Игорь Козырев: «Мы ищем опоры на Китай, тогда как она может быть и в Татарстане тоже, который рядом»

Рафаэль Хакимов

ЧАСТЬ 3. КОНЦЕПТУАЛЬНАЯ ЧАСТЬ СТАТЬИ Р. ХАКИМОВА
«ТАТАРСТАНСКИЙ ПУТЬ — ЭКОНОМИКА ВЫЖИВАНИЯ»

Эта часть рецензии уже менее критична и более комплементарна как параллельные рассуждения мыслям Р.Хакимова. Сосредоточена на второй, концептуальной, части его статьи. В ней продолжение социально-политической установки Р.Хакимова на выживание татар как нации применительно к экономике. Если раньше Татарстан отличался лишь более мягкими реформами, чем в целом по России, но все же это были рефлекторные действия и в общей канве, то теперь речь идет о поиске действительно своей экономической модели.

Любая заявка на новизну в экономике порождает вопросы двоякого рода. Реперные, рамочные вопросы — чтобы выявить вместе с автором то поле описания, на котором это новое должно быть представлено без упущений. Уточняющие и критические вопросы — для отточки мыслей автора и своих собственных. Истинная работа с чужими концептами — это понять, в чем они дают вырасти нам самим. И стоит ли тогда к ним присоединяться — научно или действием. Достойны ли они стать коллективным эгрегором? В данном случае, эгрегором Татарстана.

Самое общее пространство — это пространство концептуального подхода к модели Татарстана. Какое оно? Какие в нем, как говорят строители, захватки? Без выяснения этого все дискуссии о будущем республики малопродуктивны.

Концептуальный подход к модели Татарстана — он есть или нет?

В самом начале рецензии уже отмечалось: Р.Хакимов — единственный из авторов «БИЗНЕС Оnline», кто на тему развития Татарстана пишет концептуально. Все остальные остаются на уровне преимущественно бизнес-предложений, статистики, общих рассуждений. Возникло два полюса взглядов на будущее. Казалось бы, хорошо. Но есть подозрение, что все обсуждение придет к тупиковому завершению по схеме «не услышали — банальщина», и на стол президенту республики ничего серьезного положено не будет. Причина — каждый из полюсов обозначен, но далее не развивается. Каждый по-своему:

1. Р.Хакимов в одиночестве монотонно идет своим путем — серией статей развивает свой мировоззренческий взгляд («одна точка зрения — один автор»). Но варится в собственном соку — не получает серьезного осмысления своих идей и встречной критики (критика носит личностный и несистемный характер). В его предложениях есть энергия, но она никем не подхватывается — вокруг нее не возникает коллективного эгрегора. Финиш его варианта — «не услышали».
2. Все остальные нарезают круги вокруг темы научного или делового развития республики («одна точка зрения — много авторов»). Не способны увидеть и предложить глубину — пусть даже и в бизнес-подходе. Поэтому все звучит пресно, банально, ожидаемо, вторично и не имеет энергии. Финиш их варианта — «банальщина».

Полюс «Хакимов» и полюс «наука/бизнес» друг друга не замечают и не принимают в расчет. Самое главное, между ними не происходит дискуссии, взаимного оплодотворения. Именно это приведет к двум печальным результатам. Первый: итоговый документ для президента не родится или будет банальным. И в своей банальности проиграет другому банальному проекту развития Татарстана, который скоро предложит А.Кудрин и Ко. Второй: дискуссия и сама республика в очередной раз упустит шанс сформировать нечто важное — коллективный эгрегор развития, пассионарную энергию и драйв модели Татарстана на новом этапе.

Хорошо, что полюса обозначились, но крайне плохо, что между ними нет синтеза. Чтобы это произошло, нужны четыре условия — создание договоренности «что такое концептуальный подход к Татарстану», взаимная критика (основа новым взглядам), перевод бизнес-взгляда хотя бы в предпринимательский, модерирование взаимной дискуссии со стороны «БИЗНЕС Online».

Главным и решающим тут являются первые два условия — концептуальный подход и взаимная критика. Поэтому есть смысл уточнить, чем является «концептуальный подход» и каким он должен быть в разработке «идеологии будущего» и «модели развития Татарстана»?

При всей избитости термина «концептуальный подход» его не так просто определить. Не будем повторять общеизвестное — каждый может это прочесть в интернете. Добавим свои уточнения и акценты:

1. Концептуальный подход исходит из идеалов, бизнесовый и операционный (в т.ч. научный) — из гарантий прибыли (рисков, рынка, спроса). Поэтому фокус первого — на гармонии и единении, фокус второго — на конкуренции.
2. Концептуальный подход — восходящий, в поиске некой мировоззренческой целостности, которая все гармонизирует. Может бесконечно восходить вверх, к Богу. Бизнесовый подход изначально заземлен, его масштабы — не далее глобального рынка.
3. Фундаментом концептуального подхода является цивилизационный целостный взгляд — мировоззрение, теология, философия, культура, история, социология, политология и т.д., все вкупе. Бизнес-подход если и опирается на это, то только в манипулятивных целях. Он не привносит в их развитие ничего, тогда как концептуальный подход всегда является попыткой их развить (именно поэтому нобелевскими премиями по экономике можно пренебречь).
4. Концептуальный преемственен своей истории и культуре, бизнесовый — своим активам.
5. Концептуальный не чужд метафизике, более того — это всегда его преимущество. Бизнесовый не знает, что это такое и как это использовать. Первый подход стремится к иррациональному и парадоксальному, второй бежит от этого как от чумы — рассматривает как риски (или как повод отказать в праве на существование всем экономическим теориям, как это делает Р.Хакимов вслед за отдельными теоретиками).
6. Концептуальный подход — это поиск новой модели человека, этики, гражданского общества, экологии и т.д. Бизнесовый — поиск новой модели управления для соединения факторов производства.
7. Концептуальный исходит из максимы «все едино, все одно», бизнесовый — «все мое». Через «все едино» получаешь шансы опереться на смыслы Бытия и гармонию и прийти к бесконфликтному объединению. Тогда как «все мое» противопоставляет и порождает риски борьбы на уничтожение.

Все известные определения термина «концепция» указывают, что это некий способ понять что-то в общем, в главном. Но это указание на техническую операцию — на способ представления. Не менее важно понять, а чем должно быть это «общее», которое представлено «в общем», «в главном». Общее по содержанию в общем по форме. Поэтому полный концептуальный подход — это перенесение основ Бытия (общего-1) и идеалов (общего-2) на частное — любую сферу жизни и деятельности человечества, понятую в главном (общее-3). Ниспадающее общее (1-2-3) далее уже может конкретизироваться на конкретную отрасль деятельности (4). Говоря современным бизнес-языком, осуществляется последовательный трансфер. Тогда возможно сформулировать и Манифест Татарстана. Концептуальное может дотянуться до манифестации, бизнесовое — никогда.

Бытие и идеалы (1-2) образуют метафизику концептуального подхода — смыслы и роль человека, нации в них. Идеалы определяют глубинный предмет и предназначение деятельности (2-3). А любая последующая конкретика на этой основе определяют точки капитализации этого предмета (3-4).

По такой ниспадающей схеме (1-2-3-4) нащупывается и осваивается нужная энергия. В конечном итоге, в прикладном значении все дело в ней — какая она и откуда взята. Пассионарность, развитие Татарстана, развитие экономики и бизнеса — все это энергия. Эта мысль зафиксирована на рис. 1.

Рис.1. Общая схема концептуального подхода (Чтобы загрузить картинку, кликните по ней мышкой)

Из рис. 1 видим, что история относится к метафизике и является местом бытия идеалов народа (хотя многие готовы перенести историю правее и поместить между идеалами и деятельностью человечества (2-3). Такое позиционирование истории важно следующим. Мы понимаем, что история — это не просто факты, но место, в котором укоренились идеалы, играющие роль кармы и ангелов народа. Поэтому от них не отказываются — деидеологизация всегда лишает настоящего и будущего (пример России сегодня). Заселенность ангелами указывает, что к истории нельзя подходить только со своих позиций, даже если они сугубо «научные» (все равно они окажутся спекулятивными). Ангелы — служащие божественного сюжета, предпосланного конкретному народу. Поэтому важно знать этот сюжет и сопрягать уже с ним свои собственные «научные» или концептуальные выводы^[9].

Важно осознать: Бытие (история и будущее) для народа всегда сюжетно — подчинено Промыслу. Именно поэтому концептуальный подход к модели Татарстана должен начинаться с осмысления Истории. Тут Р.Хакимов прав. Но он не видит в Истории ее воли — эсхатологии. Следовательно, не видит коренных основ жизненной силы народа — низводит ее источник до Золотой Орды и поэтому ставит задачу лишь выживания.

Сюжет позволяет народу ответить на самый главный вопрос — кто мы («аз есмь»)? Мы те, кому сюжет предписал ту или иную историческую миссию на Земле. Поэтому Р.Хакимов абсолютно прав своей постановочной статьей «Кто ты, татарин?» Единственное, он не прав в части русских, говоря: «У русских есть один извечный вопрос: «Что делать?» У татар он звучит иначе: «Спит или умер татарский народ?» Вопросы «что делать?» и «кто виноват?» хоть и концептуальные и выдаются за извечные русские вопросы, но они вторичны и инструментальны (на рисунке относятся к области 4). Всегда первичен вопрос — кто мы? У русских были свои ответы — потомки ариев, Третий Рим (а Четвертому не бывать), первопроходцы к коммунизму. В этих ролях Русь и Россия играла роль объединителя. Сейчас, вот, предлагается стать «младшей сестрой» Китая (хранительницей мудрости нестяжательства).

Татарам Р.Хакимов намечает тоже роль частичного объединителя — тюркского народа (вокруг кипчакской языковой группы) и исламского мира (вокруг евроислама).

Как бы то ни было, абсолютно прав политолог из г. Уфа Анвар Хафизов, когда пишет: «Нация обретает свое величие, когда становится воплощением какого-от варианта судьбы всего человечества».^[10] К этому можно добавить фразу В.Соловьева: «Идея нации есть не то, что она сама думает о себе во времени, но то, что Бог думает о ней в вечности». За это отвечает метафизика (зона 1-2 на рисунке).

Схема на рис. 1 также подтверждает определение Новой Экономики: экономика знаний — это смыслы, приложенные к практике.^[11] Понятно, что эти смыслы — не о прибыли, но те, которые вытекают из смыслов Бытия и их сюжетной предзаданности конкретному народу. Поэтому новая модель Татарстана должна быть задана в таких смыслах. Она должна быть не отличием от какой-то модели и отстройкой от нее (допустим, российской или европейской), но быть СВОЕЙ СОБСТВЕННОЙ МОДЕЛЬЮ ПО СВОЕМУ МЕТАФИЗИЧЕСКОМУ РОЖДЕНИЮ — ПО ПРИЗВАНИЮ. Нужно не откручивать или прикручивать что-то, опираясь на частично высмотренное прошлое и западных лауреатов нобелевской премии (апологетов модели «экономикс» капитализма и никакой другой). Нужно реализовывать свой идеальный образ — сравнивать свое «сегодня» со своим идеалом. Если этот идеал от Бога, он не может быть плохим и поэтому неважно, насколько он не совпадает с западным, «цивилизационным» (?) вариантом.

После такого уточнения концептуального подхода, дадим грубую систематизацию существующих в Татарстане подходов к осмыслению его путей развития:

1. концепции догоняющего типа — войти в состав цивилизованных стран («стать как все»). Фокус — на изменение своего внутреннего цивилизационного качества и образа жизни через принятие европейских либеральных стандартов. Практика показывает: мы пытаемся это делать унижено, на младших ролях и все выглядит как сдача страны врагу на кормление (компрадорская элита);
2. концепции конкурирующего типа — мы не просто войдем в круг цивилизованных стран, но и сможем там конкурировать (наукой, сырьем, территориальными преимуществами). Фокус — на свои конкурентные преимущества, но которые определены таковыми в западных терминах и вписаны в существующую (кризисную) бизнес-модель экономики. Риски такого подхода в том, что мы будем не столько конкурировать, сколько продолжать поставлять наши преимущества на условиях Запада (ресурсные и территориальные), а интеллектуальные активы всегда будем терять — талантливые ученые и люди будут продолжать уезжать на Запад, акции их стартапом будут выкупать западные инвесторы;
3. концепции видения Будущего — преемственность собственной культуре и истории, предложение своего футуристического проекта постиндустриальной эпохи. Фокус — на сохранении своей самости (попытка вызвать интерес к себе) или на общих ценностях цивилизации в новую эпоху. Риски — мировой интерес к татарской культуре остается локальным и исчезнет совсем в ходе глобализации и вестернизации. Для футуризма нужна идеология и новое гражданское движение, которых нет — невозможно быть пионером только на словах;
4. концепции Промысла (миссионерская) — осознание Божьего Промысла и своей назначенной роли в нем. Сюжетное мышление. Рисков нет, кроме одного — способность к такому осознанию почти утрачена в ходе давней и свежей истории, поэтому возрождение будет всячески подавляться Западом, общеевропейскими стандартами.

В этом перечне есть особенность — я нигде не привел бизнес-концепции как самостоятельный класс. По простой причине: бизнес-концепции не стяжают пассионарной энергии, являются операционными, инструментальными и поэтому подчиненными любым другим, они меркантильны. Но это не значит, что в них не может возникнуть своя глубина. Может. При важнейшем условии — если в них будет показано, как по-новому в них читается «экономическая модель человека», «новая система разделения и соединения труда», «снятие рисков от кризисов» и т.п. То есть если в них будет по-новому явлена экономическая теория XXI века или бизнес станет частью предпринимательства — инструментом качественного изменения мира. Только тогда эти концепции накроют собой целый пласт общественной жизни человечества. В противном случае бизнес-концепции будут никому не интересны. А это важнейшее условие модели Татарстана — ее концепции должны носить экспортный характер. Нужно экспортировать не только товары и капитал, но и концепции тоже. Последнее даже важнее.

Многое из схемы на рис. 1 у Р.Хакимова присутствует. Со своей мерой раскрытия. Другие авторы даже не приблизились к этой схеме. Это тоже по-своему характеризует общественное сознание Татарстана.

Концепт «экономики выживания» — его оправданность и потенциал

Академиком предложен концепт (набросок) модели «экономики выживания» Татарстана. Из статьи мы знаем про нее три вещи — ее принципы и эффекты двоякого рода, «избавительные» и «целевые»:

1. принципы — (а) внутренней политической и хозяйственной свободы и разнообразия внутри Татарстана на основе гражданского общества («предоставлять людям максимальную автономию в политическом и экономическом плане с тем, чтобы они сами могли определять ту форму жизни, которая подходит им в данный момент»); (б) сохранение всех форм капитала и его защита республикой исходя из их социальной значимости; (в) концентрация ресурсов для экспансии, в первую очередь нематериальных; (г) разрешение противоречий между республикой и ее крупным капиталом через гармонизацию интересов;
2. эффекты «избавительные» — те, которые по мысли автора возникают с отказом от «ориентирования на конкретные экономические теории» (мы их рассмотрели выше);
3. эффекты «целевые» — те, ради которых модель выживания и задумывалась, ее качественно новые и концептуальные бонусы. То, что может получить лейбл как модель Татарстана. Очевидно, это: своя форма защиты капитала, переход на истинные экономические интересы и отказ от максимальной прибыльности в пользу максимальной выживаемости.

Во временном разрезе мы понимаем, что концепт привязан к прошлому (истории), нигилистическому ее восприятию (однобокость) и не привязан к Будущему — не опирается ни какие концепции постиндустриальной экономики, вызовы нового и т.п. Нам предложен трендовый подход, когда настоящее и будущее — это очищенное от недостатков вчерашнее.

Далее в рецензии мы остановимся только натрех ее моментах: выбор — почему «экономика выживания»; треугольник модели «выживание — эффективность — интересы»; способ обеспечения своего пути в России.

Почему «экономика выживания»?

Как назовешь корабль, так он и поплывет. У Р.Хакимова модель выживания предполагает развитие и экспансию тоже. Тогда возникает вопрос: почему модель не названа «экономикой развития», коль скоро развитие в ней предусмотрено? Насколько это лучший вариант и смысл из всех на сегодня возможных?

В таком названии модели Татарстана у Р.Хакимова есть своя (его) логика. В пользу «выживания» легли:

1. концептуальное видение автором смысла и путей развития татарской нации в будущем как «национальное выживание»;
2. политизированные и теоретические претензии автора к экономической науке и экономистам, как неспособным защитить интересы татарского народа в прошлом и настоящем;
3. задача сохранения капитала татар от экспроприации в той или иной форме;
4. необходимость переопределения экономических интересов;
5. понимание иллюзорности нефти в качестве надежного(могут отобрать) и долгосрочного (исчерпывается) актива Татарстана.

В общем случае, модель «экономики выживания» Татарстана может быть правомерна (а) как постановка вопроса и поиска образа Татарстана или (б) как схематичный и проектный ответ на такой постановочный вопрос. Как вброс мысли или как найденное решение. В зависимости от этого мы вынуждены по-разному подходить к оценке модели.

В моем представлении, идея «экономики выживания» больше постановочная, поисковая. Но поисковая в экономическом смысле, так как в политическом и социальном плане Р.Хакимов давно уже определился (читай его программную статью «Кто ты, татарин?»^[12]) Именно в ее контексте нужно рассматривать саму идею «экономики выживания». Поэтому возможно, что социально-политические задачи выживания и сам термин Р.Хакимов переносит и на экономику тоже. Она подчинена этим задачам. Термин тут выражает целевую подчиненность. Получает свою манифестацию.

Манифестация же сначала оценивается, а не анализируется. Проверяется на отклик, который она производит или не производит в душе. Р.Хакимов через манифестацию «выживания» апеллирует не просто к цивилизационным угрозам татарам, но и к архетипическому в них. Тому, что должно найти внутренний отклик и породить тем самым коллективную энергию. На это работает вся его аргументация.

И в своем таком обращении к ментальному он абсолютно прав. Он не просто идет до конца, до ментального и архетипического, но и ставит его в начало. Обыгрывает историческими обидами, памятью о Золотой Орде и угрозами. Более никто из авторов «БИЗНЕС Online» до этого не доходит, поэтому их предложения не могут рассматриваться как концептуальные.

Ментальность имеет метафизические корни, в ее глубинах лежит то, что объединяет народ, делает в нем всех родными — родом, который способен что-то породить. Это ощущение образуетпотенциальнуюпассионарную энергию народа.Так или иначе, он этому архетипическому и ментальному поставил в соответствие задачу выжить. Давайте еще раз проверим себя, что за этим стоит?

В самом начале рецензии мы уже говорили: Золотая Орда русским и татарам по-своему оставила историческое наследие и по-своему призывает к восстановлению своего места в мире. Это «по-своему» осознается ментально, чувственно, как собственный национальный архетип, самоидентификация. У татар сегодня фокус «на себе и для себя». У русских — «на всем мире и для мира». У татар в историческом анамнезе — покорение и гармонизация покоренных невмешательством, у русских — освоение и духовное спасение, жертвенность. У татар справедливость через этику Золотой Орды (пять принципов свыше).^[13] У русских справедливость — по правде, не по лжи, по сердцу.

Вот это — «по-своему» — и должно быть осознанно и по-разному выстроено в проекты России и Татарстана, которые потом должны между собой сложиться. Эти проекты — каждый объединительный, внешний, но со своим масштабом. Масштаб России — весь мир, масштаб Татарстан — тюркские государства (кипчакская языковая группа) и евроислам (развитие джадидизма).

Мы в очередной раз подтверждаем, что нет пророков в собственном Отечестве. Мы ищем опоры на Китай, тогда как она может быть и в Татарстане тоже, который рядом. Русским нужно научиться воспринимать татар, как носителей опыта Орды, как особый потенциальный источник силы и русских — если уметь выстраивать с этим знанием отношения. Р.Хакимов пишет: «Нет, мы должны найти свой путь в цивилизованное общество — не против России, не вне ее, но вместе с ней». Если Татарстан видит своей экосистемой тюркское пространство, в котором собирается доминировать (в европейских и прочих доминировать не получится), то и надо отдать ему эту специализацию в России.

Я думаю, что это важнее, чем просто раскачивать Россию педалированием федерализма, как это делает Р.Хакимов. Или как это подзуживает «прагматик» и «теоретик» М.Хазин, приезжая в Татарстан и рекомендуя ему дешевые провокации Центра.^[14] Конечная общая проектная цель объединит сильнее, чем пресловутый подход вечного обсуждения либеральных принципов ради обсуждения, ради абстрактной чистоты их воплощения. Нужна Дорожная Карта «Россия — Татарстан».

При всей правильности либеральных ценностей, надо перестать все время причитать по их поводу и стремиться в «цивилизованный мир». Все равно эти разговоры не ложатся на душу: рыба должна быть первой свежести — это и так понятно, и нечего это все время обсуждать. Никто не против «цивилизованности». Но что действительно греет душу — это продолжение собственной истории, приподание к собственным корням.

Вот в этом контексте и нужно рассматривать манифестацию модели «экономики выживания». По сути, она должна в себе совместить пересечение нескольких мировоззренческих векторов — мироопределение татар (культурное, религиозное, научное), переопределение общих ценностных основ в новой экономике и постиндустриальной эпохе, Проект Россия, Евразийский проект, выработка иммунитета к современным сетецентричным войнам как манипулированию в режиме non-stop на наноуровне — индивидуальных человеческих душах. Последнее уточнение не является лишним, если учесть, что Татарстан находится под прицелом сил терроризма и интересен для раскачки межнационального спокойствия изнутри.

Есть еще несколько соображений общего порядка в понимание выбора «выживания».

Другое соображение из области иррационального и ощущений. Ментально соображения о своем пути Татарстана (и его последующем сопряжении с путем России), национальном самосохранении — они гораздо ближе сердцу и понятнее. Это уже почти готовый проект. Тогда как Русского и российского проектов пока нет и в помине. Эмоционально осознанная угроза выживаемости и идущие процессы деградации, растворения быстрее могут возродить пассионарную энергию развития. Да и сами задачи становятся понятными и азартными, так как являются вызовами и могут просчитываться.

Р.Хакимов предлагает опираться на опыт басков (Каталонии) в Испании, Эстонии, Швейцарии, которые сумели, развиваясь, сохранить свою самобытность. Но представляется, что самым поучительным и успешным примером является опыт выживания евреев — сочетания ими тактических и проектных задач своей нации. Испания и т.д. решают эту задачу, замыкаясь на себя и в своих границах, тогда как евреи имеют опыт именно внешнего и сетевого влияния и управления другими ради своего сохранения и не только. Вот высший пилотаж и тот способ управления, к которому нужно стремиться всем в XXI веке.

Поэтому главное отличие модели Татарстана может состоять в том, что она опирается на геополитический Проект Татарстана, концептуально описанный Р.Хакимовым и поддержанный Россией. Все остальное — из этого.

Уточнение «развития» в модели Татарстана

Выше мы определили, что выживание вполне корректная и пассионарная задача. Не отрицает развитие и внешнюю экспансию. Да и развитие как термин может включать в себя две оценки, когда «развились» — означает ушли в конкурентный отрыв и развили успех, и когда «развились» — означает спаслись, выжили. Так что развитие вполне может решать чисто спасительную функцию. Можно крутить педали велосипеда, чтобы просто не упасть, а не для того, чтобы обогнать всех.

Мы не знаем, о каком из двух вариантов развития для «экономики выживания» говорит Р.Хакимов. Есть ли для него между ними различие — смысловое и по технике исполнения? Но это требует своего уточнения, так как даже понятие, например, «догоняющего развития» не однозначно по своему наполнению и способу решения. Так, если развитиедогоняющее чужие экономики по валовым и структурным параметрам, то это может происходить на тех же самых или на опережающих технологиях.

Но может быть развитие по схеме «обогнать, не догоняя», как это предлагает России группа Веждизма, говоря об обгоне Запада в 6-м технологическом укладе за счет опережающего выхода в 7-й уклад через когнитивные технологии.^[15]

Словом, автору нужно обратить внимание на термин «развитие» — не меньше того, как он проработал термин «выживание» для модели Татарстана. Увидеть здесь свои концептуальные моменты. Развитие не может отстраиваться только от фактологически понимаемой истории, как это делает Р.Хакимов. В упряжке есть еще две несущие силы — Будущее и Промысел (воля Свыше), предзаданный народу.

Когда мы говорим о Будущем, то имеем в виду несколько необходимых моментов. Будущее — композитная по содержанию конструкция. Это не только тренды и преемственность прошлому (хронос), но и циклически воспроизводимое универсальное, постоянное и вечное (циклос). Это и проявляемое на наших глазах конечное и очень отдаленное Будущее (конечные времена), которое никак не связано с прошлым и существует само по себе как Идеал Бытия. Будущее тогда — это все более доступная человечеству цивилизационна форма освоения Идеалов Бытия. Бытие тут само прорастает из Будущего в настоящее.

Именно в этом смысле говорил о единственно правильных стратегиях развития П.Друккер: «Истинные стратегии те, которые способствуют прорастанию будущего в настоящем». И почти об этом же говорит группа Веждизма, но по-своему — она акцентирует внимание на технологической развертке такого Будущего в настоящем, которую и нужно перехватить. Полная же формула развития «обогнать, не догоняя» может быть следующей (рис. 2):

Рис.2. Концептуальное содержание стратегии развития (Чтобы загрузить картинку, кликните по ней мышкой)

Идеалы играют важнейшую проектную и стратегическую роль. В принципе, когда Р.Хакимов выдвигает ключевой ценностью «самосохранение татар» в XXI веке, то он пытается ею занять место идеала — использовать функциональность и энергетику идеала в своей модели будущего Татарстана. Такая подмена лучше, чем ничего.

Но все же Идеал это нечто другое. Я в своей другой статье писал: «Он — центр симметрии всему, зеркало, сам образ. В нем попеременно отражаются (встречаются) то Будущее, то Бытие. Именно поэтому нужно в своих усилиях исходить из Идеала — его формулировать, проектировать, воплощать. Но не выдумывать из головы — он должен автоматически вытекать из нашего понимания устройств Бытия, его протооснов (чего всегда делали наши предки — они формулировали Идеал метафизически и видели его духовным, гармонией в помыслах и устройстве дел, точно также воспринимая мир). В наиболее собранном виде его можно назвать Русским Цивилизационным Проектом, который Россия должна предъявить миру».^[16]

Идеалы распаковываются на принципы и ценности. Из них все остальное. То, что это так, можно понять, прочитав идеи бывшего мэра г. Боготы (Колумбия) Э.Пеньялоса.^[17] Он превратил столицу в «город для людей» не столькотехническими и оптимизационными решениями, они вторичны, сколько принципами—своим видением идеального города для людей.

Будущее в настоящем — это образ XXI века, который начинает складываться у нас на глазах. И предельная стратегия состоит в том, чтобы в этот образ привнести свои идеалы — свой геополитический и глобальный проект будущего, России и Татарстана. Но капитализировать свое видение возможно только, освоив технологии XXI века. Не просто все технологии, но, прежде всего, те, в которых у нас есть свое преимущество. Их можно назвать ОКОШКАМИ или ТОЧКАМИ прорыва в XXI век. Мейнстримы будущего нужно суметь конвертировать в свои новые компетенции, активы и системы управления на основе асимметричных конкурентных шагов.

Что из себя представляют «шансы-окошки, я описывал когда-то ранее: «Но нам важно другое... нам нужны ШАНСЫ. Шансы для нас — это комбинация двух вещей: УНИВЕРСАЛЬНЫХ КЛЮЧЕВЫХ ТЕНДЕНЦИЙ и ОБХОДНЫХ МАРШРУТОВ на их основе. Если все ломанулись по одним маршрутам, то нам светит, только если мы ломанемся другими маршрутами (не отказываясь и от коллективных тоже). Как у нас любят говорить — «предложить ассиметричный ответ», «голь на выдумки хитра», «не было бы счастья, да несчастье помогло», «к вершине ведет не одна тропа».^[18]

Возможно, что роль идеала у Р.Хакимова играет его понимание того, что есть истинные интересы в экономике. Перейдем к ним.

Треугольник «выживание — эффективность — интересы»

Автор такой отдельный треугольник не выделяет. Это моя группировка ключевых смыслов и функциональностей модели «экономики развития» специально для рецензии. Р.Хакимов почти этими же терминами оперирует, только у него вместо эффективности стоит указание о необходимости перехода от принципа максимальной прибыльности к принципу максимальной выживаемости. Но я полагаю, что понятие эффективности стоит выше понятия прибыльности, глубже и важнее по содержанию. А то, что автор сносит прибыльность с пьедестала, вполне отражается в категории «интересы».

Этот треугольник охватывает собой почти все, предложенное Р.Хакимовым в модель экономики Татарстана, и интересен с концептуальной точки зрения. Кому нравится, может назвать его «любовным треугольником» модели Татарстана, или магическим, или проектным. Но треугольники (троицы) нужны.

На рис. 2 вершины треугольника вытянуты в одну линию и помещены по месту своей смысловой прописки к элементам стратегии развития. Так, эффективность — это способность России и Татарстана прорываться в постиндустриальную экономику, в XXI век через специальные «окошки-шансы» или «точки прорыва». Тем самым мы понимаем, что эффективность гарантирована и соответствует принципу выживаемости — мы проскочили вперед через «окошки-шансы», мы эксклюзивно конкурентоспособны.

Интересы на рис. 2 — это производная от идеального Будущего и того, какие окошки прорыва мы себе выбрали. Тогда мы в эти окошки привносим не просто критерий прибыли (тем более что в «экономике выживания» он понижен в статусе), а интересы от нашего видения идеального Будущего (геопроекта).

Одним словом, эффективность и интересы не могут формулироваться только утилитарно. Наоборот, они изначально должны быть определены метафизически, социологически, надэкономическим образом. Еще раз повторюсь: никто, кроме Р.Хакимова, даже попытки не делает к таким формулировкам и не мыслит метафизическими интересами. Диагноз этому следующий — никто из авторов не осознает своей ментальности, принадлежности народу (роду). Они все рассуждают как не родные. Принадлежность к роду — это не национализм, но приверженность идеалам рода и его миссии.

Далее не будем углубляться в тему эффективности — она не поднята и не раскрыта у Р.Хакимова, как и тема развития. Красной строкой проходят лишь идея замена принципа прибыльности как неверно понятого интереса.

Правильные экономические интересы

Западная экономическая наука началась, в том числе с того, что она дала модель человека экономического, меркантильного. На этой основе было выстроено все остальное, вплоть до сегодняшних дней. Эта модель в XX веке получила свое закрепление в пирамиды потребностей психолога А.Маслоу. Теория марксизма выработала свою модель человека в экономике и экономические принципы его зарабатываемости.

Р.Хакимов, критикуя экономистов за неверно понятые экономические интересы, не делает кардинальной попытки их изменить. Они также в основе остаются меркантильными. Вместо этого он предлагает их не столько ограничить, сколько привести к добровольному согласию (консенсус) или регулировать властно-государственным образом в общих интересах.

При этом академик говорит, что полное равенство между людьми невозможно. Из чего мы пониманием, что он придерживается классового подхода (собственники и наемные люди) и имущественного неравенства (олигархи, средний бизнес, малоимущие), а также деления на капитал и народ. Структура собственности современного Татарстана из понятия консенсуса тем самым выводится из обсуждения — насколько она сегодня справедлива? Говорят: «Молчание — знак согласия». Отказ обсуждать легитимность нынешних клановых капиталов в республике есть косвенное согласие Р.Хакимова с нею.

Поэтому академик сосредотачивается только на задаче консенсуса: «Возможен ли в принципе консенсус в обществе, раздираемом личными интересами, когда все настроены против всех? Какая идея может стать генерализующей в таких условиях? Забота о человеке — слишком общая постановка вопроса. Ведь одними проповедями не убедишь капиталиста, что надо делиться с бедными, тем более что сами капиталистические отношения вынуждают нещадно эксплуатировать работников и обманывать государство. И силовое навязывание подобных ценностей не поможет делу. Забота о человеке станет частью системы, когда это будет выгодно всем» (из статьи «Экономисты водили нас за нос!»)

Из цитаты мы видим, что Р.Хакимов изящно нарушает логику и нас программирует, утверждая, что забота о человеке — слишком общая постановка вопроса, потому что капиталиста в ней не убедишь проповедями. При чем тут одно и другое? Почему мы должны отказывать себе в постановке вопроса о человеке? Невозможность в ней кого-то убедить — не повод в отказе от нее. Более того, почему мы идею человека должны ставить в зависимость только от одного способа ее реализации — убеждать их величество капиталистов? Есть масса и других способов довести им эту мысль — законы, национализация, разводнение капитала, реорганизация в народное предприятие, экономическое (налоговое) принуждение и т.д. Как народ-суверен по Конституции тут ограничен в решении своей судьбы? Почему общество, вообще, должно себе затыкать рот, ориентируясь на капиталистов?! Как высокие цели могут, вообще, чем-то ограничиться низким?

Есть яркий свежий пример Исландии.^[19] Ее народ 23.10.2013 г. конституционным референдумом переопределил режим собственности и хозяйствования своей страны после банкротства Исландии во время кризиса 2008 года. Избрав из населения 25 человек в Конституционный совет, методом прямой демократии изменили конституцию. На ее основе национализировали недра, отказались гасить международные долги своих банков и т.д. Но есть еще один поучительный момент в этой истории — в Конституционном совете оказались простые люди (рыбаки, фермеры, врачи, домохозяйки). Как ученики-апостолы у Иисуса Христа — тоже простолюдины.

От сюда важный вывод на будущее для Татарстана — полезно значимые дела поручать людям простым, а не «уважаемым». Или то же самое: народ не нуждается в посредниках, когда ему это становится важным.Уважаемых людей он выдвинет сам и сразу. Современные интернет технологии позволяют сделать online режим демократии.

Поэтому не прав Р.Хакимов, программируя нас на отказ от постановки вопроса о человеке и предельном понимании справедливости, возможности ее установления. И, наоборот, в пику ему прав один из читателей «БИЗНЕС Online» Эмиль Гатауллин, утверждая: «Целью же должен являться человек и гражданское общество, как естественные и легитимные антагонисты всякой государственной власти».^[20]

Итог сказанному: Р.Хакимов программирует нас на безальтернативность двух условий, связанных с интересами для поиска консенсуса: (а) незыблемость нынешних позиций по капиталу; (б) бессмысленность постановки вопроса о «заботе о человеке».

Далее не будем развивать тему общего вопроса о человеке — рассмотрим перечень интересов и саму идею консенсуса. В любом случае он необходим и определяет собой гражданское согласиеи эффективность «экономики выживания» Татарстана.

То, что в статьях академика можно отнести к интересам, группируется в три уровня — личный, коллективный, государственный. И все интересы имеют один мотив — выживание. С различными ситуативными нюансами его прочтения:

• государственный уровень — переход республики на надежные активы, которые у нее не могут быть отторгнуты (на производство знаний и компетенций, т.к. нефтяные активы могут быть отторгнуты); балансирование интересов между республикой и ее крупным капиталом; сохранение занятости там, где может и не быть доходности («устойчивость социального организма — сама по себе ценность, не имеющая стоимостного выражения, поскольку находится на более высокой ступени в иерархии ценностей республики»); отказ от принципа максимальной прибыльности;
• личный и коллективный уровни — недопущение революционных и прочих катаклизмов, в результате которых татары могут лишиться своих капиталов; свобода выбора хозяйственного типа деятельности (максимальная автономия); консенсусная справедливость, выгодная различным слоям населения (по формуле); возможность приобретения и использования символического капитала — коллективной солидарности (доверия);
• личный уровень. Для крупного бизнеса —мера отчислений в пользу бедных слоев общества, гарантирующая социальную стабильность их бизнесу. Для обездоленных слоев —«компенсирующие преимущества» (за счет богатых), которое ими будут восприниматься как справедливые.

Нужно сказать: Р.Хакимов не вдается в глубокие рассуждения о том, что есть справедливость. Просто констатирует, что абсолютная справедливость недостижима, остается мечтой человечества и можно лишь говорить о мере приближения к ней. Вот эта мера и является, по сути, самой справедливостью — потому что (а) она возможна и (б) устраивает всех. Другое название у меры — консенсус.

Консенсус интересов в «экономике выживания»

Академик формулирует главное условие консенсуса между различными социальными слоями: «Тема справедливости... перестает носить конфликтный, революционный характер, когда люди соглашаются на формулу неравенства, выгодную для обездоленных слоев». Согласие, консенсус — это сделка по допустимому уровню неравенства. И этот уровень должен быть выгоден всем.

Слово «выгоден» тут знаковое. Выгода не есть справедливость. Поэтому речь и идет о сделках и взаимных компенсациях с двух сторон. Богатым компенсируется социальная стабильность и неэкспроприация их капиталов. Бедным — отчисления от доли богатых, некие преимущества этого.

Термин «компенсирующие преимущества» у Р.Хакимова тоже изящен. За ним чувствуется точно не российская, но западная стилистика. Запад мастер словесного обхода всяческих противоречий, создания иллюзии ясности и решенности проблемы.Так что же значит «формула неравенства, выгодная для обездоленных слоев»? Как это перевести с русского на русский? И можем ли мы ее читать так, что эту формулу мы задаем снизу — тем, что именно обездоленные решат для себя выгодным? А если они решат полцарства от каждого богатого или более того? Что является их нормативом и вменяемостью?

Р.Хакимов предполагает и другое граничное условие на формулу — это потеря стимула к бизнесу у богатых, если уровень перераспределения станет чрезмерным. Но и это тоже размыто. Так как мы тут имеем с нечто эмоциональным и субъективным, тогда как нормы устанавливаются исходя из эффективности и способности к продолжению бизнеса.

Словом, верно указывая на необходимость поиска консенсуса между богатыми и бедными, автор не смог это никак конкретизировать.

Завершая эту тему, можно лишь добавить, что ключевыми условиями для определения самой формулы консенсуса и ее чувствительных параметров являются: состояние гражданского общества Татарстана; формы собственности на производственные активы (народное это предприятие типа Н.Челнинского КБК или нет); каков допустимый максимальный разрыв между уровнями оплаты топ-менеджеров и низко оплачиваемых сотрудников; допустимы ли выплаты бонусов руководству компаний в период кризисов; и т.д.

И, самое главное, если уж ставить задачу национального выживания в XXI веке и думать, что одним из драйверов этого будет нечто духовное — развитие джадидизма, то постановка вопроса о человеке не должна отвергаться, а формула консенсуса должна строиться на моральных принципах справедливости и лишь потом их осмечиваться.

Способ консолидации интересов республики

Консенсус интересов — это проблематика внутри Татарстана. Но необходима еще консолидация интересов. Грубо говоря, когда все смотрят в одну сторону. Этим все и сплочены. В этом — внутренняя сила и коллективная энергия республики.

Чтобы эту силу и энергию получить для политической и экономической задачи выживания, Р.Хакимовпредлагает свой рецепт. Приведу полную цитату из его статьи «Экономисты водили нас за нос!»: «В этом вечном движении существенно то, чтобы интересы республики стояли на первом месте. Найдутся оппоненты, которые возразят, что интересы России превыше всего. Бога ради! Но насколько мы можем нести ответственность за судьбы страны? Кое-кто это понимает так, чтобы поддерживать действующего президента и не возражать установкам Москвы, так сказать, не кукарекать. Можно, конечно, солидарно и с энтузиазмом со всем российским народом идти к следующему кризису. В этом, возможно, есть какое-то извращенное наслаждение своей верностью чему-то, но непонятно чему? Кто-то говорит о Святой Руси, другие — о либеральной демократии, третьи — о возвращении Сталина... Но чему надо верить? Очередному мифу?

В политике любое заявление должно быть соизмерено с мерой ответственности, иначе это пустой звук. Мы в Татарстане на российские дела можем повлиять через укрепление республики и развитие федеративных отношений. Наилучший рычаг влияния это не выборы — мы воочию видим чего стоят думские депутаты. Ясно выраженная позиция республики, ее внутренняя солидарность — лучший способ повлиять на судьбу страны. А рассуждения о Святой Руси оставим мифологам...» (конец цитаты).

Что тут смущает? Несколько моментов. Отдельные словесные пассажи, ложная аргументация, как результат — ментальное программирование против России. Подробнее об этом.

Оскорбительными и провокационными пассажами у сего автора являются:

• говорить и верить в Святую Русь — это очередной миф и извращение. Тут лучше бы Р.Хакимову говорить только о себе лично. Русь не менее святая (пока в ней есть русский дух, который еще не вышибли), чем Татарстан Большой (проект которого он предлагает);
• солидарность с судьбой своей страны, гражданином которой ты являешься, означает только одно — двигаться солидарно и с энтузиазмом к следующему кризису. Тут бывший идеологический сотрудник Обкома КПСС опять тонко производит логическую подмену и манипуляцию сознанием, создавая у читателя ментальную установку — любить свою большую Родину, быть с ней солидарным, означает двигаться к кризису. Противопоставляется пара «любовь и двигаться в пропасть». Тогда как любовь к Родине — это безусловная любовь к ней, если только человек не животное. Родину любят и жалеют, и, исходя из этого, предпринимают шаги по ее спасению. А будет или нет кризис — это к любви к Родине и солидарности с ней никакого отношения не имеет. Тут Р.Хакимов путает кислое с пресным и переносит свои рассуждения о «формулах консенсуса» на Россию в целом. Ищет и тут повод поторговаться. Если в части интересов он справедливость подменяет финансовыми компенсациями, то любовь и солидарность с Россией, участие в ее судьбе подменяет кризисный или не кризисный ждет ее конец. При этом, он не говорит — этот кризис нам опять будет занесен извне в качестве мирового или он случится по иной причине?

Ложью у него является следующее — и это по-своему политическая контр пропаганда. Р.Хакимов утверждает, что солидарность с Россией может быть только в меру своей личной ответственности. А личная ответственность может быть выражена и консолидирована только в рамках конкретной территории, в рамках республики Татарстан. Ложь двойная. Первая: я, находясь на территории республики, могу быть по-разному активно встроенным в дела всей России — начиная от участия в партиях, движениях, представительствах, депутатством, и завершая бизнесом, модерированием в соцсетях, журналисткой или блогерской деятельностью в интернете. Вторая: я могу солидаризироваться внутри Татарстана тоже по-разному, в том числе исходя из общероссийских и общих цивилизованных ценностей. А интересы внутри республики разные, и в ней ведущую роль играют интересы местных кланов (назовем их нейтрально по хакимовски крупным капиталом). Чем должна быть объяснена потребность с ними консолидироваться в ущерб российским интересам? Я уже не говорю о том, что способ консолидации в виде голосования давно уже счетчик, крутящийся всегда в нужную сторону, в том числе и в Татарстане.

Кроме того, если свести два отдельных утверждения Р.Хакимова о том, что (1) образ России мифичен, а солидарность с ней есть извращенное наслаждение, что (2) на российские дела можно влиять только через укрепление республики и развитие федеративных отношений, то получим вопрос. Зачем укреплять федеративные отношения с тем, что является мифичным? С Россией, солидарность с которой ведет к следующему кризису? Ведь, согласно Р.Хакимову, именно солидарность с нею гарантирует кризис, и тогда уже не важно — Татарстан солидаризируется с ней, будучи сильным и сплоченным изнутри или нет. Увлечение в кризис не зависит от внутреннего качества того, кто с Россией солидаризируется.

Тогда причем тут федерализм? Очевидно, только для одного — послать куда подальше Россию. В этом и будет состоять гарантии крупному капиталу по хакимовски— он станет окончательно бесконтрольным в России. Государственно-клановый капитализм в Татарстане получит окончательную легимитзацию.

И давайте представим еще одно. Если все регионы и области будут по примеру Р.Хакимова также проповедовать отстраненность от солидарности с Россией. Мифичность ее истории — Святая Русь. И так далее. Каждый начнет грести под себя. Что будет с Россией? Ответ прост: мы своим таким коллективным эгрегором точно материализуем и ускорим ее распад. Р.Хакимов может не знать, что такое коллективное сознание и эгрегор. В таком случае ему можно посоветовать обратиться к историкам, чтобы они ему растолковали, почему И.Сталин в годы войны вернул в оборот ордена Суворова, Кутузова, Александра Невского, использовал слова «братья и сестры», был снят фильм об Александре Невском, были вновь открыты церкви и т.д.

ЧАСТЬ 4. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Рецензию не удалось закончить на мажорной ноте.

Не зря в начале рецензии было сказано, что статья Р.Хакимова «Татарстанский путь — экономика выживания» интересна как кейс. В ней много чего намешано. Есть плюсы и минусы — каждый по-своему полезен, а статью нельзя выкрасить только в белый или черный цвет.

Очевидно, окончательный выбор зависит от того, насколько ты веришь автору. Насколько честными и логичными, не в целях манипуляции и зомбирования, являются его аргументы и приводимые факты. По сему мой ответ таков.

Первое. Р.Хакимов верно предложил национальную стратегию самосохранения татарской нации в XXI веке — своей консолидирующий путь на тюркском пространстве, в евроисламе. И это нужно рассматривать как геополитический проект Татарстана. И он должен быть поддержан Россией — есть смысл разработать для этого совместную дорожную карту. Это, действительно, может спасти татар. Но это пока прожект. Я вижу три главных препятствия этому:

1. отсутствие в современном Татарстане людей, способных развивать далее джадидизм на уровне высоко духовном и достаточным для ответа на вызовы современности, постиндустриальной эпохи, достаточным для противостоянии в сетецентричных войнах. Нынешнее состояние умов и нравственности не позволяет даже создать ремейки из прошлого. А просто проводя культурные праздники на тюркском пространстве, полноценной первой роли не завоюешь;
2. устами Р.Хакимова я вижу, что мышление татар, как минимум, политической элиты — локальное, не глобальное, сепаратистское. Дух Золотой Орды для них уже фантом. Вот где действительный миф, который академик не видит («в собственном глазу бревна-то и не заметил»). И академик всячески этому способствует;
3. состояние так называемой «элиты» Татарстана. Прежде всего — политической и крупной бюрократии. Именно они, а не бизнес, начали челночить и затаскивать в Татарстан всяких «учителей», кого ни попадя — арабов, турок, сингапурцев, теперь еще Тину Кандилаки и т.д. и т.д. Так и хочется спросить: «Ну, кто еще не поучил на свой лад Татарстан?» Бизнесу все эти вояжеры не нужны — ни крупному, ни среднему, ни мелкому, никакому. В этом я вижу определенное пресмыкание. Даже продажность. Но не прямую, а ментальную. Это оказалось свойственным и российской «элите», только она бегает на Запад. Во всем этом есть большой элемент потери собственной гордости, памяти о великой дальней и вчерашней истории. О том, что у нас всегда была своя голова на плечах. И именно это в первую очередь можно увидеть и за рубежом — все удачные примеры там есть результат оригинальных подходов на местах, по принципу «не как все». Но мы своим пресмыканием убиваем дух. За 20 лет такого пресмыкания убиты все отрасли кроме ресурсных, и более ни в чем это челночение на дало профита. Даже в банковской системе.

Второе. Термин «экономика выживания» имеет право на существование, не отрицает развитие. Как модель на сегодня не прояснена. Также концептуально не сформулировано, а каком типе развития идет речь. Но есть все признаки того, что это камуфляж для окончательной легитимизации кланового госкапитализма в Татарстане. Новые идеалы человека не предлагаются, как постановка вопроса отвергаются, но при этом требуется повышение патриотизма к республике.

Третье. Идеал человека (он), также как идеалы человека (его) заменен на механизм достижения солидарности между различными слоями населения Татарстана на взаимно компенсационных условиях. В первую очередь между богатыми и бедными. Вы нам часть денег — мы вам гражданское спокойствие. Я соглашаюсь с тем, что такой механизм должен быть в любом случае. Но добавляю, что он может быть совершенно другим и разным — в зависимости от того, как будет выстроено гражданскоеобщество в Татарстане. Р.Хакимов предлагает стартовать из статуса-кво. Свежий конституционный опыт Исландии (октябрь 2013 г.) показывает, что методом прямой демократии в стране может измениться конфигурация собственности, особенно на ключевые активы (недра и прочее).

Четвертое. Повышение патриотизма и уровня консолидации в республике аргументируется трояко: приоритетом задачи выживания — самосохранения татар; якобы возможностью влиять на дела и судьбу России только коллективно через Татарстан; якобы мифичностью образов России и ее очередным кризисом, от которого нужно уклониться.

Пятое. Р.Хакимов, как и положено бывшему коммунисту последней волны, работает на развал России. Это аргументируется ссылками на историю и на общий мировой тренд на развитие федерализма, политического разнообразия, на опыт басков в Испании, Швейцарии и Эстонии. Примером являются и США. Но надо учесть, что США создавались в других ментальных (а не только исторических) условиях — это были люди, не связанные корнями с Северной Америкой, эмигранты с разных мест. Поэтому их союз был СДЕЛКОЙ. Россия же формировалась на своих ментальных основаниях — когда земля изначально была родная, единая и большая. В том числе благодаря Золотой Орде и ее духу. Поэтому мы должны искать свою модель скрепов внутри России.

Шестое. Чтобы дальше продуктивно двигаться дальше, нужно решить принципиальный постановочный вопрос (обозначить угол печки) — что такое концептуальный подход в разработке модели Татарстана? Что и как он должен описать? В противном случае будет и далее сохраняться бесполезная ситуация «не услышали — банальщина». Один полюс мнений (Хакимов) не услышан, другой полюс мнений (все остальные) — банальщина. Без синтеза и взаимной критики между этими полюсами коллективной энергии и эгрегора не возникнет. Модели «экономики выживания» и, шире, национального выживания в том, как это видится Р.Хакимову (во многом правильно) не случится.

Читайте также:

Игорь Козырев: «Россия может получить новую внутреннюю силу, если поддержит татар в их геополитической задаче». Часть 1-я

Игорь Козырев: «Хакимов судит историю татар через критерий прибыльности». Часть 2-я