«один из главнейших принципов демократии — это свобода распространения информации»

Принципиальное заявление накануне прозвучало из уст Владимира Путина во время интервью телеканалу Russia Today. Напомним, президент РФ прибыл вчера в Париж на мероприятия в честь столетия окончания Первой мировой войны. Обменявшись рукопожатиями с Эмманюэлем Макроном и его супругой, а также с Дональдом и Меланьей Трамп, в компании глав 72 государств он принял участие в торжественных мероприятиях, а перед обедом отошел побеседовать с журналисткой российского телеканала. Выразив надежду на восстановление диалога с Вашингтоном в том числе по договору о ракетах средней и меньшей давности, Путин ответил на почти что частный вопрос RT. Журналистка пожаловалась президенту: «Нашему телеканалу во Франции продолжают отказывать в аккредитации. Готовится закон, согласно которому нас могут закрыть только потому, что мы имеем отношение к России».

«Здесь важны не отношения между Россией и Францией в сфере информационных обменов, здесь в целом важны общие подходы к информации и к обмену информацией, к свободному распространению информации — вот что важно. Мы к диалогу готовы», — ответил глава государства, стоя на фоне Эйфелевой башни. Путин добавил, что в составлении списков, какие СМИ хорошие, а какие плохие, нет ничего общего с демократией.

«Мы всегда слышали от наших западных коллег, что один из главнейших принципов демократии — это свобода распространения информации, — заявил президент РФ. — Если мы хотим реализовать принцип свободного доступа информации к ее потребителям, то есть к гражданам наших стран, то мы должны не закрывать административным путем что‑то, не ограничивать что-то с помощью политических и административных структур».

Путин призвал руководство страны «давать возможность зрителям, слушателям, пользователям интернета самим разобраться, самим принять решение: где правда, а где ее искажение».


ЧТО ПОКАЗАЛА БЛОКИРОВКА «БИЗНЕС ONLINE» В ГОССТРУКТУРАХ ТАТАРСТАНА?

Высказывание президента, относящееся к свободе информации на международном уровне, коррелириует с ситуацией, которая развивается в Татарстане. Напомним, что с конца октября в республике в госучреждениях, подключенных к государственной интегрированной системе телекоммуникаций, заблокирован доступ к сайту «БИЗНЕС Online». Ограничение подтвердила официальный представитель казанского Кремля Лилия Галимова, объяснив этот шаг необходимостью «повысить эффективность работы госслужащих». «С цензурой это ничего общего точно не имеет, — заявила она. — После проведенного анализа внутри структур государственной власти было выявлено, что значительную часть рабочего времени некоторые сотрудники посвящает тому, чтобы находиться на определенных интернет-ресурсах. И руководством было принято решение ограничить доступ в рабочее время с рабочих компьютеров на ряд интернет-ресурсов… Эта практика применяется во многих государственных органах в разных форматах, в коммерческих корпорациях, крупных и мелких».


Однако в ответ на просьбу нашего издания озвучить весь перечень заблокированных интернет-ресурсов Галимова воздержалась от ответа. По просьбе «БИЗНЕС Online» ряд служащих в различных госструктурах «протестировали» все самые известные СМИ регионального уровня, и на их служебных компьютерах открылись все — и Life.ru, и РБК, и РИА, и «Ведомости», и «Коммерсантъ», и «Вечерняя Казань», и «Татар-информ», и «Idel.Реалии», и Inkazan, но только не «БИЗНЕС Online».

Сама редакция считает подобный избирательный подход политически мотивированным. С этой точкой зрения солидарен и юрист международной правозащитной группы «Агора» Дамир Гайнутдинов, который полагает, что речь идет о «дискриминационной блокировке, фактически — цензуре (наложении запрета на распространение материалов и сообщений СМИ)».

«Если формальной причиной называется то, что чиновники проводят слишком много времени за просмотром СМИ, то это — вопрос к рабочему дню чиновников, а вовсе не к СМИ» «Если формальной причиной называется то, что чиновники проводят слишком много времени за просмотром СМИ, то это вопрос к рабочему дню чиновников, а вовсе не к СМИ» Фото: «БИЗНЕС Online»

«ЕСЛИ ЧИНОВНИКИ НЕ ПРИВЫКЛИ РАБОТАТЬ, ТО КАКАЯ РАЗНИЦА, БУДУТ ЛИ ОНИ СИДЕТЬ НА «БИЗНЕС ONLINE» ИЛИ, УСЛОВНО, НА VESTI.RU?»

По просьбе «БИЗНЕС Online» эксперты высказались о том, следуют ли федеральные и региональные власти принципам свободного доступа граждан к информации.

Павел Чиков — руководитель международной правозащитной группы «Агора», член совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека, кандидат юридических наук:

— Слова президента, мягко говоря, выбиваются из контекста, многолетнего тренда властей, правоприменительной и судебной практики. Если бы не внесенные им недавно поправки в статью 282-ю УК, слегка осложняющие массовые уголовные дела за публикации в интернете, заявление и вовсе бы выглядело странным. Возможно, это анонс каких-то следующих шагов в сторону снижения прессинга за слова, но пока делать выводы рано.

Российские власти на полном ходу движутся в сторону китайской модели интернета. Тому есть масса доказательств, а вот противоположных примеров, соответствующих заявлению президента, как раз немного.

Что касается «БИЗНЕС Online», то ограничение доступа к ресурсу выглядит излишне эмоциональной реакцией, кто-то явно принял некоторые материалы близко к сердцу. Уверен, что большинство чиновников все равно начинают утро с пролистывания новостей на сайте газеты в своих мобильных. Надеюсь, конфликт будет разрешен и все снова будут свободно читать главное медийное издание республики.

Борис Межуев — главный редактор сайта «АПН.ру», соредактор портала Terra America, замглавного редактора «Известия», профессор Института философии РАН, политолог:

— Следуют ли этим принципам федеральные и региональные власти? Знаете, не в полной мере. Например, для меня совершенно очевидно, что есть закрытые сайты. В их числе, например, «Грани.ру», «Еженедельный журнал» и еще третий «Каспаров.ру». Вообще говоря, все их могут прочесть через дубль-версии, которые эти же сайты сами делают, и читатели это прекрасно знают. Но все равно сам факт закрытия этих ресурсов для читателей есть нарушение принципа интеллектуальной свободы, это очевидно. При этом нарушение это довольно бессмысленно. Ничего кроме неприятностей это не дает. Все равно это все будут читать в том или ином виде. Надо сказать, что это не является единственной российской ситуацией. То же самое существует и в США. Там блокируют все аккаунты и ресурсы популярных блогеров. Это такое полицейское давление на радикальные и неформатные средства массовой информации. В России такое тоже происходит. Поэтому я бы сказал, что это некая общая проблема современного мира. Я надеюсь, что она как-то будет разрешена. Она часто мотивируется соображениями безопасности, особенно когда речь идет про все эти исламские ресурсы, где может публиковаться что-то нехорошее, где есть появление всякого рода экстремистских призывов. Есть социальные сети, в которых люди часто обсуждают и возможности самоубийства и так далее. Наверное, это все-таки требует определенного информационного контроля. Но ясно, что все власти пытаются выйти за пределы собственных полномочий для закрытия нелояльных ресурсов, что не влечет в современном глобальном мире ничего хорошего. Вспомните Китай, где вообще отдельная история с интернетом…

Это хорошо, что президент такое сказал. Думаю, что пределы режима интеллектуальной открытости, которая существует в стране, будут значительно расширены. Во всяком случае, в этом смысле не нужно уподобляться нашим заокеанским партнерам, которые тоже не являются чемпионами открытости, несмотря на декларируемые принципы. Заявление Путина может стать поворотным моментом. Я понимаю, что есть федеральная служба безопасности и ее неусыпный контроль над возможными экстремистскими формами взаимодействия и так далее. Это реальный фактор, не надо его сбрасывать со счетов. Действительно опасность эта существует. Но вот эти «Грани.ру» — отвратительный ресурс, мне не близкий, не симпатичный. Я не разделяю его политическую программу. Но тем не менее он существовал. Я бы его и «Еженедельный журнал», и «Каспаров.ру», и все подобные ресурсы разблокировал. Их реальное влияние на российскую повестку ничтожно. Но сам факт как прецедент очень плохой — прецедент закрытия оппозиционных ресурсов, только исходя из их оппозиционности. Ничего такого другого они не публиковали. Их контент не особо отличался от контента «Радио Свобода». Вообще это все играет очень негативную роль, когда возникает какая-то определенная монополия на оппозиционность и ей начинают обладать уполномоченные люди типа господина Венедиктова, которые начинают манипулировать своей монополией на оппозиционность. Им дают возможность публиковать на своем сайте самые резкие высказывания. И данная монополия часто используется для контроля над сознанием людей, а это приводит к тому, что это сознание оказывается очень далеким от постижения реалий существующего дня. Люди все больше углубляются в какое-то сектантское маргинальное состояние, далекое от подлинной реальности. Пока таких ресурсов было много, ситуация, мне кажется, была чуть здоровее. Люди могли реально сравнивать разные оппозиционные повестки и приходить к более адекватным выводам относительно происходящего. Надеюсь, что это будет поворотным пунктом. Не нужны ограничения против неприятных ресурсов, надеюсь, они будут сняты. Тогда бы мы смогли преподать урок, смогли бы с полным основанием осуждать не только Украину, которая арестовывает журналистов и запрещает все, что можно запретить, но в том числе и наших американских коллег, тоже начавшие, честно говоря, атаку на свободу слова.

Армен Гаспарян — блогер, писатель, публицист и общественный деятель:

— В России, наверное, самая запредельная свобода слова из всех, какие вообще могут существовать, потому что если бы вы попробовали на Западе, скажем, в США, Германии или Франции, ежедневно поливать государство и его историю грязью, как это делают «Эхо Москвы», «Дождь» и ряд других СМИ, то были бы уже давным-давно закрыты по суду и в отношении вас бы завели уголовные дела. В России с этой точки зрения никаких притеснений в рамках действующего законодательства для журналистов нет, абсолютная свобода слова. И вот здесь самый любопытный момент. В США есть вторая поправка к Конституции по поводу свободы слова, но те беспрецедентные меры давления, которые они осуществляют на Russia Today и «Спутник», в России в принципе невозможны. И я не думаю, что в краткосрочной или даже среднесрочной перспективе здесь что-то поменяется. Это принципиальная позиция государства.

Я давно уже говорю о необходимости наведения порядка в сфере новых медиа на государственном уровне, потому что зачастую получаются парадоксальные ситуации. На Западе все это давно регулируется. Те компании, которые проводят в «Фейсбуке» и «Твиттере» «зачистку» пространства за малейшие симпатии к какому-то политическому процессу… В России такое тоже невозможно себе представить. Я не говорю, что нужно действовать подобным же варварским способом, но зачастую ту информационную плоскость, которая сложилась в связи с появлением новых медиа, надо проводить в чувство в соответствии с действующим законодательством. Они не должны существовать в безвоздушном пространстве. Мы же живем не в банде, где все по понятиям, а в государстве со своими законами. Вот этими законами все и должно регулироваться.

Что касается блокировки вашего издания в госорганах власти, если формальной причиной называется то, что чиновники проводят слишком много времени за просмотром средств массовой информации, то это вопрос к рабочему дню чиновников, а вовсе не к СМИ. У нас регулярно происходит малопонятная дикость, которую невозможно объяснить никакой человеческой логикой. Если чиновники проводят слишком много времени, читая СМИ, то, наверное, их руководители должны задаваться вопросом: а почему у них так много свободного времени и сил остается после работы, может быть, с них стоит и спрашивать строже? А при чем здесь СМИ? Если они не привыкли работать, то какая разница, будут ли они сидеть на «БИЗНЕС Online» или, условно, на vesti.ru, принципиально от этого что поменяется?

Иван Засурский — член совета при президенте РФ по правам человека, заведующий кафедрой новых медиа и теории коммуникации факультета журналистики МГУ, частный корреспондент издатель:

— Федеральные и региональные власти Российской Федерации не во всем следуют тем принципам, о которых говорил Путин вчера. В России есть механизмы, которые осуществляют блокировку контента, есть организация, которая этим занимается. Она называется Роскомнадзор. Какова цель? Существуют законы о безопасности, которые являются поводом для блокировок таких ресурсов, это в соответствии с законом Российской Федерации. Конечно, в некоторых случаях они могут выходить за рамки, но формально с точки зрения закона все действует. Можно оспаривать их и так далее на основании закона. Изменит ли заявление Путина что-то? Я думаю, что нет. Возможно, это изменит лишь представления о том, чего можно, а чего нельзя добиться свободой слова.

Константин Калачев — руководитель Политической экспертной группы:

— Нет, власти сегодня не следуют заявленным Путиным принципам. На самом деле надо начинать вопрос о том, о какой именно информации говорим и что мы имеем в виду. Если речь идет о доступе к информации о работе органов госвласти или муниципальном управлении, то это одна история. А если мы имеем в виду свободу слова, свободу СМИ, то другая. Всегда надо начинать с дефиниции. Что касается свободы доступа к информации о деятельности органов государственной власти, то здесь не все так плохо. А если говорить о желании властей ограничить доступ к информации, по ее мнению, вредной для населения, то тут у нас проблемы есть.

Надо понимать, о чем говорил Путин. Речь шла о том, что Russia Today препятствует в осуществлении ее деятельности. У нас, в свою очередь, ограничивают иностранные инвестиции в российские медиа. Что вообще Путин должен был ответить на вопрос, находясь в Париже? Мы же всячески демонстрируем, что являемся свободной страной, правовое государство и чуть ли не образец для всего остального мира…

«ПОЧЕМУ ТОГДА АЛЕКСЕЮ НАВАЛЬНОМУ С РЕЗУЛЬТАТАМИ РАССЛЕДОВАНИЙ ФОНДА БОРЬБЫ С КОРРУПЦИЕЙ ЗАКРЫТ ДОСТУП НА РОССИЙСКИЕ ТЕЛЕКАНАЛЫ?»

Егор Просвирнин — главный редактор «Спутник и Погром», политолог:

— Я помню, что в 2012 году, кажется, Владимир Путин еще заявлял, что власть не должна ни в коем случае повышать пенсионный возраст. Как на ваш взгляд, следует ли федеральным и региональным властям ограничивать доступ к информации? На мой взгляд, на заявление Владимира Путина пока не стоит обращать никакого внимания. Он обещал, что Россия не оставит Донбасс — и где он сейчас? Он обещал не повышать пенсионный возраст — и где сейчас пенсионный возраст? Он чего только не обещал уже! Я уже потерял счет его обещаниям. Его заявления невозможно воспринимать всерьез. Это человек, который не имеет никакого отношения к реальности.

С чего бы ему сейчас менять политику в сфере интернета? Он говорил об этом, комментируя какие-то ущемления Russia Today. К России этот комментарий вообще никак не относился. Он намекнул на то, что власть европейских государств должна менять свою политику. А про то, что нужно менять свою политику в отношении российского интернета, ни слова не было. Наоборот, последняя новость в том, что ФСБ займется воспитанием молодежи и еще большей борьбой с экстремизмом в интернете. После терактов они на полном серьезе хотят еще больше блокировать Telegram. Не как сейчас, по IP, — это все фигня. Собираются устанавливать очень дорогие машины, купленные в Китае, которые полностью анализируют трафик. И они будут вычленять тот трафик, который будет похож на Telegram, и его будут блокировать. Это все уже будет серьезно. А зачем останавливаться? Протесты, что ли, какие-то идут? Бунт зреет? Ну вышли несколько тысяч человек на Сахарова с плакатами про Telegram, ну постояли, ушли. В чем проблема? С чего им менять свою политику? Только усиливают контроль. Это раньше контракт был на участие в политике в обмен на благосостояние и процветание. А сейчас ни того, ни другого не предвидится, но теперь и участия в политике не будет, иначе начнут больно бить по голове. С чего ему что-то менять? Там архангел Михаил явился ему во сне? Со свободой слова и СМИ «занимаются» европейцы и американцы, а у нас все с этим в порядке. Вы можете говорить все что угодно, но никто не обещает, что после этого вы останетесь на свободе.

Искандер Ясавеев — старший научный сотрудник центра молодежных исследований, Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики» (Санкт-Петербург):

— На мой взгляд, слова Путина о свободном распространении информации — это очередной эпизод циничных риторических игр, свойственных российскому президенту. «А если вы с чем-то не согласны, противопоставлять свою точку зрения, давая возможность зрителям, слушателям, пользователям интернета самим разобраться, самим принять решение: где правда, а где ее искажение», — говорит президент. Сразу же возникают вопросы: почему тогда Алексею Навальному с результатами расследований фонда борьбы с коррупцией закрыт доступ на российские телеканалы? Или почему независимому изданию The New Times, которое заплатило все налоги, но не заполнило одну форму отчетности, суд назначил гигантский 22-миллионный штраф, в сущности, означающий попытку закрыть журнал, хотя срок давности по этому незначительному административному правонарушению уже прошел? Таких вопросов множество.

Уверен, что после слов Путина ничего не изменится. Российские чиновники прекрасно понимают, что собой представляет президентская риторика, включающая, например, формулу «действовать в рамках закона».

Мидхат Фарукшин — профессор КФУ:

— С этими словами Путина, конечно, можно согласиться на 100 процентов, но хорошо было бы, чтобы этим принципам следовали и федеральные власти. Думаю, что сегодня наша федеральная бюрократия, которая занимается блокированием в сетях, не совсем им следуют. Какие-то сайты надо блокировать, конечно, допустим, экстремистского характера, но важно, чтобы не подводили под это оппозиционные источники информации. После такого заявления президента в первое время, может быть, будут какие-то небольшие трансформации, но в целом вряд ли что переменится.