Эрик Акчурин, Nega: «Туалетная бумага – она и есть бумага, но у кого-то чуть-чуть помягче!»

- Хотелось бы начать с истории. Ваше предприятие, точнее, его предшественник, начал работу с 1956 года. Это одно из старейших предприятий, доживших до наших дней в Татарстане. Расскажите, что из себя оно представляло в начале своей деятельности и что теперь?

- С момента основания здесь (предприятие находится в пос. Залесный – ред.) был агрохолдинг. Там, где вы сейчас видите коттеджи (показывает в окно – ред.), были поля, на которых выращивали сельхозпродукцию. Также поблизости до сих пор стоит здание свинарника – при Камиле Исхакове здесь выращивали свиней. Все пищевые отходы, которые собирались в городе, свозились сюда. После ухода Исхакова поблизости стало разрастаться жилищное строительство – неприятные запахи стали мешать людям, и свинарники закрыли. В итоге здесь оставалось только производство металлоконструкций для птицефабрик. А предприятие называлось «Птицепромоборудование», где производили клетки, поилки для птиц и другое оборудование. Чтобы конкурировать с «ножками Буша», птицефермы начали осваивать западные технологии по выращиванию птицы, и фабрики начали закупать оборудование европейского производства, где уже услуги «Птицепромоборудования» не понадобились, так что и это производство пришлось закрыть. А в 2003 - 2004 годах один из предпринимателей защитил бизнес-план, заинтересовал владельцев, и они открыли здесь уже бумажное производство.

- То есть резко сменили курс?

- Да, было место, было помещение, были люди, оставшиеся без работы. Правопреемники, приобретя это предприятие, взяли на себя обязательство и людей трудоустроить, и загрузить эту площадку каким-то производством. Плюс были социальные нагрузки, и они остаются. Только недавно мы передали городу снабжение воды населения, и у нас осталось еще снабжение теплом 11 домов. Также мы помогаем по мере сил администрации поселка в различных вопросах и в проведении мероприятий, например, всенародного, всеми любимого праздника Победы 9 мая. После торжественной части наше предприятие организует обед для ветеранов, подарки.

- А кто эти владельцы? Бывший сити-менеджер Казани Марат Загидуллов имеет отношение к фабрике?

- Владельцем фабрики является ОАО «Мотовилихинские заводы». Это крупное металлургическое производство в Перми. Управляет нами совет директоров ОАО «Мотовилихинские заводы», владельцы ОАО «Мотовилихинские заводы» мне неизвестны. Возможно, одним из акционеров ОАО «МЗ» является Марат Загидуллов.

- Те самые «Мотовилихинские заводы», пакет акций которых Загидуллов как раз не так давно продал?

- Наверное, вы даже больше меня знаете.

- То есть он все же имел отношение к фабрике раньше?

- Выходит, имел.

- Но тогда как получилось, что крупный металлургический завод в Перми стал владельцем небольшой бумажной фабрики в Казани?

- Предполагаю, что в кризисные 2008 - 2009 годы много чего изменилось: кто-то обанкротился, кто-то остался на плаву. Это такое завихрение бизнеса – кто-то кому-то что-то продал, отдал за долги и т.п. Волею судеб у нас поменялся владелец.

- Вы чувствуете над собой руководство из Перми, или вы самостоятельно принимаете решения?

- Мы самостоятельны, но под чутким неусыпным контролем. Владельцы нам доверяют как профессионалам в производстве бумаги. А они специалисты в производстве металла и металлоизделий. Мы подаем планы, инвестиционные проекты, делаем подробнейшие отчеты, а с их стороны - постоянный финансовый контроль, все согласно закону «Об акционерных обществах».

«ЗАПАХИ ПРЯЧУТ АРОМАТИЗАТОРАМИ, ЦВЕТ ПРЯЧУТ ПОДКРАШИВАНИЕМ БУМАГИ»

- Хорошо, тогда поговорим о рынке. Как ваши предшественники начинали работу на рынке санитарно-гигиенической продукции и в каких условиях все это происходило?

- На момент начала проекта это была очень свежая и классная идея – открыть производство бумаги, потому что тогда был период острого дефицита бумажной санитарно-гигиенической продукции. Но были допущены некоторые ошибки при выборе оборудования (было куплено бэушное), но это было связано с дефицитом финансов. Потому что строительство такого завода с нуля потребовало бы больше миллиарда рублей инвестиций. Оборудование, которое было приобретено, требует ручного управления, значит, появляется зависимость от человеческого фактора. Это, конечно, было минусом. Современные линии полностью автоматические и с высокими показателями по производительности за единицу времени. Здесь человеческий фактор минимален. У нас же получается, что на каждой стадии стоит специалист, и его ошибка отражается на конечном результате. Вдобавок, как и везде, не хватает специалистов, так что все это отражается на стабильности производства.

- Каковы были первоначальные инвестиции?

- Порядка 200 миллионов рублей. Потом пришлось что-то докупать, дорабатывать, потому что не все было учтено, но общую сумму инвестиций я не стану вам назвать, коммерческая тайна.

- И вот вы начали производить бумагу…

- Да, у нас два передела, то есть мы сами производим бумагу из целлюлозы, а потом из нее уже делаем туалетную бумагу, полотенца, носовые платочки и салфетки. Хотя самый полный цикл был у советских ЦБК (целлюлозно-бумажных комбинатов – ред.), на которых производственный процесс начинался с переработки древесины в целлюлозу. Сегодня советские ЦБК продолжают работать и производить целлюлозу, и находятся они ближе к сырью, в северных районах, богатых лесом. После производства целлюлозы ее уже перевозят на места производства бумажно-картонной продукции. Для нашего производства требуется особая целлюлоза, беленая, сульфатная, более качественная и очищенная.

- Давайте сразу определимся. На упаковках Nega написано – «100% целлюлоза», на некоторых упаковках ваших прямых конкурентов – «восстановленное волокно». В чем разница, ведь на ощупь бумага практически одинаковая?

- «Восстановленное волокно» - это «макулатура», то есть бумага, произведенная из вторичного сырья. И это не только серая однослойная бумага, которая производится, например, на Набережночелнинском КБК. Существуют новые технологии, которые позволяют очень хорошо восстановить вторичное волокно. Это возможно, если есть современные дорогостоящие технологии. Такими технологиями владеют крупные транснациональные компании, они ими пользуются при производстве своей продукции эконом-класса или среднего ценового сегмента. Кто-то пишет честно – «восстановленное волокно», кто-то - нет. Но они молодцы! Я им просто завидую, потому что у них хорошее оборудование, специалисты, многолетний опыт, сильная поддержка всего холдинга и все остальное. Запахи прячут ароматизаторами, цвет прячут подкрашиванием бумаги. Им можно просто руки пожать, что они могут так хорошо свой продукт преподнести.

- А у вас только 100-процентная целлюлоза?

- Да.

- Где вы ее закупаете?

- Целлюлозу, которая подходит нам по технологии, производят на нескольких предприятиях в России: в Архангельске, Усть-Илимске, Братске и Котласе. Мы берем везде понемножку, чтобы оградить себя от рисков.

- У вас нет планов тоже перейти на вторичное сырье? И «зеленые» будут только рады.

- Мы, наверное, уже не сможем. Вследствие того, что, когда проектировали наше производство, оно было построено таким образом, что его переделка будет очень дорогая и экономически невыгодная. Но существуют разные рынки потребления и разные вкусы, поэтому мы остаемся в своей нише.

«СЕРГЕЙ ТИТОВ ПОЧЕМУ-ТО РЕВНОСТНО К НАМ ОТНОСИЛСЯ»

- А вообще, насколько это выгодно – производить туалетную бумагу?

- Рентабельность на рынке ЦБК небольшая: при трехступенчатой переработке – от древесины до конечного продукта - примерно 15 процентов. А если обрубается какой-то из видов обработки, то и рентабельность, соответственно, падает.

- Каковы сейчас объемы производства санитарно-гигиенической бумажной продукции в России? Исследователи пишут, что это один из самых быстрорастущих рынков, так ли это?

- В 2010 году была выставка, на которой собрались производители средней руки. Так вот, мы сидели и считали весь рынок производства «сангигиены» (санитарно-гигиенической бумажной продукции, включает в себя туалетную бумагу, бумажные полотенца, носовые платочки, салфетки – ред.) в России. Получилось, что примерно 20 тысяч тонн в месяц. За последние два года он сильно вырос, по моим наблюдениям, ровно в два раза, так что на сегодня, я считаю, в стране производится уже 40 тысяч тонн «сангигиены».

- Как компании поделили между собой российский рынок «сангигиены»?

- Примерно 23 процента занимает SCA Hygiene Products (бренд Zewa), около 9 процентов - Сясьский ЦБК (бренд «Мягкий знак»), «Сыктывкар Тиссью груп» (бренд Viero) – порядка 7 процентов, наш Набережночелнинский КБК много занимает – около 13 процентов, поскольку это раскрученный бренд. Остальное - это мы, средней руки компании и новые компании, которые выходят на рынок. У АТМСС, как мы считаем, сейчас около 1,5 процента рынка. Недавно, в июне прошлого года, свое производство открыл ЗАО «Тандер» (сеть магазинов «Магнит» - ред.) - для своей сети. Есть и другие интересные новые проекты.

- А если взять Татарстан, у нас много подобных вам предприятий?

- Челнинский комбинат – лидер рынка, на втором месте, думаю, стоим мы. Есть еще одно неплохое производство – «Вторресурсы», они выпускают бренд «Казаночка» из вторсырья, бумага у них серого цвета, но объемы производства у них очень хорошие, они молодцы. И в «Химграде» скоро откроется новое крупное современное предприятие, так что серьезная конкуренция нам обеспечена.

- Есть случаи нечестной конкуренции в вашей сфере?

- Да, были. Вот (показывает упаковку салфеток – ред.) у меня есть даже эти экземпляры – под наш бренд пытались начать выпуск салфеток где-то на Кавказе, но до продажи они не дошли. Также в Москве попытались, но не Nega назвали, а Mega, кажется. Одно радует, значит, у нас есть свой рынок и свой покупатель, раз подделки под нас начали делать. Но это были короткие вспышки. Нам наши дилеры сразу докладывают о таких случаях.

- А с челнинским КБК вы в каких отношениях?

- Мы в разных весовых категориях и в разных сегментах работаем. С новым директором мы знакомы, общаемся. А с Сергеем Титовым (основатель народного предприятия, умер в сентябре 2011 года – ред.) так нам и не удалось познакомиться, он почему-то к нам ревностно относился.

- Серая бумага – уходящий рынок, как мне кажется…

- На самом деле, он держится и держится достаточно неплохо, даже еще укрепляется. У тех предприятий, которые сами собирают макулатуру и производят из нее бумагу, рентабельность по итогам 2012 года была очень высокая, даже некоторые сами не ожидали. Все зависит от культуры потребления, от возможностей. Согласно маркетинговым исследованиям, проведенным в 2005 году, россиянин в среднем тратит 2 килограмма сангигиенической бумаги в год. Если считать, что в стране примерно 140 миллионов человек, то потенциальный рынок колоссальный. Но основные потребители – это города-миллионники, где активно работает ритейл. Москва и Санкт-Петербург давно вышли в категорию европейских городов, и там потребление, я думаю, до 7 - 8 килограмм и даже до 10 килограмм доходит. А лидер в мире – 24 килограмма на душу населения – это США.

«РОССИЯ УЖЕ ПРОИГРАЛА В ВОЙНЕ С ЭВКАЛИПТОВОЙ ЦЕЛЛЮЛОЗОЙ»

- Импортная «сангигиена» в России осталась?

- До 2010 года на рынке еще прослеживалась импортная продукция – это и Georgia-Pacific (бренд Lotus), Metsa Tissue (бренд Mola), но сейчас многие из этих компаний построили в России предприятия или взяли в аренду, и переработкой, и изготовлением занимаются здесь. Ввозить «сангигиену» - неблагодарное дело. Стандартная 20-тонная фура вмещает от 4,5 до 6 тонн сангигиенической бумаги, а стоимость перевозки фуры - от 3 до 4 тысяч евро.

- Практически получается, что перевозишь воздух?

- Да, дорогая очень продукция получается. Есть исследования: максимальное эффективное плечо транспортировки бумаги – тысяча километров, дальше уже невыгодно становится. Если продукт дефицитный, то да, но как только он перестает быть дефицитным, цены снижаются. И логистика, если больше 6 процентов на товар идет, становится неконкурентной.

- А как же ваша продукция продается в Хабаровске, Екатеринбурге?

- Хотят покупать – пусть покупают, мы сами не везем туда. У нас есть своя коммерческая политика. Поскольку у нас все-таки небольшая компания, то наш рынок – это локальный рынок, ПФО. Но тем не менее мы очень хорошо представлены в Новосибирске, в Екатеринбурге, в Москве. И в Санкт-Петербурге, как это ни странно (рядом - Сясьский ЦБК – ред.), там мы сотрудничаем с сетью «Семья». В южных районах нас практически нет, так как там присутствуют свои достаточно сильные конкуренты, но мы туда и не стремимся, возить невыгодно. Если считать, что Казахстан и Беларусь – это зарубежье, то и за рубежом мы присутствуем.

- Как изменится ситуация в связи с вступлением России в ВТО?

- Не думаю, что это сильно повлияет на наш рынок. Готовую бумагу ввозить все равно будет невыгодно, даже если отменят 15-процентрный таможенный сбор. К тому же существует ограничение по рынку сбыта: на сегодня, я считаю, максимум потребления - это 40 - 50 тысяч тонн в месяц. Колоссального прироста населения нет, экономического чуда тоже не предвидится. Ежегодный прирост потребительского рынка идет порядка 5 - 7 процентов. Так что произвести-то можно, конечно, но продать сложно будет, потому что емкость рынка исчерпана. Конечно, сюда могут зайти производители бумаги-основы, ввозить ее будет более выгодно, мы и сейчас ее и покупаем иногда – бумагу насыщенных окрасов, шведскую. Также существует очень большая конкуренция российской целлюлозе – это эвкалиптовая целлюлоза. Лес в России растет от 70 до 100 лет, деловой эвкалипт - всего 7! Вот кому может боком выйти вступление в ВТО! Так что Россия, можно сказать, уже проиграла в войне с эвкалиптовой целлюлозой. Огромное количество транснациональных компаний со всего мира построили заводы в Южной Америке. И по стоимости эвкалиптовая целлюлоза сильно выигрывает у хвойной и лиственной целлюлозы, которые используем мы, а по своим свойствам она находится где-то между «хвоей» и «листвой». Однако мы пока не можем пользоваться эвкалиптом, так как очень дорогая доставка получается морем, плюс существуют определенные квоты на закупку. Но весь мир практически уже перешел на эвкалипт как основное сырье для производства бумажной продукции.

«ДО 2010 ГОДА МЫ ВЫПУСКАЛИ В ОСНОВНОМ ЧУЖИЕ БРЕНДЫ»

- Расскажите про бренд Nega, как он появился?

- Бренд разработал предыдущий директор. Сначала был изучен потребительский рынок, и на основе маркетинговых исследования был придуман бренд, дизайн был сделан качественный - из Челнов небольшая дизайнерская компания работала. И конечно, сама идея бренда очень хорошая. Это отмечаем не только мы, но и конкуренты.

- Планируете широкую федеральную рекламу? Ваши конкуренты очень много средств тратят на телерекламу.

- 10 лет назад телевизор был самым эффективным способом продажи, а сегодня огромное количество зрителей ушли в интернет, от телевизора сильного эффекта уже нет. Сегодня наиболее эффективная реклама - в местах продаж. Это относится ко всем товарам ежедневного потребления. Хлеб, молоко, туалетная бумага – они у всех одинаковые. Бумага – она и есть бумага, но есть субъективное ощущение, что там у кого-то чуть-чуть как будто бы мягче. Это заслуга рекламы, которая вдалбливала нам это годами.

- Как происходит общение с торговыми сетями?

- С X5 мы начали сотрудничать очень давно. Началось с того, что мы вошли как производитель так называемых «приват-лейблов» - это обозначение собственной торговой марки. Мы выпускали Tolly - фирменный бренд X5, мы были в «Ашане» – выпускали «Клинок». Фактически до 2010 года мы выпускали в основном чужие бренды, и загрузка на 80 - 85 процентов была чужими брендами. В середине 2010 года у нас случилось несчастье - сломалось основное оборудование, сушильный цилиндр треснул (почему я и говорю, что старое оборудование – это плохо). И 15 месяцев наше предприятие стояло. Мы пережили серьезный кризис, 80 процентов трудового коллектива мы потеряли, но с честью вышли из этой ситуации, восстановились.

- Инвесторы помогли?

- Нет, сами. Владельцы сказали: «Умеете – выживайте сами». Контролировали ситуацию, но поскольку лишних денег у самих нет, то дали разрешение на получение кредитов. Мы программу восстановления производства разработали, защитили, утвердили и реализовали. В общем, выжили, нашли внутренние резервы и выжили. Сушильный цилиндр весит около 40 тонн. Только срок его изготовления - около года. Оборудование уникальное, делается по техусловиям для конкретной БДМ (бумагоделательной мащины – ред.) и предприятия, имеет свои специфические особенности и строение. Так вот, с 1 ноября 2011 года мы заново запустили свое производство бумаги. Восстановили свои позиции на рынке и, более того, полностью перешли на свой бренд. Теперь мы производим только свою брендовую продукцию – Nega. Мы от этого только выиграли, нас больше узнают на рынке сангигиены. Правда, требования по качеству возросли, но это решаемые вопросы. Плюс нематериальный актив (имеется в виду узнаваемый бренд Nega – ред.) повышается в цене - это один из самых важных моментов.

- Сейчас в каких сетях вы представлены?

- В татарстанских магазинах сети X5, в «Бахетле» мы присутствуем, в «Эдельвейсе» через дилеров работаем, в «Пятерочке, «Ак барс торге», с «Эссеном» ведем переговоры. Также мы через дистрибьюторов присутствуем во многих местных сетях регионов, где работает дистрибьютор. Обычно цикл переговоров длится от года до двух лет, войти в сеть не так просто. Скажем так, у сетей большие желания и большие требования. Пробиться сложно, поскольку на сегодня нет дефицита на нашу продукцию, а есть очень серьезная конкуренция.

- Входные бонусы, наверное, остались?

- Входных бонусов у крупных рилейлеров на федеральном уровне нет, они остались у мелких, которые живут по старинке. В X5 уже нет никаких бонусов, в «Ашане» никогда их не было.

СПЛОШНАЯ ОПТИМИЗАЦИЯ!

- Я заметила, что в «Пятерочке+» около моего дома в последнее время пропала ваша продукция – это временные перебои, или у вас отношения разладились с X5?

- Мы зачастую работаем через дистрибьюторов. И что самое удивительное, мы в Казани хуже представлены, чем в некоторых городах. Мы очень хорошо представлены в Уфе, в Ульяновске, неплохо - в Самаре, Нижний Новгород осваиваем, очень сильные дистрибьюторы в Кирове. У нас задача – закрепиться в ПФО. А в Казани вот отстаем. Бывает, что дистрибьюторы что-то не успевают. Но и мы сделали упор на большие магазины, все-таки там проходимость больше.

- Мало кто едет через весь город в большой гипермаркет и покупает там туалетную бумагу, даже по пути с другими товарами. Такой объемный продукт удобнее купить в магазине формата «у дома».

- В чем сложность общения с ритейлом, особенно в сегменте «шаговой доступности»? Они требуют минимальную цену, а мы не можем ниже своей рентабельности опуститься.

- У вас и так дешевле, чем у других.

- Дешевле другой целлюлозной продукции, но мы не можем перепрыгнуть через «макулатуру». Это их рынок, и у них в этом году все здорово. Потому что правила диктует продавец, и переспорить его невозможно. Зарплаты людей, согласно статистике, как будто растут, но ритейл говорит, что средняя корзина постоянно уменьшается и требует постоянно удешевлять товар.

- Нагло врут, что корзина уменьшается!

- Мы стараемся держаться, идет ежедневная работа над издержками, пытаемся и модернизироваться. Это двигатель для того, чтобы найти оптимальное решение и в технологиях, и чтобы лишних людей не держать, постоянная работа по оптимизации процессов и затрат!

«В США ВЫПУСКАЛАСЬ СПЕЦИАЛЬНАЯ ГАЗЕТА – С ДЫРКОЙ ПОСЕРЕДИНЕ»

- В структуре вашего производства сколько процентов занимает изготовление собственно туалетной бумаги, а сколько – полотенец, платочков и всего остального?

- У нас 65 процентов занимает туалетная бумага и 35 процентов - вся остальная продукция, хотя отраслевое соотношение – 80 на 20 процентов. Может быть, потому что ранее мы производили приват-лейблы в изделиях туалетной бумаги, а салфеточную продукцию - в собственном бренде Nega. Ролевую продукцию собственного бренда мы начали производить в больших количествах только после восстановления производства бумаги, то есть с ноября 2011 года, а салфетку всегда производили только под маркой Nega. Сказалась длительная работа над продвижением салфетки, она дала свои плоды. Помимо всего, качество наших бумажных салфеток наиболее приемлемо для потребителя, поэтому наши салфетки пользуются большой популярностью, но вот так сложилось.

- Вы собираетесь увеличивать долю туалетной бумаги?

- Конечно, у нас есть программа продвижения. Реклама – двигатель торговли, причем в каждом регионе своя специфика: у кого-то работает реклама в метро, у кого-то - бигборды, у кого сити-формат дают эффект. Но везде однозначно работает реклама в местах продаж.

- А вы не хотите освоить какие-то новые сегменты – те же палочки ватные, подгузники, влажные салфетки?

- Мы об этом думали. Разрабатывали разные подходы к расширению ассортимента продукции под маркой Nega. Чтобы производить влажную салфетку, надо создать новое производство со своей спецификой. Когда посчитали, оказалось дешевле заказать свой бренд у производителя влажных салфеток. Мы так сейчас уже делаем с нетканым материалом, продукцией типа чудо-тряпок и другими позициями. Но основное внимание уделяем своей бумажной продукции, также работаем над расширением ассортимента.

- Может быть, есть какие-то совершенно новые сегменты рынка, известные в других странах, на которые следует обратить внимание и нам?

- В зарубежных странах и даже у нас в магазинах появилась влажная туалетная бумага, но она очень дорогая по сравнению с традиционной туалетной бумагой. Разнообразием и обилием потребления отличаются США. Вообще, у американцев культ гигиены. Первый ролик туалетной бумаги появился у них в 1896 году, а до этого у них выпускалась специальная газета – с дыркой посередине, и все прекрасно понимали, что ее сначала читают, а потом вешают и пользуются как обычной туалетной бумагой. И когда издатели попытались прекратить выпуск газеты с дыркой, у потребителей началось возмущение. В Советском Союзе пользовались всем подряд. А вот когда заканчивался советский строй, в начале 80-х, было построено сразу три больших завода, один из которых - наш Набережночелнинский КБК. С этого момента, можно сказать, в нашей стране и началась история потребления ролевой туалетной бумаги. Первая белая бумага у нас была ввозимой и появилась, когда были открыты границы, после 1991 - 1993 годов. С начала 2000-х годов производства белой туалетной бумаги стали открываться и у нас.

- Какую свою продукцию вы считаете наиболее удачной?

- Наиболее удачной я считаю салфеточную продукцию, и это показывает рынок, она и по качеству, и по впитываемости имеет очень хорошие свойства. А недавно мы ввели производство бумажных полотенец, они тоже начинают себя хорошо проявлять, мы даже не успеваем производить столько, сколько у нас готовы купить.

- Какие есть планы по развитию производства?

- В 2012 году мы очень хорошо обновили станочный парк по производству салфеток. По программе на этот год будем обновлять производство туалетной бумаги. Технология производства наших станков, на которых мы производим туалетную бумагу, не позволяет добиться мягкости, пышности бумаги. А на самом деле бумага у всех одинаковая. Она зависит от сырья и количества слоев. Есть два способа соединения слоев. Первый - клеевой, когда слои бумаги склеиваются и остаются пышными, но там клей присутствует, небольшое количество, но все же. Мы же производим туалетную бумагу без клея – скрепляем слои физическим способом, тиснением. Поэтому наша бумага на ощупь может показаться немного грубее и тоньше, но это не так. Донести это до конечного покупателя очень сложно. Поэтому у нас задача на этот год – приобрести автоматическую линию, которая будет производить бумагу по технологии, которая нравится потребителю. Также у нас задача - увеличить производство самой бумаги в этом году на 15 процентов и увеличить производство готовой продукции на 30 процентов. Сейчас мы часть бумаги продаем в виде полуфабриката, а задача максимум – освоить переработку всей произведенной нами бумаги, это выгоднее.

«ВУЗЫ У НАС ЖИВУТ СВОЕЙ ЖИЗНЬЮ, А ПРЕДПРИЯТИЯ – СВОЕЙ»

- Как вы думаете, в случае кризиса может произойти возврат назад, к «газетке с дыркой»?

- Я думаю, что нет, в 2008 году, когда наступил кризис, на следующий год у меня были достаточно хорошие показатели по прибыльности. Мы были готовы к этому, провели ряд мероприятий по оптимизации, сокращению издержек и так далее.

- В 2008 году многие компании из-за большого количества кредитов полетели, а вы насколько закредитованы?

- Мы кредитуемся, жить без кредитов невозможно. У нас оптимальный кредитный план, банк с нами дружит, и в самые тяжелые времена он остался с нами, не испугался, спасибо ему.

- Ваши работники – это в основном жители Залесного?

- Процентов на 60 – это жители Залесного, остальные из окрестных поселков – Осиново, Юдино, а также из Зеленодольска, еще мы возим специалистов, которые знают технологию производства бумаги, из Волжска, это воспитанники Волжского ЦБК. Из Казани ездят в основном офисные работники и управленцы. Как я говорил, во время простоя мы растеряли большое количество специалистов, для нас это очень больно, приходится их заменять, а найти профессионалов очень сложно. Многих пытаемся научить и воспитать на собственном производстве.

- Каких-то вузов, техникумов по вашим специальностям нет?

- Есть техникум в Волжске, но они готовят специалистов «под себя» (для Волжского ЦБК – ред.). Набережночелнинский КБК также сталкивается сегодня с этими проблемами. У них другая проблема. Предприятием владеет работающий коллектив. Работники получают дивиденды. Из-за стабильности кадров нет «свежей крови», специалисты стареют, а надо проводить передачу опыта и привлечение молодых кадров, которых тоже не просто найти. В КНИТУ (КХТИ) есть кафедра целлюлозы, но они не готовят специалистов нашего профиля. Вузы у нас живут своей жизнью, а предприятия – своей.

- Сейчас спикер Госсовета Фарид Мухаметшин пытается пробить такую норму, чтобы была обязательная отработка после окончания вуза, вы с этим согласны?

- Согласен, если государственный бюджет оплачивает твою учебу, значит молодой специалист должен помочь государству, отработать на специализированном республиканском или федеральном предприятии два-три года. Раз государство внесло за тебя деньги, значит нужно их окупить. У предприятия могут быть разные собственники, но и частное предприятие работает на благо всей экономики и общества, также платит налоги, как все.

- Сколько у вас сотрудников и какая средняя зарплата?

- 250 сотрудников согласно штатному расписанию, но оно не полностью заполнено, реально работают где-то 215 человек. Средняя зарплата по заводу - 15 - 16 тысяч рублей.

- Вы, ваши знакомые, родные пользуются туалетной бумагой Nega?

- Конечно! Плюс мы стараемся ко всем праздникам давать в виде подарка нашим сотрудникам по большому количеству нашей продукции – мешок из 48 роликов бумаги, чтобы удовлетворить потребности и изжить недостатки в виде «несунов». Ну и просто почему бы не дать?

- Три секрета успешного бизнеса?

- Надо много работать и работать с головой. Второе – это квалификация, то есть профессиональные знания. Если бы я не закончил MBA, я бы, наверное, не смог быть руководителем предприятия. И третье – здравый смысл.

«МАССОВОГО СПОРТА УЖЕ НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ – В ГРУППАХ ЗАНЯТИЯ ПЛАТНЫЕ»

- Поговорим о вас – у вас же спортивное прошлое, каким образом вас занесло на бумажную фабрику?

- Случайно. С детства я занимался плаванием. Был чемпионом Татарстана, Поволжья, чемпионом Российской Федерации был, призером неоднократно. Был в составе юношеской сборной СССР. Дальше не пошел, не хватило здоровья, хотя очень мечтал, как любой спортсмен, попасть на олимпийский пьедестал. Но, может, и к лучшему, занялся своими мозгами, начал активно учиться, закончил Волгоградский институт физкультуры и спорта. Далее работал тренером, завучем, потом занялся частным предпринимательством, но понял, что не смогу развить свой потенциал, не хватает предпринимательских идей. Пошел наемным работником на полиграфическое предприятие «Тафлекс», дорос там до уровня коммерческого директора. А потом мне предложили место генерального директора на фабрике.

- А федерацию плавания вы когда возглавили?

- Тоже недавно, с конца 2010 года. Эта работа тоже требует много времени, а оно всегда в дефиците.

- У нас сейчас такие дворцы построены – занимайся-не хочу!

- Да, у нас сейчас идет большая работа, здорово, мы в детстве только мечтали о таких великолепных спортсооружениях. У нас был один нормальный бассейн для занятия спортивным плаванием - «Оргсинтез», где мы тренировались, потом появился «Молодежный центр», и все. А сейчас опять такой скачок – в один год открылись три великолепных 50-метровых бассейна, скоро Дворец водных видов спорта будет открыт. Дополнительная программа работала по открытию бассейнов 25-метровых в каждом районе Казани и РТ. Сейчас бы только работать и работать! Можно столько детей охватить, провести масштабный отбор талантливых детей, но такого количества тренеров нет. Многие хорошие специалисты уходят в фитнес, тренерская зарплата настольно низкая…

- То есть олимпийских чемпионов ждать не приходится? У нас вообще были олимпийские чемпионы по плаванию в Татарстане?

- Пока не было, но надеемся. Плавание в Татарстане имеет хорошие традиции и свою школу. Последнее крупное достижение – МСМК (мастер спорта международного класса) Мартынова Яна, она была серебряным призером чемпионата мира и три раза подряд добивалась попадания в Олимпийскую сборную страны. Это тоже почетно, пробиться туда непросто. Она будет участником Универсиады, мы ждем от нее побед. Также у нас в последние годы появились два мастера спорта международного класса: в Набережных Челнах и в спортшколе «Дельта». Это серьезные результаты. Есть и другие дети с хорошими перспективами, но массового спорта уже не получается – в группах занятия платные, не у всех есть возможности оплачивать занятия. Прошло то золотое советское прошлое, когда мы тренировались, и нам еще за это талончики на питание давали. Но положительный итог строительства новых объектов есть - хотя бы в том, что дети научатся плавать, будет меньше жертв на воде. Умение плавать на воде – это жизненно необходимый навык. А для того, чтобы были результаты, мало просто бассейн построить, нужна долголетняя программа развития конкретного спорта с хорошими финансовыми вливаниями.

Спонсор проекта "Персона"