«БИЗНЕС Online» «Почему татары идут в театр? Потому что там ощущают себя частичкой татарской нации. Где еще в другом месте он может испытать такие чувства?» Фото: Анастасия Никитина

«ШОВИНИСТИЧЕСКОЕ МЫШЛЕНИЕ ПРОДОЛЖАЕТ ДОМИНИРОВАТЬ СРЕДИ МНОГИХ ГОСУДАРСТВЕННЫХ МУЖЕЙ В МОСКВЕ»

— Азгар абый, на следующей неделе Казань примет очередной съезд всемирного конгресса татар. Ждете чего-то от этого форума? Все-таки соберется тысяча татар со всего света...

— Мне часто задают этот вопрос... Вот в 2012 году был предыдущий съезд всемирного конгресса татар. Вроде бы жизнь татарского народа за это время должна была улучшиться, но что-то я этого не вижу.

У каждого времени есть свои вопросы, что-то нужно менять, что-то нужно двигать вперед. Четверть века назад были созданы конгресс, татарский общественный центр, национальное движение ощущало подъем, возрождалось национальное самосознание. Но по-настоящему это так и не заработало, не превратилось в систему. При этом я считаю, что наличие у нас ВКТ — большая вещь. Правда, когда его открывали, наши руководители, наверное, думали, что создают альтернативу национальному движению. Они считали, что национальное движение не будет им подчиняться, поэтому других немного задвинули. Из-за этого возникла некая раздробленность, хотя ведь все национальное должно идти единым фронтом. Только в этом случае можно объединить нацию.

Но, повторюсь, что всемирный конгресс татар — одна из нужных нам вещей, потому что национальное движение ведь не только в Татарстане и Казани, конгресс объединяет всех татар мира. А если конгресс выражает интересы татар, значит, тогда мы можем смелее ставить и задачи в рамках Российской Федерации.

— В последнее время звучит критика в адрес конгресса: и не так они работают, и все превращается в проведение Сабантуев, на которые  руководство ВКТ ездит, «приклеившись» к президенту Татарстана.

— Об этом постоянно говорят, но если ты не можешь по-другому, то хотя бы через Сабантуи подтверждай, что есть такая нация. Хотя бы через Сабантуй нужно показать единение нации. Что в этом плохого? Возможно, если у нас будет татарское кино и мы за пределами республики будем проводить фестивали татарских фильмов, показывать татарские театры  за рубежом, будет еще лучше. Ведь переданное через искусство больше воздействует на человека, чем если бы мы приводили сухие факты. Здесь души испытывают свое родство, и человек ощущает себя представителем нации.

Почему татары идут в театр? Потому что там ощущают себя частичкой татарской нации. Где еще в другом месте он может испытать такие чувства? Именно в театре это ярко проявляется, а на улице татарин — лишь затерявшийся в многоликой толпе человек. Там нет национальных чувств. А в искусстве, на Сабантуе душа встречается с душой. Там возникает особенная, святая атмосфера, и она говорит: «Постой, мы ведь еще живы».

— О Ринате Закирове еще говорят, что человек засиделся на одном месте, все-таки 15 лет возглавляет исполком ВКТ, если переизберут на новый срок, получатся все 20.

— Я считаю, если человек после 10 лет работы руководителем уходит, то это хорошо. Но есть один момент: если человек старательно работает, понимает, что нужно делать, то зачем его менять? Если поставят нового человека, то ему нужно столько времени для того, чтобы вникнуть, познакомиться с нужными людьми, найти друзей. Приехал в Свердловск — должен знать людей, то же самое в Челябинске или Новосибирске.

— ВКТ, да и в целом власти Татарстана, по мнению некоторых, не торопятся заявлять четко и убедительно перед Москвой свои позиции относительно договора между РФ и РТ.

— Как не торопятся? Депутаты единым фронтом подняли этот вопрос на Госсовете. Резкие шаги мы делать не можем. Но что мешает федеральному центру жить с нами дружно? Что они от этого потеряли? Из-за того что и Владимир стал президентом, и Рустам стал президентом, что-то в мире изменилось? Шовинистическое мышление продолжает доминировать среди многих государственных мужей в Москве.  Это мешает построению демократического общества. Демократия должна рождать мысль, что все народы в единстве способствуют величию общего дома. 

«БИЗНЕС Online» «Языковой вопрос — очень сложная вещь в театре. Молодежь приходит теперь после русских школ, представьте, как им тяжело работать на сцене. А каждое предложение, каждая буква должна быть подлинно татарской» (спектакль «П­ла­ха»)

«ЧТО СТОИТ ЭТА КРАСОТА, КОГДА НЕТ МОЕЙ НАЦИИ?»

— А что происходит с национальным движением, о котором вы сказали выше? Вы ведь сам частый участник подобных собраний, форумов.

— Пишут ли об этих форумах газеты, приглашают ли людей на телевидение, освещаются ли новости национального движения? Я лично нигде не видел. Это о чем говорит? Государство его не признает. Оно думает, что такие люди только мешают. Ошибаются, на самом деле национальное движение не мешает, а, наоборот, объединяет народ. Сейчас в национальном движении молодежи и нет, пожилые в основном вроде меня, те, кто разменял восьмой десяток лет. Народ поначалу поверил именно в него. Именно мы первыми подняли вопросы развития татарского языка и культуры, а не государство. Мы же заставили их воплощать в жизнь чаяния народа. Тогда и депутаты, и Минтимер Шарипович [Шаймиев] поддержали нас.

— И как у нас сейчас обстоит дело с татарским языком?

— В Казани построено красивое метро, возводятся прекрасные дома, музеи. Но если в нашем городе не будет звучать татарский язык, то для чего мне все это? Что стоит эта красота, когда нет моей нации? Для того чтобы другие народы радовались? Язык — это не только средство общения, это образ жизни. Его уничтожение приведет к уничтожению образа жизни. Да, евреи, часто, не зная своего языка, любят свою нацию, но не знающий родного языка не есть великий еврей. Примут ли как своего, когда он не знает родного языка? Вон, актер Казаков уезжал в Израиль, сперва выучил иврит, потом его изгнали со сцены за недостаточное знание родного языка. Вернулся в Россию...

— Татары сами, кажется, не хотят детей обучать на татарском языке. Считают, что ребенок не сдаст ЕГЭ, например.

— Да про ЕГЭ можно часами говорить....

— А некоторые лидеры национального движения дома с детьми разговаривают по-русски...

— Мой сын Рустем, еще учась в 9-м классе, познакомился с русской девушкой, потом женился на ней. Уже более четверти века живут вместе — 27 лет. Я ему сказал, чтобы он научил ее татарскому языку. Родители Юлии воспротивились. Как так, чтобы наша дочь разговаривали по-татарски? Но у Рустема жена приняла ислам.  

Возвращаясь к ЕГЭ, кажется, его придумали лишь для того, чтобы всех превратить в единый русский народ. Почему ребенок не может сдавать экзамен на родном языке? Такое, наверное, только в России можно увидеть. Язык — такая вещь, он решает судьбу народа. Вот молодежь гордится, что говорит по-английски, считает это большим достижением. Слов нет, иностранные языки нужно изучать. Как было бы хорошо мне его знать, когда мы выступали в Лондоне, из монолога Гамлета читал бы по-английски кусок. В Китай ездили, знал бы я хоть пару слов из китайского... Я не призываю не изучать иностранные языки или русский. Обидно за низкое национальное самосознание. Это счастье, когда говоришь на родном языке. А русских мы очень уважаем, нет, наверное, другого такого народа, который бы так сильно уважал русских, как татары. И никуда мы не хотим уйти из России. Но жесткая вертикаль власти в нашей стране — это неправильная вещь.

— Вы человек, родившийся еще при Сталине. Когда татарам жилось лучше всего за последние без малого восемь десятков лет?

— Никогда в нашем государстве такого не было. Татары как пугало, которым говорили: вы 300 лет нас в иге держали, живьем наше мясо ели. А ведь, если подумать, татары занимают третье место в СССР по количеству Героев Советского Союза, хотя немцы в Татарстан не входили. Маршалы вспоминали, что на войне равных татарам не было — они добровольно шли на смерть. Это показывает характер нашего народа. Возьмите религию: я был в арабских странах, там ислам — государственная религия. Попробуй ты не соверши намаз или не держи уразу, сразу накажут. А у нас, помню, моя мама, горбатая, с больной рукой ходила убирать хлеб, изо рта идут пузырьки, сама постится. Кто заставлял ее? Все от веры.

«БИЗНЕС Online» «Меня как-то спросили: вот ты великий, но почему же ты нищий? Как только мы пришли в театр, нам сообщили, что сюда приходят не для того, чтобы деньги заработать» (спектакль «Запоздалое лето»)

«ПОЖАЛУЙСТА, РАДИ БОГА, ЗА СЦЕНОЙ НЕ РАЗГОВАРИВАЙТЕ ПО-РУССКИ, ВАМ БУДЕТ ТЯЖЕЛО ИГРАТЬ»

— Вы сказали, театр — это то, что объединяет татар. К сожалению, сейчас пришло новое поколение артистов, которое родной язык знает не так хорошо...

— Языковой вопрос — очень сложная вещь в театре. Молодежь приходит теперь после русских школ, представьте, как им тяжело работать на сцене. А каждое предложение, каждая буква должна быть подлинно татарской. Вот говорят «хам» вместо «һәм» — ну не красиво. Когда на сцене звучит правильная речь — это совсем другое.

— Что делать?

— Что делать: учиться! Если в академическом театре татарский язык не будет звучать в своем величии, в этом случае как мы должны относиться к своей нации? Нужно донести до зрителя величие нашего языка. Поэтому я им говорю: пожалуйста, ради Бога, за сценой не разговаривайте по-русски, вам будет тяжело играть. С другой стороны, и зритель теперь не такой разборчивый, ведь он тоже вырос в русской среде, ему и полурусский-полутатарский пойдет. А вот тот, кто вырос в истинно татарской атмосфере, воспринимает это болезненно. Есть ведь внутренняя гармония, которая передается единомышленнику. 

— А есть ли большие артисты среди молодых актеров Камаловского театра?

— Поименно не хочу называть, а то, бывает, скажу в интервью про кого-нибудь, а потом другие обижаются: «Азгар абый, почему меня не назвал?» Сказать, что в театре работают неталантливые люди, было бы больших грехом. Для того чтобы служить в академическом театре, талант обязательно нужен. Здесь ведь идет соревнование между собой, артист с артистом состязаются, для того чтобы раскрыть внутренний мир. Таланты есть, даже могу сказать, что молодежь иногда умнее нас, основательнее, что ли, даже религиознее.

Нам во времена молодости внушали: чем человек талантлив, тем он больше пьет. В те времена талантливый человек вступал в противоречие с государством, поэтому считали, что он обязательно пьет. Он видит недостатки жизни, поэтому пьет. Мы, глядя на великих российских артистов, тоже старались на них походить.

— Но артисты вашего поколения не были зациклены на деньгах...

— Это очень интересная вещь, во времена нашей юности деньги ничего не представляли. Есть они или их нет... За 70 рублей мы 5 лет работали. Водители трамваев получали около 300 рублей, а у тебя нет никаких заработков на стороне. Ладно я на телевидении, на радио еще подрабатывал, деньги в карманах немного водились. Но все были равны. Ценен был талантливый человек. Здесь ничего не поделаешь, так было заложено изначально.

Кто в российском государстве построил театр? Императрица велела открыть Александринский театр в Санкт-Петербурге, обучала детей, а актер звался гордо актером императорского театра! Он до смерти был обеспечен, его называли гордостью нации. А у татар? Юные шакирды медресе как создавали театр? Без помещения, зарплаты, люди осуждали их: как так, знающий Коран наизусть коран-хафиз на сцене вытворяет такое, смешит людей. Русским построил император, а нам — голодные дети. Но театр стал объединителем нации. Тогда ведь не было ни радио, ни телевидения, газеты стали только после 1905 года выходить, да что там — единого языка не было. Выезжали за 40 - 50 верст из Казани, и татары уже не понимали друг друга. Да, язык был схож, но это не был литературный язык. В его создании большую роль сыграл театр, который создали эти полуголодные, раздетые люди. И сейчас там работают люди не ради денег, я им очень благодарен за то, что они пришли в театр.

— Сейчас многие артисты ведут свадьбы, корпоративы всякие...

— Пусть подрабатывают, но надо сказать прямо, свадьбы-корпоративы разменивают артиста, делают его мельче. Зритель ведь он по-другому представляет актера. По телевизору показывают жизнь московских актеров — кто сколько раз женился, бросил детей. Создается ощущение, что это и есть цель в жизни. А у нас другая среда.

Меня как-то спросили: вот ты великий, но почему же ты нищий? Как только мы пришли в театр, нам сообщили, что сюда приходят не для того, чтобы деньги заработать. А народ артистов наделял качествами сыгранных героев. Например, тот, кто положительных персонажей играл, если что-то нехорошее совершал, то очень все удивлялись. А мне всяких пьяниц, негодяев доводилось играть, поэтому никто не удивлялся, мол, так ведь он такой. Например, Вицин, которого я очень хорошо знал, спиртного в рот не брал, а все его считали пьяницей. Мы в Москве вместе с великими русскими артистами работали, потом интересовались судьбами. Удивительно, но кажущиеся очень талантливыми во время учебы куда-то исчезали, а вот студенты средней руки, наоборот, со временем становились большими артистами. Как это так? Видимо, в нашей работе должно быть и везение — не только талант.

— А как же трудолюбие?

— Без него никак. Мои друзья артисты Равиль Шарафиев, Ринат Тазетдинов, Наиль Дунаев — все они очень талантливые люди. Но такие старательные, трудолюбивые да и везучие. У нас вообще не было тех, кто говорил про себя: я талантливый, выкладываться не буду.

«БИЗНЕС Online» «Я каждый спектакль играю по-своему, моя органика отличается от того, как играли другие. Для меня главное — новизна» (спектакль «Ак калфак»)

«МНОГИЕ ЗРИТЕЛИ РАЗЛИЧАЮТ ТОЛЬКО ЧЕРНОЕ И БЕЛОЕ»

— Как вам сейчас работается в театре имени Камала, ведь и возраст солидный.

— Некоторые актеры даже к старости раскрываются, я про одного уже говорил, что он после 60 лет стал настоящим артистом. Так, видимо, заложено природой. Кто-то быстро вспыхивает, потом так же стремительно тухнет, а другой шаг за шагом достигает вершины мастерства. У каждого свое. У певцов, например, есть другое. После 50 лет им тяжело, уже не растут, остаются на одном уровне, а сила влияния уменьшается. Хотя театр также любит молодость. На молодого человека и смотреть-то приятно.  

— В вашем возрасте роли, наверное, тяжело учить, двигаться на сцене...

— Да, это очень влияет. Бывает, слова забываешь, но опыт помогает. Нам ведь приходилось по сотне ролей заучивать, а это хорошая тренировка для памяти. Если простому человеку сказать — а ну-ка прочти стих, который ты заучивал четыре года назад, вряд ли он в моем возрасте вспомнит его. А у нас в процессе работы выработалось. В молодости, помню, одного-двух раз хватало, прочитав текст, его выучить.

— Вы участвуете в спектакле-бродилке «Будить сердца людей» в вашем театре. Как вам этот театральный эксперимент?

— Говоря по правде, сложно к нему отнесся. Но кому-то понравилось, ко мне подходили и говорили — вот какой интересный ход вы применили. Я ведь человек того времени, немного отсталый... В нашей работе так поставлено — что дали, то и играешь. Если бы я играл только то, что хотел.... Мы выполняем задумку режиссера.

«БИЗНЕС Online» «В нашей работе так поставлено — что дали, то и играешь. Если бы я играл только то, что хотел....» (спектакль-бродилка «Будить сердца людей»)

— Любят вас режиссеры?

— Такого, чтобы любили, — не могу сказать. Режиссеры, пришедшие со стороны, мне больше уделяли внимания, очень хвалили, говорили, что талантливый. У Салимжанова свои методы были, у Бикчантаева — свои. Я каждый спектакль играю по-своему, моя органика отличается от того, как играли другие. Для меня главное — новизна, у Дамира Сиразиева в «Ахырзаман» возьми. Его поставили только из-за того, что автором был Чингиз Айтматов. Там была такая мысль: если все будет идти так, как шло, то социализм исчезнет. Это было в поставлено в конце 80-х годов! А «Бичура» Фарида Бикчантаева? Там Мансур Гилязов говорит, что если исчезнет татарская деревня, то не станет и татарской нации — мысль, прозвучавшая 20 - 30 лет тому назад. Когда-нибудь раньше играли что-то подобное, а? Это был дипломный спектакль Фарида, по тем временам было смело его поставить. Для меня не только общность характера, но и мысль спектакля очень важна, она должна соответствовать твоему внутреннему миру.

— А зритель понимает все эти тонкости?

— Не знаю, не каждый, конечно. Многие зрители различают только черное и белое. А я предлагаю людям радугу, из-за этого и вступал с режиссерами в конфликт. Человек не может быть только хорошим или плохим, в нем очень много оттенков. Поэтому роли я усложнял, и, думаю, зрителю было нелегко их понять. Приведу пример: мы как-то ездили со спектаклем «Бәйрәм киче» по деревням, это переводное произведение с итальянского. Первую часть народ так хорошо воспринял аплодисментами, а во второй тишина. Потому что в первой части все герои положительные, а во второй они меняются, становятся отрицательными. Зритель удивляется: ну как так, недавно только были хорошими людьми? Для того чтобы зритель был готов воспринять тяжелое произведение, он должен быть подготовленным. Вот почему в современном мире, где царствует ток-шоу, так трудно найти человека, который может раскрыть глубину человеческой психики. Нет у нас Гоголей, Достоевских, да и зритель, если ему показывать сложную драму, не всегда поймет, скажет: что-то там болтают со сцены, какие-то пустые слова... А если герой убил мать или зарезал жену, то восхищаются: «Вот это игра!»

«БИЗНЕС Online» «Артист, который подстраивается под зрителя, теряет свою внутреннюю профессию. Мне давали роли пьяниц, людей, бросающих жен, и я привык, никогда не играл так, чтобы понравиться зрителю»

«ЕСЛИ СЫГРАЛ ЛЕНИНА, ТО ОБЯЗАТЕЛЬНО НАРОДНОГО АРТИСТА СССР ДАВАЛИ, НУ ИЛИ РСФСР НА ХУДОЙ КОНЕЦ»

— Может, вам самому начать писать пьесы?

— Я радуюсь тому, что Аллах остановил меня в этом, не пишу. Артист, который подстраивается под зрителя, теряет свою внутреннюю профессию. Мне давали роли пьяниц, людей, бросающих жен, и я привык, никогда не играл так, чтобы понравиться зрителю. На телевидении играл положительных, но очень сложных людей. Недавно участвовал в телеспектакле «Ак чәчәкләр», удивительно, но зрители, покупая билет за 150 рублей, приходят на просмотр. Полный зал, я был просто поражен...

— Как вы его сами оцениваете?

— Не скажу, что раскрыл какие-то сложные образы, была добротная работа. Я читал в газете, что постановку раскритиковали, но вот зрителю понравилось. Показатель этого — покупка билетов.

— Ладно наш зритель, местный, а как вас восприняли, например, татары Финляндии, ведь это люди западные по своему менталитету, этакие европейцы, говорящие по-татарски.

— Ездили мы в Финляндию, да, они западные по мышлению, но там сильное уважение к своей нации. В результате это уважение передается театру и искусству. Мы ездили туда со спектаклем «Телсез күке», где описываются события советско-финской войны. С обеих сторон воевали татары. Пришедшие на спектакль представители диаспоры ушли оттуда все в слезах.

— Да, были времена...

— Тогда интересная была вещь. Если сыграл Ленина, то обязательно народного артиста СССР давали, ну или РСФСР на худой конец. А если алкоголика какого-нибудь, то в жизни звания не получишь.

— А если Гитлера сыграешь? Народного артиста ФРГ?

— (Смеется.) Что касается Гитлера, в Башкортостане, в театре имени Гафури, был такой смешной случай. Артист Джамагул, запомнившийся зрителям по положительным ролям, сыграл Гитлера. Выйдя в зал, он поднимал руку в нацистском приветствии! Все начинали хлопать. После этого его заменили на другого актера. Нужно было играть коммуниста, секретаря райкома, в крайнем случае старого большевика. В этом случае дадут звание, прибавку к зарплате.

«БИЗНЕС Online» «Мне так приятно, что есть много татарских театров, так это радует. Для их содержания хватит зарплаты одного футболиста» Фото: Анастасия Никитина

«Я ИМАМАМ ГОВОРЮ: ЕСЛИ СОБРАЛОСЬ ХОТЬ БЫ 15 - 20 ЧЕЛОВЕК, ТО ПРОПОВЕДУЙТЕ ИМ НА РОДНОМ ЯЗЫКЕ»

— Ваши прогнозы относительно будущего Камаловского театра?

— Пока там работает Фарид Бикчантаев, театр свою марку сохранит. Тут такое дело, ни в коем случае нельзя ее опускать. Да, может быть, взлететь выше не получится, но назад отступать нельзя ни в коем случае. То, что после Марселя Салимжанова пришел Фарид, я думаю, стало положительным моментом. Он создал свой неповторимый стиль со своей эстетикой.

— Как вы взаимодействуете с другими татарскими театрами?

— Мне так приятно, что есть много татарских театров, так это радует. Для их содержания хватит зарплаты одного футболиста. Там работают самоотверженные люди, несмотря на дождь, снег, холод, жару выезжают по деревням, ставят спектакли. Ради чего? Деньги, что ли, там бешеные платят? Нет. Тут, если есть у человека талант, хочется показать его наружу. Я их считаю выше себя.

— Ну и вы в свое время так же ездили.

— Да уж, тогда гастроли были по три месяца. Выезжали весной, возвращались, когда горох поспевал. Кстати, тогда в деревнях нельзя было достать билеты на наши спектакли...

— А сейчас как?

— У татар к театральному искусству есть предрасположенность. Мы куда только не ездим, приезжаешь в какой-нибудь город в местный русский театр, а там в афише обязательно татарская фамилия артиста есть. К сожалению, сейчас исчез приток татарских артистов со стороны, которые могли бы со сцены на чистом татарском языке играть, чтобы сказать: вот этот прибыл из Челябинска, этот из Перми, другой из Астрахани или Баку. Где они? Нет. Раньше ведь Казань собирала таланты со всей России. Сейчас даже пару таких людей не найти.

— Ощущение, что слова Гаяза Исхаки об исчезновении татарской нации верны.

— Я не знаю такого другого человека, как Гаяз Исхаки, у нас таких нет. Был поражен его судьбе, что касается литературы. В те времена разве думал Исхаки, что его народ, обучившись русскому языку, забудет родной. Конечно, нет. Он хотел сказать, что, если вы не будете знать русского языка, отстанете в развитии от русских. Это же уму непостижимо, чтобы в XXI  веке миллионный народ отказался от своего языка, культуры, искусства. Язык — это чудо, возьмем тот же ислам, как он прекрасен, когда звучит по-татарски, даже азан, суры Корана звучат по-особенному. Они задевают за сердце, религия даже стала нашей, родной. Я имамам говорю: если собралось хоть бы 15 - 20 человек, то проповедуйте им на родном языке, не надо подстраиваться под тех, кто его не знает. Пусть учат татарский. В те времена религиозные деятели были патриотами нации. И вы будьте такими!

Фото: kamalteatr.ru, архив «БИЗНЕС Online»