«Вишенки на санкционном торте»: три удара по российской нефтяной отрасли»

Вечность пахнет нефтью.

(Егор Летов)

«Европа постепенно  отказывается от российской нефти» Фото: Zamir Usmanov/Global Look Press / www.globallookpress.com

По деньгам эта история пока непонятна

Это свершилось. Европа отказывается от российской нефти. Да, постепенно: запрет на поставки нефти и нефтепродуктов будет вступать в силу в течение 6 и 8 месяцев соответственно, и он коснется только морских поставок, но не тех, что пойдут по нефтепроводу «Дружба» (да, нынче это звучит весьма забавно). Но факт остается фактом: ключевой потребитель, на которого приходится более половины поставок ключевого российского экспортного товара, принял решение более его не покупать и, соответственно, не снабжать РФ твердой валютой, по крайней мере за этот товар. Хуже то, что ударов по российской нефтяной отрасли пришло не один, а сразу три.

Складывается ощущение, что среди российских элит в это никто до конца не верил. Решение об эмбарго было принято в понедельник 30 мая, но два дня на эту тему не звучало вообще никаких комментариев. Затем нескольку слов сказали первый зампред ЦБ Ксения Юдаева (она заявила, что в прогноз ЦБ уже заложен пессимистичный сценарий) и постпред России при ЕС Валерий Чижов, назвавший эмбарго куцым. Лишь через три дня ситуацию прокомментировал вице-премьер по энергетике Александр Новак. Он заявил, что это решение политическое, что оно отложено и осуществится только через 6–8 месяцев (действительно, очень длительный горизонт планирования, к этому моменту зима почти кончится), и сообщил, что ожидает дефицита нефти и нефтепродуктов в самом ЕС и что рынок будет в итоге сбалансированным и выстроит новые логистические цепочки. Уверенности в этой реплике я не увидел — лишь «потом», надежду на авось (мол, рыночек как-то порешает) и жалобу вида «ну вы чего, нормально же общались, сами себе плохо делаете». Похоже на то, что до российских элит постепенно начинает доходить, во что именно они вляпались, но очень постепенно и очень неточно.

Действительно, по деньгам эта история пока непонятна. Европа, по данным МЭА, ответственна примерно за 60% российского нефтяного экспорта; еще 20% уходит в азиатском направлении, оставшиеся 20% более или менее равномерно распределены по миру. Так, в декабре 2021 года РФ экспортировала 7,8 млн баррелей в день нефти и нефтепродуктов, из них в Европу пошло 4,5 млн баррелей ежедневно, из них по нефтепроводу «Дружба» было поставлено 0,75 миллиона. Иначе говоря, 3,75 млн баррелей в день, что чуть менее половины российского нефтяного экспорта, под угрозой прекращения. Можно сделать элементарное перемножение этого объема на ценник в $70 за баррель Urals и на 365 дней, что дает верхнюю границу потерь — $95 миллиардов. В год. Это 7,2 трлн рублей, что примерно равно трети федерального бюджета, если брать условно средний курс 75 рублей за $1, или порядка 50 тыс. рублей на каждого жителя РФ.

Граница эта действительно верхняя, причем, скорее всего, с излишком. Экстраполировать данные одного месяца на год не очень корректно методологически, кроме того, в самой базовой оценке МЭА может быть изъян. Вполне вероятно, что ФТС (по базовым данным ЦДУ ТЭК) считает точнее, но сейчас эти данные намертво засекречены, вероятно, чтобы не пугать народ, что на самом деле лишь провоцирует желание исходить из худшего сценария. Кроме того, понятно, что экспортеры вовсю начнут использовать всякие способы, лишь бы успешно продать товар: левые мутные торговые компании, выключенные корабельные транспондеры, переливание нефти в открытом море, огромные дисконты, модификация документов, создание смесей, где российская нефть занимает меньшую часть, в результате чего весь товар получает «интернациональное» происхождение, равно как и иные меры.

В общем, рыночная хитрость действительно стала ответом, но эффективность всех этих способов, конечно же, не соответствует потерям. Кроме того, часть экспорта нефти и нефтепродуктов действительно будет переориентирована на Азию, но говорить о полном замещении здесь никак нельзя в силу целого комплекса причин; в целом, по усредненным оценкам, из теряемых на европейском рынке 3–3,5 млн баррелей в день удастся переориентировать хорошо если треть. Отметим также, что различные западные издания также дали свои оценки российских потерь экспорта. Bloomberg говорит о $22 млрд, Reuters — о $40 млрд, Wall Street Journal цитирует цифру в $60 миллиардов.

«Европа, по данным МЭА, ответственна примерно за 60 процентов российского нефтяного экспорта; еще 20 процентов уходит в азиатском направлении, оставшиеся 20 более или менее равномерно распределены по миру» Фото: Nikolay Gyngazov/Russian Look / www.globallookpress.com

Потери возникнут в других местах

Выглядит это все, конечно же, очень жестко, но сейчас такая ситуация, что сами по себе эти цифры ничего не значат. Да, страна не получит денег, но и импорт тоже катастрофически рухнул, и восстановления его не предвидится, лишь кое-какое латание дыр за счет «параллельного импорта», фактически — легализованной контрабанды. Соответственно, в первом приближении можно считать, что торговый баланс не особо и изменится относительно предыдущих времен, но потери возникнут в других местах, а именно — в объеме добычи.

Дело в том, что процесс добычи нефти технологически должен быть непрерывным. Потеря спроса примерно на 20% российского производства поставит острый вопрос: а что делать с работающими скважинами? Остановить нельзя. После этого скважина, скорее всего, будет потеряна, а консервация — процесс непростой, требующий времени и денег. Впрочем, потери здесь пойдут сами по себе: из страны ушел нефтесервис, отечественный развит слабо, так что «естественное» сокращение добычи в любом случае не за горами.

На этом фоне второй и третий факторы выглядят как своего рода вишенки на санкционном торте, бьющем по российской нефтянке. Так, ЕС, помимо выставленного нефтяного эмбарго, пусть и неполного, договорился с Лондоном (напомню, Великобритания вышла из ЕС и ныне сама по себе) о запрете страхования судов, которые могли бы возить российскую нефть, а потому есть угроза нарушению и остающемуся пока экспорту в третьи страны. Ожидается, что правительство страны вскоре выступит с запретом британским страховщикам вести свою деятельность в отношении транспорта с нефтью из РФ. Это серьезно: международная группа клубов взаимного страхования судовладельцев (фактически ведущая мировая ассоциация страхования и перестрахования) находится в Лондоне, бо́льшая часть самих клубов тоже базируется в Лондоне, сама же ассоциация утверждает, что 90% перевозок по морю страхуется членами того или иного клуба, странового или регионального. Проще говоря, реализация этого плана в его худшем исходе способна очень сильно навредить морскому экспорту нефти куда бы то ни было: ни один сколько-нибудь приличный порт не пустит в свою акваторию незастрахованный корабль и груз.

Наконец, третьим ударом по российской нефти выступил альянс ОПЕК в его расширенном варианте — в виде участников сделки ОПЕК+. На этой неделе произошла встреча этих государств, на которой, как обычно это и случается, обсуждался вопрос квот на добычу, балансирования рынка и постепенного выхода из сделки по сокращению добычи, которая была принята в «ковидные» времена. Ожидалось, что группа подтвердит изначальные планы нарастить общую квоту добычи на 432 тыс. баррелей в день, но участники пошли дальше и определили, что теперь для них имеет смысл действовать активнее и нарастить совокупную добычу на 648 тыс. баррелей в день, в 1,5 раза тем самым повысив скорость восстановления. Квоты в рамках этого числа были распределены по странам, но здесь важно то, что многие из ОПЕК+ имеют сейчас уровни добычи заметно ниже квот, оперативно нарастить добычу могут лишь КСА и ОАЭ. Такое решение об ускоренном восстановлении добычи должно давить цены вниз, хотя они, вообще говоря, и сейчас не очень высоки. Даже номинально нынешний баррель пока еще дешевле того, что добывался в 2008 году с пиковым уровнем $147, а с учетом инфляции нынешний баррель дешевле его примерно вдвое.

«Экспорт будет идти вниз, добыча — тоже, стоимость, возможно, также отправится туда же — в конце концов, в этом году сделка ОПЕК+ должна прекратить свое существование» Фото: Nikolay Gyngazov/Russian Look / www.globallookpress.com

А что потом?

Итого: экспорт будет идти вниз, добыча — тоже, стоимость, возможно, также отправится туда же — в конце концов, в этом году сделка ОПЕК+ должна прекратить свое существование, и в этом случае, по идее, можно ожидать возврата к конкурентным рыночным ценам. Кроме того, планетарная экономика явно замедляется с заметными рисками ухода в рецессию, что также будет давить цены вниз в силу падения спроса. Само по себе на Россию это в моменте повлияет несильно: экспорт лишь последует за импортом. Важно другое — что будет потом?

А вот потом будет невесело. Произойдет какая-то нормализация, какая-то разрядка, возможно, какое-то снятие каких-то санкций, случится рост спроса на импорт, поскольку к этому моменту прорехи в экономической ткани страны станут просто зияющими, превышающими уже свершившуюся остановку производства автомобилей…но такими темпами у страны просто не будет достаточного количества экспортного товара, чтобы оплатить этот импорт. Надо понимать, что деньги за экспорт нефти кормят не только нефтяников и бюджет посредством налоговой системы, эти деньги просачиваются по всей экономике. Нельзя думать, что падение, скажем, доходов от экспорта на 5% даст только эти 5% потерь, они будут выше в силу этого мультипликационного эффекта. Впрочем, это, возможно, не имеет вообще никакого значения. «Мы, как мученики, попадем в рай, а они просто сдохнут», — это известно и не подвергается сомнению.

Хотя и это вторично. «Покончив с собою, уничтожить весь мир», — как было сказано в той самой песне Егора Летова.