СТАВКИ И ДЕНЬГИ

— Куда ты денешься с подводной лодки?

Фольклорное

Прошедшее 12 сентября заседание совета директоров ЦБ РФ принесло неожиданный сюрприз. Неожиданный в том числе и для меня. ЦБ — внезапно — не стал увеличивать ключевую ставку, она, как и ранее, составляет сейчас 8%. Такого решения действительно мало кто ждал, споры шли вокруг значения повышения — на 1% или все же на 0,5%. ЦБ перехитрил и тех и других. Возникает вопрос: а что стоит за этим решением, почему именно так, а не иначе?

Пресс-служба ЦБ выпустила коммюнике, в котором указаны факторы, повлиявшие на такое решение: «По прогнозам Банка России, текущая направленность денежно-кредитной политики обеспечит замедление роста потребительских цен до целевого уровня 4% в среднесрочной перспективе». Иными словами, ЦБ считает, что уже принятых мер достаточно для контроля инфляции; напомним, что именно контроль, точнее, проведение декларированной политики таргетирования инфляции является одной из главных задач ЦБ. Помимо того, в коммюнике упомянут показатель денежной массы: «По оценке на 1 сентября 2014 года, годовой темп прироста денежной массы снизился до 6,5% по сравнению с 17,1% по состоянию на аналогичную дату предыдущего года». Таким образом ЦБ дает понять, что с зажиманием денежной массы наступил некий перебор и политику повышения ставок надо бы притормозить.

7 ФАКТОРОВ, ВЛИЯЮЩИХ НА ПОВЕДЕНИЕ ФИНАНСОВЫХ ВЛАСТЕЙ РФ

Все вроде бы логично, но на самом деле ситуация гораздо шире.

Во-первых, ключевая ставка повышалась в этом году уже трижды: в марте, сразу после разрешения Совфеда вводить войска на Украину, затем в конце апреля и в июле, она была повышена с 5,5% до 7%, затем до 7,5% и до 8% соответственно. Это повышение, зажимающее денежное предложение, достаточно шизофренично совмещалось с продолжением аукционов ликвидности, проводимых ЦБ; отметим, что объем обязательств кредитных организаций перед ЦБ вырос с начала года с 4,7 трлн. рублей до 5,8 трлн. рублей; иначе говоря, одна рука деньги раздавала, а другая зажимала.

Во-вторых, смущает отсылка к объему денежной массы: такая риторика используется достаточно редко. Да, действительно, темп расширения денежной массы резко снизился после валютного кризиса этой весной. Проблема в том, что динамика денежной массы на малых сроках не особо подходит как индикатор проведения политики, этот показатель имеет долгосрочную корреляцию с уровнем инфляции, но на тактическом уровне от него толку мало.

В-третьих, уровень инфляции в настоящее время имеет явно выраженную санкционную природу. Точнее, контрсанкционную: она резко ускорилась как раз после введения августовских запретов на импорт, в результате чего дефицит предложения закономерно поднял цены. Так, накопленная с начала года инфляция, по данным на 8 сентября, составила 7,7% годовых, а за первую неделю сентября она подросла сразу на 0,2%, что в пересчете на годовые темпы роста составляет около 11%, и это при том, что сейчас как раз период сезонного снижения цен на плодоовощную продукцию, что сказывается и на общем уровне инфляции. При этом новый раунд санкционной войны уже рядом, Европа и США уже отметились, ответ России, судя по всему, тоже не за горами. В результате этого инфляция вполне может перевалить за 10% — при этом год назад в «основных направлениях единой денежно-кредитной политики» ЦБ рассчитывал на инфляцию всего-то в 5%.

В-четвертых, на фоне всего этого мы наблюдаем падение рубля. Доллар США, традиционно являющийся для РФ активом-убежищем, ставит рекорды, при этом реальные доходы населения стагнируют (они прибавили 0,2% за первые 7 месяцев этого года, сравните с 4,3% год назад), и, к примеру, авторынок — очень хороший индикатор реального потребительского спроса — показывает мощное падение.

В-пятых, надо понимать, что повышение ставки (т.е. сужение денежного предложения Центробанком), в теории, угнетающее инфляцию, способно при некоторых условиях ее, наоборот, ускорять, поскольку нехватка денег в условиях достаточно выского спроса на них провоцирует именно что увеличение стоимости заемного капитала, которое автоматически трансформируется в инфляцию.

В-шестых, нехватка ликвидности в финсистеме, вызванная среди прочего практически полным запретом доступа к зарубежным финансовым рынкам, уже сейчас сказывается на экономике страны и оказывает влияние на политические решения. Хорошим маркером ситуации здесь является то, что минфин России уже 8 (восемь!) раз подряд отменял еженедельные аукционы размещения облигаций федерального займа (ОФЗ). Почему? Потому что он адекватно оценивает ситуацию и понимает, что либо не сумеет разместить все эти бумаги (все предложение) по приемлемой ставке, либо ставку надо будет повышать. При этом оба эти варианта покажут urbi et orbi реальную слабость ситуации, а пока аукциона не прошло, имеющийся флер неопределенности играет позитивно для минфина, дескать, «не больно-то и хотелось».

Наконец, в-седьмых, у России начинают просматриваться проблемы с бюджетом. Год назад уже был проведен секвестр — и эта мера явно не будет разовой. Сейчас ведутся активные разговоры о введении налога с продаж; кстати, оцените лукавство — вводиться он будет на усмотрение регионов. Сей «хитрый план» позволит снять ответственность за снижение уровня жизни с федерального центра, при этом отдельно стоит вопрос транзакционных издержек на администрирование этого налога. Помимо этого, и в этом году, как и в прошлом, накопительная часть пенсии пойдет в солидарную с обещанием скомпенсировать когда-нибудь потом, более того, речь уже идет о полной отмене накопительной части пенсии; иначе говоря, у работающих граждан отнимают даже обещание того, что отдаваемые в рамках накопительной части деньги пенсии когда-нибудь к ним вернутся, все их взносы пойдут нынешним пенсионерам. Причина, опять же, проста — хронический дефицит пенсионного фонда, который регулярно приходится восполнять из бюджета. При этом без внимания остается тот факт, что уничтожение накопительной системы изрядно рушит запасы капитала российской финансовой системы (это, кстати, к вопросу о международном финансовом центре); грубо говоря, кто и на что после такого изъятия денег купит те же самые ОФЗ?

ПОЛИТИКА ЦБ И ЕЦБ СХОЖА

Помимо вышеперечисленных пунктов есть и в-восьмых, в-девятых, в-десятых и так далее. Но и этого достаточно. Видно, что ЦБ приходится принимать свои решения в объективно тяжелой экономической ситуации, которая достаточно резко ухудшилась с весны этого года, и каждый шаг помимо неявных позитивных эффектов сразу и четко влечет еще и негативные.

Соответственно, отсутствие изменений ставки по итогам этого заседания ЦБ более всего похоже на то, что было задумано увильнуть от принятия решения, по возможности замаскировав это. Является ли такое действие наиболее разумным в настоящей ситуации? Сложно сказать, хотя, безусловно, приятно видеть устранение шизофреничности с зажимом ликвидности с одной стороны и раздачей ее с другой.

Вместе с тем нельзя не отметить, что такое поведение, по моему мнению, сильно схоже с поведением ЕЦБ и лично Марио Драги. ЦБ работает с имеющимися инструментами. Неважно, что их применение не дает видимого положительного эффекта на экономику. Важен сам факт, что принимаются меры, что «люди работают». А обосновать принятое решение — задача куда более простая.

Опять же, а что еще делать?