«ЗАЙДИТЕ В КАБИНЕТ. ПРОВЕРЬТЕ СТОЛ РАБОТНИКА, КОМПЬЮТЕР…»

— Татьяна Даниловна, насколько резко в кризис растет спрос на аудиторские и консалтинговые услуги, можно было увидеть на недавнем заседании в ТПП Набережных Челнов, когда после выступления об оптимизации налоговых выплат вас буквально облепили предприниматели и забросали десятками вопросов…

— Да, было такое! (Смеется.) Чтобы квалифицированно ответить на все их вопросы, нам потом в нашей «Академии бизнеса» целый семинар пришлось провести. Я дала конкретные советы, показала пути, как уйти от выплат в конвертах, работать в соответствии с законом и при этом сэкономить. Я больше 100 способов оптимизации им назвала. Они все прописаны в Налоговом кодексе, но многие о них просто не знают. Есть элементарные эффективные вещи, которые наши предприниматели не используют.

— А было, чтобы ИФНС предъявляла к вам претензии за то, что помогаете бизнесу оптимизировать налоги?

— Нет. Наоборот: у нас в офисе висит большое количество дипломов, там есть и благодарности от налоговиков. Они благодарят за обучение бухгалтеров и за то, что мы даем рекомендации, как правильно начислять налоги. Фактически я работаю исключительно на клиента. Просто налоговая видит результат нашей работы, что действительно «уточненки» идут после нашей проверки. Ошибаются же бухгалтеры. И бывает, у них нет другого выхода, кроме как исправить и доплатить.

— Вы переживаете уже далеко не первый кризис, работая аудитором. Учитывая такой опыт, какие вы бы назвали самые важные вещи, которые должна сделать компания, чтобы пройти этот неблагоприятный период?

— Единого рецепта тут нет. Для каждого бизнеса разные методы выживания в кризис. Кто-то сокращает штаты. Хоть эту меру и считают непопулярной, но это тоже надо делать, если есть такая необходимость. Я бизнесменам рекомендую для начала провести элементарный анализ кадров — не по знаниям, а по занятости. Просто зашли вы в любой кабинет, закройте дверь, проверьте стол работника, компьютер. Это, кстати, не должно никого обижать или унижать. Мы же не лезем в личные вещи: сумку, карманы. А то, что находится на рабочем месте, — это собственность владельца бизнеса. Посмотрите стол, компьютеры, вы много интересного для себя найдете! И может оказаться, что 30 - 40 процентов времени человек вовсе не тем занимается, чем должен. И при этом получает зарплату, хорошую зарплату. А ведь каждому собственнику хочется деньги платить не просто так. Так что сокращение персонала тоже, наверное, может быть одной из антикризисных мер.

Но я сама, наверное, мягкий руководитель. Мне людей жалко, я никого не сокращаю. У всех семьи, дети, женщины же главным образом у нас работают. А труд наш и так непростой. И я стараюсь обходиться без увольнений. Те люди, которые мне интересны, не уходят от меня. Более того, зачастую в кризис я штат увеличиваю. Не специально я это делаю, интуитивно. Какие-то новые виды деятельности осваиваем. У нас и сейчас требуются специалисты. Может возникнуть ощущение, что у нас постоянно специалисты увольняются, текучка якобы большая, но фактически это не так. У нас есть люди, которые с начала 1996 года работают.

«МЫ ОЧЕНЬ ХОРОШО ДРУЖИМ С ГЛАВНЫМИ КОНКУРЕНТАМИ»

— Гендиректор одной из челнинских компаний озвучил такую мысль: если в компании не готовы в кризис на 50 процентов урезать управленческие расходы, то ни о каких антикризисных мероприятиях вообще говорить не стоит…

— В определенной степени он прав. Чтобы компания хорошо работала, надо, конечно, экономить. Первые годы после создания компании я вообще не думала о своей зарплате. Главное было сотрудникам заплатить, а потом уже вспоминала о себе. Естественно, управленческие расходы надо сокращать. И материальные тоже. Вот у нас элементарно Геннадий Иванович (Геннадий Дербенев — муж и соучретидель «Аудит ТД» — прим. ред.) поменял обычные лампочки на светодиодные. Расходы на электроэнергию сократились на 50 процентов! Но мы часто просто привыкаем к существующему порядку дел и свои лишние расходы не видим, не хотим их анализировать. А если делать это, то можно много чего найти, на чем можно оптимизировать свою деятельность.

— Что из себя сегодня представляет рынок аудита в Татарстане? Насколько сильна на нем конкуренция? Кто основные игроки?

— Интересно, что мы очень хорошо дружим с нашими главными конкурентами. Это тройка лидеров в Татарстане: мы, «Аудэкс» и «ФБК Поволжье». Это прямые мои конкуренты, но мы никогда не конфликтуем. У нас замечательные партнерские отношения. Мы созваниваемся, какие-то вопросы совместно обсуждаем, приходим к какому-то консенсусу, даже помогаем друг другу. Это нормальная работа, нормальные отношения. А вообще, конечно, конкуренция на рынке огромнейшая. Тем более что сейчас все больше и больше иностранные аудиторские компании захватывают российский рынок. Вытесняют местных игроков.

— Насколько сильны их позиции сегодня на российском рынке?

— Засилье их велико, и это очень плохо. Путин даже был поражен, когда в 2012 году ему озвучили их долю рынка. И сегодня депутаты пытаются какие-то поправки внести, чтобы хотя бы государственные корпорации не отдавать иностранным компаниям на проверку. Они действительно вытесняют российский аудит. И все крупное у них сосредоточено. Понятно, что есть аудиторская тайна, и иностранцы должны ее соблюдать. Но если компания не наша, то можно предположить, что она работает и на свою страну. А у нас Россия, у нас своя специфика, есть какие-то свои внутренние нюансы. И очень бы не хотелось, чтобы эта информация куда-то за рубеж уходила.

И второе. Чем, как правило, объясняют, что аудит отдают иностранным компаниям? Якобы там специалисты выше уровнем. С этим нельзя согласиться. Во-первых, наши аудиторы тоже очень высокого уровня. А во-вторых, у всех иностранных компаний тут же «дочки» созданы! Никто же из Америки не поедет проверять фирму в Россию. Так что в любом случае работают те же наши специалисты.

«НА ПЕРВУЮ ПРОВЕРКУ МЕНЯ НА АРКАНЕ ТАЩИЛИ»

— Татьяна Даниловна, компания «Аудит ТД» была организована 20 лет назад, в 1995 году. Расскажите, пожалуйста, как вы пришли в бизнес? Чья была идея создать именно аудиторскую компанию?

— Это идея моего мужа. Но начать хочу с того, что сама я из Мордовии. С детства обожаю математику. Естественно, я после школы хотела поступать в Мордовский университет на матфак. А у меня брат на тот момент уже был кандидатом математических наук. И он мне сказал: «Ты не будешь великим математиком никогда. Тебя засосет семья, быт, а в математике надо работать». Сейчас я понимаю, что он был прав. Брат посоветовал пойти на экономический. Но я бухгалтером никогда не хотела быть, представляла эти черные нарукавники… Ну что это такое? Тем не менее я послушалась брата и пошла на экономфак. Училась по специализации «бухгалтерский учет в промышленности». Меня это тяготило, мне это не нравилось. Но как бы то ни было я окончила обучение, меня направили на КАМАЗ, и ушла я оттуда, будучи замом главного бухгалтера автомобильного завода.

И вот тогда с Геннадием Ивановичем, который тогда еще не был моим мужем, создали фирму. Я там была финансовым директором. И как-то приехал из Ярославля друг Геннадия Ивановича. Он с таким восторгом рассказывал об аудиторах, что мы решили, что мне надо выучиться на эту специальность. Страх был жуткий, но и желание было огромное. Потому что когда я работала на автомобильном заводе, нас проверяли аудиторы. И мне казалось, что они… ну такие необыкновенные, не такие как все! И вот этот восторг мне захотелось осуществить в себе.

Поехала я учиться на аудитора в учебное заведение при минфине РФ. Решила, что только там готовят настоящих аудиторов. Нас в группе было 14 человек, все москвичи, одна я приезжая. И я с испугу, наверное, стала одной из лучших. Я до того была напугана, что могу не сдать экзамены и мне с позором придется вернуться домой, что ночами не спала, готовилась. Настолько переживала, что в день экзамена у меня температура до 39 подскочила. Но я сдала, очень хорошо сдала. А когда приехала в Челны, в голове уже была мысль, что надо открывать аудиторскую фирму.

— А название «Аудит ТД» — это взято от ваших имени и отчества?

— Честно сказать, все этот вопрос задают. Многие считают, что ТД — это сокращенное от Татьяна Дербенева. Но дело в том, что, когда мы создавали компанию, у меня была другая фамилия. Тогда возникла ситуация, что появился клиент, а мы еще не успели зарегистрировать фирму, надо было сделать это очень срочно. Мы решили, что слово «аудит» однозначно должно присутствовать в названии. А дальше же хотелось как-то выделиться. И Геннадий Иванович сказал: «Пусть пока будет «ТД» — Татьяна и Дербенев». То есть мы думали, что это временное название, однако эти буквы как-то прижились. Мы в нашей фирме теперь расшифровываем это название так: «Аудит — Твой Друг».

— Аудиторский бизнес довольно специфичный, особенно для 1990-х годов. С чего вы начинали? Кто были тогда вашими конкурентами?

— В городе уже были представители этого бизнеса, причем довольно известные. И когда мы создавались, многие говорили, что мы опоздали. Тем не менее мы начали работать. Поначалу налаживать контакты было сложно, ведь меня в городе никто не знал. Но сложилось так, что знакомый из Самары позвонил, сказал, что есть проблемы с налоговой проверкой, надо помочь. Мне казалось, что я ничего в этом не знаю, чем я помогу? Меня, можно сказать, муж на аркане тащил на эту проверку, но все-таки поехала и очень хорошо поработала, защитила эту организацию от налоговых санкций. И мы после этого с ними сотрудничали 10 лет.

После той первой проверки у меня появилась уверенность в своих силах. Начали искать клиентов в Набережных Челнах. Просто по знакомым ходили, которые тогда уже были предпринимателями, и предлагали свои услуги. Просила: «Можно я вас просто проверю? Если вы увидите результат, вы мне заплатите. Не увидите, не будете платить». Но, в принципе, платили все, так как результат был. Вот с этого все и начиналось — сама проверяла. Потом, когда появились уже сотрудники, сама же их и обучала. Люди, которые начинали со мной работать, практически все мои ученики. Некоторые до сих пор у нас работают.

— 1995 год — это как раз расцвет всевозможных ОПГ. Вашего бизнеса это как-то коснулось?

— До «Аудит ТД» у нас Геннадием Ивановичем был другой совместный бизнес. В принципе, удачный, но нам просто не дали работать. Так что мы сполна их почувствовали, эти лихие 90-е. Можно сказать, у нас ничего не осталось от первого бизнеса кроме мозгов и квартиры, где мы жили. Поэтому создавать что-то, требующее капиталовложений, у нас возможности не было, поэтому мы ушли в другую область, интеллектуальную.

«И ТИТОВ МНЕ СКАЗАЛ: «СНИМИ ЭТИ 60 РУБЛЕЙ, ЧТОБЫ Я БЫЛ ЧИСТЫЙ»

— Кто стал вашим первым крупным клиентом?

— В начале 1996 года с нами стал работать местный молокозавод. КБК стал нашим клиентом где-то в конце 1996-го. А самым крупным была компания «Менде-Росси». До нас ее уже проверяли аудиторские компании, а потом и нас пригласили. А период для нас тогда был не самый лучший в финансовом плане — специалисты есть, а платить им нечем. Так что у меня выхода не было, пришлось согласиться. Для начала они подписали с нами договор на один год. А «Менде-Росси» крупнейшая компания была — у них экспорт, импорт, мясокомбинаты, обувное производство, транспортные услуги. А нас тогда всего пять человек было. Полгода мы оттуда не выходили, проверяли только эту компанию. И при этом выявили ошибки, которые, похоже, до нас никто не увидел. Как-то нашли мы общий язык и с самим Мирибяном (Гвидон Мирибян — тогда гендиректор «Менде-Росси» — прим. ред.), и они потом из года в год перезаключали с нами договор. А с Мирибяном общались мало. Но эти редкие моменты произвели впечатление. У него был длинный-длинный кабинет, и ты идешь к нему долго. И пока идешь, он таким взглядом на тебя смотрит… как будто иголками тебя пронизывает. В общем, не простой был человек, его страшно все боялись.

К слову, Сергей Павлович Титов, когда мы начинали сотрудничество, спросил, с кем я работаю. Тогда в основном только мелкие клиенты были, их я называть не захотела. Ну и сказала, что с «Менде-Росси». Он был удивлен, как наша небольшая организация смогла стать аудитором такого крупного холдинга. И тоже меня выбрал. И пока Сергей Павлович был жив, КБК проверяли именно мы. И за все время нашего сотрудничества у них был один единственный акт — на 60 рублей. По каким-то причинам недоначислили они платеж на эту сумму. И Титов потребовал: «Сними мне эти 60 рублей, чтобы я был чистый. Это принципиально!» Я уж предлагала и своими деньгами это оплатить, но он не отстал, пока я не сняла эту сумму. Раз пять-шесть в Казань съездить пришлось ради этого!

— А с КАМАЗом вам не приходилось работать?

— По аудиту — нет, а вот по другим видам нашей деятельности мы очень тесно сотрудничаем. Например, мы очень много лет официальные оценщики КАМАЗа. Сейчас у них несколько официальных оценщиков, что, в принципе, нормально. Экспертизы, консультации, обучения, семинары некоторые мы даже специально под КАМАЗ готовим. По арбитражным делам многие подразделения к нам обращаются, чтобы мы готовили документы, участвовали в процессах.

— Это самый крупный у вас клиент?

— Нет. Мы крупного клиента оцениваем по доходу, который от него получаем, а в случае с КАМАЗом в основном доход складывается из небольших сумм. А так, до недавнего времени самым крупным клиентом у нас был «Вамин». Начали мы с ними работать с нашего молокозавода, как я уже упоминала. Но стать аудиторами всего холдинга было непросто. Было две аудиторские компании — московская и наша. И мы три года работали в сравнении. То есть одну и ту же работу выполняли и они, и мы одновременно. В результате наши разработки прижились лучше и главные бухгалтеры стали потихоньку приходить к своему руководству и просить, чтобы перейти в «Аудит ТД». Вот так остались одни мы.

И с 1995 года я была у них официальным аудитором, пока «Вамин» существовал. Так что все эти годы наши специалисты постоянно выезжали на их предприятия по всему Татарстану. У них много предприятий было: молокозаводы и сельхозпредприятия. Вокруг «Вамина» много всякой разной информации ходит. Мы официальную отчетность подтверждали, и не всегда все было гладко. Но никогда они не требовали, что должно быть только положительное заключение. От нас они хотели реальную картину получить.

«СОЗДАНИЕ ВОСЬМИ ООО — ВЫНУЖДЕННАЯ МЕРА»

— Что из себя сегодня представляет ваша компания?

— Мы позиционируем себя как группу компаний. У нас 8 подразделений, все ООО. Все они образовались по разным причинам. Где-то мы просто осваивали новое направление и фирма была создана с нуля, а где-то подразделение образовалось путем разделения головной компании. Дело в том что по закону аудиторская деятельность имеет много ограничений, между тем сегодня у нас более 40 видов услуг. Так что создание восьми ООО — это во многом вынужденная мера. Например, у нас образовательные услуги были в аудите. Запретили. Решили, что организация должна быть некоммерческой, чтобы получить лицензию на образовательную деятельность. Пришлось нам эту услугу выделить в отдельную фирму. Так появилась «Академия бизнеса». То есть я не целенаправленно это делала, а так получилось. Но как оказалось, и в управлении гораздо проще, когда не такая массовая компания, а несколько подразделений. Плюс прозрачность выше. А для руководителя это очень важно. Кстати, когда на семинарах для предпринимателей я говорю об оптимизации бизнеса, подчеркиваю, что практически она невозможна без дробления бизнеса. Получается, что мы, создав 8 компаний, как-то интуитивно оптимизировали свой бизнес.

— А филиалы в других городах есть?

— Были. Москва, Казань, Самара, Нижнекамск — везде были филиалы. Но я их все закрыла, потому что они были убыточные. Дело в том, что очень тяжело найти человека, который потянул бы этот бизнес. Меняешь, меняешь руководителей на местах, все равно не то. Люди же часто хотят получить результат сразу. А в нашем бизнесе так не бывает. Год мы филиалы содержим за счет компании, а потом отрезаем финансирование, и они должны самостоятельно встать на ноги. И все — желающих не остается.

— Рынок аудиторских услуг, как вы сказали, сложный. И все-таки, если сегодня кто-то с нуля захочет на него войти, какова будет цена вхождения? Что важнее: первоначальный капитал, коллектив специалистов или что-то иное?

— Примечательно, что для компаний, которые давно и успешно работают, цена вхождения на рынок, например, другого региона будет, наверное, даже выше, чем для новичка. Вот у меня есть мысли войти в другой город. И мне понадобится не меньше 15 миллионов. А если человек создает такой бизнес с нуля, то затраты могут быть существенно ниже. Я же когда-то вообще ничего не имела кроме головы. Так что она обязательно должна быть на месте для начала такого бизнеса. Плюс сегодня без компьютера не обойтись, и небольшое помещение нужно арендовать. Так что чисто с финансовой точки зрения это совсем небольшие затраты. Но есть такой нюанс: в этом бизнесе у человека обязательно должен быть профессионализм. Без этого никак. Потому что два-три раза встретишься с клиентом, что-то неправильно сделаешь, и этого клиента потеряешь, и никто другой к тебе не придет.

Так что если есть профессионализм, выйти на рынок вполне возможно. А вот сможешь ли ты на нем закрепиться, развиться, это все уже зависит от желания человека. Надо очень много работать. Но наш бизнес вообще сложный сам по себе. Почему я такой вывод делаю? У нас бывало, что группами люди уходили, считали, что они достигли каких-то высот, и создавали свои компании. Но на сегодня никого из них на рынке нет.

— Какая рентабельность в этом бизнесе считается нормальной? Какова, в частности, она у «Аудит ТД»?

— Рентабельность именно в аудите у нас невысокая. Но я равняю все на аудит. Потому что эта деятельность для меня самая любимая и самая сложная. Так вот по этому направлению максимальная рентабельность за 20 лет достигала всего 4 процентов. Зато по другим видам доходит до 20 процентов. И в среднем получается неплохой показатель.

— Насколько важна профессиональная этика на рынке аудиторских услуг и насколько она высока или низка в данный момент? Какие негативные проявления бывают на рынке: демпинг, недобросовестная конкуренция, слабый уровень оказания услуг?

— Есть, конечно, негативные проявления. Есть, например, фирмы, которые просто продают аудиторское заключение. То есть не проводят проверку. Я знаю даже, по какой цене, только озвучивать не хочу. Ко мне тоже обращаются с такими предложениями, но мы не даем просто так заключение. А если у компании обнаружится ошибка? Например, наличие фирмы-однодневки, они практически у всех каким-то образом обнаруживаются. А вы хотите, чтобы Татьяна Даниловна закрыла глаза и просто заключение вам выписала? Это просто нереально, если ты нормальный аудитор. Но есть такие, кто просто стоимость называют и пишут заключение. Но это, скорее, те аудиторы, кто уже понял, что это сложный труд и что они в этом бизнесе не задержатся. А серьезный аудитор не может на такое пойти.

Бывает также, например, элементарное неуважение к конкурентам. Когда я еще только начинала, решила познакомиться с руководителем уже известной тогда аудиторской компании. Пришла к нему, а он мне и говорит: «Ну и что вы ко мне пришли? Вы мне не конкурент». Очень я тогда обиделась и решила, что обязательно стану ему конкурентом. И я им стала. Еще один руководитель, не совсем честный человек, как-то предложил мне выдавливать с рынка Челнов казанские компании. Какими уж методами он хотел это делать, не знаю. Да и не интересно мне это. Я сразу отказалась. Рынок надо завоевывать за счет профессионализма, в условиях честной конкуренции, а не действовать закулисно. А еще бывает, конечно, некачественное выполнение работы. Приходит, например, ко мне компания, предлагает провести проверку. Проверить надо за три года, дают на это всего два дня. Качественно проверить при таких условиях невозможно. Я, конечно, отказываюсь, но есть те, кто берется.

«У НАС 70 ПРОЦЕНТОВ АУДИТА — ДОБРОВОЛЬНЫЙ, А НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНЫЙ АУДИТ»

— А каких клиентов лучше иметь — одного крупного или много мелких?

— Конечно, много мелких. Я когда начинала работать, у меня только мелкие клиенты были. И сегодня процентов 50 из них выросли в крупных клиентов. И до сих пор со мной работают. Крупные клиенты, конечно, тоже хорошо. Да, сотрудничая с ним, ты спокойно работаешь. Может быть, пять лет, может, десять. Но когда-нибудь это все равно заканчивается. Или с компанией-клиентом что-то происходит нехорошее, или она решает сравнить аудиторов и привлекает другую фирму, а потом отдает ей предпочтение. И это, кстати, нормально: я считаю, что компании должны обязательно сравнивать аудиторов. А потеряешь крупного клиента — попробуй восстанови! Но часто, сравнив, они возвращаются, и это радует еще больше, значит, мы лучшие. Но мы, конечно, и с крупными активно сотрудничаем. Кроме тех, что я уже называла, это, например «Ресурс-холдинг», «Булгар-пиво», «Челны-Хлеб». Я Юнусова (Рафаэль Юнусов — гендиректор ЗАО «Челны-Хлеб» — прим. ред.) очень благодарю, потому что как-то он сказал: коней на переправе я не меняю. Мы с ним сотрудничаем давно и без проблем.

— Недавно директор департамента регулирования бухучета, финансовой отчетности и аудиторской деятельности минфина РФ Леонид Шнейдман высказал мнение, что российский рынок аудита «долгие годы держался на том, что государство навязывало предпринимателям обязательный аудит, и часть аудиторов откровенно паразитировала на этом, потому что не надо было сильно напрягаться, думать об имидже, репутации, качестве оказываемых услуг». Согласны ли вы с этим мнением?

— Абсолютно не согласна! И тысячи аудиторов тоже с этим не согласятся. А что навязывалось-то? Акционерным обществам всегда навязывался обязательный аудит, это да. И то это в интересах собственников, чтобы те имели реальную картину деятельности предприятия. Но ведь штрафов-то за не проведение аудита нет. И сегодня мы сплошь и рядом сталкиваемся с тем, что компания вроде бы обязана провести аудит, а она этого не делает. Да и каков объем этого обязательного аудита? Если, например, проанализировать нашу деятельность, то у меня 70 процентов — это не обязательный, а инициативный, добровольный аудит. То есть клиент сам пришел и попросил проверить свой бизнес. Хотя по закону не обязан этого делать.

Да, есть у нас среди клиентов крупные компании, как ЕлАЗ, «Челны-Хлеб», они обязательно должны проводить аудит. Но то, что они это делают, зависит не только от нормы закона. Им как собственникам самим интересно видеть результат своей работы. Так что могу предположить, что если завтра их не станут обязывать проводить аудит, они все равно будут этот делать. А высказывания, подобные этим, на мой взгляд, оскорбляют нас как профессионалов.

«УМНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ НЕ БУДЕТ УВОЛЬНЯТЬ БУХГАЛТЕРА ПОСЛЕ АУДИТА»

— Многие предприниматели жалуются на кадровый голод. Кроме того, очень часто приходится слышать от них, что наши вузы вообще не тому учат. А вы как решаете кадровую проблему?

— Мы сами своих специалистов воспитываем. Пробовали брать готовых аудиторов из других компаний, они почему-то гораздо хуже наших. Поэтому мы берем из института отличников и сами обучаем. То, что выпускники сейчас не очень готовы к реальной работе, это правда. Но и раньше было не лучше. Я, например, на выходе из вуза была нулевым специалистом. Знала только политэкономию и марксизм-ленинизм, которые мы буквально зубрили. И сегодня выпускники такие. Но на практике, когда у человека есть желание, когда он хочет работать, он растет. А отличникам мы отдаем предпочтение вовсе не из-за оценок. Просто эти люди — они трудяги, они не боятся трудностей. Но берем и не отличников. Когда человек приходит, у него глаза горят, видно, что есть желание, он говорит: я ничего не знаю, но я все сделаю, буду работать, очень хочу стать специалистом. Но как его не взять? Я беру, даже если он плохо учился. И есть такие, что потом прекрасными специалистами становятся.

— Давайте, поставим себя на место генерального директора. Вот у него сидит целая бухгалтерия, каждый бухгалтер получает зарплату. Потом он платит еще и аудиторам, чтобы проверить работу бухгалтерии. И вы же наверняка что-нибудь найдете?..

— Обязательно, не бывает такого, чтобы вообще ничего не нашли!

— Этим же бедным бухгалтерам потом попадает?

— А это вовсе не обязательно. Наказать или уволить, конечно, можно кого угодно после аудиторской проверки. Но умный руководитель никогда не будет этого делать. Хороших же сотрудников не так много. Если не хватает у бухгалтера квалификации, можно же ее повысить. Зачем терять сотрудника? Поэтому ни одного случая не знаю, чтобы после нашей проверки главного бухгалтера уволили. Ни одного! И потом, мы же сразу руководителям говорим, что ошибки есть у всех, нет идеальных предприятий. Кроме того, директоры же не отпускают своих бухгалтеров постоянно учиться. А у нас законодательство меняется все время. Сегодня читаешь одно разъяснение, завтра — другое. Аудитор вынужден это делать, постоянно находить обновления, изменения. А бухгалтер зачастую не имеет такой возможности.

«ЕСЛИ КУЛАКОМ ПО СТОЛУ НЕ СТУЧАТЬ, ПРОБЛЕМ НЕ ИЗБЕЖАТЬ»

— Расскажите, пожалуйста, про свою семью: супруга, детей. Как зовут, чем занимаются?

— Про мужа уже много сказано, он мой давний деловой партнер, работает в этом же бизнесе. А еще у меня три дочери: Екатерина, Анна и Елизавета. Я когда участвовала в конкурсе «Нечкэбиль», это было лет 10 назад, ведущая, объявляя нас, сказала: «Дербенева Татьяна Даниловна с дочерьми с царскими именами». Я тогда впервые об этом задумалась, что действительно, все дочери имеют имена цариц. Хотя я называла их вовсе не поэтому принципу. Просто давала имена, которые нравятся. Екатерина, старшая дочь, возглавляет офис в 11-м комплексе. Анна работала тоже у нас, сейчас пока находится в декретном отпуске, второго ребенка родила. А младшая Елизавета мечтает закончить бухгалтерский учет и занять мое место. А пока она учится в 76-й гимназии, занимается в музыкальной школе, поет в ансамбле «Мизгель». Ребенок, конечно, радует нас.

А вообще, я человек очень активный. Я участвовала в конкурсе «Лучший бухгалтер России», диплом лучшего бухгалтера получила, «Бухгалтерская элита России», есть у меня медаль, награждена знаком отличия «За заслуги перед городом», также я защитила кандидатскую и являюсь кандидатом экономических наук, получила и «Заслуженного экономиста Татарстана», Магдеев (Наиль Магдеев — руководитель исполкома Набережных Челнов — прим. ред.) мне вручал диплом. Правда, был период, когда я решила, что надо работать как руководитель, а не как специалист. И в какой-то момент мне стало скучно. Мне все-таки не хватает общения с людьми. Это стало одной из причин, по которой я проводила недавние семинары в ТПП и у себя в «Академии бизнеса». Раньше-то я их бесконечно проводила, но последние пять лет больше работаю только как руководитель.

— Как бы вы оценили свой стиль руководства?

— Наверное, все-таки я лояльный и мягкий руководитель. Жалость у меня впереди паровоза бежит. Мне даже иногда клиенты говорят, что я все время своих специалистов защищаю. Но я же знаю каждого своего человека от и до. Я знаю, какая у него семья, чего от него можно ожидать. Как я ее могу не защитить? Я уже говорила, что у нас работа часто связана с командировками, а это очень сложно для мужей. И когда у нас бывают какие-то корпоративные мероприятия, я всегда благодарю и своих специалистов благодарю, и членов их семей. И я, как мягкий человек, подхожу к распределению командировок тщательно. Смотрю, например, что женщина только недавно родила. И я стараюсь дать возможность, чтобы до того, как ребенок пойдет в школу, ее в командировки не отправляли. Она может выезжать в другие города, но только с возвращением домой в тот же день. Такие люди у нас есть, их становится все больше. Мои даже говорят, что скоро некого будет посылать — этого нельзя, того нельзя. Но как-то пока выходим из этой ситуации.

— А лояльность не мешает вам как руководителю? Иногда же нужно и кулаком по столу ударить?

— Кулаком бывает. Если кулаком никогда не стучать, то проблем не избежать. А вообще, мне кажется, что я почти всегда добрая. Но дочь рассказывает, что иногда приходит в мой офис, а ей сотрудники говорят, что ко мне лучше не заходить. Мол, она сегодня такая-я-я… Я и не замечаю этого, но бывает. Но если вдруг высказалась на человека, потом вижу, что он расстроился, обязательно успокою. Не бывает такого, что мы разругались — и все, мы враги. Слава богу, у меня врагов нет.

«Я ВЫРАСТИЛА САД СВОЕЙ МЕЧТЫ»

— Как вы любите проводить свой досуг, если он у вас есть?

— У меня хобби — огород, лес, ягоды, грибы. Обожаю просто! А еще петь и плясать под гармонь. Поэтому мне раз в год обязательно надо ехать в Мордовию, потому что здесь гармонь не та. Там своя музыка. Это как болезнь. Я и частушки пою, и песни русские народные практически все знаю. Приезжаю в Мордовию, мне говорят, что ощущение такое, что ты в Челнах не работаешь, а только песни поешь. Откуда ты все их знаешь? А я ведь даже попытки не делаю запомнить их, они как-то сами запоминаются. Все, что учили с первого класса, помню. Все песни, даже кавээновские, когда в школе участвовала в этой игре, все помню. Потому что я это люблю.

А что касается огорода, то мне часто говорят, что неужели я это купить не могу? Да можем мы это купить, но интересен же процесс! Я когда что-то сажаю, я с саженцами разговариваю. Я вижу, как они отдают мне свое тепло и красоту. Очень люблю цветы. Люблю, когда масса цветов. Люблю, когда они благоухают. Я вырастила свой сад, как об этом всегда мечтала.

— И традиционный для рубрики «Персона» вопрос: каковы, на ваш взгляд, три главных составляющих успешного бизнеса?

— Как я уже упоминала раньше, я считаю, что профессионализм обязательно должен быть. Второе — это кадры. Коллектив у меня — супер, специалистов я всех просто обожаю. Они действительно очень сильные. Недаром же говорят, что кадры решают все. И это действительно так. И третье, конечно, обучение. В другом бизнесе, может быть, это не так важно, но в нашем обучение должно быть обязательно. Если обучать и обучаться не будешь, профессионализм будет падать.