«Он говорил: «Шамиль, свози меня на КАМАЗ». Но мне было неудобно, потому что с генеральным директором нынешним не все так просто было. Человек был сильный, интересный, до последнего любил Набережные Челны, Татарстан», — вспоминает собеседник «БИЗНЕС Online» создателя и первого гендиректора Льва Васильева. Легенда челнинского автозавода скончался минувшей ночью на 99-м году жизни. Именно при Васильеве в чистом поле появился завод и вышел с конвейера первый автомобиль. В последние годы он тяжело болел и жил со своей супругой в доме в Подмосковье. На КАМАЗе сегодня пройдет траурный митинг, а прощание запланировано на среду в Москве.
Умер первый гендиректор КАМАЗа Лев Васильев
«Моя жизнь удалась. Конечно, я счастливый человек»
О смерти легендарного первого генерального директора КАМАЗа Льва Васильева стало известно сегодня утром. «Одна из самых ярких личностей Татарстана и страны скончалась сегодня ночью на 99-м году жизни», — сообщило полномочное представительство Татарстана в Российской Федерации. Вскоре информацию подтвердила газета КАМАЗа.
На утреннем деловом понедельнике в исполкоме Набережных Челнов память Льва Борисовича почтили минутой молчания. «Все мы знаем, какой легендарной личностью был Лев Борисович Васильев. Герой Социалистического Труда, первый гендиректор КАМАЗа. Благодаря его усилиям, усилиям [одного из строителей КАМАЗа, начальника „Камгэсэнергостроя“] Евгения Никаноровича Батенчука был построен КАМАЗ. С первых дней строительства предприятия Лев Борисович вместе со своей командой, единомышленниками и соратниками, приехал, по сути, в чистое поле. И они смогли за 6 лет создать автомобильный завод», — отметил мэр Челнов Наиль Магдеев. В беседе с «БИЗНЕС Online» градоначальник уточнил, что планирует приехать на похороны Васильева в Москву.
Сегодня после полудня около памятника Борисову, установленного возле здания генеральной дирекции КАМАЗа, пройдет траурный митинг. Похороны легендарного машиностроителя, предварительно, проведут 23 августа в Москве, уточнили «БИЗНЕС Online» в полпредстве Татарстана. Точное время и место прощания и похорон там оперативно уточнить не смогли, вопросом занимается супруга Льва Борисовича Инна Вениаминовна.
Причина смерти первого гендиректора КАМАЗа не уточняется. По данным «БИЗНЕС Online», в последние годы Лев Борисович тяжело болел и вместе с супругой жил в своем доме в Московской области, в столицу почти не выезжал.
В своем последнем интервью, которое он дал два года назад нашему изданию, Васильев уже подводил итоги: «Моя жизнь удалась. Я успел сесть в последний вагон социализма. Конечно, я счастливый человек. Я доволен. Пусть кто-нибудь другой попробует пройти такую школу». В январе 2020 года президент РТ Рустам Минниханов к юбилею вручил Васильеву орден «За заслуги перед Республикой Татарстан». «Под вашим руководством коллектив КАМАЗа совершил настоящий подвиг. В чистом поле был построен новый гигантский завод на 150 тысяч автомобилей в год. При этом стройка шла одновременно с проектированием, что также было очень сложно», — восторгался своим предшественником нынешний руководитель КАМАЗа Сергей Когогин.
В 1968 году Лев Васильев становится замминистра автомобильной промышленности СССР, а с сентября 1969-го он стал совмещать этот пост с должностью гендиректора строящего завода дизельных грузовых автомобилей большой грузоподъемности — будущего КАМАЗа
«Поле чистое, кибитка какая-то стоит. Вышка, на ней мешок, определяющий направление ветра. Все!»
Васильев родился 7 февраля 1925 года в Москве. Отец работал водителем, и с раннего детства жизнь Льва Борисовича была связана с автомобилями. Трудовую деятельность он начал в 1941-м шофером автобазы Наркомата речного флота СССР, а в феврале 1943 года Васильева призвали в армию. В боях на Южном фронте получил серьезное ранение. «Мы вчетвером шли через деревню, которую молотили — бревна летели во все стороны. И один снаряд угодил с левой стороны от нас, всех уложило. От верной смерти меня отделяло 2 сантиметра. Я получил ранения, с которыми не выживают», — отмечал Васильев.
После восстановления Лев Борисович сразу же устроился водителем в речной флот, работал на автомобиле «ЗИС-101». Потом перевелся работать шофером автобазы Госснаба СССР, а с 1948 года — на Московский завод малолитражных автомобилей (будущий АЗЛК, «Москвич»), где начал трудиться на должности инспектора по приемке готовых машин. Позже, в 1963 году, Васильев станет руководителем этого предприятия.
«Мы собирали 700 автомобилей в сутки. К нам приходили со второго этажа кузова в обойке, их ставили на конвейер и „дособирали“. У меня возникли замечания, которые дошли до директора. Он меня вызвал и отдал второй этаж тоже. А на второй этаж приходили кузова с третьего, где их окрашивали. У меня и к ним появились замечания — то оспины, то непрокрас. Начальник снова узнал: „Слушай, забирай и третий этаж“. Так я стал начальником всех трех этажей завода», — вспоминал Васильев о своем рывке по карьерной лестнице. За эти годы он также успел окончить школу и Московский автомеханический институт.
К концу 1981 года на КАМАЗе освоили первую очередь и подготовили вторую, а Васильев вернулся на завод «Москвич»
В 1968 году Васильев становится замминистра автомобильной промышленности СССР, а с сентября 1969-го он стал совмещать этот пост с должностью гендиректора строящего завода дизельных грузовых автомобилей большой грузоподъемности — будущего КАМАЗа. Как вспоминал сам Васильев, сначала он отказывался от этой должности, т. к. был не готов уехать из Москвы. После выхода постановления председателя Совета Министров СССР Алексея Косыгина о назначении Васильева возник вопрос — а где строить? Тут большую роль сыграл первый секретарь Татарского обкома КПСС Фикрят Табеев, который договорился с Леонидом Брежневым о строительстве в Набережных Челнах.
«Поле чистое, кибитка какая-то стоит. Вышка, на ней мешок, определяющий направление ветра. Все! Больше ничего нет, — вспоминал Васильев о том, как впервые приехал в Челны. — По сути, у нас не было ничего: ни технологий, ни проектов, ни конструкции — строительство завода, действительно, началось с нуля. Наверное, это единственная в мире практика: конструируя автомобиль, под него делали технологии и все остальное».
Лев Васильев (за трибуной) на церемонии запуска главного конвейера КАМАЗа в Набережных Челнах. Февраль 1976 года
«Первый грузовик сошел с конвейера через 6,5 года после решения о создании комплекса — 16 августа 1976 года, — рассказывал первый глава КАМАЗа. — Уолтер Мондейл, вице-президент США, побывав в Челнах, мне сказал: „Строительство такого предприятия не под силу никому в Соединенных Штатах или Западной Европе“. Пять первых автомобилей мы отправили в Москву к Кремлевской стене прямиком к очередному съезду коммунистической партии».
К концу 1981 года на КАМАЗе освоили первую очередь и подготовили вторую, а Васильев вернулся на завод «Москвич». «За период моего пребывания в роли генерального директора сошло где-то порядка 200 тысяч грузовых автомобилей. А если посчитать с „Москвичом“, то за моими плечами 1,5 миллиона автомобилей», — говорил он. Кроме того, за годы его работы в Челнах и Заинске построили жилые дома, 27 школ, 55 детских садов, детские оздоровительные лагеря на 1 420 мест, объекты торговли, БСМП, корпуса медгородка, гостиницы «КАМАЗ», «Татарстан» и «Кама».
В 1983 году Васильева назначили заместителем председателя Госплана СССР по машиностроению, с 1984-го Лев Борисович — министр машиностроения для легкой и пищевой промышленности и бытовых приборов СССР, а с 1988-го в статусе министра СССР также работал заместителем председателя Государственной комиссии по военно-промышленному комплексу. С июня 1990 года был персональным пенсионером союзного значения.
За выдающиеся успехи, достигнутые при сооружении первой очереди Камского комплекса, Васильеву в 1977 году присвоили звание Героя Социалистического Труда. Лев Борисович также награжден двумя орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, тремя орденами Трудового Красного Знамени, Отечественной войны I степени и др. Имя Васильева носит Камский государственный автомеханический техникум в Челнах.
«Человек был сильный, интересный. Он был великолепный знаток автомобильной промышленности, до последнего любил Татарстан, Набережные Челны»
«Он говорил: «Шамиль, свози меня на КАМАЗ». Но мне было неудобно…»
По просьбе «БИЗНЕС Online» о заслугах и личных историях, связанных со Львом Борисовичем, вспомнили его коллеги и товарищи.
Шамиль Агеев — председатель правления Торгово-промышленной палаты (ТПП) РТ:
— Мы последний раз с ним встречались, когда его награждали орденом [«За заслуги перед Республикой Татарстан»]. Я с ним на съезде партии вместе присутствовал. Он был очень целеустремленный, жесткий руководитель, которому непросто пришлось на КАМАЗе в Челнах. Он из замминистра автомобильной промышленности назначен был на завод, когда там три человека было всего. Причем он очень такой широкий был. В 11 часов вечера иногда оперативку проводил на конвейере. При этом он так сумел построить отношения, что технарь был и в то же время заставил наш обком партии заниматься людьми.
Расскажу одну историю. Идет народный контроль республиканский, я второй секретарь обкома комсомола, и вот его размазывает народный контроль, потому что он держал целый корпус для молодых специалистов, а по очереди надо было рабочим и прочим. А он держал для специалистов. Вдруг его Табеев (Фикрят Табеев — с 1960 по 1979 год первый секретарь Татарского обкома КПСС — прим. ред.) вызывает, поговорили, и сразу народный контроль смягчился.
«У него мечта была — приехать еще раз на КАМАЗ. Человек заводу отдал себя полностью, и, где бы он ни работал, КАМАЗ у него в сердце был»
Он самый первый, кто меня научил пить виски. На XXVI съезде КПСС в 1981 году внизу был большой магазин, и я ему помог как-то тележку толкать. Тогда никто не понимал, что такое виски, а он понимал. Очень подтянутый человек был. Он легенда. Буквально в феврале мы его поздравляли с орденом, ему Минниханов вручал орден, потом я у него и так дома был. У него мечта была — приехать еще раз на КАМАЗ. Человек заводу отдал себя полностью, и, где бы он ни работал, КАМАЗ у него в сердце был. Он говорил: «Шамиль, свози меня на КАМАЗ». Но мне было неудобно, потому что с генеральным директором нынешним не все так просто было. Человек был сильный, интересный. Он был великолепный знаток автомобильной промышленности, до последнего любил Татарстан, Набережные Челны.
Юрий Петрушин — председатель правления Торгово-промышленной палаты города Набережные Челны и региона «Закамье» РТ, ректор АНО «Академия менеджмента»:
— Принципиальный, деловой человек. Всегда мог найти какой-то компромисс, настойчивый в своих принятых решениях, строгий по отношению к своим работникам, не прощал невыполнения поручений. Мы начали общаться, когда я работал секретарем партийного комитета, когда уже строили КАМАЗ, и особенно много принципиальных вопросов задавал по отделочным работам. В последний раз встречались с ним на 50-летии КАМАЗа, долго обсуждали, я ему показал памятник строителям [челнинского автозавода]. Он поддержал, что надо обязательно построить, потому что наше поколение заслужило это. Потому не только мы, но и другие республики, весь Советский Союз принимал участие. Желательно бы это построить.
Интересные истории с ним были, но они такие, которые не могу рассказать, полувульгарные. Ну нормальный человек был, с юмором, активный, работоспособный. Часто встречались на совещаниях, форумах, в рабочем порядке на объектах встречались. Я о нем написал в книге (речь об автобиографии Петрушина — прим. ред.), которая вышла.
Евгений Гольдфайн — заслуженный экономист РФ, бывший главный бухгалтер КАМАЗа:
— Очень печальная новость! Хотя он последние годы болел, и многие камазовцы даже считали его умершим. Перед входом в дирекцию КАМАЗа установлен его бюст, и когда я говорил с кем-то, то почти все считали, что Васильева уже нет. Но я говорил: «Нет, он жив! В ясном уме, иногда дает комментарии».
Я всегда смотрю на основателей, какое-то дело всегда создает один человек. Кто-то заложил эту основу, которая позволила КАМАЗу быть конкурентоспособным и эффективным, стать лидером мирового автопрома. И эта основа — система управления, политика, ценности, назначение людей. Мне кажется, что к этому всему из троих был ближе всего Васильев. Когда Поляков приезжал на КАМАЗ и вел совещания по текучке, то Васильев был одним из слушателей-исполнителей. Но огромная черновая работа, которую он (Васильев — прим. ред.) сделал, заложила основу успешности КАМАЗа в будущем и сейчас. Многие кадровые решения, которые он тогда принимал, оказались, наверное, правильными.
Конечно, как и всякого руководителя, его критиковали и ругали сотрудники между собой. Но когда вместо него пришел Фаустов, это понимание лидерства и роли Васильева настолько четко пронизывало мозг. По сравнению с Васильевым он отличался меньшим авторитетом и эффективностью. Поэтому обрадовались, когда он вернулся в московские коридоры власти.
Что еще поражало в нем — эмоциональная какая-то яркость, неравнодушие, горение, ответственность за дело, которое передавалось через общение с ним, собрания. Да, надо работать по 12 часов, никакие выходные, когда нужно что-то делать, не могут быть взяты. Высочайший уровень ответственности руководства передавался через него. Причем была определенная этика. Горение и борьба за результат отличали Васильева. Считаю, что КАМАЗу повезло с первым гендиректором. Не было бы успешности завода в последующих вызовах!
Анатолий Самаренкин — экс-заместитель генерального директора ОАО «КАМАЗ», предприниматель:
— У меня с ним сложились очень теплые отношения. Был такой случай: в Москве проводилась коллегия, а из Челнов туда вылетал самолет с сотрудниками КАМАЗа. Я тогда работал заместителем генерального директора при Бехе. Смотрю, в аэропорту Васильев стоит за билетом, он приехал сюда оформлять пенсионный, что ли. Спрашиваю: «А почему вы тут стоите в очереди?» Он говорит, что на самолет разрешают только тем, кто есть в списках камазовских. Я подхожу к дежурному, говорю: «Вы что, не видите, перед вами первый генеральный директор КАМАЗа, который строил этот завод, потом работал, первый автомобиль выпустил». Они отвечают: «Не имеем право, должен сперва Бех утвердить». Я сказал: «Тогда вычеркните меня, пусть он поедет». И уломали все-таки.
Летим вместе с ним в самолете, это где-то в 5 утра было. Он говорит: «Анатолий, по этому случаю надо как-то отметить, но где сейчас коньяк найдем?» А я взял запас с собой, и по граммульке выпили.
Человек легендарный. Столько лет прошло, а он всех помнил: с кем работал, кто был его заместителем, кто был директор завода. Авторитет имел и в СССР, и в обкоме партии, его слово было законом.
Рустэм Ямалеев — президент национального конгресса татар и тюркских народов.
— Он часто приходил на заседания клуба деловых людей «ДЛ-16», который возглавлял тогда Табеев. Люди, как-то связанные с Татарстаном, соратники Табеева, те, с кем он работал, приходили именно к Табееву. Фикрят Ахметжанович говорил, что Васильев заложил азы принципиальности, самоотдачи, требовательности при строительстве КАМАЗа. Многие директора не остались в памяти, а Лев Борисович остался. Его уважали люди, он с простыми людьми разговаривал на равных.
Вместе с Васильевым в «ДЛ-16» приходил постоянно Герой Социалистического Труда Евгений Батенчук — легендарный строитель Челнов. В моей памяти первый директор КАМАЗа остался благородным, радушным, с юмором, большой души человеком. Он тихо, с паузой разговаривал. Табеев говорил, что именно Лев Борисович заложил в Челнах необходимость решать социальные вопросы — детсады, школы, что работа работой, но здоровье и личная жизнь тоже нужны.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 18
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.