«Низкий уровень обучения остается главной причиной непривлекательности татарского языка, что вызвано отсутствием соответствующей квалификации авторов учебников. Учебники татарского языка — это сплошной ужас... Я бы по ним никогда не выучил татарский язык»

ПРЕДВОДИТЕЛЬ ТРОЛЕЙ ПОЛУЧАЕТ В ДВА С ПОЛОВИНОЙ РАЗА БОЛЬШЕ ДИРЕКТОРА ИНСТИТУТА ИСТОРИИ

Сочилась желчь шафранного тумана.
Был стоптан стыд, притуплена любовь...
Стихала боль. Дрожала зыбко бровь.
Плыл горизонт. Глаз видел четко, пьяно.

Был в свитках туч на небе явлен вновь
Грозящий стих закатного Корана...
И был наш день — одна большая рана,
И вечер стал — запекшаяся кровь.

В тупой тоске мы отвратили лица.
В пустых сердцах звучало глухо: «Нет!»
И, застонав, как раненая львица,

Вдоль по камням влача кровавый след,
Ты на руках ползла от места боя,
С древком в боку, от боли долго воя...

Максимилиан Волошин. Август 1909

В СМИ с завидной регулярностью ставится вопрос о бесполезности обучения русских детей татарскому языку. Объективные данные о слабом знании татарского языка (при том, что оценки выставляются отличные) общеизвестны. То, что татарский язык не мешает знанию русского языка, также общеизвестно — результаты ЕГЭ по Татарстану одни из лучших в стране. Это, конечно, сильный удар по противникам татарского языка, но они не опускают руки.

Основные аргументы противников сводятся к загруженности учащихся, а также отсутствию жизненной потребности в злополучном татарском языке, отнимающем столько сил и времени у бедных детей. В этой проблеме заключены по крайней мере три вопроса: (1) кто поднимает эту проблему; (2) татарский язык как фактор стабильности в республике; (3) качество преподавания татарского языка.

По моим многолетним наблюдениям, вопрос о статусе татарского языка регулярно поднимают троли под видом общественных организаций, озабоченных родителей или анонимных комментаторов в интернете. Зная болезненную реакцию татарской части населения республики на сомнения о значимости татарского языка, троли вновь и вновь разыгрывают эту карту. «Аргументами» выступают неоспариваемая никем значимость знания русского языка для карьеры, чему якобы мешает никому не нужный умирающий татарский язык.

Проблема тролей не имеет отношения ни к татарскому языку, ни к вопросу образования в целом. Это тема ангажированного политического «подполья». Раньше в подполье уходили противники режима, диссиденты, революционеры, сегодня же там прячутся шовинисты, сторонники русификации народов страны, противники федерализма. Интернет-троли имеют заготовки на все случаи жизни. Они, даже не дочитав данную статью, уже запускают свои комментарии. Такова специфика их работы.

Троли, сидящие в интернете, не выступают от своего имени, они прячутся за чьи-то спины, прикрываются чужим именем или высказываются в режиме анонимности и провоцируют публику. Их активность объясняется очень просто — они получают зарплату на уровне ставки директора Института истории АН РТ. Их руководитель в республике получает два с половиной раза больше — это неплохие деньги, и их надо отрабатывать. Троли выступают от имени русских, от имени родителей измученных детей, но на поверку бывает трудно определить, являются ли они русскими и тем более родителями Реально озабоченные родители, с кем мне приходилось встречаться и дискутировать, были вполне вменяемыми и не больше меня возмущались уровнем образования.

За что платят тролям? В их задачу входит: поливать грязью республику, провоцировать межрелигиозные и внутрирелигиозные вопросы, особенно нажимая на угрозу ислама и поддерживая вмешательство православия в дела образования. В обязанности тролей входит также организация нападок на статус республики и его президента. Требования к уровню подготовки тролей просты: уметь писать в качестве журналиста или на худой конец анонимного комментатора в интернете. Отсутствие совести рассматривается как элемент профессионализма. Умение предать и продать кого-то — гарантия успеха. У них отличная «крыша», защищающая от судебного преследования. Работа тролей носит исключительно заказной политический характер. Их деятельность в республике остается практически безответной.

У НАС ОБУЧАЮТ ПО ПРИНЦИПУ «ЗНАЮ ЧТО» ВМЕСТО «ЗНАЮ КАК»

«Школьные учителя обладают властью, о которой премьер-министры могут только мечтать».

Уинстон Черчилль

Кроме этой субъективной причины атак на татарский язык, существует вполне объективная перегруженность учеников разными предметами, из которых приходится выбирать приоритетные. Перегруженность возникает в силу ориентированности системы образования на зубрежку учениками большого количества информации. Каждый учитель вполне искренно убежден, что без его предмета у ребенка не будет счастливого будущего. В прессе всплывают социологические данные о том, что большинство людей, оказывается, не знает, например, как устроена солнечная система, они даже не слышали о Копернике, они до сих пор убеждены, что Солнце вращается вокруг Земли. О, ужас! Допустим, я знаю, как устроена Солнечная система, но в жизни я придерживаюсь системы Птолемея, а не Коперника, поскольку сам язык у нас насыщен очевидными вещами — мы говорим «солнце встает», «солнце в зените», «солнце садится», «солнце греет», «солнце иссушает землю», «солнце прячется за облаками», «солнце выглядывает из-за облаков», «солнце ушло за горизонт» и т. д. При этом нам не нужно говорить о радиации ультрафиолетовых лучей в утренние часы, преобладании инфракрасного излучения в послеобеденное время. Мы можем о Солнце думать как о живом существе или божестве, ведь оно встает и садится, совсем как люди. По жизни мы язычники. Если я не собираюсь стать астрономом или космонавтом, зачем мне усложнять язык терминами гелиоцентрической системы? Наверняка всем в школе рассказывали о Копернике, но люди предпочитают говорить о заре и закате, нежели движении Земли по орбите, которую мы не видим.

Гораздо важнее в жизни знать технологию организации общества, ведь надо будет работать и жить в коллективе, кому-то придется руководить, а в этом вопросе 99% людей придерживаются самых дремучих представлений. В первобытном обществе нормы организации коллектива были более разумными, чем сегодня, поскольку тогда не существовало армий и, соответственно, иерархической дисциплины. Управление коллективом у начинающих руководителей сводится к дикому командованию: «Я сказал, значит, так и будет!» Командный стиль поощряется вертикалью власти, пропагандой армейской дисциплины, самим языком, насыщенным жесткой лексикой: «По газонам не ходить!», «На столб не влезай — убьет!», «Купаться строго запрещено!» Не просто запрещено, что уже предполагает строгость, а очень строго запрещено, даже больше, чем запрещено. При этом все равно купаются. Не помню весны, чтобы рыбаки не утонули, провалившись под лед, хотя это очень строго запрещено.

В умении управлять коллективом кроются громадные конкурентные преимущества, об этом теперь даже читают лекции в вузах, но не дают навыков. Кто, интересно, поедет с водителем, который прошел теоретический курс обучения, но сам не водил машину? Никто не согласится. Надо бы прокатить с таким водителем преподавателей, чтобы они прочувствовали меру ответственности за обучение. В машину мы, конечно, не сядем (чай, не дураки), а вот рулить предприятием или государством позволим и даже диплом выдадим.

Юноша, повзрослев, будет работать в коллективе, но он не готов к общению, поскольку его напичкали информацией, из которой в жизни пригодится несколько процентов. Его даже не научили, как отыскивать эту информацию, не приучили постоянно повышать свое образование, ему не привили тягу к практическим знаниям, которые реально помогают карьере. Юноша не знает, что взаимопонимание в коллективе и обществе — это фактор повышения производительности труда, благополучия в республике, надежды на светлое будущее. Его обучали по принципу «знаю что» («know-what») вместо «знаю как» («know-how» — ноу-хау). В жизни конкретные знания легко найти в интернете, в огромном количестве справочников и учебников, а вот инновационным технологиям его не обучали, работе в коллективе не учили. Именно поэтому выпускники с красными дипломами оказываются беспомощными в жизни. Они не знают, как организовать работу.

Митрополит Феофан на встрече с муфтием РТ Камилем хазратом Самигуллиным (фото: eparhia.ru)

ПОЧЕМУ РЕСПУБЛИКУ ИЗУЧАЮТ НА ПРЕДМЕТ ЭТНОКОНФЕССИОНАЛЬНОГО СОГЛАСИЯ?

«Образование есть то, что остается после того, когда забывается все, чему нас учили».

Альберт Эйнштейн

Стабильность в обществе и коллективе определяется не армейскими приказами, а благодаря взаимопониманию. В этом случае язык играет не столько коммуникативную функцию, сколько становится фактором стабильности. Язык взаимопонимания — это не русский или татарский язык, а метаязык, когда признается равенство культур, их значение для существования сообщества под названием «Корпорация Татарстан», это те правила игры, за чьи рамки не следует выходить. В Боснии и Косово не удержались в рамках цивилизованных правил, не сумели выработать язык взаимопонимания, поскольку посчитали, что самый правильный язык сербский. Проблемы с Донбассом на Украине начались вместе с ограничением функционирования русского языка. Чего же добились, запретив все русское? Потери Крыма и конфликта на юго-востоке страны на долгие годы. С русским языком нельзя шутить, а с татарским, оказывается, можно...

Надо ли сегодня под давлением тролей пересматривать закон о равноправии татарского и русского языков? Ведь он обеспечил нам политическую стабильность и инвестиционную привлекательность. Почему в другие регионы страны не идет столько же инвестиций, как в Татарстан? Почему республику изучают на предмет этноконфессионального согласия? Татарстан самим существованием показывает альтернативный путь развития страны, когда вместо армейского командования предлагается язык взаимопонимания. Соседние области говорят на русском, им не мешает татарский язык — и где же их успехи? Они сидят на российском бюджете, в то время как Татарстан туда отчисляет минимум 73%, а федералы все равно недовольны: то хотят сделать республику губернией, то название президента их не устраивает, то латиницу запрещают. Нам выставляют в качестве образцов области и края, которые не объявляли суверенитета и не нуждаются в татарском языке. Какой же пример нам показывает Самарская, Ульяновская, Кировская области? Почему надо им подражать? Может, лучше им подражать нам? Хорошо было бы, чтобы и русские области выучили язык взаимопонимания, поддержали татар на местах, а то ведь патриотические лозунги всего лишь временные суррогаты идеологии, а взаимопонимание, будь то между народами или же внутри каждой нации — русской, татарской, башкирской и т. д., — гарант благополучия в стране.

НИЗКИЙ УРОВЕНЬ ОБУЧЕНИЯ ОСТАЕТСЯ ГЛАВНОЙ ПРИЧИНОЙ НЕПОПУЛЯРНОСТИ ТАТАРСКОГО ЯЗЫКА

«Невежество — лучшая в мире наука: она дается без труда и не печалит душу»

Джордано Бруно

Перспективы татарского языка определяются его государственными функциями, потребностью рынка, развитостью системы образования и культуры. Что касается статуса татарского языка как государственного, его значение определяется не вопросами коммуникации (практически все жители Татарстана говорят на русском), а созданием атмосферы взаимопонимания. Принятие закона о двух равных государственных языках стало базовым принципом политической стабильности в республике, на что опирается долгосрочная экономическая политика и инвестиционная привлекательность Татарстана. Именно на двуязычии всех граждан республики строится региональная идентичность. Если бы не было других причин, кроме этой, и ее было бы достаточно для обязательного обучения татарскому языку всех детей. У нас потому и не прошел боснийский вариант, что был язык взаимопонимания. В обязанность системы образования Татарстана входит не просто накачка детей информацией («know-what»), а воспитание граждан республики и России. Граждане Татарстана должны владеть языком взаимопонимания, что невозможно без равенства государственных языков, уважения ко всем культурам народов республики.

На повышение привлекательности татарского языка влияет его публичное использование первыми руководителями республики, депутатами и государственными служащими. В соответствии с Договором между РТ и РФ о разграничении полномочий от 2007 года, должен быть разработан реестр должностей, требующих двуязычия, но это не было сделано. У нас осталась пара депутатов, нестесняющихся во всеуслышание выступать на татарском языке. И чего вы после этого хотите?

Отдельно надо сказать о пользе знания татарского языка для ведения бизнеса на азиатском рынке. Ведь не секрет, что бывшие советские республики активно переходят на свои национальные языки и молодое поколение уже плохо владеет русским, а английский еще не успело выучить. Знание татарского языка как ключевого в тюркской группе — хороший стимул для успешного бизнеса. Даже если он не пригодится для подготовки документов, он важный фактор доверия и понимания восточного менталитета.

Конечно же, существует потребность татарского населения России в поддержании культуры и языка нации, а это возможно только благодаря развитию соответствующих институтов в республике. Надежды на исчезновение татарского языка подогревают очень недалекие люди, и свои мечты они хотят выдать за объективную реальность. Однако во всем мире идет рост самосознания малочисленных народов. Даже в сердце англо-саксонской цивилизации, захватившей весь мир в результате успехов глобализации, в самой Великобритании идет возрождение валлийского, гэльского и кельтского языков. Северная Ирландия, Уэльс и Шотландия добились создания собственных парламентов, несмотря на крайне негативную реакцию Лондона на федерализацию страны. Нечто аналогичное происходит в США, где повсеместно открываются школы не только на испанском, но даже вьетнамском языке. Никакая вертикаль власти не способна остановить развитие этносов, «плавильные котлы» сданы в утиль.

Низкий уровень обучения остается главной причиной непривлекательности татарского языка, что вызвано отсутствием соответствующей квалификации авторов учебников. Учебники татарского языка — сплошной ужас. Какие-то суффиксы и аффиксы... Я бы по ним никогда не выучил татарский язык.

Социология показывает, что молодежь абсолютно ничего не знает об истории своей республики. Ровным счетом ничего! Обескураживающие результаты для системы образования и профессиональных историков. Как же молодые люди могут стать истинными гражданами республики и страны, ведь они будут мечтать куда-нибудь уехать. Так чему мы учим наших детей? Зубрежке? Видимо, так...

... И сколько было ярких песен,
Любовных сожигавших чувств,
Горячих лет, безмерных весен,
Помпезно радостных искусств,
И сколько было гордых знаний,
И точно выспренных умов,
Высоких скал, роскошных зданий,
Все, все ушло под гнет холмов.
Все стало незаметным прахом,
Зловонную сочася гниль,
Заране вычисленным, крахом
Руководящих жизнесил!..

Давид Бурлюк. Катафалкотанц

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции