Как Павел Чиков нашел в Татарстане «торжество цензуры»

Павел Чиков: «К традиционно показывающим чрезвычайно высокий уровень давления Москве, Санкт-Петербургу и Татарстану в прошедшем году присоединились Мордовия, Ульяновская область и Чечня»

ЧИКОВ СЧИТАЕТ БАЛЛЫ

Международная правозащитная группа «Агора», созданная на фундаменте одноименной ассоциации, ликвидированной на прошлой неделе решением Верховного суда РТ, презентовала доклад «Свобода интернета 2015: торжество цензуры». Мониторинг подготовил небезызвестный правозащитник Павел Чиков (член совета по правам человека при президенте России) и кандидат юридических наук, член ассоциации пользователей интернета Дамир Гайнутдинов.

В общей сложности ими в течение прошлого года в России зарегистрировано 15 022 случая ограничения свободы интернета. Общее число выявленных ограничений свободы интернета по сравнению с прошлым годом выросло более чем в 5 раз и более чем в 30 раз за последние 5 лет. Столь значительный прирост авторы объясняют двумя факторами. Во-первых, ведомства начали активнее отчитываться о блокировании сайтов, а во-вторых, количество самих блокировок или требований удалить информацию значительно выросло. В результате практически половина зарегистрированных эпизодов представляет собой судебные решения о запрете информации, опубликованной в сети, а большая часть случаев административного давления — требования удалить или отредактировать отдельные материалы.

«Авторы доклада, как и прежде, исходят из того, что беспрепятственный доступ к свободному от цензуры интернету является фундаментальным правом человека, а на государстве лежит обязанность гарантировать каждому возможность свободно распространять и получать любую информацию и идеи через сеть», — заявляется в исследовании. При этом авторы уточняют, что свобода информации не является абсолютной. И, согласно Конституции России и Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, «может быть ограничена при условии, что такое ограничение соответствует «тройному тесту» — предусмотрено понятно сформулированным законом, преследует правомерную цель и необходимо в демократическом обществе».

В мониторинг были включены все случаи ограничения свободы получения и распространения информации в рунете, получившие огласку. Правозащитники не дают оценки правомерности ограничений, поэтому в результаты мониторинга попали и закрытые страницы запрещенного в России террористического «Исламского государства» в социальных сетях, и цензура общественно-политических СМИ, и уголовное преследование пользователей за репосты, и прокурорские представления о неэффективной контент-фильтрации в школах. Одним словом, это любые действия государства, неправительственных организаций и корпораций, в результате которых «создаются препятствия получению или распространению информации онлайн».

За каждый такой факт региону был начислен 1 балл вне зависимости от того, идет ли речь о привлечении к уголовной ответственности или о менее серьезных последствиях, к примеру, удалении администрацией соцсети группы, в которой состоят лишь несколько пользователей.

Дамир Гайнутдинов – член ассоциации пользователей интернета (фото twiends.com/pchikov)

ТРОЙКА ЛИДЕРОВ: ТАТАРСТАН, МОРДОВИЯ, МОСКВА

«К традиционно показывающим чрезвычайно высокий уровень давления Москве, Санкт-Петербургу и Татарстану в прошедшем году присоединились Мордовия, Ульяновская область и Чечня», — пишет Чиков и Ко. Такой рост, как и в предыдущем году, объясняется активностью региональных прокуроров. В Мордовии они боролись с пропагандой наркотиков, в Ульяновске — с продажей разнообразных документов, алкоголя и устройств, якобы помогающих обманывать приборы учета. В Чечне особенное внимание уделяется материалам, оскорбляющим чувства мусульман.

Подобную аномальную активность прокуроров в одних регионах сравнительно с затишьем в других правозащитники объясняют тем, что «борьба с распространением запрещенной информации пока не входит в обязательный пакет отчетности перед генеральной прокуратурой, либо просто сведения о таких мероприятиях не выносятся на публику».

В обзор была включена история 19-летнего жителя Татарстана Максима Шаронова. В январе прошлого года его приговорили к 10 месяцам исправительных работ за ксенофобные ролики в соцсети. А в феврале в Нижнекамске в суд было направлено дело местного жителя Ильдара Шакирова, опубликовавшего на своей страничке запрещенную песню чеченского барда. Активист татарского националистического движения Айрат Шакиров получил в прошлом году 10 суток административного ареста за фото со свастикой «ВКонтакте».

В настоящее время в отношении Сулейманова возбуждено уголовное дело

В докладе напоминают, что в прошлом году прокуратура Татарстана заблокировала доступ к 134 сайтам по оказанию интимных услуг, регулярно блокировала интернет-сайты по продаже так называемых спайсов, ресурсы, содержащие экстремистские материалы и информацию о продаже алкогольной продукции в ночное время. Разумеется, в мониторинг попала и активная деятельность прокурора Апастовского района РТ. На фоне истории с венгерскими гусями и бульдозером, получившей широкую огласку, он потребовал в суде блокировать 136 порносайтов, а также сайт по торговле ввезенной из США домашней птицей.

Один из последних случаев, зафиксированных правозащитниками: 30 декабря Приволжским районным судом Казани религиовед Раис Сулейманов был приговорен к 7 суткам административного ареста (в Верховном суде РТ арест впоследствии заменили на штраф в 1,5 тыс. рублей). Претензии правоохранительных органов вызвали фотографии с флагами «Исламского государства» и «Хизб ут-Тахрир», которые сопровождали размещенные на странице исламоведа «ВКонтакте» репосты записей со ссылками на интервью с ученым и статьи с его комментариями. В настоящее время в отношении Сулейманова возбуждено уголовное дело.

В докладе приведен случай первого российского осужденного по новой статье о призывах к сепаратизму. Им стал татарский активист из Набережных Челнов, руководитель отделения татарского общественного центра Рафис Кашапов, приговоренный к 3 годам лишения свободы за публикацию «ВКонтакте» 6 статей, в которых высказался о нарушении прав крымских татар, он заявил о незаконности присоединения Крыма к России и критиковал действующее правительство. «После относительного спада в 2014 году вновь возросло количество случаев привлечения к уголовной ответственности пользователей сети — со 132 до 203. При этом не менее 18 человек были приговорены к реальному лишению свободы общим сроком на 36 лет и 5 месяцев», — указывают правозащитники.

«Татарстан в прошедшем году продемонстрировал значительный рост давления на пользователей — число отдельных эпизодов увеличилось со 143 до 569», — констатируют авторы доклада. В итоге республика стала лидером рейтинга ограничения свободы интернета в России. На второй месте — Мордовия с 506 баллами, а «бронза» у Москвы — 420 случаев давления.

Отметим, что речь идет только о случаях, получивших публичную огласку, однако это только вершина айсберга. По сведениям «БИЗНЕС Online», именно в прошлом году со стороны Роскомнадзора резко усилился контроль за относительно мелкими нарушениями. Так, целый ряд СМИ получил предписания, связанные с уходом из жизни начальника колонии №2 Азфара Кадирова — сообщения о том, при каких обстоятельствах это произошло, было сочтено распространением информации о способах совершения самоубийства. Беспощадно караются СМИ также, к примеру, за нецензурное выражение, проскочившее в видеозаписи с места ДТП. Так что эффективность контроля за интернетом, судя по всему, действительно растет день ото дня.

Рафис Кашапов приговорен к 3 годам лишения свободы за публикацию «ВКонтакте» статей, в которых высказался о нарушении прав крымских татар, заявил о незаконности присоединения Крыма к России и критиковал действующее правительство (фото vk.com/kashapovrafis)

Отметим, что эта тема оживленно обсуждалась на недавней коллегии агентства «Татмедиа». Начальник управления ФГУП «РЧЦ ЦФО» Леонид Царев объявил о новых функциях радиочастотной службы, в том числе и блоке под названием «Мониторинг СМИ, средств массовой коммуникации в части соблюдения законодательства РФ». Цель — создание некой универсальной системы с возможностью оперативной реакции на происходящие процессы. По словам Царева, под эти направления в настоящее время активно нанимается персонал. РЧЦ ЦФО будет собирать информацию по СМИ, а Роскомнадзор — принимать решения о вынесении предупреждений и т. п. Для оценки контента, по его словам, будет создан экспертный совет. При этом председатель союза журналистов Татарстана Римма Ратникова отметила, что контролирующая рабочая группа ни в коем случае не должна превратиться в орган цензуры — видимо, опасения есть.

ПОЛИЦИЯ НРАВОВ РАТМИРА ШАЙДУЛЛИНА И «ФЕНОМЕН РАМЗАНА КАДЫРОВА»

Команда Чикова при этом зафиксировала снижение количества «репрессивных инициатив» государства в сфере рунета. По их данным, с 2008 года (начало мониторинга) российские власти выступили с 286 различными предложениями о регулировании интернета и контроле над ним. Пик пришелся на 2013 - 2014 годы (162 инициативы, 57%). В прошлом году впервые было отмечено снижение количества таких предложений, причем сразу в два раза — если годом ранее их было 87, то в прошедшем периоде всего 48.

При этом правозащитники напоминают, что первопроходцем стал Татарстан, который начал использовать автоматизированную систему мониторинга контента: «Начиная с июля прошлого года с использованием этой системы выявлено 17365 интернет-страниц с возможными признаками распространения запрещенной информации о наркотиках, экстремизме, суициде, детской порнографии и азартных играх, 3856 из них направлены в Роскомнадзор для блокировки запрещенного контента». Об этом совместном проекте компании FIX и прокуратуры РТ, где одним из идеологов выступает руководитель управления по надзору за исполнением федерального законодательства Ратмир Шайдуллин, писал «БИЗНЕС Online».

Авторы доклада признают: у государства действительно нет ресурсов для ручной обработки и оценки десятков тысяч интернет-страниц, поэтому переход к автоматизированному контролю контента представляется единственным выходом. Но приводят курьезные случаи, которые при таком подходе неизбежны. К примеру, летом 2015 года суд Брянска признал экстремистскими четыре файла с именами GTbGQMCKSnE.jpg, ObgCxSi-adl.jpg, NyYWjqTDJOc.jpg, rIJmEgcsv.jpg10.

По мнению правозащитников, сложилась практика двойных стандартов — ключевым инструментом государства стало ограничение доступа к сайтам, но этот подход все же пока носит скорее избирательный характер. Санкции к тому или иному СМИ могут быть применены как ответ на публикацию той или иной нежелательной для властей информации. К примеру, широкую огласку получил случай, когда сайт журнала The New Times получил первое за 9 лет предупреждение от Роскомнадзора в день публикации расследования, посвященного, как предполагается, старшей дочери президента Путина Марии. Причиной взыскания стало упоминание в одной из заметок запрещенного в России «Правого сектора» без соответствующей пометки. В случае получения второго предупреждения за год СМИ может лишиться лицензии.

Кроме того, Роскомнадзор жаловался на то, что зарубежные соцсети отказываются выполнять запросы и требования российских властей. К примеру, с 1 июля 2014 по 30 июня 2015 года государственные органы России 152 раза запрашивали у Twitter информацию о пользователях и получили 152 отказа. В первом полугодии 2015 года Google удовлетворил только 5% из 207 российских запросов. Несмотря на формальный повод заблокировать зарубежные социальные сети после их демонстративного отказа удалить анонсы акций в поддержку братьев Навальных в конце 2014 - начале 2015 года, решиться на полный запрет их деятельности власти так и не смогли.

Но самым наглядным примером, продемонстрировавшим неэффективность избранного властями подхода, по мнению, правозащитников, стала всем известная история с «пожизненной» блокировкой торрент-трекеров.

Резюме таково: «в 2015 году конфликт государства и пользователей, подспудно зревший на протяжении последних трех-четырех лет, начал прорываться наружу». По мнению авторов доклада, в условиях экономического кризиса, на фоне бюджетной экономии и сокращения штата (которые, к примеру, уже затронули Роскомнадзор) очевидно, что нагрузка на сотрудников будет только расти, а качество результата — падать.

По-видимому, осознавая, что остановить распространение независимой информации блокировками не получается, власти начинают усиливать давление на пользователей. Реальные сроки за «лайки» и репосты призваны устрашить и заставить граждан отказаться от обсуждения насущных проблем общества, считают Чиков и Гайнутдинов. В зоне повышенного риска, по их мнению, продолжают оставаться Крым, российская военная активность в Восточной Украине, религия, ЛГБТ-тематика, коррупция власти, акции протеста.

«Сетевая активность Рамзана Кадырова представляет собой особый феномен, который наверняка найдет своего исследователя»

Доклад зафиксировал также высокий уровень насилия в отношении интернет-активистов, а также увеличение числа регионов, в которых насилие используется как инструмент давления на интернет. «В этой связи показателен пример Чечни, — гласит резюме исследования. — Сетевая активность Рамзана Кадырова представляет собой особый феномен, который наверняка найдет своего исследователя. Мы наблюдаем, как Кадыров активно использует сеть для демонстрации своей лояльности Владимиру Путину и жесткой, вплоть до угроз насилием и оскорблений неприязни к оппозиционерам и критикующим политику самого Кадырова гражданским активистам. Молчаливое поощрение такого поведения со стороны Кремля подчеркивает опасное представление о безнаказанности представителей власти, использующих язык вражды».

«ГОСУДАРСТВУ ТОЛЬКО ДАЙ ПОВОД КУДА-ТО ВМЕШАТЬСЯ...»

Ощутили ли вы давление государства на интернет-поле? С таким вопросом «БИЗНЕС Online» обратился к экспертам — журналистам и блогерам.

Геннадий Наумов — редактор «МК-Поволжье»:

— Ощущается ли ужесточение контроля за интернетом со стороны власти? И да, и нет. В буквальном смысле не думаю, что власть Татарстана вмешивается в деятельность интернет-СМИ. С другой стороны, обстановка в стране такая: мы вернулись в советские времена, когда опасно было озвучивать точку зрения, которая идет вразрез с мнением партии правительства. Сразу же становишься иностранным агентом, пятой колонной и так далее. Сейчас, на самом деле, ситуация очень поганая, даже хуже, чем в партийные времена, потому что непонятно, с чем бороться. Все вопросы упираются в политику.

Государству только дай повод куда-то вмешаться. Это неэффективный регулятор, во всем мире есть другие способы контроля за тем же интернетом. Так, лицензию на медицинскую деятельность везде выдают общественные организации, и только в России этим занимается государство. А этим (контролем за интернетом) должны заниматься СРО — саморегулирующиеся организации.

Но, конечно, крайности вроде пропаганды наркотиков и экстремизм нужно жестко пресекать. А так могут привязать все что угодно. Той же «Агоре» вдруг привязали обвинение, что они политикой занимаются. И это недопустимо. Ну забыл журналист упомянуть, что ДАИШ — запрещенная организация, что теперь, это преступление, что ли?

В интернете читаю только «БИЗНЕС Online», поэтому с запрещенным контентом не сталкиваюсь.

Артем Тюрин — журналист, издатель:

— Я бы не сказал, что я чувствую ожесточение контроля, поскольку я в последнее время не очень активно присутствовал в интернете. Но то, что периодически стала появляться информация о привлечении того или иного человека, разместившего что-то в интернете, что вызвало недовольство органов власти или каких-то фискальных органов, что кого-то привлекли, на кого-то наложили штраф — такая информация стала появляться чаще. Это я заметил. Но надо понимать, что власть должна следить за соблюдением законодательства. И если нарушается закон, то, где бы он ни нарушался, у вас в подъезде или в интернете, не имеет никакого значения. Интернет — это то же самое подзаконное пространство, это не какой-то космос, где каждому позволено стрелять направо и налево, делать все что хочется. Это пространство, которое тоже должно подчиняться определенным законам. И если закон нарушается, то власть за этим обязана следить. Это ее прямая обязанность... Если человек нарушил закон и на это есть определенная статья Уголовного кодекса, то за призывы к насилию, пропаганду каких-то вещей, запрещенных по нашему законодательству, очевидно, что за это нужно привлекать к ответственности... А интернет — это не манна небесная и не рай. Это всего лишь канал коммуникации, не более того...

Антон Райхштат — журналист:

— Интернет из абсолютно свободного пространства превращается в пространство регулируемое. С одной стороны, появилось множество законов, есть случаи правоприменительной практики — можно вспомнить хотя бы историю с торрент-трекером RuTracker... С другой стороны, мы видим, что за перепост «ВКонтакте» и другие подобные дела людям угрожают, и даже были случаи возбуждения реальных уголовных дело с последующим осуждением. То есть такие тенденции на усиление, на ужесточение, на закручивание гаек в интернете есть. В чем должен заключаться контроль государства — сложный вопрос. Если мы говорим о цензуре, то цензура у нас законодательно запрещена, даже конституционно. Но если мы говорим о контроле за преступлениями, которые могут совершаться, в том числе и в интернете: мошенничество, всевозможные нарушения, связанные с экстремизмом, с продажей наркотиков, с детской порнографией, то, конечно, одна из функций государства — предотвращение этих преступлений.

Но я думаю, что привлечение к ответственности интернет-пользователей, которые всего лишь перепостили чужой контент, — дело совершенно неуместное. Нужно понимать, что специфика интернета обладает некими особенностями, и если это перепост, то человек не является автором. Он может разместить какую-то информацию, не разобравшись. Мне кажется совершенно абсурдной ситуация, когда за какие-то перепосты на людей открывают реальные уголовные дела. Здесь очень интересно вспомнить фразу нашего министра внутренних дел Артема Хохорина, который недавно на вопрос депутата Госсовета РТ сказал, что нечего протестовать на улице, и предложил высказывать свое мнение в интернете. Но почти тут же был возбужден ряд уголовных дел, которые связаны именно с высказыванием своего мнения в интернете.