«Все знания, которые я получил в 19 - 20-летнем возрасте, оказались ненужными» Фото: Сергей Елагин

«ЭЛЕКТРОКАР МОЖНО ОБНОВЛЯТЬ КАК ТЕЛЕФОН»

– В университете Аризона Стейт вы учились по направлению «бизнес-коммуникация». Что это?

– Как и в любом другом направлении с приставкой «бизнес», я изучал экономику и математику. «Коммуникация» – это про разные формы общения с людьми. Но не могу сказать, что узнал многое о том, как нужно вести себя в мире бизнеса. Я не придерживаюсь хорошего мнения о нашей системе образования.

– Что бы вы в ней поменяли?

– В первую очередь год обучения не должен стоить 30 - 40 тысяч долларов. Это очень дорого. Кроме того, надо что-то менять в самой программе. Я учился очень хорошо, мне было комфортно в этой системе, но это не значит, что она подходит для каждого. Как можно проучиться несколько лет и не получить ни малейшего представления, как распоряжаться деньгами? Зато узнали формулы сокращенного умножения. Они с таким усердием вдалбливают все эти ненужные вещи, но практически не затрагивают действительно важные темы.

– Ваше второе образование – «бизнес-лидерство».

– Это можно использовать сразу в нескольких профессиях. В этом и причина, почему я выбрал такое направление. Если я захочу стать баскетбольным тренером, то могу сказать «Хэй, у меня есть научная степень в лидерстве». Если появится желание стать риелтором, могу повторить то же самое. К тому же надо учитывать правила NCAA. Если ты переходишь из одного университета в другой, то должен отсидеть один год. Но из-за того, что я завершил трехлетнее образование в Аризоне и выбрал другое направление в Маркетте, мне разрешили играть.

– Когда вы учились в Маркетте, у вас болела мама...

– Не скажу, что это худшее время в моей жизни, но самое сложное. Больше всего волновался по той причине, что маме не могли поставить диагноз – не было понятно, какой именно рак у нее. Мне пришлось уйти из университета, за чью команду я хорошо выступал, чтобы быть ближе к дому. Все знания, которые я получил в 19 - 20-летнем возрасте, оказались ненужными. Все вокруг поменялось: погода, университет, команда, жизненная ситуация. Просто все. И, в конце концов, болела мама. Это был очень трудный период в жизни, но я многое узнал о себе.

– Есть видео, где вы переписываете какой-то фрагмент из книги. Зачем?

– В этом году я уже не записал столько, как раньше, а зря. Это была религиозная книга, цитирующая Библию. А записывать мне посоветовал мой тренер в университете. Когда ты что-то записываешь, это откладывается в памяти лучше, чем после простого прочтения. Просыпаешься, читаешь книгу, переписываешь, и в твоем сознании появляется какое-то чувство мира и целостности.


– О чем вы еще читаете?

– Недавно посоветовал Мелвину Эджиму книгу Тони Роббинса под названием «Деньги: Мастер игры». Финансы – это одно из моих увлечений. Роббинс – мотивационный спикер, который сделал серию интервью с самыми богатыми людьми мира. Книга показывает людям, что они могут распоряжаться своими сбережениями самостоятельно, как это делают многие миллиардеры, а не нанимать кого-то и терять на этом деньги.

– Можете привести примеры людей, которые сами распоряжаются деньгами?

– Собственно Тони Роббинс.

– Марк Цукерберг?

– Кто-кто? А-а-а, Закерберг (английское произношение – прим. ред.)! Не знаю насчет него, но Уоррен Баффет точно делает все сам.

– Илон Маск?

– Тоже не знаю, но Маск мне нравится. Когда я завершу карьеру, то куплю одну из его машин. Сейчас в такой покупке нет смысла, потому что 10 месяцев в году я провожу не дома. Но если вдруг возникнет необходимость в машине, выберу Tesla.

– Машина, работающая на электричестве, – в России это кажется фантастикой.

– А в США это уже реальность. Самое интересное, что электрокар находится в худшем состоянии как раз в день покупки. Что происходит с остальными машинами? Чем дольше ты ими пользуешься, тем больше они изнашиваются. Но *** Tesla становится только лучше. Ты можешь прокачивать ее как телефон, загружая разные обновления и обновляя операционную систему.

– Где ее можно подзарядить?

– Дома. Зарядки вполне хватает на несколько дней. Если ты проезжаешь, допустим, больше 400 километров за сутки, то понадобится подзарядка, и с этим нет никаких проблем. Возможно, в Америке электрических заправок уже больше, чем бензиновых. Они занимают меньше места и расположены чуть ли не у каждого продуктового магазина. Машину можно зарядить даже на парковке в «Стэйплс Центре», если ты приехал посмотреть баскетбол.

– Сможет ли Маск реализовать другой проект – прорыть тонель под Лос-Анджелесом?

– Сможет. Вопрос в том, разрешат ли ему это сделать.

«Наш спорт – это на 80% голова и только на 20% физика» «Наш спорт – это на 80 процентов голова и только на 20 процентов физика» Фото: Михаил Бормин, unics.ru

«ПРОМАХНУЛСЯ – ЗАБЫЛ ОБ ЭТОМ»

– Вы занимались в школе со спортивным психологом. Как с ним встретились?

– Через одного человека, которого я считаю своим наставником и большим другом. Дело было во время моего последнего года в школе. Он сказал, что с этим психологом работали многие успешные игроки. Обычно люди думают: «Ой, мне не нужен психолог, я и сам со всем справлюсь». Но я не мог упустить возможность стать лучше. Сказал себе – почему бы и нет, ведь это как раз была такая возможность.

– Помогло?

– Не могу сказать, что общение с психологом полностью поменяло мою жизнь, но это был полезный опыт. По моему мнению, наш спорт – это на 80 процентов голова и только на 20 процентов физика. Да, у тебя может быть атлетизм, данный природой, но если ты не можешь морально подготовиться к игре или тренировке, то никогда не достигнешь успеха.

– С какими психологическими трудностями сталкивается баскетболист?

– Их очень много: игра через травмы, давление от броска на последних секундах, ощущение, что ты борешься с тренером – сразу скажу, что в этом сезоне у нас такого нет – и пытаешься ему что-то доказать, завоевать его доверие, ну и конечно, адаптация к новой стране и новой команде. В твоей жизни появляются 15 новых людей, вы живете вместе 10 месяцев, и год за годом все это повторяется. Не так просто, как кажется.

Также очень важная вещь – реакция на ошибки. Многие так переживают после каждого неудачного момента, что это негативно сказывается на их дальнейшей игре. Стефан читал одну книгу и дал такой совет: если ты промахнулся два раза подряд, это не означает, что ты должен отказаться от третьего броска. Один отдельно взятый бросок никак не связан с другим. Промахнулся – забыл об этом. Нельзя мучать себя мыслями «Какой же я безнадежный» или «Не могу поверить, что это случилось». Так бы тратишь энергию впустую, хотя мог бы вложить ее во что-то полезное.

– Для вас это первая команда, где вы обсуждаете с партнерами книги?

– Да, такого раньше не было. От прошлого сезона в Испании у меня остались только хорошие воспоминания. Но здесь я получаю очень много знаний. Рад, что я часть этой команды и что у меня есть возможность учиться у Стефана и Джамара, которые старше меня, и у Мелвина, с которым мы знакомы со студенческих времен. Про других игроков в УНИКСе могу сказать то же самое. Мы проводим вместе 90 процентов времени, и нам всем повезло, что собрался такой коллектив.

– Как вы справялетесь со стрессом и депрессией?

– Раньше я просто закрывался и был сам по себе. Недавно я понял, что лучше переключаться. В большинстве случаев все волнения возникают из-за баскетбола. Но важно понимать, что спорт – это не вся жизнь, только ее часть. Я могу позвонить невесте, маме, сестре, узнать, как у них дела, поговорить о том, что никак не связано с баскетболом. И после у меня набирается достаточно энергии, чтобы решить все проблемы, с которыми я сталкиваюсь на площадке.

– Мария Шарапова в книге писала, что использует шопинг-терапию.

– Нет, это не мой случай. Во время сезона я стараюсь не совершать больших покупок. Карьера может подойти к концу в любой момент – даже когда я об этом не буду догадываться. Так что я говорю себе: «Надо откладывать деньги – кто знает, что будет дальше». Но вот парадокс: я играю лучше, когда совершаю какие-нибудь покупки.

– В прошлых интервью вы говорили, что интересуетесь модой. В чем заключается этот интерес?

– Я хорошо разбираюсь в мужской одежде. Многие даже не догадываются, что обычный костюм состоит из большого количества частей, и когда они надевают костюм, то не могут понять, сидит ли он хорошо или нет. Я же знаю все: какой у меня размер, какой тип костюма мне лучше всего подходит и к каким дизайнерам следует обратиться. Я уже выбрал, что надену на свадьбу и кто это изготовит. Остальные доверяют это своим женам.

– Когда вы идете по улице, возникают мысли «Этому парню стоило одеться по-другому»?

– Постоянно. Но у меня нет с этим проблем. По одежде можно сформировать первое впечатление о человеке еще до того момента, как он что-то скажет. В то же время нельзя судить о людях только по внешнему облику. Но все-таки я считаю, что лучше следить за тем, как ты одеваешься и выглядишь перед остальными.

– Какой у вас стиль?

– Люблю классику. Хочу быть уверенным в том, что вся моя одежда будет актуальна и сейчас, и через 10 лет. Еще я смотрю на то, как та или иная вещь сидит на мне. Мне может приглянуться джемпер, но если он как-то подвисает тут и там, я его не возьму или возьму, но отдам на подшивку.

– Сейчас на вас носки и тапочки. Говорят, что так нельзя.

– Это такая баскетбольная мода. Я ношу тапочки с носками еще со школы. Тебе говорят, что так нельзя, но ты все равно ходишь вот так. Но не принимайте ту одежду, которая на мне сейчас, за какую-то моду. Так я одеваюсь, когда иду на тренировку.

«Могу зайти и в Zara, и в Lous Vuiston» «Могу зайти и в Zara, и в Lous Vuiston» Фото: Михаил Бормин, unics.ru

«РУБЧИНСКИЙ? КТО ЭТО?»

– В какие магазины вы обычно ходите?

– Могу зайти и в Zara, и в Lous Vuiston.

– Можете взять белую футболку от Louis Vuiston?

– Есть люди, которые покупают в таких брендовых магазинах буквально все – от трусов до носков. Но мне это кажется странным. Если я что-то беру в дорогом бутике, то надолго. У пиджака от Burberyy и шляпы от Dsquared такое качество, что их можно носить много лет. А футболка быстро потеряет свой вид, поэтому тратить 500 долларов на нее в Louis Viton я не буду.

– Вам нравится, как одеваются люди в России?

– Трудный вопрос. Во-первых, здесь холодно. Во-вторых, я не часто хожу по улицам – только до зала и обратно.

– Но у вас складывается впечатление, что это крупный город? Или колхоз?

– Нет, такого сказать не могу. Однако если составлять рейтинг городов, в которых я играл, Казань не будет на первом месте по стилю.

– Носите ли вы угги?

– Ботинок у меня нет. Но есть тапочки.

– Любите ли укороченные штаны?

– Только когда на улице тепло. Зимой так точно не походишь.

– Как вы можете объяснить успех Гоши Рубчинского?

– Кто это такой?

– Дизайнер из России. Кевин Дюрэнт надевал его футболку с надписью «Стиль».

– Если одежду этого дизайнера носят нужные люди (похоже, это и происходит), начинается цепная реакция. Кевин Дюрэнт надел эту футболку, надпись на русском стала трендом, все стали следовать ему.

– Какая звезда лучше всех одевается, по вашему мнению?

– Думаю, нужно выбрать баскетболиста...

– Расселл Уэстбрук?

– Ни за что. Я уважаю то, как он одевается и создает вокруг этого дискурс. Он делает то, что хочет. Но я так не могу одеваться. Он следит за трендами, я люблю классику.

– Может, ЛеБрон? Он носит такие же шляпы, как и вы.

– Да, это так, но ЛеБрон не мой фаворит. Никак не могу подобрать нужную кандидатуру.

– Сколько, кстати, у вас шляп?

– Я очень долго колебался, прежде чем взять первую в Лас-Вегасе. Сейчас у меня пять штук, но в Казань я не взял ни одной.

– В Испании вы выложили фото людей, одетых как Ку-Клукс-Клан. Как вы их встретили?

– В Севилье эта одежда имела совсем другое значение. Они надевают это во время священной недели и скрывают лицо, чтобы подчеркнуть важность Бога в жизни человека. И я знал об этом до того, как сделал посты в соцсетях. Традиция зародилась за 100 лет до появления Ку-Клукс-Клана. Просто хотел это показать подписчикам типа: «Блин, это жесть». Если бы я увидел такое в США, то убежал бы.

– Что такое Ку-Клукс-Клан в вашем понимании?

– Движение, которое зародилось во времена рабства. Члены Ку-Клукс-Клана считали, что белые – это единственная раса, которая должна существовать на земле. Они сеяли страх и ненависть среди представителей других рас – в те времена это были темнокожие. Их линчевали, вешали на деревьях и многое другое. Когда мы с невестой увидели фигурки-сувениры людей, одетых, как Ку-Клукс-Клан, спросили: «Зачем вы все это продаете?» Нам ответили, что это не ККК, а святая неделя, давняя традиция.

– Вы жили в Лас-Вегасе три года. Считается, что это город прежде всего для туризма.

– Мне очень нравится в Лас-Вегасе: замечательная погода, на улицах спокойно и чисто, цены гораздо ниже в сравнении с Лос Анджелесом или Нью-Йорком, не нужно тратить деньги на то, чтобы видеться с родственниками и друзьями, потому что они сами приезжают к тебе минимум раз в год. И самое важное – налоги. В некоторых городах к федеральному налогу добавляется налог от штата. В Неваде такого нет. Так что ты экономишь уже за счет того, что живешь там.

– В чем минусы Лас-Вегаса?

– Если тебе не нравится жара, то не понравится и Лас-Вегас. Еще есть мнение, что у людей здесь развращенное сознание, которое крутится только вокруг вечеринок и красивых девушек – все ведь работают в клубах, казино или отелях. Но если ты окружен правильными людьми, все нормально. Я жил в 15 - 20 минутах от Лас-Вегас-Стрип (та самая улица, где расположены все казино), не ходил на тусовки и чувствовал, что живу в нормальном городе.

– Что вы думаете о новом клубе НХЛ в Лас-Вегасе?

– У меня есть друг, который работает на хоккейной арене и продает клубную атрибутику. Но я мало что знаю о команде. Могу сказать, что у них формируется сильный фан-клуб, потому что в город приезжают топовые соперники, и что спорт в Лас-Вегасе будет продолжать расти. Думаю, через два-три года в городе появится клуб НФЛ.

«ЕСЛИ Я СКАЖУ HELLO, МНЕ ОТВЕТЯТ В 99,9 ПРОЦЕНТАХ СЛУЧАЕВ»

– Вы родились в Миннесоте. Это самый хоккейный штат в Америке?

– Да, именно так его называют – отчасти по той причине, что там холодно.

– Так же холодно, как в Казани?

– Скорее всего. Но моя мама сказала, что в Казани немного холоднее. Она наводила справки, прежде чем я подписал контракт с УНИКСом.

– В клубе вас называют перфекционистом. Согласны?

– Да. Мне это и помогает, и наносит вред. Иногда я не могу пойти на риск, потому что боюсь не достичь идеального результата. Это касается и баскетбола, и обычной жизни.

– Вашу невесту бесит ваша дотошность?

– У нее как-то получается с этим справляться. Хотя обычно мой порядок дома действительно бесит людей. Для меня принципиально, чтобы в шкафу большие тарелки стояли только рядом с большими тарелками, а маленькие – с маленькими. Очень напрягает, когда мама приезжает и переставляет все по-своему. Но невеста так не делает, она относится к этому с пониманием.

– Вы сами убираетесь дома?

– Раньше – да. В этом сезоне я впервые нанимаю домработницу. Забавно, что после уборки я все равно делаю ей замечания. Я вижу, что она не убралась как надо в некоторых местах, и прошу протереть заново. Она злится. Но что поделать? Я плачу за это деньги.

– В чем плюсы вашего перфекционизма?

– Он помог мне в баскетболе. Как раз из-за него я тренируюсь по максимуму весь год.

– В школе вы всегда получали оценки «отлично»?

– Самая высокая оценка – 4,0. У меня было 3,9. Так я смог получить и академическую, и спортивную стипендии в университете. В то же время я не расстраивался, когда получал балл ниже. Если по-честному, я особо и не напрягался. Вот почему меня не устраивает такое образование. Я получал свои отличные оценки только из-за того, что мог прочитать какой-то текст, а потом его перефразировать на бумаге. Я ничему не учился – только что-то переписывал и забывал через несколько часов.

– Какое у вас впечатление от Казани?

– Поначалу было трудно. Погода была хорошей, но сейчас солнце стало заходить очень рано. Также были проблемы культурного плана. В первый раз в моей карьере в городе не разговаривают на английском. Если я скажу в магазине «Excuse me», это приведет к тому, что продавщица просто замолчит. Знаю фразу «Как дела?», но в таких ситуациях она не помогает. Может, люди думают, что я проявляю какое-то неуважение, когда разговариваю с ними по-английски. Но сейчас меня все устраивает. Я понимаю, что у вас другой менталитет и есть историческая причина, по которой вы немного закрыты.

– Что это за причина?

– В вашей стране много лет держался коммунистический строй. Многие люди работали на правительство и старались найти врагов советской власти. Если ты говорил не те слова не тому человеку, то мог попасть в серьезную передрягу.

– В магазине вам не могут ответить по-английски точно не по этой причине.

– Хорошо, приведу другой пример. Когда я с кем-то попадаю в лифт и говорю «Привет!», никто мне не отвечает. На меня только смотрят как на идиота. Я уже понял, что «Привет» – не самое подходящее слово в общении с незнакомым человеком. Но это не отменяет того, что со мной не здороваются в доме, где я живу. Это какое-то безумие. Если я скажу «Hello» в любом городе США, в 99,9 процентах случаев мне скажут «Hello» в ответ.