... На этой неделе Рустам Минниханов и Энгель Фаттахов открыли первую в Арске школу с татарским языком обучения
 Фото: president.tatarstan.ru

«ПРЕДЛОЖЕНИЯ, КОТОРЫЕ ОБСУЖДАЛИСЬ НА ГОССОВЕТЕ ТАТАРСТАНА, — ЭТО РЕАЛЬНЫЙ ПУТЬ К НАХОЖДЕНИЮ КОНСЕНСУСА»

Леокадия Дробижева — руководитель центра исследования межнациональных отношений Института социологии РАН:

— Я думаю, что те предложения, которые обсуждались на Госсовете Татарстана, — это реальный путь к нахождению консенсуса. Для меня показалось важным, что была признана необходимость увеличить количество часов русского языка, о чем говорил президент России, как удовлетворение требований единых норм для Российской Федерации. В то же время важно и то, что нельзя подвергать сомнению статус государственного языка. Об этом тоже говорилось в этих переговорах. Кроме того, важно, что введено понятие добровольного изучения родного языка и указано два родных языка — русский и татарский. Это выбор добровольный, это тоже означает принятие консенсуса. То есть каждая сторона сказала да. Остались, конечно, какие-то согласования, это все же пока незавершенный процесс.

Что касается волны недовольств, все же это должно решаться внутри республики, мне трудно об этом говорить. Должны еще пройти переговорные площадки. «БИЗНЕС Online» организовывал круглые столы, где собирались и та и другая сторона, — и это оптимальный путь решения. Потому еще раз нужно собраться, еще раз проговорить это. Во всех интервью, которые мы брали, исследуя вопрос, как раз люди говорили о том, что учебные часы тратятся бесполезно, поэтому путь к тому, чтобы данное решение было принято русскими, — это создание условий, чтобы язык преподавался с толком, чтобы получать от этого результат.  

Дамир Исхаков — историк, член национального совета «Милли шура»:

— Тут проблема более сложная. Во-первых, насчет того, что министерство образования России с нашей позицией согласилось... Об мы можем узнать только после появления официального письма. Пока речь идет только об устных договоренностях, а их всегда можно поменять. Во-вторых, абсолютно непонятна ситуация с преподаванием татарского языка и литературы в 10–11-х классах. Судя по всему, там не предполагается преподавание этих предметов. В таком случае татары теряют позиции, которые были даже в советский период. У нас была полная средняя школа с изучением татарского языка и литературы.

У меня возникает вопрос: если мы не преподаем в обязательном порядке эти два очень важных предмета, то каким образом можно построить систему высшего образования, которое будет готовить преподавателей для национальных школ? Ибо татарские дети могут остаться без допуска к данной системе образования. Не имея полного среднего образования, невозможно в вузах изучать в том числе татарский язык и литературу. То есть нам не объяснили, к чему приведет эта ситуация на еще более высоких уровнях образования. Видимо, предполагается, что найдутся добровольцы, которые пойдут учить татарский язык и литературу в 10–11-х классах по собственной инициативе. Во-первых, у меня есть сомнения по этому поводу. Во-вторых, это никак не гарантирует продолжения образования в сфере высшего образования.

Если министерство образования Российской Федерации одобрит новые принципы изучения государственных языков Татарстана в школах, это будет сильное отступление. Компромисс за счет татар. Фаттахов сказал, а Минниханов подтвердил, что будет 2–3 часа татарского и, кажется, 11 часов русского. Фактически русский язык будет изучаться в три раза больше, а ситуация была равновесной. Это как раз показатель того, до какого уровня мы собираемся отступать. В итоге будут недовольны и татары, и русские. Самое главное здесь в другом: пока это нигде не закреплено, во ФГОС такого нет, поэтому даже письменная бумага от министерства образования РФ будет не законодательным актом, а решением, которое могут в любой момент (скажем, через полгода) отменить.

Фатих Сибагатуллин — депутат Госдумы РФ:

— Два часа в неделю теоретически могут что-то дать, но методика преподавания должна быть совершенно другой. Я общался с избирателями в своем округе в Казани: там и представители интеллигенции, и простые семьи — все жалуются. Рассказывают, что ребенок подходит и говорит: «Бабушка, нам стишок дали выучить по-татарски, никак не могу это сделать». После этого ребенок начинает ненавидеть татарский язык, не надо ему оценок ставить. Зачем ученикам морочить голову стихами, всякими правилами?! Даже я не знаю, что такое суффиксы: ни в татарском языке, ни в русском! Власти Татарстана вынужденно согласились оставить 2 часа, с этим ничего не поделаешь. Методику надо менять: рассказывать детям не о Габдулле Тукае или Мусе Джалиле, они не знают, кто это, да и не хотят знать, а об Атилле, гуннах, о том, что предки скандинавов были казанскими татарами, создали государство Рюриковичей, последним из которых был Иван Грозный, создавший Россию. Как учебное пособие можно использовать мои книги — у детей будет гордость, они заинтересуются татарским языком. Может, и будут недовольны сокращением до двух часов, но никто на улицу не выйдет.

Михаил Щеглов — председатель общества русской культуры РТ:

— Я думаю, что полгода назад такое положение дел устроило бы людей, сегодня — нет, потому что тактически неправильно сработало региональное руководство. Путин высказался, они сказали, что это не про них. Путин написал поручение по этому вопросу, они стали пытаться за его спиной договариваться с федералами. Все это выглядит очень несерьезно. В итоге люди увидели, что это их война и никто за них ничего не решит... Прокурор тоже прошляпил момент, делал вид, что ничего не происходит. И все это — категорический проигрыш. 

Я считаю, что сейчас нужно всех максимально успокоить, сделать паузу и вернуться к поиску решения. Но какая сейчас пауза, когда Минниханов должен 1 декабря доложить Путину, как мы решили этот вопрос. Что он доложит? Что они тут с федеральными чиновниками переговоры ведут, компромиссы ищут? В общем, тактически руководство Татарстана проиграло. Надо было действовать, когда Путин высказался, когда он начал предпринимать действия, а они два месяца провели в оцепенении. Было очевидно, что ситуация сама не рассосется, а для них это оказалось неожиданностью. Что касается новой волны недовольства, не знаю. Думаю, русские на самом деле будут учить татарский язык. Отмена обязательного татарского не означает его смерти. Пусть успокоятся Аминов и вся братия. Просто не надо работать по принципу «никуда вы не денетесь, мы тут с федералами договариваемся».

По поводу того, как уменьшение часов скажется на качестве преподавания и знаниях школьников, здесь, очевидно, нужно переформатировать само обучение, процесс. То есть надо исключить у русскоязычных обязательную татарскую грамматику, кто хочет, пусть учит. Но из 100 русских детей 99 эти знания никак не пригодятся. Никто не стал татарским поэтом из русских, никто не пишет рассказы на татарском. Руководство Татарстана опоздало не на полгода, а на 10 лет. Создали плохую систему образования татарского языка для русских и сейчас делают вид, что у них трагедия. Сами все это создали, не слушая народ.

...
Фото: Сергей Елагин

«НАДО ДЕЛАТЬ УПОР НЕ НА ТО, ЧТОБЫ ТОРГОВАТЬСЯ В КОЛИЧЕСТВЕ УРОКОВ...»

Айгуль Мирзаянова — PR-директор ГК «Нэфис»:

— Когда-то мне довелось выступать на сцене с известным певцом Айдаром Галимовым и петь песню на татарском языке. Мой татарский не так хорош, петь я вообще не умею. Во-первых, это был вызов, и я люблю делать то, чего никогда не делала. А во-вторых, мне очень нравится эта красивая песня о любви... Я сделала это меньше чем за месяц, двигало мной только одно — желание.

Мне совсем не нравится вакханалия вокруг изучения татарского языка. Грустно читать посты людей, оскорбляющих друг друга из-за национальности, которыми в последнее время пестрели соцсети. Не знаю, в чем причина всей этой свистопляски со школами, изменением учебной программы во время учебного процесса. Кто там на кого хочет надавить и что отобрать... На мой взгляд, эта ситуация обнажила одно — невозможно заставить людей любить родной край с помощью принудиловки, невозможно сохранить мир и единство, запрещая изучение татарского языка тем, кто хочет его учить в полном объеме. И запреты, и принуждение приводят в итоге к протесту.

Александр Сидякин — депутат Госдумы РФ:

— Я бы не мерил это событие такими категориями, как провал или успех, поражение или победа. Государственный язык должен быть, да. С тем, что отдельные проблемы с программой преподавания татарского языка, методикой преподавания были, сейчас не спорит никто, включая нашего министра образования. Все понимают, что количество часов должно быть однозначно меньше русского, что преподавание не должно было быть в таких форматах и так далее. С тем, что язык государственный (а государственными в РТ являются и татарский, и русский языки) должен преподаваться, тоже мало кто спорит. Хочу обратить внимание наших коллег, которые хотят быть современными, отвечать вызовам времени: посмотрите, например, на Каталонию — там вообще образование ведется только на каталонском языке. И если существует определенный язык в определенном месте проживания людей, то обязательно (во все времена это было) существует образовательный сегмент на этом языке. У басков — баскский язык, на территории региона Эльзас во Франции — немецкий. В этом смысл федеративного устройства.

На мой взгляд, оба этих посыла — что перегибы преподавания были, но что язык должен быть — учтены в предложенном варианте. Это и победа республики, и победа здравого смысла, это и победа сторонников одной теории, и победа сторонников другой теории. Здесь нет проигравших. Это то, что называется win-win («победа-победа» — прим. ред.). Нет такого, как в армрестлинге, когда ты берешь руку соперника и кладешь ее. Надо снизить накал страстей. Сейчас эту историю просто разыгрывают, она из плоскости realpolitic (реальной политики — прим. ред.) перешла в историю кидания дротиками повсюду, куда только можно. Сейчас этой темой спекулирует очень много людей. Люди, которые никогда раньше на эту тему не высказывались, в том числе и наши татарские политики, считают должным выступить поборниками или противниками, пытаются оседлать данную тему и на ней куда-то заскочить. Не получится. 

Табрис Яруллин — председатель всемирного форума татарской молодежи:

— Мне кажется, что нет сторонников старой программы, есть сторонники того, чтобы татарский язык развивался, и есть сторонники того, чтобы татарский язык окончательно исчез вообще. И ту и другую сторону мы знаем, многократно слышали их мнение.

Министр образования РТ сказал, что 70 процентов родителей в качестве родного языка выбрали татарский. Это очень хороший показатель в том смысле, что жители Татарстана, вне зависимости от национальности, выбирают татарский язык, чтобы их дети его знали, понимают, что 2 часов обязательного в качестве государственного недостаточно, и хотят изучать дополнительно 2 часа в качестве родного. Единственный вопрос, который сейчас стоит на повестке дня: насколько эффективны будут эти уроки? Сейчас на ситуацию нужно посмотреть с новой стороны — не как противоборство сторонников одной программы или сторонников другой, а как на время возможностей. Нужно в скором времени те методики, которые существовали, — Мещерякова, учебник «Салям!» — приспособить к новым программам и массово внедрить. Их апробировали с родителями, фокус-группами, все родители остались очень довольны. За короткий промежуток времени всем, кто имеет отношение к образовательному процессу по татарскому языку, — общественности, родителям, институту образования — нужно изучить все передовые мировые и российские методики преподавания языка, а также через уроки татарского языка обучать всем современным навыкам: проектный менеджер, лидерство, ораторское искусство.

Вторая большая работа — нужно обратить внимание на преподавателей татарского языка: отправлять их на стажировки, мотивировать, сделать так, чтобы не было потери авторитета перед учениками из-за сложившейся ситуации, сделать из них самых привлекательных преподавателей, на уроки которых хочется бежать. Устроит ли меня 2 обязательных часа татарского языка в школах? Я бы не спешил с ответом. Во-первых, это не два часа, к этому добавится еще и родной язык. И нужно делать упор не на то, чтобы торговаться за количество уроков, а на то, о чем я сказал выше. 

Ильдар Гильмутдинов — депутат Госдумы РФ, председатель комитета по делам национальностей:

— Неправильная постановка вопроса: успех или неуспех. Государственный язык нужно изучать, а в каких объемах или в рамках каких образовательных программ — это тактика, которую надо определять, это назрело. Как это государственный язык республики нельзя изучать? Конечно, нужно! Моя позиция такая: должно быть 3 часа изучения. Сейчас решили, что 2... Но 2–3 часа обязательно нужно изучать. Государственный язык не должен был отдан на добровольное изучение. А те, для кого язык является родным, будут изучать его еще и в рамках дополнительных часов. Те, для кого татарский язык не является родным, могут быть ограничены изучением в рамках государственного языка. В старших классах, когда идет подготовка к поступлению в вуз, татарский язык уже должен быть по выбору. Если дальнейшее обучение у школьника будет связано с изучением татарского языка, то, конечно, нужно и в 10–11-х классах продолжить его учить. Все это и раньше у нас было и не вызывало ни у кого возмущения. Сейчас надо это аккуратно и грамотно довести до ума.

И минобрнауки РФ обязательно должно понять эту ситуацию и активно поработать над тем, чтобы федеральные образовательные стандарты для регионов, где есть несколько государственных языков, предусматривали такую возможность. У нас ведь есть такие регионы, где по пять и более государственных языков, там тоже есть проблемы. Министерство образования не должно быть сторонним наблюдателем, эти вопросы должны были быть давно отрегулированы. Мы уже несколько лет об этом просим. У нас всего три-четыре региона имеет утвержденные на федеральном уровне учебники по изучению родных языков и литературы. Это Татарстан, Якутия, Хакасия — и фактически всё. А остальные? Поэтому они и не занимаются, к сожалению. Но это неправильно! Нельзя просто так сидеть и ждать. Дети же не виноваты, что учебников нет. Всем миром надо подключаться. Это следующая проблема, над которой предстоит поработать.

Айрат Фаррахов — депутат Госдумы РФ:

— Национальный вопрос, вопрос языков всегда был чрезвычайно чувствительным, и мы это увидели на своем примере. Могу сказать, что, активно присутствуя в социальных сетях, ранее я не получал такого количества комментариев ни по какому другому вопросу. Получение решения по данному вопросу в любом случае будет успехом, поэтому очень важно найти это решение. Тот вариант, который предложил президент РТ Рустам Минниханов, абсолютно правильный. И я надеюсь, что те, от кого зависит принятие этого решения (и в федеральном центре, и уполномоченный орган — министерство образования РФ), приложат максимум усилий, чтобы вопрос именно в таком варианте был согласован. А все разговоры вокруг этой темы — только из-за отсутствия необходимой информации.

В соответствии с Конституцией РТ мы имеем два государственных языка, в связи с этим мы имеем как право говорить на двух госязыках — татарском и русском, так и возможность изучать татарский язык тем, кто не является носителем этого языка. Здесь все четко и понятно расписано. Но в любом случае нам нужно подумать о дополнительных эффективных инструментах сохранения татарского языка — помимо его преподавания в школах. Это и развитие науки, культуры. Нужно продумать преимущества использования татарского языка в первую очередь самими носителями татарского языка.

«ДУМАЮ, ЧТО 2 ЧАСА В НЕДЕЛЮ — ЭТО УЖЕ ОБРАТНЫЙ ПЕРЕГИБ»

Елена Машкова — социолог, директор камского центра бизнес-технологий «Развитие»:

— Я сторонник многогранного в лингвистическом плане развития личности. Я выступаю за то, чтобы дети изучали как можно больше языков. В моей русскоязычной семье все всегда нормально относились к изучению татарского языка в школах. И то, что вокруг этого сейчас раздуты такая шумиха и недовольство, и то, что федеральный центр так резко к этому отнесся... Я думаю, что это все очень сильно политизировано, очень сильно ударяет и по престижу республики, и по населению республики, и по двуязычию. Язык — это же важнейший атрибут культуры! Думаю, что 2 часа в неделю — это уже обратный перегиб. Меня очень пугают политизация этого вопроса и такое резкое колебание — то резкое желание всех поголовно заставить изучать татарский язык, то резкий откат назад. Федералы, на мой взгляд, слишком уж сильно давят на республику, лишая ее многих сторон суверенитета, сохранения культуры... Вообще, это вопрос сохранения самостоятельности и свободы выбора как самих граждан, так и республики как таковой, поэтому мне такое принуждение кажется давлением.

Я думаю, что сохранение в школах 2 часов татарского языка в неделю успехом назвать нельзя, скорее это компромисс, какая-то малая уступка со стороны федералов. Отстаивать свои интересы Татарстану, безусловно, нужно, потому что мы национальная республика и всегда были образцом взаимопонимания для других регионов. Всегда считалось, что РТ умеет выстраивать отношения и находить компромисс с федеральным центром. А сейчас складывается впечатление, что сильный просто давит. Полагаю, что свободу выбора — сколько часов ребенку изучать язык — можно было бы отдать на откуп семье. Есть семьи, которые считают, что 2 часов в неделю точно не хватит для того, чтобы школьник нормально освоил язык. Надо семьям предоставить такую возможность.

Думаю, что на качестве образования снижение часов преподавания языка, однозначно, скажется. Я могу сделать такой вывод по аналогии с вузовским образованием. Я в настоящее время преподаю в вузе и вижу, как урезаются часы. Когда мои студенты спрашивают меня: «А почему вы хвалите предыдущих своих студентов, мы что, тупее их?» — я отвечаю: «Нет, конечно, вы очень способные, но у меня настолько мало часов, что я просто не успеваю вам дать предмет». Это количество, которое затем перерастает в качество. А что касается языка, то язык учат не ушами, он учится пятой точкой. Я самостоятельно изучала английский язык и знаю, что это упорный труд, помноженный на количество часов. 

Яков Геллер — генеральный директор ГУП «Агентство по государственному заказу РТ»:

— Я сам реальный носитель нескольких языков. И вот сейчас пытаюсь вспомнить, сколько часов в день в Житомире мы учили украинский язык... Не знаю. Но мне кажется, что я до сих пор в совершенстве владею украинским языком, я на нем могу стихи писать. Да, конечно, украинский по легкости изучения, по языковой близости к русскому нельзя сравнить с татарским. Но ведь и английский, и идиш я знаю неплохо. На идише рассказывал немцам еврейские анекдоты — и они смеялись. На английском, попадая за границу, мы все вспоминаем самые распространенные фразы.

В обсуждении темы изучения татарского языка мне понравился один комментарий в вашей газете: «Вы хотите, чтобы они учили этот язык или чтобы они его выучили?» Вот эти 2 часа — они для чего? Мне кажется, что при изучении татарского языка была сделана большая ошибка, да, может, она и до сих пор осталась: детей заставляют учиться, но не обучают. У меня двое детей родились и выросли в Татарстане, каждый из них по 11 лет учил татарский язык в школе, но они мало что знают по-татарски. А вот мой дядя, который родился и вырос в татарском селе, даже живя в Америке брал трубку со словами: «Исәнмесез! Хәлляр ничек?» И на мое «Мин татарча бельмим» спрашивал: «Что значит „татарча бельмим?“ Как ты можешь не знать языка, если ты там живешь?» Так вот он, все свое детство проведя в татарском селе, этот язык знал на уровне среднего жителя. А моих детей в Набережных Челнах татарскому языку не научили.

У меня внучка сейчас учится в 12-й казанской школе. Она пришла меня навестить в больницу, я тут лечусь немножко, так она со мной говорила на всех четырех языках, которые знает. Она учит иврит, татарский, английский и, естественно, русский. И на всех этих языках она говорит одинаково. Так вот в ее 12-й школе их, мне кажется, научат татарскому языку. А что будет в остальных школах, я не знаю. Я не верю, что есть родители, которые бы не хотели, чтобы их дети научились чему-то. А если родители видят, что их дети не учатся, а мучаются, то тогда они выступают против. Вся проблема — в качестве обучения: в методике, в квалификации преподавателей, в том, что урок татарского языка превратился в формальность как со стороны учителей, так и со стороны родителей, которые на него махнули рукой. Но наша семья даже не сомневается, что внучка должна и будет знать татарский язык. По крайней мере на разговорном уровне. Она не будет изучать грамматику и не станет татарским филологом, но она сможет купить товары в магазине, поддержать разговор среди татароязычных подруг и, если ее занесет в татарскую деревню, сможет общаться и там. Например, я сейчас в больнице стараюсь поддерживать общение с татарскими нянечками, которые у нас очень хорошие.

Михаил Скоблионок — предприниматель, президент еврейской национально-культурной автономии РТ:

— У меня в школе уже давно 2 часа, так как у меня кроме татарского, английского, русского есть еще и иврит. Мы в школе четыре языка учим, поэтому нам уже давно было разрешено министерством образования 2 часа. Для властей Татарстана это никакой не успех, образование — это такая вещь, что чем больше человек языков знает, тем это лучше. Когда в других школах было 4 часа татарского в неделю, дети его не знали: мои дети закончили школу, ни один из них не знает татарского языка, хотя по 4 урока татарского языка было. А 2 часа — это просто для вида, не будут они учить татарский никогда, потому что люди говорят, что нет грамотной методики изучения, нет грамотных преподавателей, которые могли бы хорошо строить свои уроки. Ну что они делали для того, чтобы дети понимали разговорную речь? Уменьшение часов никак не повлияет, ведь качество преподавания и так безобразное, какое там качество! Учить надо с детских лет, с садика... Учить надо серьезно, а не как сейчас.

Татьяна Гурьева — руководитель набережночелнинского отделения партии «Коммунисты России»:

— Я считаю, что вопросы количества часов, методик изучения языков должны определять специалисты. Безусловно, каждый народ должен знать свой родной язык, свою историю, но качество преподавания языка в школах оставляет желать лучшего. Сегодня школа, к большому сожалению, не дает нормального образования, и это касается не только татарского языка. Чтобы дети поступили в вузы, родители вынуждены нанимать репетиторов. И конечно же, не должно быть никаких дискуссий на этот счет в публичном пространстве, где людей стравливали бы по национальному признаку. Сейчас же чувствуется, что обстановка нагнетается намеренно. Я ни в коем случае не выступаю против изучения татарского языка, ведь все мы живем в национальной республике, знание дополнительного языка любому человеку может пойти только на пользу, но при этом полагаю, что основному контингенту учащихся в школах вполне достаточно было бы знаний просто разговорного татарского языка, причем не в ущерб русскому, как это делалось до сих пор. Следует признать, что это было фактически принуждение. Люди терпели, но любому терпению, как известно, всегда наступает конец.

Считаю, что в изучении татарского языка нужен дифференцированный подход. Жители Татарстана, безусловно, должны знать татарский язык. Но для основной массы достаточно знаний разговорного языка, знаний истории родного края, культуры татарского народа. А татары, безусловно, должны изучать язык глубже. Специалисты должны определить методику для качественного обучения и татарскому, и русскому языкам. И нужно на уровне руководства республики прекратить использовать национальный вопрос в своих интересах и политику двойных стандартов, когда выясняется, что в элитных школах, где учатся их дети, татарский язык изучают всего 1 час в неделю. А нам с высоких трибун говорят о том, что у нас все соответствует стандартам. 

Сергей Еретнов — экс-депутат горсовета Набережных Челнов:

— На мой взгляд, главное возмущение народа в вопросе изучения татарского языка было в том, что уроков русского языка в школьной программе было меньше, чем уроков татарского. Думаю, что изучать Лермонтова и Пушкина на татарском, когда ты их же читаешь и в русской литературе, — это просто бессмысленная трата времени. Весь вопрос ведь состоит в качестве и в методиках преподавания татарского языка, а не в том, сколько же там часов на его изучение отводится. Учебники татарского языка были написаны 25 лет тому назад, и то, что в них написано, к живому татарскому языку вообще не имеет никакого отношения!  И в этом моя претензия к власти — за 25 лет в Татарстане так и не могли создать нормальный учебник татарского языка. Неужели у нас нет специалистов, которым под силу эту задачу решить?! В данной ситуации, когда власти смогли настроить против себя практически половину населения республики, думаю, этот компромисс о 2 часах в неделю татарского языка можно назвать победой в том смысле, что власти республики хоть чего-то добились в этом вопросе.

Но проблема в том, что власть перестала слышать свой народ. Народ это очень сильно раздражает. Почему ведутся какие-то тайные переговоры в Москве, а с людьми никто не разговаривает и мнение жителей республики никого не интересует? Министр образования РТ, я считаю, сделал для того, чтобы люди с негативом стали относиться к изучению татарского языка в школах, за последнее время больше, чем кто-либо за предыдущие 25 лет. Ситуацию же переломило не мнение народа, который живет в Татарстане, а упорство федерального центра через прокуратуру. Но это же очень плохо! А руководство республики пыталось этот вопрос переломить через колено, пытаясь нам всем доказать, что это государственный язык. Татарский язык, конечно, надо изучать — с этим ведь никто и не спорит! Нас пытаются убедить в том, что татары борются за свое право... Так никто и не оспаривает его, но вы сделайте так, чтобы это право было не навязанным, а действительно хорошей программой изучения татарского языка!  

«МАЛОВАТО, КОНЕЧНО, НО СЕЙЧАС НАДО УСПОКОИТЬСЯ»

Индус Тагиров — академик АН РТ:

— Это меня не устраивает, потому что преподаванию русского языка отводится 6 часов плюс ко всему все предметы преподаются на русском языке, татарскому отводится мизер... Таким успехам я бы не радовался. Да, это определенное продвижение вперед, но не то, что мы хотели. Противопоставление уже давно существует, есть люди русской национальности, которые в суд подают на республику и требуют каких-то миллионных компенсаций, — это есть, правда, это единицы, конечно, потому что большинство рядовых людей никогда таких противоречий не имели и всегда жили в мире и дружбе. Надо эти 2 часа использовать максимально, например, качество преподавания нужно улучшить, давать домашнее задание и дополнительные уроки для тех, кто хочет этого. Желающие будут, есть русские люди, которые желали бы и с удовольствием изучают язык, добиваются больших успехов. Так оно и будет.

Хафиз Миргалимов — депутат Госсовета РТ, лидер фракции КПРФ:

— Вообще этой проблемы не должно было быть. Ее надо было решать в 2009 году, когда из образовательных стандартов убрали национальный компонент. Здесь вины или беды нашего министра Энгеля Наваповича Фаттахова нет. Предыдущему министру надо было об этом подумать. Считаю, что эта проблема даже не требовала вмешательства Госсовета РТ. Референдумом у нас принята Конституция, которой определено два госязыка — русский и татарский. Все надо решать за круглым столом. Специалисты, профессионалы должны разработать учебники, методику, подготовить учителей. Думаю, что федеральный центр в лице министерства образования РФ и региональные власти в лице минобразования РТ найдут приемлемые пути решения вопроса. 2–3 часа языка татарского должно быть, не в ущерб, конечно, русскому языку.

Субъекты имеют право самостоятельно определять свой государственный язык. Также я считаю, что знание языка помогает больше узнать об истории татарского народа: его культуру, самобытность, писателей, музыку. У Черномырдина есть такое выражение: «Не чешите там, где не чешется, а если даже чешется, то чешите, чтобы никто не видел». Посмотрите — как будто улей разворотили. Разве можно было вовлекать детей, родителей, всю общественность? Разве эта проблема того стоит? Я сам, когда в 1975 году поступал в КГУ, сдавал историю на татарском языке, изложение писал на татарском языке, так как закончил 10-летнюю национальную школу. И никогда не жалею, что изучал основы истории и литературы на татарском языке. Мне русский язык давался очень сложно, вы слышите, что я до сих пор говорю с акцентом. Но я горд, что знаю великий русский язык. В свое время я изучал французский язык, преподаватель мне говорила: «Пусть я никогда не поеду в Париж, не буду жить во Франции, но высокообразованный человек должен знать два-три языка». И она была права. Дети, которые сегодня изучают татарский язык, когда-то скажут спасибо за то, что мы отстояли, пусть и в меньшем количестве, преподавание татарского языка. Школы — это последнее место для изучения языка, не надо наших людей этого лишать. Были проведены социсследования: более 65 процентов граждан за изучение татарского языка не как факультатива, а как обязательного в стенах школы.

Василь Гайфуллин — бывший министр образования Татарстана (1990–1996):

— 2 часа в неделю — это очень мало, ведь есть программа, которая давно уже была принята. Если ее сократят, то это принесет вред знаниям. Надо оставить все  так, как раньше было, может быть, с русскими детьми нужно отдельно договариваться, ведь если человек не хочет знать татарский, то ничего с ним не сделаешь, он останется моноязычным. Это не успех, это отступление, ведь у нас есть свое право ставить требования: у нас есть закон об образовании, Конституция РТ, Конституция России тоже нас поддерживает, нельзя отступать. Для нашего народа это скатывание назад. Все идет к тому, чтобы уничтожить язык нации, потом будут роптать: может, 1 часа достаточно, а 2 много. Сокращение часов приведет к уменьшению знаний среди учеников. То, что дается за 4 часа, никак нельзя дать за 2, это все будет поверхностное изучение.

Мансур Гилязов — драматург:

— Маловато, конечно, но сейчас надо успокоиться и через какое-то время поднять этот вопрос еще раз. Тем, кому реально нужен татарский язык, например, нашей семье и многим другим семьям, нужно найти какие-то новые формы. Я думаю, что у человека должен быть выбор, но исключать изучение татарского языка нельзя. Успех ли это или отступление? Сейчас главное — снизить накал страстей, потому что я во всем этом вижу определенную провокационную составляющую, заключающуюся в том, что подстегиваются негативные настроения против изучения татарского языка и все это провоцирует проблему. Я не знаю, кто за этим стоит, но провокация есть в этом. Это спланированная акция. Скажется ли снижение часов на качестве образования, не знаю... Честно говоря, я ни в школе, ни в институте не изучал английский язык, но, когда мне стало интересно и нужно, я взял его и выучил. Если брать абсолютно честно, тот, кому нужен татарский язык, его выучит, но условия для обучения должны быть, потому что это наш родной язык.

Рашит Низамов — ректор КГАСУ:

— Как бы ни сложились обстоятельства решения этого вопроса, недовольные всегда будут. Они будут в любом случае как с одной, так и с другой стороны. Одни скажут, что вообще нужно было убрать изучение татарского языка, другие — что мало часов оставили... Но я думаю, что таким образом найдены хороший компромисс, понимание. И при желании этого достаточно, чтобы изучать язык. Но я всегда говорю, что у нас нужно переформатировать само преподавание языка, его необходимо сделать более интересным, более простым. Я это знаю по своему опыту изучения английского. По-моему, при этом нужно давать минимум правил, больше разговорной речи, показывать фильмы, какие-то диалоги. Минимум правил должно быть, чтобы они, как говорит нынче молодежь, не выносили мозг, чтобы человек на каждом уроке получал какие-то позитивные эмоции. И если по этому пути пойдут, то будет, наверное, успех, всем будет приятно изучать язык, повышать свои компетенции. И тогда все останутся довольны. Во всяком случае, хотелось бы в это верить.