Валерий Тишков Валерий Тишков Фото: ©Олег Ласточкин, РИА «Новости»

«РОССИЯНИН И ТАТАРСТАНЕЦ — ЭТО НЕ ВЗАИМОИСКЛЮЧАЮЩИЕ ФОРМЫ ИДЕНТИЧНОСТИ»

На этой неделе в Казани гостил, пожалуй, самый известный отечественный этнолог, заместитель председателя президиума совета при президенте РФ по межнациональным отношениям Валерий Тишков, выступивший в числе прочего с рядом открытых лекций. Одна из них, прошедшая накануне для студентов КФУ, была посвящена теме этнокультурного многообразия России.

Прежде чем выступить перед студентами, академика познакомили с ресурсным центром КФУ. Выступавший накануне в ТИСБИ против укрупнения университетов и факультетов ученый в целом остался доволен увиденным, отметив, что не у всех сложился удачный опыт слияния университетов в единый федеральный, не говоря уже о материальной базе.

Пока ученый пил чай в центре арабской культуры, студенты терпеливо ждали выступления ученого, расположившись сразу в двух аудиториях университета. Среди тех, кто пришел расширить свои знания в области этнологии, были и студенты Казанской духовной семинарии, где с этого года начала свою работу кафедра исламоведения. Кстати, студентов исламских учебных заведений на лекции почему-то не было. По словам первого проректора семинарии и блогера «БИЗНЕС Online» игумена Ефимия (Моисеева), тема лекции для их воспитанников является актуальной. «Мы живем в Республике Татарстан, а это особый регион Российской Федерации с особой ситуацией в межконфессиональных и межнациональных отношениях. Наши выпускники — будущие священнослужители, они должны иметь четкие установки при работе с будущей паствой, чтобы не входить в конфликт с мусульманским населением и гражданами, которые исповедуют ислам, — отметил он в беседе с нашим корреспондентом. — Они должны знать, какие у нас есть общие ценности и ориентиры как граждан Татарстана и граждан России».

Тем временем главный специалист по этнологии в России объяснил, почему для лекции выбрана именно студенческая аудитория. «Для любого молодого человека ориентация с точки зрения малой и большой Родина очень важна. Кто я есть — татарстанец, россиянин, татарин или русский. Это сложные идентичности. И как это должно учитываться в управлении государством. Россиянин и татарстанец — это не взаимоисключающие формы идентичности. Если в 1990-е годы на первое место среди набора идентичностей выходила этническая, и „россиянин“ не была доминирующей формой самоопределения в целом в стране, в республике тем более, то сегодня российская идентичность по России в целом стоит на первом месте. А в Татарстане — 50 на 50. Может быть, в Чечне и Ингушетии этническая идентичность опережает общегражданскую российскую, но не в республиках Поволжья. В Мордовии, например, больше российская идентичность — здесь степень ассимиляции в пользу русских высокая», — заметил Тишков.

«То, кем люди считают себя — татарстанцами или россиянами, — зависит о многих факторов: и состав населения, и степень ассимиляции, и сохранность культуры собственной. Политика и степень мобилизации населения всяческими общественными организациями, которая, кстати, в Татарстане на довольно высоком уровне, тоже имеет существенное влияние», — продолжил лектор.

В целом, по мнению ученого, сегодня российская идентичность стоит на первом месте. Этому поспособствовали проведение Олимпиады, присоединение Крыма и даже санкции.

«ВТОРОЙ ПОСЛЕ СТАЛИНА КОМИССАР ПО ДЕЛАМ НАЦИОНАЛЬНОСТЕЙ»

«Россия — это не уникальное государство, несмотря на то, что здесь живет 193 национальности. В мире существуют 4 - 5 тысяч разных этносов и только 200 государств. В этом вопросе Россия похожа на все крупные государства, так как моноэтнических стран в мире практически уже нет», — сказал Тишков. При этом, подчеркнул ученый, в некоторых странах, таких как Франция, например, во время переписи запрещено спрашивать про этничность, здесь расовая принадлежность более важна, чем этническая. Также как в Индии, где преобладает кастовое деление, или религиозное в арабских странах.

Что касается истории России, то графа «Национальность» впервые появилась в СССР — советская власть жестко расписала всех по нациям и народностям, вспоминает Тишков. «Более крупные, которые получили свои автономные республики, стали называться нациями. Те, у которых не было возможности организовать республики, стали называться народностями, а про племена и вовсе забыли и не стали этим термином пользоваться. До этого все тюрки России называли себя татарами. С 1918 по 1924 года существовал миннац, а первым народным комиссаром по делам национальностей стал Сталин. Во второй раз подобное ведомство было создано в 1991 году. Здесь уже я создавал комитет по национальной политике, поэтому могу назвать себя вторым народным комиссаром по национальным вопросам после Сталина», — пошутил Тишков. По мнению этнолога, национальная политика в СССР, несмотря на репрессии и депортации некоторых народов, велась весьма успешно — за ХХ век не исчез ни один народ и ни один язык.

«ФЕДЕРАЛИЗМ В НАШЕЙ СТРАНЕ НАЧАЛСЯ С ПЕРЕГОВОРОВ ИМЕННО С ТАТАРСТАНОМ»

Касаясь истории становления современной России, ученый напомнил, что в проекте Конституции было написано: «Мы многонациональный народ Российской Федерации».Хотя, по мнению академика, лучше было бы записать: «Мы многонародная нация». «Это термин, который применялся в Российской империи. Многие выдающие мыслители того времени, такие как Трубецкой, Карамзин, уже пользовались этим термином. Понятие «россиян» идет к нам от Ломоносова, от Петра Первого, Пушкина. Так что, „дорогие россияне“ — это не Ельцин придумал, как некоторые думают», — говорит он.

Единственное государство из 15 республик, которое после развала СССР сохранило федеративное устройство, — это Россия. «В 1992 году мы по этому поводу очень сильно дебатировали. Я еще 20 лет назад говорил, что мы должны понимать Россию как многоэтничную гражданскую нацию. Сейчас это стало уже данностью», — подчеркивает этнолог. Именно федерализм позволяет учитывать как этнические, конфессиональные, так и региональные, местные особенности и различия. «Один из идеологов канадского федерализма сказал мне, что федерализм — это дебаты, это спор, постоянное обсуждение. „Это постоянные дебаты между центром и нашими провинциями. Один Квебек чего стоит!“ И мы, сами того не осознавая, начали построение федерализма именно с переговоров и именно с Татарстаном. С российской стороны выступал Бурбулис, от Татарстана — Лихачев, Индус Тагиров и Рафаэль Хакимов, я тоже принимал участие в этих переговорах. Сильная была команда», — считает академик.

«Само понятие единого Отечества Российской Федерации позволяет учитывать как этнические, конфессиональные, так и региональные, местные особенности. Страна не может управляться по единым лекалам. И федерализм, делегирующий часть полномочий регионам, — это одно из условий успешного и мирного существования сегодня», — отмечает ученый.

«РУССКАЯ РЕСПУБЛИКА — ЭТО НЕРЕАЛИЗУЕМАЯ ФОРМА. ТО, ЧТО РУССКИЙ ЯЗЫК ЯВЛЯЕТСЯ ГОСУДАРСТВЕННЫМ, УЖЕ БОЛЬШОЕ ПРЕИМУЩЕСТВО ДЛЯ РУССКИХ»

«В последнее время из уст некоторых политиков звучат призывы о том, что республики надо убрать, построить по принципу территориальных субъектов, — не называя фамилий перед предстоящими выборами, отметил Тишков и выразил свое несогласие с данным подходом. — Это отношение к этнической асимметрии федеративного свойства очень распространено». Также ученый напомнил, что сегодня в состав РФ входит 22 республики, включая Крым, плюс автономные области и округа. «Они равноправные субъекты федерации, но имеют свои отличия, в том числе и статусные — право своей конституции, национальной символики, преференций в экономике — кто как выторгует», — подчеркнул второй комиссар по нацполитике.

В ходе лекции Тишков также привел успешный пример федеративного устройства Канады. «Предоставление этнотерриториальной формы народов на принципе внутреннем, а не принципе сепаратизма — это не российская аномалия, это общемировой опыт», — отметил он.

По мнению ученого, сепаратистские настроения витают вовсе не в национальных республиках, а в головах тех, кто поднимает вопрос о необходимости создания Русской республики: «Поднимается вопрос: а почему русские не самоопределились, мол, давайте создадим Русскую республику или запишем в Конституции, что русские — государствообразующий народ. Я являюсь противником такой формы. Она нереализуема. Если ханьцы в Китае запишут, что они образовали Китай, завтра не будет ни Тибета, ни Синьцзяна в составе Китая — страна распадется в течение ближайших месяцев. Если Россия хочет подвергнуть себя такому же риску и записать в Конституции, что государствообразующий народ — это одна из этнических общностей, то это подвергнет риску всю нашу страну, всю нашу федерацию. Будет искушение чеченцам записать, что Чечню создали чеченцы, Татарстан — татары, и пойдет такая цепная реакция. То, что русский язык является государственным, уже большое преимущество для русских».

«Если мы хотим сохранить страну, то нужно пойти на некоторые жертвы — мы должны признать различие и право на различие, признать особый статус позитивной дискриминации, когда дискриминируется большинство в пользу меньшинства. Мы этим грешили и в советское время, когда русская часть населения — господствующая нация — по многим показателям отставала и от прибалтов, грузинов и так далее по условиям жизни, состоянию здоровья, продолжительности жизни, материальным условиям», — уверен академик.

И все же в новой концепции национальной политики прописали преимущество и ведущую роль русского народа, культуры и русского языка: «Русский народ сейчас тоже является субъектом национальной политики, не только меньшинства. Поэтому термин „национальная политика“ для меня сейчас более приемлем, чем это было несколько лет назад. Не обижайтесь, татары, что я называю вас меньшинством. Хотя в мировом понимании понятие меньшинства и подразумевает приниженный, дискриминационный статус», — сказал ученый.

«ЛИНГВОЦИД ИЛИ ДОБРОВОЛЬНАЯ АССИМИЛЯЦИЯ — МЫ НЕ МОЖЕМ РАТИФИЦИРОВАТЬ ХАРТИЮ О ЯЗЫКАХ, ПОТОМУ ЧТО ОЧЕНЬ ДОРОГО ПОДДЕРЖИВАТЬ СОТНЮ ЯЗЫКОВ НА УРОВНЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ»

Отдельно Тишков остановился на языковой политике страны. «Языковая политика очень важна», — считает ученый. Но, как оказалось, в федеральном центре проблема развития национальных языков воспринимается не в той плоскости, с которой видят ее меньшинства. «Мы привыкли считать родным языком только один язык — язык своей национальности. Например, родной язык татар — татарский, бурят — бурятский. А их может быть несколько. На самом деле мы должны подойти к этому по-другому, более современно. Родной язык — это основной язык знания и общения», — считает ученый.

«Хотя есть другая концепция: родной язык — это язык матери, первый выученный в детстве язык, знание которого сохраняется. Но даже если признать эту концепцию, то у нас гораздо больше людей нерусской национальности, для которых родной язык — русский. Не говоря уже о том, что 99,4 процента нашего населения владеют русским языком. Это один из мощнейших показателей единства», — уверен академик.

По мнению ученого, язык — это важная часть характеристики того или иного народа, но не единственная. «Язык не есть собственность какого-то одного этнического общества. Русский язык, например, перестал быть собственностью русских. Современное население владеет многими языками. Моноэтнические общности сейчас многоязычны», — уверен Тишков.

«Владение двумя языками — современная тенденция. Для большинства калмыков и бурятов русский язык является родным в большей степени, чем калмыцкий или бурятский. В этом нет ничего унизительного. Это современная тенденция современной жизни. Идентичность калмыков или бурят от этого фактически не страдает, хотя элита, этнические предприниматели, интеллигенция очень мощно высказывают свое недовольство, говорят о необходимости сохранения языка. Когда русские иммигрируют во Францию или Америку, и их дети, и они сами переходят на французский или английский языки, никто не говорит о лингвоциде. А когда у нас происходит добровольная ассимиляция в пользу русского языка, мы трактуем как геноцид, лингвоцид и так далее», — пытался заверить аудиторию этнолог.

Однако, по мнению Тишкова, выход из этой конфликтной ситуации есть — это двуязычие. «Двуязычие — это некая золотая середина, которую в современных условиях можно реализовать. Двуязычие становится сегодня не аномалией, как это было при распаде СССР, а трендом. Двуязычие среди нерусского народа в нашей стране — это фактически норма. Хотя больше крен и преимущество в пользу русского языка. И поэтому вопрос сохранения нерусских языков, особенно у малых народов, стоит достаточно остро. С точки зрения вымирания нерусских языков я выделил 10. И мой список не совпадает со списком ЮНЕСКО, где они в число умирающих языков внесли почти все языки нерусских народов России, кроме крупных, таких как татарский. Даже чеченский у них в числе языков, который подвергается опасности. Это полный абсурд», — считает ученый.

«Языки крупных народов находятся в приличном состоянии — здесь мы выполняем требования хартии языков, хотя и не ратифицировали ее. Нам ее сложно реализовать, поскольку нужно очень много денег, чтобы поддерживать около 100 языков на уровне высшего образования, это невозможно», — подчеркивает научный руководитель Института этнологии и антропологии РАН. По мнению ученого, существует и другая проблема — изучение татарского языка не татарами. «Одним махом, когда в Башкирии попытались навязать башкирский язык всему населению, — это перекос. Но проблема такая есть. Это мировая проблема, когда носитель мощного языка не хочет тратить свое время на изучение местного», — отмечает он.

«БОЛЬШЕ ВСЕГО ТАТАРСКОГО ЯЗЫКА Я УСЛЫШАЛ У ПОПСЫ»

На сегодняшний день межнациональными вопросами в России занимается федеральное агентство по делам национальностей под руководством Игоря Баринова, и с их стороны чувствуется пренебрежительное отношение к местной культуре — фольклорным фестивалям и Сабантуям, считает Тишков. На самом же деле культура — это еще один пласт, на котором держится тот или иной народ.

«Во время празднования 1000-летия Казани больше всего татарского языка я услышал у попсы. Популярная музыка, но на татарском языке. Этно придает отличительность», — отметил ученый. При этом ведущий этнолог страны и здесь отдает преимущество русской культуре. По его мнению, только русская культура в стране может быть профессиональной и высокой. Т. е. априори, если исполнитель нерусской национальности выдает высокопрофессиональное исполнение, то это, несомненно, русская культура: «Мы с вами не только носители одинаковых паспортов, у нас есть общий культурный багаж. Мы поем одни песни, мы смотрим одни фильмы. Не разделить, кто это — Гарифуллина или Нетребко, какой она национальности? Это российская культура, особенно если она высокая, профессиональная культура, она наиболее мощная».

В целом, по мнению ученого, стремление к различию заложено в человеческой эволюции. Если мы станем все одинаковые, это приведет к социальной смерти. Мы перестанем быть интересными друг другу. «Не надо пытаться из 193 кучек сделать одну большую кучу», — резюмировал ученый.