«В стране сложился совершенно однозначный государственно-монополистический капитализм»

Маша, ничего не выходит: сколько детскую коляску ни собираю, все автомат Калашникова получается!

Фольклорное

ФРС США ожидаемо повысила ключевую ставку. Данный акт регулирования является последним в каденции Джанет Йеллен, которая вскоре уходит в отставку Фото: Mark Wilson / Staff / gettyimages.com

«ИСТЕКШАЯ НЕДЕЛЯ БЫЛА НА УДИВЛЕНИЕ БОГАТОЙ НА ФИНАНСОВО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ИЗВЕСТИЯ»

Истекшая неделя была на удивление богатой на отечественные (и не только) финансово-экономические известия. Так, ФРС США ожидаемо (с вероятностью под 90%) повысила ключевую ставку, в результате чего она откочевала в диапазон 1,25–1,5%. Особых изменений на рынках это за собой не повлекло, поскольку вероятность была высока и уже заранее отыграна; интерес тут представляет разве что мемориальный аспект, поскольку данный акт регулирования является последним в каденции Джанет Йеллен, которая вскоре уходит в отставку. В свою очередь, европейский ЦБ столь же ожидаемо оставил показатель ключевой ставки на нулевом уровне, подтвердив текущую программу выкупа активов, но дав при этом понять, что бесконечной она не будет. Наконец, бодро отработал и российский ЦБ, введя временную администрацию в Промсвязьбанке и снизив ключевую ставку на 0,5% до уровня в 7,75%.

Вообще говоря, оба эти российских события были довольно-таки неожиданными, но они, к некоторому сожалению, оказались в известной тени приговора Алексею Улюкаеву, который был признан судом виновным в вымогательстве взятки и, судя по информации на текущий момент, должен будет провести ближайшие 8 лет в колонии строгого режима. Понятное дело, впереди процесс обжалования приговора, кроме того, идут разговоры о том, что приговор может быть смягчен, поскольку Улюкаев-де насквозь хворый, нельзя же так с пожилым уже человеком — опять же, госнаграды ему оставили. Это, впрочем, частности — от всей данной истории за версту несет сугубой политикой, залезать в эти дебри не особо интересно. Первые две новости заслуживают, на мой взгляд, куда большего внимания.

Когда Эльвира Набиуллина начала свою чистку, в стране насчитывалось более 900 банков. Сейчас осталось порядка 500 Фото: kremlin.ru

«НАТЕ, ЕШЬТЕ ВАШУ НИЗКУЮ СТАВКУ»

Скажем сначала о ставке. Честно говоря, комментируя это решение ведомства Эльвиры Набиуллиной, сложно отделаться от ощущения, что оно было сделано в формате «нате, ешьте вашу низкую ставку». Месяц назад я писал о том, как устроен механизм работы американского регулятора, и очертил набор интегрированных в эту систему сдержек и противовесов — увы, в РФ институтов такого рода и в таком количестве и качестве нет и не предвидится. Неглинная, так или иначе, довольно внимательно слушает Кремль, и вполне вероятно, что предложение более резкого, чем предполагалось, снижения было аккуратно высказано и прилежно услышано.

Это, понятное дело, всего лишь гипотеза, но в ее пользу говорит два факта. Первым из них стоит считать неожиданность такого резкого изменения — я не припомню никого из комментаторов, кто бы говорил о полупроцентном снижении, консенсус был на 0,25%. К сожалению, в РФ отсутствует такой биржевой инструмент, как фьючерс на ключевую ставку ЦБ, его наличие и торговля им позволили бы в реальном времени оценивать настроения рынка, его ожидания, что было бы полезно и самому регулятору. Конечно же, на ММВБ есть торгуемый фьючерс на RUONIA (индикативная взвешенная рублевая депозитная ставка «овернайт» российского межбанковского рынка), которая в существенной степени зависит именно что от ключевой ставки ЦБ, но это, так или иначе, уже производная второго порядка относительно самой ставки, судить по ней о вероятной динамике действий ЦБ РФ не очень правильно методологически.

Вторым же фактором стоит считать надвигающиеся президентские выборы. Опять же логика прозрачна: до них еще три месяца, это не особо много (особенно с учетом январского праздничного анабиоза), но и не так уж и мало. Соответственно, напрашивается небольшая хитрость — снизить ставку, вынудить таким образом банки снизить ставки и по кредитам, что повысит их выдачу, несколько активизирует рефинансирование и, по цепочке, слегка простимулирует экономику, и этот позитив может подоспеть аккурат к марту, что вполне может сыграть в плюс «основному кандидату». Кроме того, ЦБ в настоящее время не ожидает резких движений на рынке нефти, а текущие ее котировки находятся сильно выше базового (для ЦБ) уровня в $40 за баррель Urals, что, по возможному замыслу, позволит скомпенсировать отток капитала при прекращении carry trade и продаже ОФЗ нерезидентами. Иначе говоря, в ближайшей перспективе все вроде бы в порядке с экзогенными факторами — можно и рискнуть. Опять же никто не отменял, случись что, возможных экстренных мер — достаточно вспомнить резкое повышение ставки с 11% до 17% в декабре 2014 года.

Бодро отработал российский ЦБ, введя временную администрацию в Промсвязьбанке
Фото: «БИЗНЕС Online»

«ЦБ ГРУСТНО ЗАЯВЛЯЕТ, ЧТО МАСШТАБЫ ПРОБЛЕМ ОКАЗАЛИСЬ В РАЗЫ БОЛЬШЕ ПРЕДПОЛАГАВШИХСЯ ИЗНАЧАЛЬНО»

Что до введения временной администрации в Промсвязьбанке, здесь на самом деле картина выглядит куда более неоднозначной по своим последствиям. Ситуация усугубляется еще и тем, что в ноябре исполнилось 4 года с момента начала масштабнейшей чистки банковской системы, которую начал ЦБ, — и этот срок, по идее, вполне можно использовать как повод осуществить оценку всей этой истории. Да, я уже неоднократно отмечал, что эта чистка за 12 лет правления прежнего главы ЦБ Сергея Игнатьева назрела и перезрела, и продолжаю придерживаться этого мнения. Получилось, однако, не совсем то, что задумывалось.

Для начала надо отметить, что сами банки, конечно же, не пушистые зайчики с белочками. За все постсоветские годы нормальной живой банковской системы (несмотря на все имеющиеся внешние атрибуты), к сожалению, не сложилось. Многие банки (как раз среди тех, кто был закрыт в рамках чистки) создавались не для того, чтобы выполнять свой базовый системный функционал — преобразовывать сбережения в инвестиции, но для того, чтобы напитывать деньгами клиентов иные активы ключевых акционеров, а в случае чего помогать их, активов, выводу. Кроме того, кое-где к настоящему моменту остались различные скелеты в шкафах родом еще из 90-х годов. Лечение тут на самом деле относительно несложное — адекватный надзор, стабильный экономический рост и, самое главное, время в масштабе десятилетий. Очевидно, с этими пунктами все оказалось не очень — и итог получился совсем иным, скажем так, более традиционным, о чем речь пойдет чуть ниже.

Во-вторых, начавший расчистку банковского сектора ЦБ попросту задавил его разнокалиберной отчетностью, которую вынуждены предоставлять банки. Нет, формально это все правильно, ordnung muß sein (с немецкого «должен быть порядок»), но, по сути, эти требования резко повысили транзакционные издержки банковского сектора, что, наложившись на общие экономические проблемы и сопутствующее этому снижение маржинальности бизнеса, наоборот, начало провоцировать различные серые схемы работы с деньгами, включая вывод активов; по некоторым данным, сейчас в РФ на единицу кредита приходится впятеро больше сотрудников, чем в США. Это все пришлось еще и на выставляемые ЦБ весьма жесткие требования к заемщикам — по сути, в силу этих требований прокредитоваться под терпимую реальную ставку можно только под залог недвижимости (тут вспоминается хоть та же ипотека с исторически низкими ставками) либо некие иные ликвидные активы. Что-то иное требует формирования значительных резервов и, соответственно, высоких ставок. Возникает риск хитростей, деятельности через прокладки и так далее, в результате чего, когда все это вскрывается, ЦБ грустно заявляет, что масштабы проблем оказались в разы больше предполагавшихся изначально.

Здесь можно вспомнить и историю с агентством по страхованию вкладов (АСВ). Данный институт в значительной мере убрал риск с граждан, размазав его по всей банковской системе. Это повысило уровень доверия к ней, но одновременно снизило ответственность людей, породив при этом целый слой особо хитрых граждан, которые намеренно вкладывают деньги в нестабильные банки, вынужденные привлекать депозиты под высокие проценты. Это дает им еще сколько-то времени жизни в зомби-формате, после чего банк лопается, деньги возвращает АСВ (т. е., по сути, остальные банки — впрочем, последнее время выплаты АСВ финансируются прямой эмиссией, оформленной как кредит от ЦБ), цикл безрискового заработка повторяется заново.

По сути, можно говорить о том, что ЦБ перегнул палку, причем произошло это аккурат в момент вкатывания экономики страны в стагнацию, смешанную с рецессией, в результате чего банковская система страны в значительной степени потеряла в своем помянутом выше базовом функционале.

АСВ в значительной мере убрал риск с граждан, размазав его по всей банковской системе
Фото: «БИЗНЕС Online»

«С КАЧЕСТВОМ ГОСУДАРСТВЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ КАК-ТО НЕ ОЧЕНЬ»

Привело это, в свою очередь, к парадоксальной ситуации. Когда Набиуллина начала свою чистку, в стране насчитывалось более 900 банков. Сейчас осталось порядка 500. Казалось бы, много — выбирай на вкус условия работы. Дело, однако, в том, что в реальности, выраженной через размер активов, подавляющая часть этих банков попросту отсутствует на радарах. Если ранее можно было говорить хоть о каком-то балансе между пятеркой банков, прямо или косвенно контролируемых государством (Сбербанк, ВТБ24, РСХБ, Газпромбанк и ВТБ Банк Москвы), и россыпью банков частных, то сейчас этот баланс схлопнулся. Увы и ах — за последние полгода из топовых банков приказала долго жить «Югра» (у этого банка была отозвана лицензия), а Бинбанк и «Открытие» получили внешнее управление. Кстати, по последним сообщениям, ЦБ суммарно вбухает в спасение «Открытия» мощные 1,2 трлн рублей, причем изначально ЦБ выдавал эти деньги (очевидно, эмитируя их) под залог имевшихся активов, но с сентября кредитование пошло в рамках спешно развернутого механизма экстренного предоставления ликвидности, при котором не используется стандартное обеспечение кредитов от регулятора. Теперь к этой паре присоединился и Промсвязьбанк, 10-й по размеру депозитов населения (368 млрд рублей) и 9-й по размеру активов. По сути, можно говорить о том, что из первой десятки частным был и остался только Альфа-Банк; Московский кредитный банк же недавно привлек крупный депозит «Роснефти» (22 млрд рублей) на срок в 49 лет, что вполне можно рассматривать как аккуратно завуалированную докапитализацию, а в июле «Роснефть» вывела из «Открытия» сделки репо на 200 млрд рублей, переведя их в МКБ, т. е. он становится опорным для этой госкорпорации.

Резюмируя, можно отметить, что в настоящее время государством контролируется порядка 63–67% активов российской банковской системы и эта цифра удивительно коррелирует с примерно 70% ВВП, которые формируются в рамках работы госкорпораций, — об этом год назад в своем исследовании сообщала ФАС. Для сравнения: в 2005 году госэкономика составляла порядка 35% всего ВВП, т. е. за эти годы она удвоилась. Фактически в стране сложился совершенно однозначный государственно-монополистический капитализм, причем не только в реальном секторе экономики, но и в финансах.

На самом деле на этом моменте у изрядной части разнообразной патриотической общественности, ратующей за укрепление государства, должен случиться множественный оргазм. Свершилось же — оное государство в своей великой мудрости и со способностью инвестировать в долговременные проекты контролирует фундаментальные основы экономики, оставляя всякую мелочевку рынку с его хаотичностью и незамутненно-бездуховной жаждой наживы. Эпичное государственно-частное партнерство — во всей своей красе, светлое будущее конвергенции впереди, веселое ура-ура и прочие килограммы искреннего счастья. Не так ли?

Увы. Что-то нет его, счастья-то. Спад последних лет сменился вроде бы бодро начавшимся ростом этого года, который к настоящему моменту уже выдохся, а промышленный спад в ноябре этого года оказался сильнейшим аж за 8 (!!) лет — с октября 2009 года. Все это сопровождается продолжающимся сползанием реальных доходов населения, которое никак не может выйти на сколько-нибудь длительное плато. Да и с качеством государственного управления как-то не очень: так, Внешэкономбанк, специально выделенный «институт развития», зафиксировал по итогам трех кварталов этого года убыток в почти 110 млрд рублей, получив из бюджета более 107 млрд рублей помощи; впрочем, вопрос об этой структуре я детально разбирал полтора года назад.

Мораль истории? Рынок (в широком смысле) в стране маргинализован, госсектор доминирует в экономике. Поздравим же его с этим, а напрашивающиеся исторические аналогии оставим в тумане неопределенности.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции