Петр Талантов: «Невежество населения в достаточно узком научном вопросе напрямую влияет на качество жизни всех нас» (фото: itpark-kazan.ru)

«С ОТКРЫТЫМ СООБЩЕСТВОМ ПОКА НЕ ОЧЕНЬ ПОЛУЧАЕТСЯ»

— Петр, что такое «Думай!»? Почему вы называете себя «инициативной группой»?

— «Думай!» — это открытая группа людей, которым в той или иной роли интересно участвовать в том, что мы делаем. Ее идея была в том, что со временем мы превратимся в открытую платформу и к нам смогут обращаться и другие команды со своими идеями мероприятий, которые укладываются в нашу концепцию, а мы будем им помогать. Отсюда и название, мы хотели подчеркнуть открытость сообщества.

На самом деле, с открытым сообществом пока не очень получается. Немало человек обратилось к нам с разными идеями, но пока все мероприятия организовываем мы сами, потому что у людей нет привычки делать. Идеи есть, а когда наступает момент, что надо просто сесть и делать, — случается ступор. Я не теряю надежду, что «инициативная группа» будет не просто словосочетанием и я перестану быть продюсером каждого мероприятия.

— Вы сказали «мероприятия, которые подходят под концепцию». Концепция «Думай!» — это научно-популярные мероприятия или не только?

— Де-факто мы стараемся выбирать темы, у которых есть потенциал собрать большое количество людей и привлечь интерес СМИ. Мы делаем два типа мероприятий: первый — дискуссии на общественно-значимые научные темы, например, обсуждение ГМО. Казалось бы, абсолютно научная история, но в то же время она касается всех нас. Второй — лекции, такой формат будет использован 15 октября. Мы стараемся подать научные идеи так, чтобы это цепляло и было необычно. В этот раз у нас будет иллюзионист, который покажет когнитивные иллюзии на людях в зале прямо во время лекции.

— «Думай!» делает упор на науку, потому что это ваш личный интерес?

— Да. Мне давно хотелось заняться чем-то в области образования или просвещения. Летом прошлого года собралась первая команда и мы стали думать о том, с чего бы именно начать. Одним из вариантов был научный батл о происхождении человека. Самое интересное в том, что на обсуждении и ученые-атеисты, и представители духовенства хором сказали, мол, смешно ставить вопрос: прав или неправ Дарвин? Все те, кто представлял сторону верующих — Галина Муравник (генетик, преподаватель «Богословия эволюционной биологии» в Свято-Филаретовском православно-христианском институте — прим. ред.), Рустам Батров (первый заместитель муфтия РТ — прим. ред.), Дмитрий Черепанов (кандидат физико-математических наук, священник Владимирской епархии — прим. ред.) сказали, что противоречий между теорией эволюции и религией нет. Поэтому и настоящего батла в первый раз не вышло.

Для меня это было интересно и по причине разрыва собственных шаблонов. Я — человек абсолютно неверующий, осознанный и мотивированный атеист «докинзовского» (Ричард Докинз — эволюционный биолог и популяризатор науки — прим. ред.) типа. И мне было неожиданно и интересно увидеть такое разнообразие взглядов среди людей не только верующих, но и являющихся частью церковной системы; таких разных людей, в том числе очень достойных. Я считаю очень важным не пускать церковь в светские сферы, например, школы и вузы. Там ей абсолютно не место. Но я не богоборец — не вижу смысла в борьбе с религией. Граница между знанием и невежеством, прогрессом и мракобесием точно проходит не по той линии, которая разделяет верующих и неверующих.

«ЛЮДЕЙ МОЖНО МЕНЯТЬ»

— Почему вам интересна именно наука?

— Мне вообще интересно наблюдать, как люди меняются, становятся лучше, умнее. Я получаю удовольствие от того, что развиваю себя. Также я считаю, что, занимаясь развитием людей, выводя какие-то темы в сферу общественного внимания, мы делаем полезную вещь. Людей можно менять. История западной цивилизации, к которой мы, безусловно, относимся, продемонстрировала, что повышение уровня образования и информированности о том, как устроен мир, приводит к реальным изменениям качества жизни. Понимание человеком себя делает его эффективнее и счастливее.

— Давайте тогда на примерах: для чего вы устроили дискуссию о ГМО?

— Потому что мы таким образом объясняем, что такое ГМО большому количеству людей. И они могут формировать свое отношение к вопросу на основе научной информации, а не страшилок в желтой прессе. Среди ученых это давно не предмет обсуждения. ГМО — понятная и прозрачная технология, которая, безусловно, полезна. Вот сейчас будут принимать ограничивающие законы во многом, потому что большинство россиян считает, что ГМО опасно. Этот закон популистский, в нем нет рационального зерна. Если его примут, то в России не будет рынка генно-модицифированных семян. Те немногие генетики, которые еще не уехали, поедут работать в США, Китай или Сингапур — там вкладываются огромные деньги в биотехнологии.

В нашей дискуссии участвовал Айрат Хайруллин (депутат Государственной думы — прим. ред.), который формально был на стороне анти-ГМО, но прямо говорил, что все профессионалы понимают: ГМО — технология будущего. Не может по-другому сельское хозяйство развиваться. Закон все равно максимум лет через 10 отменят. Но за то время, пока он будет действовать, он может нанести непоправимый вред. Наши ученые, Ивановы и Хабибуллины, в Китае будут развивать генные технологии, и мы потом будем у китайцев покупать ГМО-семена. Кому от этого в итоге будет хорошо? Сельскому хозяйству? Людям, которые уехали работать в другую страну? Российской науке или экономике? Потребителю? Да никто не выиграет.

Вот и получается, что невежество населения в достаточно узком научном вопросе напрямую влияет на качество жизни всех нас и на то, как огромная отрасль нашей экономики будет развиваться.

— С какими еще общественно-значимыми темами вы собираетесь работать?

— Зимой мы планируем мероприятие про вакцинацию. Мне легко и интересно работать с этой темой — я учился в медицинском университете. Огромное количество людей считает, что обязательные прививки — это зло, многие отказываются от них. Если раньше без них не принимали в детский сад, то теперь сумасшедшие мамаши могут написать письмо, что они отказываются от прививок и берут на себя ответственность. Есть много активистов-антипрививочников, которые распространяют бред по поводу того, что прививки — это «оружие массового поражения» то ли масонов, то ли тайного правительства рептилоидов.

Эти бредни не невинны! Из-за этого снова появляются инфекции, которые в нашем регионе практически исчезли. До того, как изобрели вакцины, от этих болезней ежегодно умирали миллионы. Но из-за увеличения отказов от прививок уже регистрируются новые вспышки. На прошлой неделе в Самаре умерла девочка, которой не сделали АКДС (комбинированная вакцина против дифтерии, столбняка и коклюша — прим. ред.). Кто-то говорит, что, мол, не надо вмешиваться — это естественный отбор. Но дети не должны отвечать жизнями и здоровьем за безумство своих родителей. Они-то в чем виноваты?

«В КАЗАНИ И РОССИИ В ЦЕЛОМ ЕСТЬ СПРОС НА УМНЫЕ МЕРОПРИЯТИЯ»

— Сколько людей обычно приходит на ваше мероприятие?

— Обычно мы заполняем зал вместимостью 500 - 550 человек и не все могут попасть. В этот четверг в таком же по вместимости зале мероприятие будет в КАИ. Он будет битком: еще в воскресенье утром мы остановили регистрацию — пришло очень много заявок.

— А что из себя представляет ваша аудитория?

— От школьников до бабушек, которые с трудом заходят в зал, я не преувеличиваю. На обсуждении про происхождение человека рядом сидели байкеры в татуировках и девушки в мусульманских платках.

— Это результат хорошего пиара или большого интереса людей?

— К продвижению, работе с социальными сетями и СМИ мы относимся серьезно. Но без интереса людей никакой пиар бы не помог. В Казани и России в целом есть спрос на умные мероприятия. На встречи, где сидят такие же умные, как ты, и внятно разговаривают с тобой на серьезные темы.

— А вам приходится бороться с тем, что слово «лекция» у большинства людей ассоциируется с чем-то скучным?

— Да, мы стараемся с этим бороться. Наверное, мы правильно формулируем месседж, потому что люди идут. Вот придумали термин «4D-лекция». Идея в том, чтобы люди на себе переживали то, о чем им рассказывают. Общеизвестно, чтобы человек усваивал больше 5 - 10 процентов материала, он должен сделать его частью личного опыта. Мы ищем способы это сделать. Например, на лекции про ксенофобию и внутригрупповой фаворитизм на входе голубоглазым зрителям лепили на грудь красный квадратик, а кареглазым — синий треугольник, ничего не объясняя. Лектор Евгения Тимонова по ходу лекции сказала: «Вы обратили внимание на то, что на каждого из вас наклеена цветная фигура. И также, наверное, в ходе лекции вы заметили, что я обращаюсь не ко всем из вас, а к тем, у кого наклеены красные квадраты. Дело в том, что психологи доказали: голубоглазые люди лучше воспринимают информацию, гораздо более обучаемы, и в среднем у них выше IQ. Мне, человеку, который ценит свое время, хочется тратить его наиболее эффективно». Представляете, как себя чувствовали кареглазые? Могу поспорить, что голубоглазым, даже тем, кто понимал, что это бред, было приятно. Так мы показали, насколько быстро люди делятся на своих и чужих по абсолютно случайным признакам, как легко можно этим манипулировать.

Или, казалось бы, что может быть скучнее, чем ГМО? Но когда сидят академики, депутаты и ругаются между собой, когда это больше похоже на телевизионное ток-шоу, то люди приходят и слушают. Мы специально выбираем такие формы подачи, которые пробивают защиту зрителя. А если мы будем просто объявлять «сегодня пройдут лекции про квантовой механике, приходите», то это не сработает. Пока не сработает.

— Вы вкладываете в «Думай!» свои деньги?

— Да.

— То есть это не коммерческий проект? Здесь никогда не будет платного входа?

— Мы думаем, что нет. Но время покажет, уже сейчас на «Думай!» явно может приходить больше людей, чем вмещает зал. И, может быть, стоит ввести небольшую плату, например в 200 рублей, снять большой зал, чтобы проект не зависел от меня лично в такой степени. Есть и другое направление — работа с грантами, потому что частных фондов, которые готовы дать денег на науку после закрытия «Династии», совсем не осталось.

«ОБРАЗОВАНИЕ ДОЛЖНО ТРАНСФОРМИРОВАТЬСЯ»

— За последний год в России появилось много образовательных проектов: Arzamas, The Question, N+1, «Курилка Гутенберга». Почему?

— Первое: из-за новых технологий проще собрать вместе даже немногочисленные аудитории. Поэтому стало больше не только любителей науки, но и тусовок веганов, йогов или любителей классической поэзии. Социальные сети позволяют собрать сообщество, каким бы нишевым и разрозненным оно не было. Второе: в области образования и просвещения государство, мягко говоря, не блещет. И это то место, где вакуум может быть заполнен общественными организациями. В медицине, например, это невозможно — энтузиасты не могут пойти и вырезать аппендицит в свободное от работы время. А в том, что касается просвещения, государство как неоптимальный оператор не в состоянии обеспечить такой диапазон разнообразия, как энтузиасты. У него нет гибкости и скорости реагирования, нет доверия аудитории.

— А потребность людей в самообразовании выросла?

— Сейчас вообще любят говорить про кризис классической модели образования по всему миру. Я учился в одной из самых рейтинговых и дорогих бизнес-школ в Европе. И к моменту окончания курса мои знания уже утратили свою актуальность. Не потому что школа плохая. Это тотальная проблема современных высших учебных заведений. Пока они подстраиваются под требования окружающего мира, программы устаревают. Поэтому сейчас много говорят о том, что образование должно трансформироваться. И, наверное, такие организации, как наша, могут участвовать в заполнении вакуума.