ПОКА УДАЛОСЬ ОБОЙТИСЬ БЕЗ КОРПОРАТИВНЫХ ДЕФОЛТОВ — СО ВСЕЙ ЭТОЙ УНЫЛОЙ ТЯГОМОТИНОЙ С РЕСТРУКТУРИЗАЦИЕЙ ДОЛГОВ

Когда ты думаешь о предвидении,
ты ничем не отличаешься от других.

Фрэнк Херберт, «Дети Дюны»

Колесо провернулось еще раз. На календаре сменилась нечасто трогаемая цифра, впереди еще один год (а может, если особо повезет, даже и не один), и, сообразно вековой традиции, люди обращают свое внимание на будущее в попытке оценить, что именно оно им готовит. Данный текст, соответственно, будет представлять из себя прогноз на наступивший год (уж насколько его можно прогнозировать) — и начать этот прогноз, пожалуй, имеет смысл с оценки качества прогноза предыдущего.

Как и ожидалось, основной интригой ушедшего года был вопрос повышения американских ставок — будет ли, когда и насколько. Вопрос этот разрешился в ушедшем декабре — ставка была повышена на 0,25%, при этом был сохранен ее интервальный характер — с 0,25% до 0,5%. Надо, однако, понимать, что, как это обычно в жизни и бывает, это повышение, наоборот, ставит новые вопросы, сводящиеся к одному: «А дальше-то что?» Впрочем, об этом позже, пока же отметим, что в данном аспекте прогноз оказался корректен.

Также верным оказалось и предположение о том, что равновесный уровень нефти находится на уровне $50 - 60 за баррель — среднегодовая цена была именно такой (сейчас, с $33 за баррель Brent, кажется даже странным, что совсем недавно она стоила чуть ли не вдвое дороже). Также полностью отработало предположение о сохранении уровня напряженности в банковском секторе страны (собственно, да и с чего бы ей было как-то снижаться), с другой стороны, пока удалось обойтись без корпоративных дефолтов либо же квазидефолтов — со всей этой унылой тягомотиной с реструктуризацией долгов, рекапитализациями пострадавших банков и так далее. Хотя явные проблемы здесь проклевываются, но об этом позже.

Оправдалось и предположение о вероятном всплеске народного недовольства по образцу Пикалева — понятно, речь идет о дальнобойщиках и «Платоне». Ничего не могу сказать об импортозамещении — прорывов я здесь не ждал, и их не произошло, хотя, возможно, что-то где-то локально и зашевелилось. Вместе с этим даже хуже прогноза оказалась ситуация с бюджетом — я не прогнозировал его формального секвестра, лишь фактический (за счет вышедших за рамки официального прогноза инфляции и девальвации), но уже весной истекшего года бюджет ждало сжатие. Не случилось и государственного дефолта (и было бы крайне странно, если бы он вдруг произошел), но опасения такие в декабре 2014 года (на фоне валютной паники в то время) все же присутствовали.

ПРОГНОЗ НЕ УЧИТЫВАЛ ВЛЕЗАНИЯ РОССИИ В СИРИЙСКУЮ АВАНТЮРУ

Разумеется, никуда не делось и предсказанное продолжение внешнего давления, в том числе и по наиболее важным вопросам — вопросам кошелька. Пошли аресты российского имущества по делу «ЮКОСа», а в конце декабря на первые полосы вышел вопрос невыплаты Украиной денег, выданных еще Виктору Януковичу, — $3 млрд., по нынешним деньгам это сильно более 200 млрд. рублей, что составляет немногим менее половины всех средств, выделяемых на здравоохранение в 2016 году. Перспективы получения этих денег являются крайне туманными.

С другой стороны, прогноз не учитывал влезания РФ в сирийскую авантюру. Военная операция стоит стране, по разным оценкам, от $2,5 до $8 млн. в день и привела к уничтожению, как нам сообщают, уже более чем десятка тысяч военных объектов противника. Но, судя по тому, что он в целом продолжает контролировать свою территорию, это уничтожение не наносит ему сколько-нибудь существенного ущерба.

Также не было предсказано и резкое ухудшение отношений с Турцией — впрочем, это, вероятно, было и вовсе невозможно на тот момент времени.

Несколько промазавшими также стоит считать и цифры спада ВВП и падения реальных доходов населения. Первый ожидался в коридоре 5 - 10%, сообщаемые же цифры — порядка 4%, и даже если сделать сугубо экспертную поправку на корректность и актуальность методологии, то даже так он не составляет более 6%. Схожая ситуация и с реальными (с учетом инфляции) доходами населения — я оценивал их вероятный спад в 15 - 25%, по статистике же он порядка 7%. Здесь, впрочем, надо понимать, что этот показатель как таковой достаточно лукав — даже без учета вероятных поправок в доходы населения идет и, скажем, проедание запасов, выраженных ранее в валюте; более точным является взгляд на реальные зарплаты, сократившиеся, по статистике, примерно на 11%. С другой стороны, самым зримым свидетельством ухудшения достатка населения является сокращение спроса на автомобили — он рухнул более чем на треть.

В целом же прогноз следует, по моему мнению, признать достаточно верным и обратить взгляд на будущее.

В БЛИЖАЙШИЕ ПОЛГОДА СТАВКУ РАЗОК-ДРУГОЙ ЕЩЕ ПОВЫСЯТ, А ВОТ ЧТО БУДЕТ ПОТОМ — СКАЗАТЬ ДОСТАТОЧНО СЛОЖНО

Сразу надо отметить, что наступивший год будет достаточно сильно отличаться от ушедшего. Не в смысле происходящего в стране, но в смысле общемировых факторов. Прошлый год был достаточно понятен: вот уже скоро-скоро повышение ставок, вот идет отток капитала из развивающихся стран в сторону развитых и в первую очередь в США, вот снижение цены на нефть на фоне перепредложения ее и вот зримое свидетельство всех этих процессов — целый спектр китайских проблем. Этот год не будет таким же простым в смысле продолжения воздействия сложившихся трендов, вполне вероятен сход на нет одних и формирование других.

Ключевым вопросом, однако, остается вопрос ставки, но уже не «когда и на сколько», а «что дальше». Следует отметить, что в ходе последнего заседания члены комитета по открытым рынкам стали более осторожными. Если раньше они предполагали, что в 2016 году ставка будет повышена 5 - 6 раз, то к декабрю их энтузиазм стал более умеренным. Теперь предполагается, что предстоит 4 повышения ставки. Учитывая, что график работы ФРС предусматривает 8 заседаний в год, речь идет о том, чтобы повышать ставку раз в два заседания с промежутком примерно три месяца. Ожидания участников финансового рынка более умеренны, они настроены всего лишь на два повышения ставки в течение года. Опасения что тех, что других вполне понятны — повышение ставок, будучи актом нормализации политики, возвращения ее в привычное русло (механизмов и мотиваторов работы всех этих структур я уже неоднократно касался), рискует спровоцировать удорожание капитала (здесь очень сложный вопрос суперпозиции трендов — с одной стороны, рост ставок, сиречь удорожания финансирования от ФРС и, наоборот, снижающий стоимость финансирования приток капитала извне, но приходящий капитал надеется именно что на высокие ставки) с вероятным падением фондового рынка, ухудшением условий существования компаний и, вполне вероятно, достаточно массовыми банкротствами фирм и банков.

Повторюсь, риски эти заметны, но само их наличие резко затуманивает горизонт сколько-нибудь уверенного прогнозирования, сокращая его где-то примерно до полугодового периода. Иными словами, можно говорить о том, что в ближайшие полгода ставку разок-другой еще повысят, а вот что будет потом — сказать достаточно сложно, совершенно не исключено, что в США произойдет довольно резкое ухудшение условий, что вынудит отворить кран ликвидности обратно, снизить ставки и/или запустить очередное (четвертое по счету) «количественное смягчение». Это, впрочем, пока предположения, важным же является то, что прогнозировать этот важнейший экзогенный фактор далее чем на полгода я нахожу откровенно неразумным.

«ЕСТЬ НЕФТЬ — ЕСТЬ ПУТИН, НЕТ НЕФТИ — НЕТ ПУТИНА»

Вторым экзогенным фактором, который будет оказывать мощное влияние на ситуацию в РФ, является цена на нефть, а конкретно то, что, возможно, повлияет на нее. Здесь, на очерченном полугодовом горизонте, я вижу три ключевых риска — это ожидаемый уже в ближайшие недели выход на нефтяной рынок Запада иранских объемов (впрочем, надо иметь в виду имеющийся конфликт между Ираном и КСА), выход на экспортные рынки американской нефти (впервые за 40 лет — и первые танкеры уже пошли) и, главное, ситуация в Китае. Последний уже откровенно валится — его фондовый рынок стабильно едет вниз уже полгода, юань продолжает девальвироваться, Китай потерял более полутриллиона (!) долларов из своих ЗВР на поддержке курса юаня, а отток капитала исчисляется сотнями миллиардов долларов ежеквартально. Более того, Китай ввел чаемый многими фолк-экономистами России контроль за покупкой валюты фирмами и гражданами; мне представляется, что толку с этого не будет — всем известна поговорка про болт с левой резьбой, а инспектора тоже хотят хорошо жить. Важным здесь, впрочем, является не сугубо китайская специфика, а то, что спад в Китае — крупнейшем потребителе сырья — с высокой вероятностью спровоцирует дальнейшее падение по всему спектру сырьевых рынков, в том числе и на рынке нефти.

Соответственно, возникает вопрос — «когда и докуда». Про «когда» я ответить не могу (помним про намеренно очерченный полугодовой горизонт), а что касается «докуда», то ориентиры, пожалуй, есть, их можно извлечь из недавнего прошлого. Так, цена нефти марки Brent по состоянию на 4.01.2000 была $23,95 за баррель, и, учитывая снижение покупательной способности доллара с коэффициентом 0,696, получаем фундаментальную цену нефти в $34,41 за баррель. Минимум по ней наблюдался 10.12.1998 — $9,1 за баррель, $13,07 по нынешним деньгам. В целом же самое дно нефтяных цен, менее $20 за баррель ($28,74 в современных ценах), длилось 29 месяцев: с марта 1997-го по июль 1999-го— и эта ситуация вполне может повториться.

Собственно говоря, ситуация в России будет определяться именно этим. Помнится, первый замглавы АП Вячеслав Володин заявил: «Есть Путин — есть Россия, нет Путина — нет России». Оставляя за скобками вопрос тысячелетней истории страны, можно его перефразировать: «Есть нефть — есть Путин, нет нефти — нет Путина», — со всеми вытекающими. А что сделать для того, чтобы нефть была? Либо выбить с рынка иных производителей (заварушка между Ираном и КСА была бы тут очень кстати, но персы, похоже, сохраняют спокойствие), либо дождаться очередного количественного смягчения, желательно, чтобы оно было пощедрее, хотя тут окажется все по той самой поговорке: «Прилив поднимает все лодки».

ВПОЛНЕ ВЕРОЯТНО, ЧТО БЮДЖЕТ ЖДЕТ СЕКВЕСТР

Но пока всего этого нет и ситуация такая, какая она есть, тренды последнего полугода продолжатся и в первой половине 2016 года. Бюджет этого года сформирован из расчета $50 за баррель, сейчас цена меньше почти на 40% — вполне вероятно, что бюджет ждет секвестр. Точно так же продолжится падение доходов населения, реальных зарплат и ВВП, этот тренд на снижение будет независим (по направлению) от внешних факторов. Остаются существенные риски провалов в банковской системе — закрываемые ЦБ банки-отмывочные оказываются с дырой в капитале, а дырявые банки оказываются более дырявыми, чем на первый взгляд. Ключевой же проблемой ближайшего времени будет вопрос «корпорации развития» — Внешэкономбанка — и его дыры в капитале в размере 1,5 трлн. рублей, на которую бюджет не рассчитан и которую либо придется как-то затыкать, либо банкротить ВЭБ с непредсказуемыми последствиями.

Соответственно, остаются, никуда не деваются и даже растут риски народного недовольства. «Платон» — первая ласточка, за ней наверняка последуют и другие. Так, в прошлом году пенсии были индексированы сообразно уровню инфляции, в этом — по слабоактуальному с точки зрения нефтяных цен бюджету — индексация планируется всего на 4%, меньше, чем на уровень инфляции. Не факт, что дополнительная индексация (аккурат под парламентские выборы в сентябре — еще один риск, закономерно вырастет политизированность населения), вроде как предполагавшаяся изначально, будет в действительности проведена; впрочем, это вопрос не первого полугодия. Гораздо более опасными являются риски неисполнения бюджета, которые могут быть обусловлены чем угодно. К примеру, не далее как вчера утром мне пришло сообщение из Новосибирска: один из местных собесов отказался выплачивать положенные по закону январские пособия (региональные ЕДВ, субсидии, выплаты на ЖКУ и так далее) по одной простой причине — нет денег, выплат не будет, пока они не будут перечислены. Отмечу особо, что это Новосибирск — один из важнейших городов России, в иных местах ситуация может быть куда хуже.

По большому счету этого уже достаточно, чтобы составить себе представление о наступившем годе. Бюджетные неплатежи — что-то такое давно забытое, родом из 90-х, с невыплатами по полгода и более. Эти самые 90-е никуда не уходили, они остаются с нами, лишь чуть обретя лоск солидности. Впрочем, через полгода посмотрим еще раз. Вдруг нефть подорожает. Или импортозамещение взлетит по всем фронтам. Или турки капитулируют и выплатят контрибуцию, а заодно отдадут проливы. Мало ли. Всякое бывает.