Андрей Шумарин, «Татконцерт»: «Концерт Элтона Джона был убыточным»

«КОНЦЕРТЫ ДЖО КОКЕРА И SCOOTER БЫЛИ ТРЕНИРОВОЧНЫМИ ПЕРЕД ЭЛТОНОМ ДЖОНОМ»

— Андрей, давайте начнем с самого громкого вашего проекта — концерта Элтона Джона в Казани. Как он возник?

— Как вы понимаете, такие проекты ниоткуда не возникают, мы шли к нему долго. Началось все в 2004 году, когда в Казани должен был состояться концерт группы Deep Purple. Но мой партнер, который отвечал за площадку, не проверил расписание игр, и дата концерта совпала с датой игры нашей баскетбольной команды. Концерт пришлось переносить в другой город. Мы с партнером из Санкт-Петербурга анализировали площадки в Махачкале, Калининграде, Нижнем Новгороде, Минске. Остановились на Нижнем. Я до этого в этом городе не был, но пришлось поехать, снять там квартиру и прожить полтора месяца. Концерт мы провели успешно.

— Не совсем понятно, какое это имеет отношение к Элтону Джону.

— Прямое. Это предыстория. Мы работали с компанией Надежды Соловьевой и Владимира Зубицкого, они одни из самых крупных игроков на российском рынке. Мы потом с ними делали еще несколько проектов, не таких крупных, например, тур Алсу по Волге. Так что постепенно дошли и до Элтона Джона. Все шло по нарастающей. С проектом, связанным с Элтоном Джоном, я работал не один, а с Денисом Валеевым и билетным оператором Каssir.ru, хотя мой процент участия в проекте был больше. В прошлом году были сложные концерты — Джо Кокер, Scooter. Но перед Элтоном Джоном они были как тренировочные. Так что перед приездом Элтона у нас все было отточено и отработано. Его команда работает так профессионально! Все делают его люди, мы к нему самому даже подойти не смогли.

— А конкуренты были? Кто-то в России пытался перехватить этот проект?

— Знаете, когда мы уже имели договор с Казанью, из Екатеринбурга мне предлагали контракт перекупить, сумму предлагали больше. Скажу честно, мелькнула мысль: зачем напрягаться, когда можно просто перепродать? Но мы не смогли это сделать, потому что Элтон Джон не рассматривал Екатеринбург как место проведения концерта. Потом эти ребята все-таки заключили контракт по более высокой цене, но не сложилось — Элтону Джону вырезали аппендицит. Концерт перенесли, а переносы — это всегда сложно. Но в Москве и Казани концерты были изначально в графике, и они состоялись.

— Насколько велики риски в бизнесе, когда привозите звезду такого уровня?

— Еще какие! Если судить с точки зрения бизнеса, этот концерт был достаточно убыточным.

— Но говорят, что на концерте был аншлаг и вы продали все билеты.

— Нет, билеты были проданы не все. Зрительное ощущение заполненного зала не означает, что все билеты проданы. Гонорар Элтона в миллион долларов, разного рода затраты, мы сделали дорогие билеты. Но наша публика в основной массе оказалась неготовой к таким ценам, и мы периодически, следя за online-продажами, регулировали цены. Ниже нижней планки, конечно, не опускались, но на VIP-местах рассадили волонтеров. Некрасиво же, когда в зале зияют пустые места.

«МОЖНО ПО-РАЗНОМУ ОТНОСИТЬСЯ К ФИЛИППУ КИРКОРОВУ,

НО РАБОТАЕТ ОН ПРОФЕССИОНАЛЬНО»

— Концерт убыточный, какой в нем смысл? Это же бизнес.

— Ну, здесь как в поговорке, «знал бы, где упасть, соломки бы подстелил». Сложно все вычислить. Не должно бы так быть с этим концертом, но свою роль сыграло общественное мнение, все эти разговоры про ориентацию Элтона. Хотя на концерте не было никакой пропаганды гомосексуализма, естественно. Там была только музыка, но волна была поднята. Делать такие концерты надо в имиджевом плане. Хороший имидж и успешный бизнес идут рука об руку. Люди серьезные понимают, что с тобой можно работать, а это очень важно, потому что многие в нашем деле надевают шапку не по Сеньке, распускают хвост и обещают провести концерт Пола Маккартни в «Казань Арене». Такие люди не рискуют ни чем, их нанимают просто как администраторов. А мы рисковали своими деньгами, деньгами инвесторов.

— Звезды капризные?

— Капризов Элтона невозможно заметить. Как я уже сказал, у него в команде все отработано. Заранее приехали его представители, мы предоставили им автомобили, проехались по маршруту. Даже водитель у него был не наш, а англичанин. Они в аэропорту его встретили, мы просто были рядом, чтобы в случае нештатной ситуации ее решить.

— Из артистов, которых вы привозили, с кем было сложнее всего?

— Если я скажу, что с Элтоном было просто, я вас обману. С ним было трудно в плане кропотливой работы заранее. Из гримерки мы сделали гостиничный номер, это переоборудование встало нам в круглую сумму. С зарубежными исполнителями работать проще. Хотя... Scooter — это был тормоз какой-то. Сидит, не выходит на сцену, мы не могли понять, что происходит. А он там медитировал, свечи зажигал. А вообще-то, комфортно работать с профессионалами. Если из грязи в князи — с такими людьми сложно. Я не разделяю звезд по национальному принципу. Можно по-разному относиться, например, к Филиппу Киркорову, но работает он профессионально.

— А как складываются отношения с нашими VIP-персонами? Просят билеты?

— Если вы имеете в виду президентов или мэров, то во всех странах мира, и мы не исключение, на площадках есть их специальные ложи. Так что проблем с билетами для руководителей не существует.

«Есть интернет, есть Skype, можно спокойно сидеть в другом городе и продюсировать коллектив»

«СФЕРА ШОУ-БИЗНЕСА, С ОДНОЙ СТОРОНЫ, БОЛЬШАЯ, С ДРУГОЙ, УЗКАЯ»

— Как и откуда вы пришли в этот непростой концертный бизнес?

— Это было в конце прошлого века. Я в прошлом военный, окончил училище. Сейчас, когда встречаюсь с однокашниками, а мы поддерживаем отношения даже с теми, кто сейчас оказался за границей — в Украине или Беларуси, друзья мои смеются и говорят, что я один из немногих, кто работает по специальности. Мое первое мероприятие было на ядерном полигоне, где я служил. Приезжали артисты из Москвы, и я, тогда молодой лейтенант, открывал и закрывал занавес. Но потом все развалилось, я уволился из Вооруженных сил, а служил я тогда в Казахстане, и вернулся на малую родину — в Татарстан. Какое-то время определялся с тем, что буду делать, успел заочно окончить юрфак, немножко даже попрактиковал, и мы с офицерами запаса открыли в Набережных Челнах радиостанцию. Я там занимался вопросами рекламы. Эта ниша тогда в городе была относительно свободной, этим никто практически не занимался. И в это время я потихоньку начал заниматься и организацией концертов. Потом география расширилась, я вышел за пределы Татарстана. Сейчас я занимаюсь не только приездом артистов, у меня в Москве есть небольшой коллектив — балет на льду, мы ездим не только по странам СНГ, но и за рубеж. Балет в Москве, а я в Татарстане, но поскольку я не тренер, не художественный руководитель, а продюсер, я вкладываю деньги и продаю продукт, это возможно. Есть интернет, есть Skype, можно спокойно сидеть в другом городе и продюсировать коллектив. Конечно, в Москву периодически езжу и смотрю, что там происходит.

— Судя по вашему сайту, вы и корпоративы делаете.

— Делаем, но это не основное наше направление. Если кому-то нужно, чтобы на корпоративе выступила звезда, мы это можем организовать, можем сценарий написать. Но для этого удобнее пригласить субподрядчиков, потому что времени отнимает много, а в бизнесе время — это деньги.

Концерт Джо Кокера в «Татнефть Арене» (фото: www.tatneftarena.ru)

— В 2006 году вы открыли «Татконцерт», какой у вас был стартовый капитал?

— Честно говоря, несколько лет назад это был один из тех бизнесов, которые можно было начать без стартового капитала. Я все-таки начинал еще в конце прошлого века, а «Татконцерт» — это красивое название, которое мы позже взяли.

— Вы единственный владелец «Татконцерта»?

— На сегодня да. В нашем бизнесе важны конкретные люди, которые стоят за тем или иным названием. А названия могут меняться. В зависимости от политической ситуации в стране.

— Много ли у вас партнеров в других городах?

— Сфера шоу-бизнеса, с одной стороны, большая, с другой, узкая. Если взять крупных игроков в России, для их перечня хватит пальцев двух рук. А партнеров... Наверное, их у меня около двух сотен.

— А что собой представляет этот рынок в Казани?

— На самом деле он пока не очень цивилизован.

— Почему?

— Тут есть и объективные, и субъективные причины. Правила игры, по которым надо вести этот бизнес, соблюдают не все участники рынка. Вот вы спросили меня, для чего я провел убыточный концерт. Да, там убытков было столько... Но мы его провели. Если бы этим концертом занимались небольшие фирмы, они бы прогорели. Но мы не отступили. Это о чем говорит? О том, что взятые обязательства надо выполнять. А многие игроки нашего рынка про обязательства забывают. В результате концерты отменяются. Когда есть уважительные причины отмены концерта, это понятно, но когда отменяют только потому, что не набрали публику, — это плохо.

«ЧИСЛО КОНЦЕРТНЫХ ФИРМ ДОСТИГЛО ПИКА»

— Вот недавно, к огромному сожалению, отменили концерт Эмира Кустурицы...

— Да, слышал об этом. Мы, например, со Scooter несли убытки в каждом городе по миллиону, но концерты не отменяли. Еще один аспект, почему рынок в Казани у нас нецивилизованный — в этот бизнес лезет много дилетантов. Кажется, что это все просто, ты на виду. Провели свадьбу, корпоратив, дали информацию о себе в интернете — и все, могут концерты организовывать. Кажется, все доступно: позвонил, поговорил. Но это не так. И из-за этого и происходят срывы и отмены. Сейчас число таких фирм достигает своего пика, а затем будет неизбежный обвал. В принципе, он в городе, хотя пока еще незаметно, но начал происходить.

— Фирмы будут закрываться?

— Что-то закроется, что-то реорганизуется. Это уже чувствуется.

— Предположим, я решила заняться этим бизнесом. Какие подводные камни меня ждут?

— Беда в том, что пока этому бизнесу еще нигде не учат. Есть курсы, семинары, но преподают на них практики, они пока еще не заинтересованы кого-то учить. Так что все пока это происходит поверхностно. Поэтому, если вы пойдете в этот бизнес, вам, прежде всего надо понять, какой у вас финансовый запас. Сейчас уже нужен стартовый капитал, в конце 90-х было не так. Раньше были филармонии, все регулировалось, были твердые ставки, гонорар Пугачевой был менее 50 рублей, понятно, что все стоило дороже. Сейчас все иначе. Только на одну рекламу сколько денег уходит. Потом, если вы человек новый, с вас попросят предоплату. Это же будет и с арендой площадки. А это уже серьезные выплаты.

— А личные контакты с московскими фирмами, они будут важны?

— Естественно.

— Вот я, например, звоню в Москву, кого-то там знаю, представляюсь и говорю, что хочу привезти в Казань Киркорова...

— А вам скажут, извините, но пока в Казани с Киркоровым будет работать Фарид Мухамедъяров. Он с ним давно и успешно работает.

«Рентабельность, наверное, особенно при крупных проектах, 10 процентов — это супер. 5 — это хорошо»

«КОНКУРЕНТЫ ДЕЛАЮТ МЕЛКИЕ ПАКОСТИ»

— А жесткие отношения у вас на рынке между конкурентами? Помнится, в начале 90-х, когда рынок только формировался, одному желающему заняться прокатом концертов ногу сломали.

— Но это же 90-е, тогда всем ноги ломали. Сейчас такого нет и вряд ли будет. Потому что если такое сделаешь, потом к тебе этот грех обратно вернется, этого же никто не хочет. Хотя в других сферах... Бывает. Сейчас делают мелкие пакости, могут в правоохранительные органы накапать. Или присвоить себе чужие заслуги, сказать, этот удачный концерт я проводил. У нас такое было. Мы с Денисом Валеевым однажды узнали, что одну из звезд, оказывается, привозили не мы, а совсем другая фирма. Такой слух конкуренты распустили. В Москве и Питере очень жесткая конкуренция, кстати. А Казань между ними как Балканы. Разменная монета.

— Какова рентабельность вашего бизнеса?

— Рентабельность, наверное, особенно при крупных проектах, 10 процентов — это супер. 5 — это хорошо. Если, конечно, у кого-то будет гонорар 500 долларов, то рентабельность составит 100 процентов. Есть такой анекдот: Мойша оставляет в лавке сына, сын весь день прогулял, лавку только к вечеру открыл, приходит к нему покупатель и хочет купить конверт за 1 копейку. Дает 10 копеек, сдачи нет, он машет рукой, берет конверт и уходит. Отец спрашивает сына вечером, как шла торговля. «Продажи шли не очень хорошо, оборот маленький, но рентабельность сегодня — тысяча процентов».

— Ваши личные симпатии влияют на приглашение того или иного артиста?

— Влияют. Иногда я себе такое позволяю. Это было периодически с концертами пианиста Бориса Березовского. Я несколько раз привозил его в Набережные Челны, заранее зная, что концерт будет убыточным. Но мне нравится этот пианист, и я хочу, чтобы в Челнах этого музыканта послушали. Так же было и с группой Deep Purple. Я как-то понял, что по возможности такие вещи надо делать. Не надо только мошну набивать. Я хочу внести свой небольшой вклад, чтобы мир стал чище, чтобы было больше людей с горящими глазами. И самому мне в этом мире будет жить легче. Можно быть супербогатым, но нельзя изолироваться от мира. Нельзя же круглые сутки ходить с охраной. Надо делиться и мир улучшать. Я хочу жить так, чтобы ребенок мой один шел по улице, и я был бы за него спокоен. Так что время от времени надо делать такие проекты просто для души, для людей. До многих наших олигархов не достучаться, многие из них в сфере культуры плохо образованы, пусть на меня не обижается наша новая бизнес-элита, но многим из них не хватает культуры.

«У НАС В ФИРМЕ МНОГО СМЕЖНИКОВ»

— Сколько у вас офисов?

— У нас офис в Набережных Челнах, это аренда, площадь — 37 квадратных метров. Нам хватает.

— А какой штат в «Татконцерте»?

— У меня много смежников, людей, работающих по договору, мы привлекаем их на определенные проекты. Если мы делаем концерт в «Татнефть Арене», то таких людей может быть до тысячи. Но мой мозговой центр — это 8 человек. У нас есть люди, которые сидят в своих офисах, но работают на нас. Например, у нас такой дизайнер, он делает афиши. Мы с ним сотрудничаем уже 12 лет.

— По каким параметрам вы набираете людей?

— Такого, чтобы я взял человека с улицы, еще не было. Если появляется необходимость, я сам начинаю такого человека искать. Кадровый вопрос — он самый сложный.

— Как вы выстраиваете отношения со звездами?

— Дружба дружбой, а табачок врозь. Если кому-то что-то должен, по дружбе не простят.

— Каков ваш средний оборот в месяц?

— Год на год не приходится. По-разному бывает.

Пресс-конференция, посвященная организации концерта Элтона Джона в Казани

— Почему вы все-таки не очень любите заниматься корпоративами?

— Там три пишешь, два на ум пошло. А я готов заниматься бизнесом прозрачным. Мне в этом случае проще продать билеты на концерт, человек проголосует рублем, все прозрачно.

— А как формируются цены на билеты?

— Есть гонорар артиста, есть затратная часть, закладываются риски, делается торговая наценка, все это делится на количество мест в зале. Но это чисто математическая идеальная схема. Жизнь же вносит свои коррективы. Начинаешь думать: а пойдут ли люди по этим билетам? Доступные билеты охотно покупают. Смотришь статистику, как проходили такие концерты в Казани, в других городах. Такая статистика не всем доступна. Это опять же к вопросу об основных игроках на рынке — им эта статистика недоступна. Эту информацию нигде не публикуют, но надо позвонить, поинтересоваться, как прошел концерт. У меня такая схема: рассматривая Казань, я смотрю на статистику Минска.

— Почему Минска?

— А города чем-то по покупательной способности похожи. Если концерт в Минске хорошо прошел, в Казани тоже пройдет. Где-то бывает включаешь интуицию и действуешь по наитию. Не всегда можно угадать. Знал бы прикуп, жил бы в Сочи. Смотря кто какие задачи перед собой ставит. Мне моих доходов хватает, золотой унитаз в квартире мне не нужен. Даже если я не буду заниматься шоу-бизнесом, я найду чем заняться.

— Самый большой гонорар, который вы выплатили?

— Гонорар в 1 миллион долларов, который мы выплатили Элтону Джону. Есть более дорогие артисты, например, Леди Гага, мы вели с ней переговоры, но те суммы, которые выставлялись, мы поняли, что для нас это нереально. Это было бы реальным, если бы нашелся спонсор.

— Ее фанат?

— Необязательно. Под это такой спонсор мог бы сделать какую-то громкую пиар-акцию. Но реально концерт Леди Гаги в Казани без финансовой поддержки не провести.

«Элтону Джону мы выплатили гонорар в 1 миллион долларов»

«КОНЦЕРТ ЭЛТОНА ДЖОНА МЫ ДЕЛАЛИ БЕЗ СПОНСОРОВ»

— А у концерта Элтона Джона была такая поддержка?

— Нет, только мы с Денисом Валеевым.

— Вы много вкладываете в рекламу?

— Если концерт в «Татнефть Арене», например, то в среднем надо живых денег не менее полутора миллионов. Баннеры, радио, телевидение денег стоит. Но что-то еще отдается и бартером, то есть билетами, так что реально затраты на рекламу могут быть до 6 миллионов. Может быть и больше.

— У вас часто отменяются концерты?

— Нет, и если отменятся, то только по объективным причинам. Например, был случай с концертом Владимира Кузьмина, тогда мы концерт отменили — погибла его дочь, естественно, что певец приехать не смог. Мы потом, когда прошло 40 дней, концерт все-таки провели. Были случаи, когда концерты переносили из-за болезни артиста. У нас в контрактах все четко прописано. Если мы, например, отменяем концерт из-за того, что не продали билеты, мы должны артисту гонорар все равно заплатить. Был, кстати, такой случай у коллег из Нижнего Новгорода.

— Хочу вернуться к вопросу о корпоративах. Какого уровня артиста вы можете привезти?

— Любого уровня. Но есть уточнение. Если вы захотите завтра увидеть на корпоративе Пола Маккартни, на это нужно время. Потому что у него свой график, и в этот график надо вписаться. Но, с другой стороны, если есть какие-то нереальные по величине деньги, то назначенные концерты артист может отменить, заплатив неустойку, и приедет к вам. Хотя стоит учесть, что не все деньги решают, артист будет смотреть, насколько ему интересно ваше предложение. Вот Стинг, например, в Казахстан не поехал — там права человека нарушались.

«Вот Стинг, например, в Казахстан не поехал — там права человека нарушались»

— «Татнефть» — очень состоятельная организация, она есть среди ваших клиентов?

— Несколько мероприятий для них мы проводили, это были большие их праздники. Но мы там не только привозили артистов, а делали все: сценарий, постановку номеров, все под ключ. Это было интересно, работала целая команда профессионалов.

— Почему вы театры не привозите?

— Привозим, но не так часто. Оркестры привозим — РНО под управлением Михаила Плетнева, например. К сожалению, у меня нет нефтяной вышки, если бы она у меня была, я бы работал как в том анекдоте про гаишника.

— Расскажите!

— Гаишник получает в наследство нефтяную вышку. Друзья ему говорят: «Все, теперь, наверное, работать уже не будешь?» А он отвечает: «Да нет, куплю себе перекресток и буду для души стоять». Если бы у меня была такая возможность, работал бы для души. Театры — это рискованные и нерентабельные проекты. Я не могу подменять управление культуры, такими гастролями, очень нужными для зрителей, должно заниматься государство.

— Вам наверняка приходится работать с нашими татарстанскими звездами. Они востребованы в Татарстане?

— Еще как востребованы! И не только в Татарстане. Они востребованы и в Москве, и в Санкт-Петербурге. Наши даже в московском Кремле выступают. Очень часто просят привезти татарских исполнителей на корпоративы за пределы нашей республики. Спрос на них есть.

— И, наконец, наш традиционный вопрос: три секрета успешного бизнеса?

— Ответственность, профессиональность и выполнение взятых обязательств. Мне кажется, что это важно в любом бизнесе.