«Радует ли победа «лингвоскинхедов»?»

Римзиль Валеев: «Молчал ровно 60 дней. Самых напряженных. Когда учителя спорили между собой, раскололись родители»

8 НЕДЕЛЬ МОЛЧАНИЯ И ТОСКА ПО КОНСТРУКТИВУ

Сначала признаюсь в том, чего читатели наверняка не заметили: в течение двух месяцев – в октябре и ноябре – практически не писал, вообще не печатался на русском. Ни строчки о национальных проблемах, работая при этом исключительно в данном секторе, информационной службе ВКТ, где обязан писать и говорить только об этом. Молчал ровно 60 дней. Самых напряженных. Когда учителя спорили между собой, раскололись родители. Как писали в московской газете, где-то третьеклассники даже подрались из-за несовпадения взглядов.

Почему не пишу об изучении и применении языков? Очень просто. Слишком много слов и мнений. Языковая тема, переполнившая информационное поле региона и страны, явно забалтывается. Без особого результата, без положительной динамики в понимании вопроса. При нарастании напряженности и непонимания.

Не хотел участвовать в разборках троллей и этнополитиканов, не знающих сути вопроса изучения и применения неосвоенного языка татар. Языка, на котором, по мнению серьезных ученых, говорили в Поволжье и на Урале еще до нашей эры! Я собирал и оценивал факты и мысли в реальных событиях текущей жизни, в книгах, СМИ и социальных сетях. Отвечал на вопросы, комментировал, если обращались журналисты.

Сам пытался понять и оценить объективно, то есть не желая переубедить, победить оппонентов, а чтобы разобраться. Знаю, что такую же потребность испытывают многие серьезные люди. На днях получил три предложения от солидных товарищей пообедать вместе и поговорить о происходящем. Официальные комментарии не удовлетворяют или им не верят. И непонятно, продолжится ли информационная «гражданская война» или она сворачивается. Мало кто ответит вам на этом вопрос.

«Республика, привыкшая к восторгам и фейерверкам, отличающаяся хорошим позитивным опытом в экономике и социалке, спорте, стала чаще упоминаться в контексте языковой конфронтации»

А ЧТО ЭТО БЫЛО?

Республика, привыкшая к восторгам и фейерверкам, отличающаяся хорошим позитивным опытом в экономике и социалке, спорте, стала чаще упоминаться в контексте языковой конфронтации. А раньше языковой беды не замечали. Наоборот, Татарстан и татары выделялись в вопросах полилингвизма, образования на разных языках. Да и в изучении русского языка и литературы Казань считается оазисом классической литературы и культуры, где выросли легендарные личности: Державин, Баратынский, Толстой, Горький, Шаляпин, Качалов, София Губайдулина, Василий Аксенов, Станислав Говорухин, Рустем Кутуй, Диас Валеев, Равиль Бухараев... Хочется добавить имена Пушкина, Янки Купала, Евгения Евтушенко, Владимира Высоцкого и других, которые находили здесь единомышленников и друзей. Не говоря уж о великих татарских деятелях союзного и российского масштаба – Шигабетдин Марджани, Габдулла Тукай, Муса Джалиль, Фатих Карим и многие другие. Не менее впечатляют казанские деяния великих ученых – Лобачевского, Бутлерова, Зинина, Вишневского, Королева, Завойского, Арбузова, Камая, Муштари – всех не перечислишь. Мракобесие, моральный гнет или зажимание рта? Безусловно, это не про Казань, извините...

От наезда на языковую политику все растерялись. И учителя, и большинство родителей, и чиновники. Неожиданно и непривычно! Когда стали зажимать статус татарского языка, структуры власти и образования маневрировали и выжидали, обменивались ультиматумами и предложениями. Никто не ожидал больших сложностей, резких поворотов.

Однако они случились. Школы и учителя оказались под жестким надзором и постоянным взором прокуратуры, вся система образования была перевернута вверх дном. Педагоги прятали учебники татарского, кое-где закрывали электронные дневники.

С разных сторон лился поток информационный чернухи о Татарстане вообще и насильственном обучении в частности. Статьи, реплики, видеоролики, утечки из высоких кабинетов, предписания, прогнозы и угрозы, ультимативные проклятия. Поскольку надзорный орган был занят шмоном в образовательных учреждениях, «разоблачителям» татарского образования можно было не бояться 282-й статьи УК РФ. Анонимы и даже конкретные персоны не стеснялись оскорблять, обзывать по теме ненужного язык 2 млн татар республики и почти полмиллиона казанцев. Особенно изощрялись на маргинальных интернет-ресурсах, каналах YouTube. О социальных сетях, анонимных комментариях под статьями и не говорю. Там работы прокурорам хватило бы на многие годы.

Язык ругали в одном контексте с компроматами на коррупционеров всей России. Иногда я тоже, носитель родного языка, чувствовал себя насильником, принуждающим других переходить на свое наречие. Того самого титульного языка, которого в городах республики почти нигде не слышно и не видно. Прикинуться глухонемым было самое верное, чтобы не выразиться неудачно и не усугубить итак непростую ситуацию.

«Вынесен вердикт: государственный язык республики для желающих, и вообще все языки, кроме русского, только по письменному заявлению»

«НАДО БЫЛО ЖИТЬ И ИСПОЛНЯТЬ ОБЯЗАННОСТИ...»

И вот наконец вынесен вердикт: государственный язык республики для желающих и вообще все языки, кроме русского, только по письменному заявлению. Усмирение татар и государственного языка Татарстана сравнивалось с присоединением Крыма, разгромом боевиков в Сирии и даже с Донбассом.

В таких случаях хочется нащупать здравый смысл, увидеть свет в окошке, найти зацепку или точку опоры для самовытаскивания из болота. Ведь надо же жить дальше, даже если опускают статус твоей республики, ломают ее Конституцию, коверкают общероссийские законы. «Гладиатор», как теперь называют в стихах бывшего министра Энгеля Фаттахова, тоже цеплялся за закон. Но федеральный образовательный стандарт без упоминания языка республики опрокинул и законы, и Конституцию РФ и РТ. Даже после включения языка республики во ФГОС он оказался на задворках, в факультативе, для любителей. Значит, большинству населения язык 53% жителей Татарстана будет непонятен.

Что же делать? Лучше всего с утра сделать зарядку, умыться холодной водой и действовать, как написал литератор Александр Фадеев о своем герое Левинсоне после пережитого горя: «Надо было жить и исполнять обязанности...» Вот и нам так же надо – жить и исполнять.

А выполнять предстоит много чего. Разбираться, договариваться, объяснять своим ближним и соседям, что хотели и что собираемся делать. И научиться защищать права даже тогда, когда прокурор обещает пресекать высказывания и жестоко наказывать. А что делать, если ты уверен в своей правоте, ничего дурного не замышлял? Придется научиться подавать заявление в суд, с адвокатом и без не него давать правовую оценку своего положения.

КАЖДЫЙ ХОЧЕТ ПОГРЕТЬСЯ РЯДОМ С НИМ

Хочу сослаться на самого себя (очень смешно!): уже 30 июля этого года сразу после йошкар-олинского совещания вышла моя статья под названием «Почему я решил не обижаться на Владимира Путина». В выборный год все связано с большой политикой. Все говорят о российском президенте, многие ругают верхи (а как же!). Даже противоборствующие стороны стараются притянуть главу государства к себе или приписать ему свои взгляды: и центристы, и либералы (хоть и не все), и националисты, и народы малой численности, и богатые, и бедные. Каждому хочется иметь своего Путина. А он один. В ночь на 9 декабря на канале «НТВ» вышел фильм с Захаром Прилепиным «Дневник В. Путина». Там показывают, какой он разный. И не поймешь, какой на самом деле. Первый раз видим человека, остающегося загадочным даже после 17 лет правления.

Я действительно считаю, что нам на Путина обижаться непродуктивно. С ним у татар и татарстанцев особые отношения. Испортить их трудно, даже если кто-то очень старается. На праздновании 1000-летия Казани он начал свое выступление на татарском языке. Показал всем пример, даже самим татарам. Выступая на церемонии открытия Универсиады обратился ко всем гостям, считай на весь мир, на языке республики, принимающей спортивный праздник: «Исәнмесез!»

Что еще требуется от руководства федеративного государства, в которую входит Татарстан? Он просто не мог не поддержать так же русских, живущих республиках, не горящих желанием вызубрить язык, не очень популярный среди самих местных жителей. Финансовых затрат нет, а русским людям облегчение.

Пока еще для наивных татарстанцев непривычно, как реальную государственную информационную и политическую работу заменяют тролли, утечки, заказные чернухи, однобокая интепретация реальных событий и откровенный наезд, иногда с подтасовкой фактов, документов, фото- и видеоматериалов. Раньше, когда шла «холодная война», думалось, что этим занимаются неприятельские зарубежные разоблачители, фальсификаторы. А сейчас открывай ворота, пришла «холодная война».

А ведь войны начинаются в сознании людей, а мы не привыкли к артобстрелам и бомбежкам из стволов граждан собственной страны. Не собирались уходить из России, воевать с кем-либо, не тренировались, не собирали схроны на всякий случай.

«Теперь запоздало говорят, что нужно подумать о контрпропаганде в соцсетях. Даже Фарид Мухаметшин, председатель Госсовета, так говорит, когда стали ругать депутатов»

КОНТРПРОПАГАНДА ИЛИ ЗАЩИТА ПРАВДЫ?

Теперь запоздало говорят, что нужно подумать о контрпропаганде в соцсетях. Даже Фарид Мухаметшин, председатель Госсовета, так говорит, когда стали ругать депутатов. Поздно проснулись! Давно надо было давать ответы на вызовы реальной жизни. Не только в соцсетях, а в самых что ни на есть публичных ресурсах, в конкретных действиях придется отстаивать свою правоту и состоятельность, исправляя ошибки, меняя и выращивая кадры, называя вещи собственными именами. Дурдом называть дурдомом, даже если вывеска висит солидная. Только уметь доказывать свою версию, свой диагноз.

О том, что затевается наступление на республику, я понял в конце мая, когда пошел на встречу щегловцев в гостинице «Волга» и услышал странные речи об этнолингвистическом конфликте, послушав по Skype монологи экспертов из Москвы и Новосибирска о необходимости демонтажа республики, изменения Конституции. Ушел, не желая слушать противозаконные разжигающие речи, за которые можно спросить по 282-й статье УК РФ. Думал, что моя статья выполнит отрезвляющую и «контрпропагандисткую» функцию. Называлась она «Миф о „языковом иге“ в Татарстане должен развеяться».

Никто из официальных лиц не заинтересовался этой публикацией. Вообще, никогда чиновники соответствующих контор ко мне не обращались: ни ругали, ни слов поддержки не говорили. Хотя были среди них оппоненты или единомышленники. Я занимался поиском правды, «контрпропагандой», экспертной оценкой по собственному усмотрению, чтобы не допустить беды, чтобы не потерялось взаимопонимание. 27 августа, накануне Дня республики, вышла статья «Пора выработать иммунитет к злобному троллингу против республики...» Тоже сделано без посторонней помощи, чьих-то указаний. С полным осознанием, что интересы Татарстана и татарского народа кто-то должен защищать.

Заголовки моих статей напоминают репортаж с поля политической битвы: «Есть военная прокуратура, транспортная, видимо, появится лингвистическая», «Нынешний языковой кризис пробуждает заснувшие было этносы», «Такого еще не было: осень-2017 с неуходящей зеленой листвой и приходящими прокурорами».

ЭТО НАЧАЛОСЬ ДАВНО

Нынешняя тема преподавания актуализировалась в 2013 году. В одной из гимназий Казани я на школьной линейке не услышал ни слова о Татарстане и на татарском языке и удивился, приняв это за демонстрацию языкового нигилизма, затеянную в столице национальной республики: «Когда кончится этот странный флешмоб?» Она вызвала большой резонанс, потому что это был типичный случай для многих школ города, но не для всех. Следующая статья вызвала 1 200 комментариев под текстом. Может быть потому, что она называлась «Национальные языки умирают сами или их специально убивают?» Я не хотел эскалации напряженности, взывал к высоким чувствам: «Когда любишь кого-то, нельзя презирать его песню и речь».

Был результат, пока единственный за прошедшие четыре года: министерство образования и науки включило меня в состав общественного совета по реализации госпрограммы по сохранению и развитию языков. Совет заседал примерно раз в год, было полезно и интересно, я тоже выступал, но писал редко, еще более аккуратно и повышал свою компетентность. Когда грянули события 2017 года с принуждением к языковой добровольности, я сориентировался довольно скоро, в чем дело. Вспомнил, какая разборка началась 15 лет назад вокруг упрощения национального образования. Принятие ФЗ №309, ликвидация национально-регионального компонента, внедрение ЕГЭ, приема экзаменов только на русском языке даже у выпускников татарских школ. Споры в минобрнауки РФ, Госдуме, темпераментные наезды Владимира Жириновского. Менялись министры образования России, Татарстана и других республик, старели и вырастали ученые, появлялись новые учебники. В течение 10 лет собирались подписи родители под обращением об отказе от татарского языка. На сайтах висели образцы заявлений и жалоб «русскоязычных родителей» в адрес президента РФ. Оказывалась юридическая помощь в преодолении «ненужного» языка. Наиболее «заряженные» родители настраивали своих детей не учить татарский язык, мол, пусть ставят двойку. А учителя действительно оценку не ставили, на второй год не оставляли. Одни делали вид, что учатся, другие, что учат.

Не будем обсуждать причину массового победоносного движения по саботированию или отказу от изучения языка: перегруженность школьников, плохая методика, учебники, учителя, обычная лень, ксенофобия и негативный настрой к иной культуре, специальная агитация среди детей и родителей, квалифицированная помощь специалистов и информационная поддержка, а может, и административная тоже. Особенно активизировалось движение сопротивления после принятия решения Конституционного суда РФ, признавшего преподавание языков в Татарстане законными. Что было дальше, вы уже знаете по новостям нынешней осени.

«Время покажет, насколько успешно освоят освобожденные от национального языка и получившие возможность учить русский язык и литературу в течение 12 часов в неделю»

КАК ЖЕ БЫТЬ ДАЛЬШЕ?

Что ж, языковое иго теперь не угнетает тех ребят, кому татарский является не родным. Радует ли победа «лингвоскинхедов» татарского происхождения (такого термина нет, это моя субъективная оценка нетерпимости к другим языкам, в том числе к родному языку родителей и дедушек школьников татарского происхождения)? Время покажет, насколько успешно освоят освобожденные от национального языка и получившие возможность учить русский язык и литературу в течение 12 часов в неделю. Встречаются 100-балльники из числа выпускников татарских школ. Не все знают, что в школах, где родители выбрали первый или второй учебный план, значительная часть учеников вообще не слышит татарских слов. Они готовы махнуть в дальние края или жить замкнуто, не заморачиваясь на культурные изыски соседей. Поздравлять ли их, не знаю.

Язык один, а уроки стали разными. Учителя растеряны перед необходимостью учить русскому языку как родному и как государственному языку РФ. Чем отличаются эти языки – русский государственный и русский родной? Да еще давать уроки русским и нерусским детям. Они вынуждены делиться по национальности. Есть возможность учиться в отдельных татарских и русских классах и школах. Может быть, это избавит от ненужного общения детей разных национальностей, от увеличения числа смешанных семей?

Татары тоже теперь делятся на русскоязычных и татароязычных. Наверное, это отразится на результатах переписи населения. С учетом падения демографических показателей русского населения придумываются различные меры. Они принимаются и для повышения рождаемости, и для правильной фиксации национальной и языковой идентичности.

Все это надолго и сложно. Наверное, будут новые споры и нововведения по национальным и языковым проблемам. Они не очень затратны для государства по сравнению с другими социально-экономическими проектами, строительством жилья, содержанием больниц и школ. Но в целом ситуация тревожная.

Специалисты-этнологи говорят: все должно идти естественно. Ускоренная  ассимиляция коренных народов России может расколоть общество! Одно дело – республика, где коренное население составляет 10% и не имеет развитой инфраструктуры, науки, культуры, образования, СМИ, другое – Татарстан, Башкортостан и другие республики со своим историческим и относительно недавним опытом государственности. Все равноправные субъекты грести под одну гребенку нельзя. Обсуждение вопросов федерализма и гармонизации национальных отношений требует отдельного разговора.

«Необходимо просить органы государственной власти решать вопросы внедрения и широкого распространения проектов по национальному образованию только после подробного изучения и объективной оценки специалистами»

ДОРОЖНАЯ КАРТА

1. Необходима инвентаризация и правовая, научная оценка всего, что сказано, написано политиками, общественниками и экспертами по вопросу национального образования и преподавания языков. Они многообразны и противоречивы, порой имеют конфликтогенный характер. Пока же эта тема больше обсуждалась в порядке полемики, эмоционально, недостаточно глубоко и научно. Некорректные заявления, выражения родительницы ученика кадетской школы Ольги Гавриленко, блогера Сергея Доренко о конституционном устройстве РФ и статусе РТ и ряда других общественных и политических деятелей должны быть исследованы на предмет соответствия объективной действительности и правовым нормам. Люди вправе знать реальную ситуацию, принимать осознанное решение при участии в общественно-политических действиях, не поддаваться провокациям, информационным атакам против общества и государства.

2. Обсудить на специальных круглых столах, конференциях, симпозиумах с приглашением квалифицированных экспертов труды, выступления, содержащие субъективные взгляды уроженки Киевской области, кандидата биологических наук, специалиста по возрастной психофизиологии Ольги Артеменко (о вытеснении русских из Татарстана, о недопущении равноправия русского и татарского в Татарстане, отрицательном влиянии изучения татарского языка на изучение русского языка, о сепаратизме Татарстана, об ответственности татар за качество применения русского языка и другие спорные идеи экстремистского характера), ставшие отправной точкой при оценке состояния образования в РТ.

Просить органы государственной власти решать вопросы внедрения и широкого распространения проектов по национальному образованию только после подробного изучения и объективной оценки специалистами. Добиваться рассмотрения в министерстве образования РФ 20 предложений депутата Госдумы от РТ Ильдара Гильмутдинова об усилении федеральной поддержки развития национального образования.

3. Противодействие радикализму. Ряд общественных деятелей и информационных ресурсов, участвуя в мероприятиях за добровольность изучения татарского языка, сотрудничают с радикальными группами и движениями. Так, активисты «Общества русской культуры» и комитета русскоязычных родителей Екатерина Беляева, Екатерина Матвеева, Б. Бигаев 18 октября этого года в течение 1 часа 40 минут выступали на канале движения «Артподготовка», запрещенного в РФ как экстремистская организация. Родительная общественность должна осознать: нельзя совмещать обсуждение сложных педагогических вопросов с участием в националистских и радикальных организациях. Также недопустимо привлечение подростков и детей к протестным акциям – интернет-обращениям в органы власти по проблемам взрослой жизни. Органы опеки обязаны предостерегать родителей о недопустимости привлечения детей в политические акции.

4. Преодолеть недоработку среди самих татар. Нужно признать Казань и Татарстан важнейшей зоной этнокультурного развития татарского народа, приобщить всех татар Татарстана и его столицы к мерам по применению возможностей национальной культуры, образования, СМИ. Татарская общественность имеет возможность для привлечения своих детей к изучению родного языка в семьях, в школах по письменному заявлению, применения языка и достижений культуры, СМИ, глобальной сети интернет и современных IT-технологий в развитии родного языка и сохранении национальной идентичности молодого поколения.

5. Органам власти, руководителям всех уровней, если они действительно желают поддержать двуязычие в РТ, рекомендуется завести реальное двуязычие на производстве, во внешнем оформлении зданий, торговых точек, культурно-массовых учреждений, на интернет-сайтах – все в соответствии с законами РФ и РТ.

В действительности дело доходит до абсурда. В важнейших ведомствах и учреждениях татарский язык отторгается. Иногда некому читать деловые письма, публикации, материалы, давать интервью на татарском языке. На пресс-конференции о церемонии вручения национальной музыкальной премии радио «Булгар» директор этого канала не смогла выступить по-татарски, что создало напряженную ситуацию перед журналистами и зрителями. В ряде случаев руководители татарской национальности не просто не владеют языком, не знакомы с культурой, но и не желают изучать или знакомиться с ними. Формально они имеют право, не заставишь. Именно такое отношение и вызывает отторжение национального языка детьми и представителями других национальностей, ставит в неловкое положение русскоязычных граждан, интересующихся национальной культурой.

При подборе на конкурсной основе руководящих кадров, связанных с сохранением и развитием национальной культуры, просвещения, СМИ, учитывать знание истории, культуры, языка татарского народа, в первую очередь выдвигать знающих государственные языки представителей разных национальностей, привлекать к работе специалистов, имеющих татарское гуманитарное образование.

Вот такие предложения. К этой дорожной карте могу приложить сотни страниц справочных и фактических материалов, публикаций, накопленных за прошедшие месяцы «укрощения языкового сепаратизма».

Итог нынешнего сезона – добровольность языка, в том числе для выходцев из татарских семей. Что ж. Идея «татарский язык – самим татарам» не так уж плоха. Она лучше, чем принцип «Россия – для русских». Лично я намерен преимущественно писать и говорить на родном языке. Сейчас многие так делают. И президент РТ Рустам Минниханов тоже призвал действовать так же.

Хотя никто не может возразить, если скажу, что я русский. Знаю язык, культуру, фольклор. Сам носитель русской культуры и русского языка. Защищаю их от деградации, могу вступить в «Общество русской культуры». Или сам организовать его. Но в то время я татарин и защищаю свою культуру и язык. Двуязычие – прекрасное противоядие против межнационального конфликта. И против деградации этнических сообществ, включая русских. Буду рад, если кто-нибудь поприветствует меня на нашем языке и прочитает короткий стих хорошего поэта. Добровольно. Или хотя бы зачитает с пониманием куплет песни. Они у нас хорошие, добрые.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции