В соответствии с Законом от 17.06.2015 г. №40-ЗРТ «Об утверждении Стратегии социально-экономического развития Республики Татарстан до 2030 года и проектом «Татарстан-2030» республика поделена на три экономические зоны Казанскую, Камскую и Альметьевскую. Таким образом, авторы проекта и закона сделали попытку усреднить неравномерность социально-экономического развития каждого муниципального района в отдельности. Стратегия предусматривает осуществить до 2030 года переход многих МР из III-го в V-й экономический уклад. С этой целью в проекте предусмотрено создание тематических площадок по различным направлениям развития. Тематические площадки, соответственно, предусматривается организовывать на основе проектов развития, в основе которых лежат идеи и планы развития МР, в том числе на основе инициатив, что и продекларировано и закреплено законом. Одним из таких примеров является социально-экономический проект «Азнакаево – город зеленых инноваций с высоким качеством жизни населении». В основе проекта лежит целый ряд идей, стратегий, социальных и экономических технологий его реализации, Обратившись к классикам культурных стратегий экономического развития, постараемся понять их основные положения:

«… Существует множество культурных стратегий экономического развития. Одни основываются на музеях и других культурных учреждениях или же на сохранении архитектурных достопримечательностей городского или регионального центра. Другие привлекают внимание к работе художников, актеров, танцовщиков и даже шеф-поваров, которые подтверждают значение территории как центра культурного производства. Есть стратегии, основывающиеся на эстетическом или историческом значении следов, оставленных историей на ландшафте, будь то поля былых сражений, природные достопримечательности или коллективные репрезентации социальных групп, включая культовые постройки, места архаичных производств и просто жилые дома в городе и сельской местности. Если одни культурные стратегии, как большинство проектов адаптивного использования старых зданий, создают панорамы для созерцания, другие, подобно Диснеймиру и всяческим «историческим» деревням, предлагают живые диорамы, в которых современные люди, одетые в костюмы надлежащей эпохи, разыгрывают воображаемые семейные, рабочие и игровые ситуации. Общей составляющей этих стратегий является то, что они сглаживают конфликты и многомерность культуры ради понятного и цельного визуального образа. Таким образом, культура как образ жизни встраивается в «культурные продукты» — то есть природные, исторические или архитектурные материалы, годные к демонстрации, интерпретации и воспроизведению, а также к продаже с использованием общепринятых способов визуального потребления (McCannell 1976, 1992; Mitchell 1988). В этом процессе альянсы складываются (хотя и со случающимися затяжными взаимными обвинениями) на менее спорной почве культуры, а не на минном поле экономики (кн. Зукин Ш. «Культуры городов»).

- Нельзя также преуменьшать связанные с культурой конфликты. Мы не можем закрыть глаза на борьбу вокруг конкретных объектов недвижимости, на проблемы тех, кто в результате культурного поглощения может оказаться на улице, на споры вокруг того, чьи репрезентации чьей культуры будут возведены в ранг священных и какие учреждения будут их охранять. Например, США, где регионы сами отвечают за свое экономическое развитие, и в Великобритании, где регионы все дальше уходят от традиционных форм государственного социального обеспечения и помощи безработным, культурные стратегии возникли в середине 1980-х годов как признанные более или менее всеми участниками процесса средства управления экономическим спадом и создания перспектив экономического роста. Жизнеспособность таких стратегий в долгосрочной перспективе — это другой вопрос. Но после пережитого шока деиндустриализации и экономического спада все больше региональных бизнесменов и политиков прибегают к культурным стратегиям для переустройства своих городов.

- Культурные стратегии экономического развития зачастую применяют в самых крайних, практически безнадежных случаях. Когда вариантов у города не так много, культурные стратегии становятся ответом на стремление повысить качество жизни — стремление, которое подстегивает многих к переселению в другие регионы. Они становятся средством против рассредоточения рабочих мест из давно сформировавшихся промышленных центров. Культурные стратегии не меняют местные иерархии, которые ведут к конкуренции за наиболее важные сегменты капитала и рабочей силы — конкуренции, которая нередко воспринимается через призму имиджа. В действительности культурные стратегии предполагают полное отсутствие новой стратегии промышленного роста; таким образом, те, кто к ним прибегает, расписываются в полной неспособности региона или города привлечь какую-либо производственную деятельность.

- При этом часто они предполагают использование политических стратегий для управления социально неоднородным обществом. При всей неоднозначности мультикультурализма, при всех надеждах и нападках, которые он вызывал за свою короткую историю, культурные стратегии позволяют элитам «поступать благородно» и, признавая широту культурного спектра, выделять каждой группе долю визуальной репрезентации города или региона. Это до определенной степени позволяет избежать распределения групп по степени справедливости их притязаний. «Своя культура есть у всех — значит, все равны». Каждой группе дается право на официальное признание, даже если это признание гнета и подавления этой группы в прошлом. Ключевое слово здесь «в прошлом», поскольку установление визуального порядка в культурной гегемонии как будто приводит все группы к равенству через признание и выделение части видимого поля ранее «невидимым» социальным группам; во всяком случае, это касается их исторических (нередко романтизированных) воплощений. Подобные истолкования исторических фактов отличаются от тематических проектов по «ненавязчивому и веселому» представлению истории (например: Harvey 1989b, 88–98) и экспозиций а-ля «наследие» тех-то, которые нередко критикуют за вымарывание и обезличивание истории (например, Wallace 1985; Boyer 1992). Целью основанных на визуальной репрезентации культурных стратегий становится создание новой общественной культуры, которая была бы одновременно и неиерархической, и неэгалитарной. И хотя такие стратегии нередко применяют в наиболее популистских местах (торговые улицы, рабочие районы, общественные парки, центральные пространства), культурные стратегии используют визуальную эстетику, апеллирующую к исчезнувшему общественному порядку, который тесно связан с таким же исчезнувшим или, по крайней мере, измененным до неузнаваемости средним классом.

- Понятие «восстановление» имеет в этой деятельности как прямой, непосредственный, так и неявный, подразумеваемый смысл. С одной стороны, на основании существующих остатков или сохранившихся чертежей архитекторы составляют проекты, по которым восстанавливаются пространства. В таких проектах, безусловно, представление о прошлом может быть и сфабриковано с использованием клише, аллюзий и воображения (Wright 1985; Hewison 1987). С другой стороны, социальный порядок, с которым такие проекты ассоциируются, — порядок, основанный на таких предпосылках, как общественная безопасность, общий уровень цивилизованности и, наконец, гражданственности, — носит характер неявный, подразумеваемый, но внедряется в дизайн вполне сознательно. Такие визуальные стратегии приспосабливают городские порядки среднего класса к современным реалиям социального разнообразия, проблемам бездомности и преступности. Каждому потенциально опасному элементу выделено в ландшафте свое место, и за общей картиной неусыпно следит частно-государственная структура.

- Неудивительно, что общественные места, наиболее подходящие для включения в структуру нового визуального порядка культурной гегемонии, жестко оспариваются различными претендующими на них социальными группами.

При очевидном расчете на правительственную поддержку визуальные стратегии, тем не менее, склонны сдвигать рамку общественной культуры подальше от государственной, поближе к частной сфере. Задействованные в таких стратегиях местные группы активистов часто занимаются «неполитической» деятельностью: они не представляют «материальные» интересы арендаторов или владельцев домов, или работников, или цветного населения. Тем не менее, визуальные стратегии — в особенности сохранения исторического облика — производят на простое население впечатление не меньшее, чем на представителей наделенных властью групп, так как дали им возможность принимать участие в деятельности, ведущей к осязаемым результатам, например повышению стоимости недвижимости. Совмещение материальных и символических результатов визуальных стратегий привело к определенной демократизации использования культуры в материальных или социальных целях.

- Стратегия сохранения исторического облика «стабилизирует» район, а его жители получат долгожданный статус представителей среднего класса.

Культура как средство материального управления символическими ресурсами может, в конечном счете, стать общественным благом. Дело, однако, в том, что культурные стратегии сегодня представляют собой важное средство структурирования полемики вокруг общественных благ, а также переноса их из государственной сферы в частную. Местные сообщества всегда служили вместилищами мощных визуальных образов, чье влияние зависит от способности выразить и навязать целостное видение. Сегодня, однако, политика и развитие символической экономики как новой и наиболее перспективной сферы экономики расширили круг конкуренции за контроль над визуальными образами» /Зукин Ш. Культуры городов/ Пер. с англ. Д. Симановского. М.: Новое литературное обозрение, 2015. С. 377–386/http://gefter.ru/archive/16942/

В русле мировых трендов культурной стратегии экономического развития малых городов, урбанизированных территорий и районов мегаполисов, Российским экологическим центром при участии Академии наук Республики Татарстан, продвигается и инновационный социально-экономический проект «Азнакаево – город зеленых инноваций с высоким качеством жизни населения».

Проект поддерживается руководством района, получил широкую огласку, подвергся обсуждению в среде: научной общественности и гражданского общества, СМИ; созданы веб-сайты. Работа по проекту перешла в следующий уровень. Работа участвует в конкурсных мероприятиях республиканского и всероссийского уровней. Проект способен лечь в основу одного из направлений развития тематической площадки – Альметьевская экономическая зона.

В статье «Булгарские царевичи в истории Италии и их родина сегодня» опубликованной в книге и блогах ДК (http://kazan.dk.ru/blogs/post/bulgarskie-tsarevichi-v-istorii-italii-i-ih-rodina-segodnya) и других изданиях упоминается:

«Интересны попытки перенести столицу народа при давлении неприятеля в иные места, вглубь страны. В истории болгаро-татарского периода народа они также оставили неизгладимый след. Примечателен следующий исторический факт, который касается одной из столиц нефтеносного района Татарстана – города Азнакаево.

Так, в книге академика Бегунова говорится: «…Под прикрытием трёхтысячного булюка Белека, Сын-Саида увела булгарцев к реке Иждарлы (Стярле) в Кичи-Булгартау («Малые Булгарские горы») или «Маленький Урал», (ныне — Бугульминско-Белебеевская возвышенность), возле которой построила город Кичи-Булгар («Маленький Булгар») или Азнакай-Булгар (Азнакаево). Этот город стал вначале новой второй столицей Булгарского царства, а затем и первой <…> Только человек 200 булгарцев остались в Булгаре…» («Сокровища булгарского народа. Выпуск 1. Этногенез. История. Культура». Под редакцией академика Ю. К. Бегунова»/Санкт-Петербург, 2007). О современном состоянии и развитии Азнакаевского муниципального района и города Азнакаево мы писали в своих статьях и книгах. В настоящее время совместно с Академией наук РТ, Российским экологическим центром, руководством района развивается проект «Азнакаево – город зеленых инноваций с высоким качеством жизни населения». Это интересна страница истории нашей нации и требует отдельного подробного рассмотрения».

У научной и гражданской общественности республики, района и города Азнакаево сложилось мнение о возможности осуществления инициативного плана с привлечением Республиканского фонда возрождения памятников истории и культуры Республики Татарстан, чтобы вслед за Болгаром и Свияжском фонд оказал всестороннюю поддержку при восстановлении еще одной жемчужины мировой истории и булгаро-татарского народа – города Азнакаево, известного в исторических источниках в качестве временной столицы Волжско-Камской Булгарии в годы агрессии против народов Волго-Уральского региона.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции