В ПЕРВУЮ МИРОВУЮ И ГРАЖДАНСКУЮ ВОЙНЫ ПОГИБЛИ 19 МИЛЛИОНОВ РОССИЯН

1920 год. После 7 лет Первой мировой и Гражданской войн положение страны было катастрофическим. Она потеряла более четверти своего национального богатства. Не хватало самых необходимых продуктов питания. Сайт «История РФ» приводит данные: «Людские потери с начала Первой мировой войны от боевых действий, голода и болезней, „красного“ и „белого“ террора составили 19 миллионов человек. До осени 1918 года огромные поставки сырья и продовольствия осуществлялись, согласно условиям Брестского договора, в Германию и Австро-Венгрию. Отступая из России, интервенты вывезли с собой пушнины, шерсти, леса, нефти, марганца, зерна, промышленного оборудования на десятки миллионов золотых рублей. Из бывшей империи эмигрировали около 2 млн человек; среди них – почти все представители политической и финансово-промышленной элиты дореволюционной России».

Не лучшим положение вещей было и в Казанской губернии, на территории будущей Татреспублики. Здесь дважды пролегала линия фронта Гражданской войны, что подорвало и без того слабую экономику края. Отсюда в армию было мобилизовано 44% взрослого мужского населения, в результате чего 24% крестьянских хозяйств оказались лишенными рабочих рук. Валовой сбор хлеба в 1920 году сократился до 32,7 млн пудов против 124,2 млн пудов в 1913 году. Промышленность давала в 1920 году только 29% продукции довоенного производства. Численность рабочих за годы военных действий уменьшилась более чем вдвое по сравнению с тем же 1913 годом. Разрушенный транспорт не обеспечивал промышленность топливом и сырьем.

Воспользовавшись кратковременной передышкой в военных действиях, в Москве 29 марта 1920 года собирается IХ съезд РКП(б). Большевики, считая победу в Гражданской войне уже состоявшейся (к тому времени белогвардейские вооруженные силы юга России были полностью оттеснены в Крым и их окончательное поражение считалось уже делом времени), обсуждают главный на тот период вопрос – восстановление разрушенного хозяйства. Среди приоритетных путей восстановления экономики, среди которых были разработка и реализация единого хозяйственного плана возрождения страны (прообраз будущих пятилеток, первая из которых началась в 1928 году), всеобщая электрификация (ленинский план ГОЭЛРО), назвали и вопрос о профсоюзной деятельности.

К тому времени ЦК партии уже вынашивал идею замены политики военного коммунизма новой экономической политикой, призванной укрепить союз рабочего класса с крестьянством на хозяйственной основе. В этих условиях возрастала роль профсоюзов, которые насчитывали к 1920 году свыше 6 млн членов. В целях укрепления профсоюзов и активизации их деятельности, ослабевшей в годы войны, ЦК РКП(б) считал необходимым отказаться от военных методов профсоюзной работы и перейти к последовательной рабочей демократии в профсоюзных организациях.

Открывший съезд и выступивший с докладом лидер большевиков, первый руководитель советской России Владимир Ульянов-Ленин с присущей энергией говорил: «Надо идти вперед. Надо с энергией, с единством воли подниматься выше. На профсоюзы ложатся гигантские трудности. Надо добиться, чтобы они эту задачу усвоили — в духе борьбы против остатков пресловутого демократизма <...> Наши профсоюзы оказали гигантскую помощь в строительстве пролетарского государства. Они были звеном, которое связывало партию с миллионной темной массой. Не будем играть в прятки: профсоюзы выносили на своих плечах всю задачу борьбы с нашими бедами, когда приходилось помогать государству...»

В числе прочих 553 делегатов съезда ему внимал и представитель Витебской губернии Карл Яковлевич Фиге, вскоре после партийного форума направленный в Казань со специальной миссией на пост председателя Казанского губернского революционного комитета.

Кроме экономической, в Казанской губернии в то время актуальной была и проблематика определения путей национально-государственного устройства региона. Уже почти год как существовала Автономная Башкирская Советская Республика, назревало провозглашение и Татарской. 26 января 1920 года политбюро ЦК РКП(б) одобрило организацию Татарской Социалистической Советской Республики. Менее чем за месяц до IХ партсъезда у Ленина побывали будущие руководители Татреспублики Бурхан Мансуров (1889–1942) – первый председатель президиума Центрального исполнительного комитета Татреспублики (ТатЦИКа) в 1920–1921 годах – прим. ред.) и Сахиб-Гарей Саид-Галиев (1894–1938) – первый председатель совета народных комиссаров Автономной Татарской ССР с 1920 по 1921 год, репрессирован, расстрелян в 1938 году, реабилитирован посмертно – прим. ред.). Тогда же, в марте 1920-го, был представлен проект положения о Татарской Автономной Республике. До провозглашения Татреспублики оставались буквально недели.

Очевидно, центру далеко не лишним показалось иметь не просто соглядатая назревавших на берегах Волги событий, но и полномочного представителя, способного в них вмешаться – если что, оказать влияние. Выбор ЦК пал на латыша из Витебска Фиге.

«МЫ ДОСТИГНЕМ МИРА ТОЛЬКО СИЛОЙ ОРУЖИЯ»

Участник Октябрьского переворота (в те дни ему было только 20 лет), Фиге тем не менее не входил в боевики из когорты латышских стрелков. По крайней мере, сайт latvjustrelniekiего в их числе его не упоминает. Его стезя, его оружие – последовательная, кропотливая работа с людьми, дар слова, дар убеждения, которым он владел вполне, несмотря на молодость и «чухонское» происхождение. Плюс фанатичная убежденность в правоте большевистских идей. В 21 год он становится комиссаром труда пусть небольшой, но все-таки губернии – Костромской. Менее чем через полгода Фиге – уже секретарь исполнительного комитета Костромского губернского совета, то есть входит в советское руководство края. В следующем, 1919, году он возглавил Витебскую губернскую парторганизацию большевиков, затем – Витебскую советскую власть (председатель исполнительного комитета Витебского уездного городского совета). 23-летнего успешнейшего партаппаратчика направляют делегатом на IХ партсъезд, где он, попав в поле зрения руководства ЦК, направляется эмиссаром в неспокойную будущую АТССР.

В упоминании о IХ партсъезде не зря акцентируется профсоюзная тема. Наряду с проблемами голода, послевоенной разрухи, национально-государственного устройства как их следствие вспыхивают и внутрипартийные конфликты. Против «генеральной линии» партии, поставившей вопрос об отказе от военных методов работы, характерных для периода военного коммунизма, выступили троцкисты. Они навязали дискуссию о профсоюзах. Дискуссия далеко вышла за рамки вопросов о роли профсоюзов в новых исторических условиях и превратилась в дискуссию по коренным вопросам пролетарской революции. В противовес оппозиционным платформам Ленин составил свою, марксистскую, которая получила название «платформы десяти». В январе 1921 года он срочно публикует статью «Кризис партии» и брошюру «Еще раз о профсоюзах». Провести в жизнь твердую ленинскую «профсоюзную» позицию становится главной на тот момент задачей представителей центра на местах. Так что пиком недолгой карьеры Фиге в Татреспублике становится его активнейшее участие в первом съезде профсоюзов республики, который проходил в Казани во Дворце труда с 22 по 24 сентября 1920 года.

На съезде председатель Казанского губревкома Фиге выступал с докладами дважды. Первый он произнес на открытии, обрисовав ленинскими словами сложную международную обстановку: «Мы достигнем мира только силой оружия, никакие компромиссы и соглашательства невозможны. Если мы победим на трудовом и экономическом фронтах, то мир будет обеспечен». Затем он берет слово для доклада по организационному вопросу, в котором доводит до собравшихся ленинское понимание принципов и механизма деятельности профсоюзов в Советской России на текущий момент:

«Основные задачи нашего профессионального движения заключаются:

а) в организации общественных и производственных сил;

б) в поднятии производительности труда и трудовой дисциплины;

в) в культурно-трудовом воспитании широких масс социалистического общества».

«РАБОТА БОЛЕЕ ТЯЖЕЛАЯ, ЧЕМ РАБОТА ФРОНТОВ»

В январе не без рекомендаций из центра Фиге избирают руководителем республиканской парторганизации – ответственным (первым) секретарем Татарского областного комитета РКП(б). На этом посту молодой латышский большевик продолжает проведение в жизнь твердой ленинской «профсоюзной» линии. «При обсуждении вопроса „О роли и задачах профсоюзов“ на собрании ответственных партийных работников Казани 3 февраля 1921 года сторонники Льва Троцкого потерпели полное поражение. Участники собрания приняли „платформу десяти“», – читаем в брошюре «Деятельность Татарской партийной организации по ликвидации разрухи и проведению новой экономической политики». 7 февраля общее собрание коммунистов Суконно-Слободского района Казани, заслушав доклад «О профсоюзах», также присоединилось к тезисам Ленина. Так было и в других партийных организациях.

Под руководством  Фиге 26–28 февраля 1921 года в Казани собирается первая после Гражданской войны II областная партконференция, которая в ходе работы и в своей резолюции выразила надежду, что победивший пролетариат и крестьянство справятся с хозяйственной разрухой так же успешно, как они справлялись с разгромом врагов в годы Гражданской войны: «Перед партией стоит новая огромной важности, чрезвычайной сложности задача – втянуть миллионы и десятки миллионов трудящихся масс в новую работу, более сложную, более тяжелую, чем работа фронтов, работу по созданию коммунистического общества». На этой же конференции платформа Ленина о профсоюзах была принята подавляющим большинством голосов: за тезисы троцкистов голосовали лишь 5 человек из 158 делегатов. Дискуссия о профсоюзах завершилась полной победой ленинской линии и поражением оппозиции.

В решении по национальному вопросу выделялись конкретные задачи партийной организации: реализация татарского языка, поднятие и развитие национальной культуры, привлечение широких масс к укреплению аппарата рабоче-крестьянской власти, углубление партийной работы среди татарских трудящихся и борьба с националистическими уклонами. Конференция обратила особое внимание на работу среди трудящихся национальных меньшинств Татарской республики. Конференция выбрала новый состав обкома и контрольной комиссии, а также делегатов на X съезд партии — 9 человек с решающим голосом, 2 — с совещательным. Среди делегатов, избранных на съезд с решающим голосом, был и Фиге.

ТАТАРСКАЯ ЭПОПЕЯ ЛАТЫША КАРЛА ФИГЕ ЗАКОНЧИЛАСЬ В КРОНШТАДТЕ

Как известно, Х съезд партии (Москва, 8–16 марта 1921 года – прим. ред.) отметился в истории двумя событиями: принятием НЭПа (новая экономическая политика, отменившая продразверстку и легализовавшая рыночные отношения, разрешившая предпринимательство – прим. ред.) и отправкой делегатов на подавление Кронштадтского мятежа, когда 28 февраля 1921 года 14 тыс. моряков и рабочих этого города выступили против власти коммунистов с требованием вернуть гражданские свободы, признать другие политические партии, провести новые выборы в Советы. На вечернем заседании 11 марта Х съездом РКП(б) была проведена мобилизация около 300 его делегатов, направленных в тот же вечер для подавления контрреволюционного мятежа. Мятеж был подавлен 18 марта при поддержке регулярных частей РККА. «Величайшую храбрость и мужество при разгроме мятежников проявили делегаты съезда РКП(б), среди которых находились и представители татарской партийной организации Б. Галл, К. Я. Фиге, Г. Касимов», – отмечено в документах тех лет.

На этом татарская эпопея латыша Фиге заканчивается. Фиге сделал свое дело – Фиге может удалиться. Из Татреспублики его снова делегируют в Кострому (очевидно, на сей раз пропагандировать уже не профсоюзную линию, а входящий в моду НЭП), на различные должности в местном партийном губкоме – от заведующего орготделом до и. о. ответственного (первого) секретаря. Здесь, собственно, следы неутомимого латыша-ленинца в истории теряются. Многие источники приводят пунктирные данные о его руководстве агитационно-пропагандистскими отделами Ново-Николаевского губернского комитета РКП(б), Шахтинского окружного комитета РКП(б), Кубанского окружного комитета ВКП(б), Северо-Кавказского краевого комитета ВКП(б). Справочник по истории КПСС ограничивается туманным «на партийно-хозяйственной работе», которая завершилась руководством Дарасунской автомобильной базой Ханчерангинского оловокомбината в Восточно-Сибирском крае, арестом в 1936 году и расстрелом в 1938-м. Пункты обвинения, по которым тысячи людей оказывались в застенках и у стенки в годы большого террора, разнообразием не отличались. Доподлинно известно, что Фиге был расстрелян, но вот когда и где – вопрос остается открытым. Называются даты от 10 до 22 июня 1938 года, а также разные места его гибели – от Читы до Москвы...

Постскриптум. Сайт rianova.narod.ru: Ольга (03.12.2012 11:58) «Использую любую возможность установить место рождения репрессированного деда, поэтому обращаюсь к сайтам с латышской тематикой. Фиге Карл Яковлевич, латыш, 1897 г. р., возможно, латгалец (после революции работал в Витебске), расстрелян в Москве 1938. Если кто-нибудь может помочь определиться в направлении поиска, заранее спасибо. Был женат на Ога Герте Яновне, уроженке Риги».

Подготовил Михаил Бирин