«Это серьезный шаг к тому музыкальному театру, о котором мы все мечтаем»

В Казани прошел первый показ результатов KazanOperaLab, проведенной фондом Sforzando

«МЫ ОПАСАЛИСЬ, А ПОЛУЧИЛАСЬ ОЧЕНЬ КРАСИВАЯ МУЗЫКА»

Минувшим вечером театр им. Тинчурина сделал еще один шаг к приставке «музыкально-драматический» — спустя четыре года после премьеры «Кара Пулат» с его сцены вновь зазвучали оперы, правда, камерные. Впрочем, формально к репертуару Тинчуринского театра действо отношения не имело, спектакли были созданы в рамках KazanOperaLab — творческой и образовательной лаборатории для молодых композиторов, режиссеров, художников и драматургов. Она проходила в течение года: участники прослушали лекции и мастер-классы от многочисленных именитых специалистов, например оперного режиссера Василия Бархатова, а также композиторов Александра Маноцкова или Владимира Раннева.  А затем объединились в творческие группы «композитор — художник — драматург — режиссер», две из них показали результаты своей работы накануне.

«Мы провели огромную, очень необычную, беспрецедентную работу для нашей республики, — без ложной скромности говорил на предваряющей пресс-конференции директор фонда Sforzando Данияр Соколов. — У нас много молодежных проектов в плане музыкального и театрального искусства, но мы решили создать продукт, который полностью делается руками молодых талантливых людей». Лаборатория проводилась под девизом «молодым везде у нас дорога», то есть участники не были ограничены в выборе тем и приемов. «Мы опасались, что раз не поставили никаких рамок, то напишут что угодно, — признался Соколов. — А получилась очень красивая музыка. Участники лаборатории могли использовать электронные скрипки и компьютерные технологии, но ребята пошли по традиционному пути и сделали очень достойные работы. И актеры, и вокалисты, и музыканты очень трепетно к этой работе относятся».

Данияр Соколов: «У нас много молодежных проектов в плане музыкального и театрального искусства, но мы решили создать продукт, который полностью делается руками молодых талантливых людей»

Камерные оперы были созданы выпускниками Казанской консерватории и музыкального училища. «Когда в прошлом году Данияр пришел [в министерство культуры], я еще была в должности замминистра, и его проект меня сильно насторожил, — вспоминает в разговоре с корреспондентом „БИЗНЕС Online“ ныне директор галереи современного искусства ГМИИ РТ Эльвира Камалова. — Потому что опера — это сложнейший жанр, нужно владеть музыкальными техниками, понимать структуру, формы и так далее. При этом у нас прекрасный состав ребят, которые могут петь все, у нас очень хорошие музыкальные кадры в Казани и Татарстане. И я считаю, что все удалось — Данияр молодец, что как менеджер и организатор смог это сделать, и Тинчуринский театр пошел на эксперимент. И вот это случилось, и это здорово!»

Первыми организаторы лаборатории показали камерную оперу «1+6» Ляйсан Абдуллиной на основе сказки директора музея-заповедника «Остров-град Свияжск» Артема Силкина «Один плюс девять», а также соединение оперы и клоунады в «Бледно-голубой точке» Ильдара Камалова. Чуть позже, в конце февраля, казанских зрителей ожидает премьера камерных опер Ильяса Камала — одна посвящена жизни поэта Хади Такташа и называется «Минем Такташ», рабочее название другой — «Сны батыра», она станет продолжением балета Фарида Яруллина «Шурале» и создана совместно с режиссером Мниром Соколовым. Директор фонда Sforzando не исключает, что оперы в дальнейшем могут повезти по районам Татарстана: «Мы делали мобильную историю, чтобы ее можно было бы и на улице показать, и в любой локации. В советский период много именитых музыкантов ездили по всей стране, в деревушки. Это очень важная история, чтобы люди помнили свою культуру, знали мировую культуру. От музыкантов  это тоже зависит — в районы не каждый поедет, поэтому мы ведем работу внутри коллектива, убеждаем, что нужно ездить к пенсионерам, ветеранам, в дома инвалидов, музыкальные школы».

«1+6» получилась легкой и веселой сказкой с оттенками оперетты и мюзикла

«ЗАДОРНАЯ ТРЕШ-ПАРОДИЯ НА НАЦИОНАЛЬНУЮ ОПЕРУ»

«1+6» получилась легкой и веселой сказкой с оттенками оперетты и мюзикла, ее действие происходит на острове. По сюжету Председатель мучается от того, что на острове много бед и жалоб местных жителей, а он один ловкий и умелый. Герой решает пойти к местной колдунье Сметанихе, чтобы она что-нибудь придумала. Та дает ему шипучую таблетку, которая, растворившись в воде, загорается голубым светом и должна решить проблемы Председателя. Отчасти так и происходит — на утро в его доме появляются шесть Клонов (которых играют те же актеры, что исполняли роли островитян), которые умеют и любят работать. И не только — они начинают копировать Председателя во всем, вплоть до его ухаживаний за Девушкой (которая и рада вниманию шести бравых молодцев). Когда даже родная мать не может определить, кто из идентичных Председателей — настоящий, главный герой умоляет Сметаниху вернуть все, как было, и после счастливой развязки начинает работать за двоих, а радостные жители острова поют мораль: «Должны быть люди разные, и что ж такого, ведь иначе интереса никакого».

Как рассказал Силкин корреспонденту «БИЗНЕС Online», его сказка основана на реальных событиях: «Нельзя сказать, что главный герой — полностью мое альтер-эго, но, когда я оказался в Свияжске, где полностью была разрушена система муниципального управления и пришлось ее создавать с нуля, у меня были очень противоречивые чувства. Но поскольку я человек оптимистичный по натуре, то не мог воспринимать это трагически, поэтому у меня это вылилось в трагикомическую сказку. Очень тяжело работать в сельской местности, и сейчас я понимаю, что у них героические характеры, хотя это абсолютно незаметно», — отметил Силкин. О своих впечатлениях об опере он говорит сдержанно: «Мне, как первоавтору, в любом случае приятно, что обратились к произведению, которое я сочинил когда-то на основе реальных событий. Сказка — камерный жанр, и странно видеть это на сцене в таком большом масштабе. Мне это видится как более локальная, уютная история. А тут она приобрела эпический размах».

«Это коротко, это не скучно, это не нудно. Это не толстые женщины, которые вышли и попели, а это молодежь, это быстро, емко и интересно»

Режиссер Василиса Шмелева признается, что консультировалась с Силкиным… в «Инстаграме». «В директе я ему писала: „Артем Николаевич, а если я сделаю так, можно?“. Он отвечал: „Можно“,  „А если так?“ — „Не можно, но можно“», — рассказала Шмелева «БИЗНЕС Online». Постановку своей команды она характеризует следующим образом: «Это коротко, это не скучно, это не нудно. Это не толстые женщины, которые вышли и попели, а это молодежь, это быстро, емко и интересно». В пользу ее слов говорит минималистичная сценография, созданная Шмелевой совместно с художником Ксенией Шачневой — на сцене мы видим лишь белый деревянный стол на колесиках и белую растяжку-фон. В интерьере Сметанихи появляются стулья с самоваром, а в сцене Девушки — оконная рама со схематичным цветочным горшком. Костюмы тоже были весьма аскетичны — Клоны носили чёрные футболки и брюки, а Председатель — тоже черные рубашку, брюки и вельветовый пиджак. Облачена в черное и Сметаниха, у мамы Председателя есть белый пиджак, а у Девушки — белая юбка-пачка (видимо, символы любви главного героя). Кроме черного и белого, в постановке фигурирует голубой — как символ мечты главного героя, сперва ложной, а потом истинной. Сценическое решение нельзя назвать совсем новым — подобная концепция, как напомнила корреспонденту «БИЗНЕС Online» музыковед, старший преподаватель Казанской консерватории и автор курса лекций в «Смене» «Краткая история новой музыки» Анна Маклыгина, была применена в «Пиковой даме» Большого театра.

Маклыгина отмечает, что Абдуллина проявила себя как мастер легкой музыки и достаточно свежей оркестровки. Доцент консерватории Анна Сокольская, в свою очередь, в Telegram-канале «Ножик арнонкура» называет оперу Абдуллиной задорно и умело инструментованной трэш-пародией на национальную оперу. «Пародия, впрочем, не слишком смешная — потому что цель ее уж очень большая, со среднего бронтозавра габаритами, потому то об Шостаковича, то об Римского-Корсакова. Самовар у нас условный, деревянный (и это, кстати, было мило), текст шутейный, мизансцены полуопереточные, музыка нарядная», — заключает Сокольская.

«СТОЛКНОВЕНИЕ СЛОЖНОЙ, ГЛУБОКОЙ МУЗЫКИ С ПОШЛОВАТО-ПРИМИТИВНОЙ ВПЕЧАТЛЯЕТ»

После антракта публике показали оперу Камалова «Бледно-голубая точка» по либретто уже именитого драматурга Сюмбель Гаффаровой, в котором нашлось место отсылкам и к Виктору Гюго, и к астроному Карлу Сагану. «Мы долго выбирали тему, и в итоге пришли к общечеловеческим проблемам. Решили сделать оперу в эстетике клоунады и даже придумали термин „клоуноперада“. Представьте, что перед вами большая лупа, стекло разноцветное и оно искажает пространство. И вы через него смотрите и видите мир вокруг вас. Вы его узнаете, но иногда он кажется немного смешным, немного искривленным — вот в такой эстетике мы создали нашу оперу», — пояснял Камалов журналистам.

Опера «Бледно-голубая точка» по либретто уже именитого драматурга Сюмбель Гаффаровой, в котором нашлось место отсылкам и к Виктору Гюго, и к астроному Карлу Сагану

В постановке пять глав — о ненависти, погоне за наживой, счастье, свободе и самой Земле, все они разворачиваются в игровом пространстве. Увертюра к опере сопровождалась проекцией размытых точек — голубых, розовых, желтых, зеленых, одна из них постепенно вобрала в себя остальные и осталась на экране одна, превратившись в ту самую бледно-голубую точку. После этого на сцене появились клоуны в ярких нарядах и с кругами и точками на лице разных цветов. Однако на этом магия кончилась и начались проблемы с акустикой — слова Клоуна невозможно было разобрать, и первый монолог так и остался непонятным. Та же судьба постигла и следующий монолог, из которого до первого ряда доносились только отдельные слова. Третьей главе сыграло на руку то, что рассказ о неуловимом счастье был почти бессловесным — актеры начали интерактивную часть оперы и вышли в народ, обнимая зрителей и пуская в зал большие шары. В какой-то момент один такой шар упал в оркестровую яму и, судя по последовавшему за этим хлопку, не очень обрадовал музыкантов.

«„Бледно-голубая точка“ осталась для меня шоу с инструментальной музыкой — потому что за полчаса действия я смогла разобрать ровно две реплики, не услышала рэпа Главного Клоуна и из-за чего бунтует Клоунесса тоже не услышала, а жаль», — пишет Сокольская. И действительно, хотя большим преимуществом оперы стали плавные, почти бесшовные переходы от одной главы к другой, из-за рассинхронизации в звуке не удается уловить ни развязку общественного порицания Клоунессы, ни морали второй части. «Чуть-чуть мне не хватило понятного текста во второй опере, хотя по музыке это очень здорово», — говорит Камалова. У Маклыгиной музыка «Бледно-голубой точки» вызывала двоякое ощущение: «С одной стороны, это столкновение такой сложной, глубокой музыки с пошловато-примитивной, да еще вкупе с абсурдом, который происходит на сцене в виде клоунов, не оставляет равнодушным, впечатляет. С другой стороны, не обошлось и без аллюзий на музыку Эдуарда Артемьева и Макса Рихтера. Однако в этом страшного ничего нет, такие заимствования вполне нормальны для молодых композиторов». Музыкальная ткань оперы и вправду впечатляет и выглядит многообещающе, однако то ли из-за неразборчивого текста, то ли режиссуры общий тон постановки кажется несколько претенциозным.

Музыкальная ткань оперы впечатляет и выглядит многообещающе

«ЕСЛИ БЫ ВСЕ СОБРАЛИСЬ ВМЕСТЕ, ТО ДАВНО БЫЛ БЫ ДВОРЕЦ»

«Я очень рад тому, что это вообще состоялось, музыкально, — сказал корреспонденту „БИЗНЕС Online“ уже опытный оперный композитор Эльмир Низамов и, кстати, педагог по Казанской консерватории автора „1+6“ Абдуллиной. — Казань давно готова к этому. Я сам преподаю в консерватории, это наши студенты, выпускники, и я очень горд, что они способны создавать такие полотна. Музыкально эти оперы очень профессиональны и звучат убедительно. И я рад, что композиторы доходят до сцены — пусть пока в форме лаборатории, но это уже серьезный шаг в сторону развития театра в нашем городе и регионе, к тому самому музыкальному театру, о котором мы все мечтаем. Это еще один пример того, что мы к этому готовы и у нас есть все для этого: исполнители, постановщики, авторы. Все познается только в работе — мы можем долго обо всем говорить, но, пока мы не сделаем чего-то, мы этого не поймем».

Эльмир Низамов: «Я очень рад тому, что это вообще состоялось, музыкально»

Солидарна с Низамовым и Камалова, однако она считает, что для ввода опер в репертуар их стоит расширить и доработать: «Можно было бы на сцене драматического театра или на экспериментальной площадке собрать, доделать, додумать, чуть-чуть музыки дописать — и почему бы не устроить вечер камерных опер?» Еще недавно первый замминистра культуры РТ, Камалова считает, что с точки зрения государственной целесообразности такие проекты нужно поддерживать, потому что они аккумулируют творческую энергию молодых исполнителей и рождают коммуникацию с органами государственной власти. Кроме того, новоиспеченная хозяйка ГСИ видит такие постановки и на площадке галереи: «Обязательно эти оперы нужно адаптировать под open air — скоро лето, интерес у публики очень большой. И мы, как галерея современного искусства, говорили о том, что можно и у нас их поставить, потому что есть прекрасные возможности и к нам ходит много народу. Летняя линейка может стать систематической репертуарной работой. Сегодня полный зал, который показал, что людям это интересно, и значит, эту линию надо продолжать».

Маклыгина называет премьеру опер значительным событием для культурной жизни Казани: «Какой еще город России, кроме Москвы и Санкт-Петербурга, может похвастаться премьерой опер сразу двух молодых композиторов? Перед нами интересные ребята, которые не боятся экспериментировать. Эти оперы заслуживают свое место на музыкально-театральных площадках, эти постановки будут интересны как любителям понятной, тональной музыки, так и поклонникам нестандартных, неординарных музыкально-театральных решений».

Директор Sforzando Соколов подчеркивает, что не претендует на репертуар Тинчуринского театра, — исполнителям и авторам прежде всего необходима площадка для выступлений. «Не только нам нужно место, но и много кому — например, ребятам, которые занимаются татарским альтернативным искусством. Если бы мы все вместе били в одну точку — все, кто хочет музыкальным театром заниматься, молодежное искусство продвигать, — вместе собрались в какую-то общность, разговаривали друг с другом, не тянули на себя у министерства и президента одеяло, а сказали, что мы крутые и все можем, тогда давно был бы дворец и всем бы места хватило», — замечает директор фонда Sforzando. Что ж, вчера вечером зрители воочию убедились, насколько продуктивным может быть объединение творческих сил — и возможно, однажды у этого объединения появится физическая оболочка в виде нового музыкального театра.