Контрбатарейная борьба: почему «боги войны» стреляют мимо?

«Борьба с артиллерией противника становится важнейшей задачей для любой из воюющих армий» Фото:  Пресс-служба Минобороны РФ/ТАСС

Контрбатарейная стрельба

Специальная военная операция продемонстрировала, что важнейший элемент боевых действий — артиллерия. Стрелковый бой, танковые атаки, авиационные удары — в пропорциональном отношении все это меркнет перед артиллерийскими ударами. Согласно неофициальной статистике, около 95% всех потерь личного состава приходится на артиллерийские удары.

Как следствие, борьба с артиллерией противника становится важнейшей задачей для любой из воюющих армий. Трудность в том, что артиллерийские системы удалены от линии боевого соприкосновения и, как правило, недоступны для удара пехотными родами войск. Как следствие, бороться с вражеской артиллерией необходимо средствами собственной. Данные действия называются контрбатарейной стрельбой.

Контрбатарейная стрельба — это артиллерийская стрельба, осуществляемая из закрытых огневых позиций по расположенным в схожем положении артиллерийским установкам противника. В случае, если стрельба ведется противоборствующими сторонами одновременно, то такое положение вещей обычно называют артиллерийской дуэлью. Как правило, контрбатарейная стрельба ведется средствами подразделения, батарей или дивизионом (в зависимости от наличия) против назначенных целей. Целями могут служить как буксируемые артиллерийские установки, так и самоходные. Также целью могут служить и минометные расчеты или любые иные технические устройства, способные осуществлять обстрел войск с закрытых позиций. Отдельно отметим, что артиллерийская наука не исключает возможности ведения контрбатарейного огня одним орудием или по одному орудию противника.

Данный вид противоборства может считаться успешным в случае, если огневые средства противника подавлены либо уничтожены. Разница следующая: подавление подразумевает вывод из дееспособности средств поражения противника (от уничтожения складов с боеприпасами, личного состава либо корректировщиков до принуждения отойти с занимаемых позиций). Как правило, такая мера временная. Более того, успешной считается и прицелочная стрельба, в ходе которой противник прекращает свои действия, полагая, что дальнейшая деятельность может раскрыть местоположение. Уничтожение — это точное попадание по средствам огневого поражения, ликвидация пушек, САУ, минометов или расчетов БПЛА способных наносить удаленные удары. Высшим показателем мастерства является уничтожение вражеской цели за минимально возможное время и с наименьшим расходом боеприпасов.

«Главным условием успешной борьбы с артиллерией противника является хорошо организованная разведка батарей противника, обеспечивающая своевременное, надежное и точное определение координат огневых позиций, и высокая точность определения установок для стрельбы на поражение», — отмечают доктор технических наук генерал-майор артиллерии А.И. Матвеев и кандидат технических наук полковник Е.К. Малаховский в труде «Стрельба на поражение батарей», вышедшем еще в 1971 году.

«Артиллерия вынуждена приобретать мобильность. Ситуация, при которой артиллерийские системы неподвижно стоят длительное время, стала неприемлемой» Фото: Евгений Епанчинцев/ТАСС

Контрбатарейная борьба

Вывод — артиллерия вынуждена приобретать мобильность. Ситуация, при которой артиллерийские системы неподвижно стоят длительное время, стала неприемлемой. Способность «летающих биноклей», БПЛА типа Maviс 3, исследовать территорию, а также многочисленная спутниковая группировка, круглосуточно сканирующая территорию зоны проведения боевых действий, делают невозможным скрытное нахождение значительных скоплений артиллерийских систем.

Как следствие, после нанесения ударов по вражеским целям артиллеристам необходимо менять точку дислокации, дабы не вызвать ответного огня. В этих условия повышается значимость прицельного огня, прежде всего боеприпасами с высокоточным наведением, например, систем HIMARS или российскими аналогами вроде систем РСЗО «Торнадо», способных наносить удары по конкретным координатам. Кроме того, отлично себя зарекомендовали БПЛА типа «Ланцет» различных модификаций, которые могут наносить удары даже по западным системам ПВО типа немецкой IRIS-T или американской Patriot.

Аналогичным образом действует и противник, пытаясь достать свои цели. Средством для предупреждения вражеской атаки служат радиолокационные системы контрбатарейной борьбы. Это контрбатарейные радары, а вернее сказать, радарные системы артиллерийской наводки. Как правило, это мобильные РЛС, позволяющие по траекториям снарядов, ракет или мин определять местонахождение их запуска, после чего выдавать в реальном времени целеуказания средствам поражения как низколетящих целей, так и средствам контрбатарейной борьбы. 

Одна из таких систем называется «Зоопарк». Разработка данного вида РЛС началась еще в конце 1980-х в СССР в разных КБ. Так, в Туле разрабатывалось изделие 1Л219 «Зоопарк-1», а в Запорожье — 1Л220 «Зоопарк-2», что в итоге позволило Украине сделать уже свой «свидомый» вариант «Зоопарк-3». Количество выпущенных Украиной систем неизвестно, но, скорее всего, речь идет не более чем о нескольких десятках.

На станции «Зоопарк-1» была размещена многофункциональная трехкоординатная РЛС с фазированной антенной решеткой, способной выявлять позиции гаубиц на расстоянии до 12 км, минометных систем до 17 км, РСЗО до 20–22 км, а пусковые ракетные комплексы на дальности в 40–45 километров. «Зоопарк-1» способен сопровождать до 12 воздушных целей, а обрабатывать в минуту до 70 снарядов, вычислять точки их старта и передавать огневым позициям координаты. Более того, устройство способно управлять полетами БПЛА.

В ходе специальной военной операции была проверена в поле и система  «Аистенок». Данная РЛС способна засекать позиции минометчиков на расстоянии до 5 километров. Главное достоинство комплекса — мобильность: вес в сборке всего 135 кг, что позволяет ставить его на легкобронированную технику либо на гражданские автомобили.

Еще один комплекс артиллерийской разведки, участвующий в СВО, — это 1Б75 «Пенициллин». Открытых данных по нему немного, разработан он предприятием, входящим в «Росэлектронику» НИИ «Вектор». Испытания данного вооружения завершились в конце 2018 года, а первые поставки в войска были в конце 2020-го. Известно, что «Пенициллин» работает следующим образом: он принимает и обрабатывает акустические и тепловые волны от выстрелов, выдавая информацию о месте разрыва снарядов и точности, с которой они попали. Также он способен вычислить местоположение вражеской техники. Стартовые позиции зенитных и тактических ракет противника он вычисляет на расстоянии до 25 км, при этом одновременно ведет корректировку стрельбы дружественной артиллерии. Заявленное время получения координат не превышает 5 секунд. Также он способен «предсказывать» место падения снаряда противной стороны.

«Пенициллин» использует четыре звукотепловых локатора, большую стабилизационную платформу и оптико-электронный модуль для определения шумов и кинетической энергии. Также в его вооружение входит 6 обычных и 6 тепловизионных камер. Комплекс полностью автоматизирован, что исключает человеческий фактор. Главное отличие «Пенициллина» — то обстоятельство, что он не использует для передачи данных радиоволны. Это делает его незаметным для средств РЭБ.

Еще одно средство, о котором мы писали ранее, — мобильный комплекс «Борщевик». Разработка этого устройства принадлежит частной компании «Сестрорецкий оружейный завод». Предположительно, «Борщевик» способен засекать терминалы Starlink на расстоянии до 10 км с точностью до 60 метров. Напомним, спутниковый интернет от Starlink — системообразующий фактор для украинской армии. И это управление не только мотострелковыми и танковыми соединениями, но артиллерийскими частями.

Аналогичные системы, разумеется, есть и у противника — например, американская контрбатарейная РЛС AN/TPQ-36, по характеристикам схожая с российским «Зоопарком». Кроме того, известно, что ВСУ были поставлены и системы AN/TPQ-53, способные засекать запуски РСЗО и ствольной артиллерии на расстоянии до 60 км, что может противодействовать всей российской линейке РСЗО. Также на вооружение НАТО есть РЛС Cobra, созданная для армии Германии. Дальность разведки составляет 40 километров. Шведская РЛС Giraffe АМВ способна улавливать запуски на расстоянии до 80–100 км, названа она так за характерную складную мачту, которая при развертывании позволяет радару напрямую обозревать близлежащие объекты местности. Плюс к этому она увеличивает дальность действия против низкоуровневых воздушных целей.

«Современная артиллерия в войне XXI века все теснее вплавляется в общеармейский механизм. Для эффективного противодействия противнику, как показывает практика, необходимо смести существовавшие барьеры между родами войск» Фото: Fort Sill Official Homepage, Общественное достояние, commons.wikimedia.org

Вспомнить опыт прошлого или забыть?

Суммируя все вышесказанное, можно предположить следующее: современная артиллерия в войне XXI века все теснее вплавляется в общеармейский механизм. Для эффективного противодействия противнику, как показывает практика, необходимо смести существовавшие барьеры между родами войск. Война XXI века — это то, что характеризуется термином «сетецентрический конфликт», где все части взаимосвязаны друг с другом. Не просто действуют слаженно, а объективно взаимозаменяют и дополняют друг друга.

Теперь недостаточно усыпать район выдвижения войск «армейским чугунием», недостаточно разведать место дислокации войск противника, недостаточно юрким маневром выйти ему в тыл. Если раньше артиллерийские соединения находились в подчинение командира полка, возможно, бригады, то теперь, с некоторой долей вероятности, батарея САУ может быть закреплена за ротой, взводом и даже конкретным отделением. Чем меньше времени пройдет от получения информации о коммуникации либо технике противника до поражения целей, тем более эффективно отработает соединение.

Как верно отметил в интервью «БИЗНЕС Online» военный эксперт Сергей Суворов, все средства поражения — это длинная рука пехоты. Чем более тесно взаимодействуют рода войск, тем эффективнее складывается картина боя и ход боевых действий в целом. Так, системы РЛС вынуждены не только обслуживать артиллерийские установки, но и обеспечивать системы ПВО, в чью задачу входит «смягчить» потенциальный урон, наносимый вражескими артустановками. При этом в задачу пехоты входит не только занять территорию, сковать боем войска противника, но и подавить либо обозначить источники связи неприятеля. В конечном итоге граница между родами войск становится достаточно размытой: это пушки — длинная рука пехоты или это пехота — средство обеспечения безопасности пушек?

Сюда же следует добавить авиацию, которая точно так же и наносит удары, и сканирует территорию на предмет наличия вражеских систем ведения боя. Отдельно напомним то, о чем писали ранее: фронту нужны дирижабли, которые, находясь за линией боевого соприкосновения, будучи радиопрозрачными, при условии установления на них соответствующих систем способны в круглосуточном режиме сканировать территорию, занимаемую противником на предмет поиска его РЛС.

«Наличие дирижабля высоко в небе работает как отличное ретрансляционное решение. Завис он, скажем, в километрах 20–30 от линии фронта и обеспечивает локальную мобильную связь, раздает интернет, ну и, конечно, системы РЭБ — радиоэлектронной борьбы. Они могут таскать эти аппараты, ретрансляторы, подавители сигналов, удерживая на заданном направлении. Например, беспилотный дирижабль большой грузоподъемности, зависнув на неделю, обеспечит нашим парням вполне себе серьезную защиту от дронов», — говорит руководитель инженерной группы «Аэросмена» Сергей Бендин в интервью «БИЗНЕС Online».

Точное и своевременное подавление артиллерийских и минометных позиций противника — необходимое условие для начала наступления. Если инженерные машины должны будут «прогрызать» проходы в минных полях и прямо на месте рыть траншеи и укрепления для наступающих войск, то средствам контрбатарейной борьбы необходимо будет по максимуму из возможного подавить вражеские обстрелы наступающих войск. Более того, делать это придется не до, а прямо в процессе, и чем быстрее и эффективнее будут работать российские системы, тем больших жертв удастся избежать.

В случае, если Российской армии удастся реализовать совокупность этих действий на практике и выйти на оперативный простор без катастрофических жертв в личном составе и технике, можно будет сказать, что XX век в военном отношении закончился окончательно.