. студентов, но сами набирать и выпускать студентов они не могли. И только тогда, когда факультет стал выпускающим, у него появилась возможность иметь своих студентов.

Что рассказал о конкретной работе в вузе

Юшко заявил, что лично, будучи завкафедрой и деканом, читал студентам лекции, вел практику, коллоквиумы, принимал зачеты и экзамены, курсовые, организовывал стажировки и т. д. — в общем, осуществлял весь спектр преподавательских работ. Была и другая сторона деятельности: разработка учебных планов, контроль учебной нагрузки, участие в работе ученого совета и пр. С 2002-го по 2017-й, по словам Юшко, его «контактная» нагрузка составляла около 900 академических часов в год. Вместе с тем, по рекомендациям минобрнауки РФ, для деканов предусматривалась пониженная нагрузка — в половину от этой цифры, или 450 часов. В пересчете на обычные, астрономические — это 2,5 часа в день. Это могли быть лекции, практическая работа, и распределялись часы неравномерно: например, в четные недели — больше, в нечетные — меньше.

При этом, подчеркнул Юшко, в целом у профессорско-преподавательского состава график являлся гибким. Т. е. отчитав положенные лекции, они не обязаны были сидеть в вузе и считать минуты до конца рабочего дня, а должны были заниматься организационной, профориентационной и научно-методической работой. Понятие, конечно, растяжимое, но, по словам Юшко, например, это время они могли проводить в библиотеках, на установках в профильных НИИ и предприятиях. С учетом профиля работы Юшко ему надо было постоянно взаимодействовать с машиностроительными и нефтегазохимическими предприятиями. Естественно, делалось это за пределами вуза и даже, к примеру, приходилось выезжать в служебные командировки. Кстати, подчеркнул Юшко, до того как он стал ректором, в вузе не существовало как таковых правил ведения рабочих табелей. До 2017 года, когда он был деканом, за эти табели вообще не отвечал — просто подписывал, если ему приносили.

Но вернемся к учебе. По словам Юшко, он руководил научной деятельностью аспирантов, утверждал их учебные планы, отчитывался вместе с ними на ученом совете. В период якобы преступления, вменяемого следствием Юшко, он был научруком четырех аспирантов — Сираева, Ахлямова, Хасанова, Нигматова, которые тоже давали показания в суде и подтвердили это. Более того, добросовестную работу Юшко в вузе подтвердили и бывшие ректоры — Герман и Сергей Дьяконовы, подчеркнул Юшко. Сам он за время, как он выразился, своего «бездействия» опубликовал больше 40 научных работ и пособий, публиковался в журнале «Вестник КНИТУ».

Юшко подчеркнул, что свою деятельность регулярно «презентовал» на ученом совете, где присутствовал лично. Хотя, например, один из первых допрошенных свидетелей, директор вузовского Института управления, автоматизации и информационных технологий (УАиИТ) Рустам Нургалиев предполагал, что подписи на явочных листах могли быть поставлены задним числом — мол, видел Юшко редко. «Это абсурд», — заявил Юшко и заверил, что подписи считались моментально — это необходимо было для определения кворума, а потому вариант с «задним числом» не работает. Более того, указал он, следствие не подозревает его в подделке протоколов ученого совета или подписей в них, значит, все они подлинные.

«Герман Дьяконов мне пояснил, чтобы Юшко не трогали. Его отсутствие – это устоявшаяся практика»

«Сама по себе публичная форма утверждения рабочих планов и заслушивания отчетов на заседаниях кафедр и ученом совете института полностью исключает возможность формального нахождения в должности и отсутствия фактической деятельности, тем более на протяжении 13 лет!» — заявил Юшко.

Работать в двух местах одновременно Юшко удавалось потому, что в «Идее» у него был плавающий, свободный график, заявил он Фото: «БИЗНЕС Online»

О работе в технопарке

Юшко напомнил, что, когда создавали технопарк «Идея», была задача увязать в один узел образовательные учреждения и производственный процесс. Т. е. чтобы студенты еще во время учебы могли максимально погрузиться в практику по будущему месту работы. Как итог, из вуза выпускается не просто студент с дипломом, а полноценный работник. И поэтому сложилась такая практика, что в руководство технопарка ставят кого-то из вузов, а в вузы в качестве преподов берут руководителей промпредприятий. Так получилось и здесь. Более того, отметил Юшко, в совет директоров технопарка в разное время входили и Сергей, и Герман Дьяконовы. «Симбиоз» «Идеи» и КХТИ позволял студентам уже с 1-го курса заниматься реальной практикой в компаниях, которые находились в технопарке, а кафедры вуза могли менять методику преподавания, адаптируя ее к производственным процессам, применяемым в технологических фирмах. В общем-то, кругом одни плюсы.

Работать в двух местах одновременно Юшко удавалось потому, что в «Идее» у него был плавающий, свободный график, заявил он. Более того, «современные средства» не требуют постоянного нахождения руководителя в рабочем кабинете, продолжал Юшко — другими словами, «удаленка» существовала всегда. У Юшко была служебная машина с водителем, сотовую связь ему оплачивали, так что он был мобилен и оперативен.

«Более того, то обстоятельство, что я являлся руководителем технопарка „Идея“, помогало экономить деньги КНИТУ», — подчеркнул Юшко. Например, на деньги технопарка проводились конкурсы и олимпиады для студентов вуза. А еще все служебные командировки оплачивал технопарк — таким образом, университет не тратил собственные заработанные деньги. Если бы он ездил от КНИТУ, то вуз должен был бы ему выплачивать среднегодовую зарплату на время отсутствия (а не обычную зарплату, которая ниже среднегодовой), а еще компенсировать стоимость проезда, проживания и платить взносы за участие в разных выставках и т. д. Командировки, сказал Юшко, были короткими, на 2–3 дня, и не накладывались на лекции и практику. Из слов Юшко выходит, что такое «совмещение» являлось еще и выгодным для его родного вуза.

«Да, мне приходилось работать много, иногда перерабатывать за счет личного времени, но все служебные вопросы и в технопарке, и в КНИТУ я решал в полном объеме», — констатировал Юшко, отмечая, что свой рабочий день он зачастую начинал в 7 утра, а заканчивал в 9 вечера. В ответ на показания свидетелей, которые говорили, что совмещать всю работу, которую вел Юшко, невозможно, он заявил: «Разные люди в разном возрасте имеют разное отношение к своей работе».

По словам экс-ректора, все показания Кочнева (на фото), по сути, сводятся к тому, что факультет, который возглавлял Юшко, был «маленьким и слабым». «Считаю, что данная оценка со стороны Кочнева вызвана личными неприязненными отношениями» Фото: «БИЗНЕС Online»

О неприязни со стороны экс-проректора Кочнева

Юшко напомнил, что экс-проректор по учебно-методической работе Александр Кочнев, осужденный за мошенничество, говорил, что он не работал в своих должностях. В то же время подтвердил, что Юшко готовил и направлял ему на утверждение рабочие планы и программы кафедр. По словам экс-ректора, Кочнев мог не принять, не подписать планы и программы, направить на доработку, если ему что-то не нравилось. Такое было неоднократно, указал Юшко, это значит, что подготовка и разработка планов была не формальной процедурой, а серьезной работой. Без подписи Кочнева эти документы ректор бы не стал рассматривать.

По словам экс-ректора, все показания Кочнева, по сути, сводятся к тому, что факультет, который возглавлял Юшко, был «маленьким и слабым». «Считаю, что данная оценка со стороны Кочнева вызвана личными неприязненными отношениями. В том числе и потому, что после занятия должности ректора я не стал продлевать с ним контракт по должности проректора», — объяснил Юшко.

Высказался он и о показаниях профессора КНИТУ Рената Зарипова. Тот утверждал, что всю работу по руководству факультетом информационных технологий, по сути, вел он. И документы за Юшко якобы подписывал тоже. Однако, подчеркнул Юшко, в материалах дела нет ни одного документа, который бы Зарипов подписал за него. Но есть документы, которые он, например, подписывал как председатель методической комиссии. По словам Юшко, зерно может быть зарыто в личных отношениях между ними. Так, когда кафедры, которые входили в состав возглавляемого Юшко факультета, получили специализацию и стали выпускающими, многие студенты, которые учились у Зарипова на факультете, стали переходить на факультет к Юшко. Причиной этого была возможность последующего трудоустройства: выпускники факультета, возглавляемого Юшко, получали не только диплом, но и рабочее место — как правило, в резидентах технопарков «Идея» и «Химград». «Это ожидаемо вызвало ревностное и негативное отношение ко мне со стороны Зарипова», — отметил Юшко, отсюда и его показания. Он подчеркнул, что в этот конфликт ректорат не вмешивался очень долгое время.

О контракте «Идеи» с КНИТУ

Подробно высказался Юшко и по второму эпизоду дела. По версии следствия, он якобы похитил 1,3 млн рублей, которые вуз заплатил «Идее» за исполнение контракта на повышение квалификации сотрудников КНИТУ. Следствие считает, что на самом деле работы стоили чуть больше 100 тыс. рублей, тогда как контракт подразумевал 1 млн 396 тыс. рублей. Деньги он якобы похитил.

Во-первых, заявил Юшко, договор заключался по итогам открытого аукциона, а сама по себе процедура торгов исключает возможность «заранее обдуманного умысла». В марте 2013 года совет директоров «Идеи» одобрил, чтобы технопарк принимал участие в госконтрактах, рассказал Юшко. В декабре 2013-го сотрудники технопарка нашли на электронной площадке предложение от КНИТУ по повышению квалификации сотрудников и откликнулись. Причем, подчеркнул Юшко, вуз вообще заявил изначальную цену контракта почти в 3 млн рублей, а во время торгов, которые шли больше четырех часов, ее «сбили» наполовину, до 1,3 млн рублей. 

Но уже после подписания договора появились сложности, сказал Юшко. Семинар был назначен на конец года, и выяснилось, что иностранные специалисты приехать не смогут. «Тогда университет посоветовал пригласить других из России, при этом их компетенция была не ниже и на качество обучения не повлияла», — заявил Юшко. Он подчеркнул, что сам технопарк не мог решать, кого пригласить, — неформально за это отвечал университет. Задача «Идеи» была в том, чтобы просто доставить специалиста, разместить его, обеспечить помещение под лекции и т. д. Так, в конечном итоге приехал специалист из города Иваново, чью кандидатуру предложил КНИТУ.

После всех выполненных работ Герман Дьяконов подписал акт, а потом на заседании совета директоров «Идеи» его не оспаривал и претензий не высказывал, заявил Юшко. А значит, никаких проблем с исполнением контракта не было. Он привел подробные расчеты всех сумм, затраченных на приглашение специалиста, уплату налогов и т. д. Чистая прибыль «Идеи» после исполнения этого договора, по словам Юшко, составила 595 тыс. рублей. В общем-то, технопарк «Идея» — организация коммерческая, а потому извлечение прибыли для нее абсолютно нормальная практика, указал экс-ректор КНИТУ. Эти деньги, уверяет он, остались на расчетном счете, и он их не похищал, не обналичивал, никуда не переводил.

«В технопарке «Идея» мне ставят те же самые задачи» Фото: «БИЗНЕС Online»

О том, как все успевал и почему студенты и сотрудники вуза ходили в технопарк

Председательствующий по делу судья Руфина Газизова вслед за адвокатами и гособвинителями задавала Юшко вопросы. Ее интересовало то, почему в технопарк «Идея» приходили сотрудники КНИТУ, чтобы дать ему на подпись какие-то документы. Юшко отметил, что сам он преподавал в разных корпусах КНИТУ, и проще было прийти в технопарк, чем ездить по удаленным корпусам. «Ну и сотрудники университета часто приходили к нам в технопарк по своим вопросам, не связанным с моей кафедрой. Они заодно приносили бумаги, которые я подписывал», — сказал Юшко. Более того, сказал он, иногда в технопарке он проводил консультации студентам-заочникам, если им так было удобно. Самостоятельные работы или экзамены тоже могли приниматься там, на площадях, где находились вычислительные мощности. В технопарке даже специально за свой счет сделали специальный компьютерный класс, чтобы студенты туда могли приходить и заниматься практическими работами.

Несмотря на то что Юшко почти в течение часа объяснял, как ему удавалось совмещать несколько должностей, судья попросила его еще раз проговорить этот момент. Тот рассказывал об академических и астрономических часах, о научной, творческой и профориентационной работе декана. «Эта работа — я не могу оценить ее по времени, она постоянная. Постоянно с кем-то встречаешься, общаешься, говоришь, что надо это сделать, другое, что-то написать, переписать… Это постоянный процесс», — сказал он на вопрос судьи, сколько вообще времени занимала у него работа.

«А когда вы успевали работать в технопарке „Идея“, если у вас столько времени занимает нагрузка [в университете]?» — задала судья логичный вопрос, который до этого, кажется, никого не интересовал.

«Дело в том, что в технопарке „Идея“ мне ставят те же самые задачи, — отвечал Юшко, — только не требуют академической нагрузки и научной работы». По его словам, совет директоров просил приводить в технопарк студентов, выяснял, сколько грантов они получили, какие стартапы разработали (естественно, на мощностях технопарка). Другими словами, именно студенты вдыхали жизнь в работу технопарка. Так, например, «Идея» за свои деньги закупила лабораторию нефтехимического профиля, которую взял в аренду КХТИ и где работали студенты и магистранты КХТИ. «Эта техника закупается на деньги технопарка, а работа выполняется для магистрантов. И университет дает замечательные отчетные показатели по магистрантам», — объяснял Юшко, уходя все дальше от заданного вопроса.

«Очень схожие цели, задачи и функционал [у вуза и технопарка]. Как сказал Равиль Фатыхович Муратов, „это одна и та же работа, выполняемая одним и тем же человеком“. Просто получается, что технопарк за это доплачивал, потому что нужны были результаты другого качественного уровня, — говорил Юшко. — Фактически, можно сказать, что за свой функционал в должности декана мне доплачивал технопарк».

«Очень порядочный парень, нам такие и нужны были!»: что Равиль Муратов поведал из Ялты по делу Юшко

Судья задала еще один очень важный вопрос: знает ли Юшко Александра Григоричева, который написал на него заявление? О допросе этого свидетеля «БИЗНЕС Online» подробно писал в прошлый раз: мужчина, работавший таксистом, заявил, что хотел «справедливости», а потому «накатал заяву» на Юшко, собрав якобы факты из телеграм-каналов и от «людей» из вуза.

«И фамилия мне ни о чем не говорит, и вчера на него посмотрел [во время его допроса] — нет [он мне не знаком], — говорил Юшко, так и не вспомнив, был ли тот его студентом. — Запоминаются всегда либо хорошие студенты, либо не запоминается никто. Плохие [не запоминаются] — они не ходят».

Следующее заседание по делу состоится сегодня, ожидается, что в скором времени состоятся прения сторон.