Глеб Кржижановский оказался в Казани в 1941 году, в самом начале войны, когда сюда были эвакуирован Энергетический институт Академии наук СССР под его руководством. К тому времени эту должность оставили ему единственной после ряда ключевых государственных постов Фото: By Unknown - Из книги В. Карцева «Кржижановский». М., Молодая гвардия, 1985 г., Public Domain, commons.wikimedia.org

ДО «ТИХОГО СМЕЩЕНИЯ» С ПОСТОВ

«Глеб Максимилианович Кржижановский был не только крупным и одаренным ученым, но и революционером, трибуном, организатором и литератором с неиссякаемым энтузиазмом», — такую характеристику дал своему коллеге и соратнику академик Станислав Густавович Струмилин, один из авторов планов индустриализации СССР. Казанские же его корни прослеживаются еще по отцовской линии. Максимилиан Николаевич Кржижановский, сын поляка-декабриста, сосланного в Тобольскую губернию, после смерти отца уехал из Сибири в Казань, где окончил физико-математический факультет университета и был оставлен при нем. «Но вскоре научную работу бросил и жил случайными заработками. Умер он, когда Глебу было всего четыре года», — читаем в книге из серии «Научно-биографическая литература». Сам же Глеб Максимилианович Кржижановский оказался в Казани в 1941 году, в самом начале войны, когда сюда был эвакуирован Энергетический институт Академии наук СССР под его руководством. К тому времени эту должность оставили ему единственной после ряда ключевых государственных постов — председателя Государственной комиссии по электрификации России (ГОЭЛРО) в 1921 году, председателя Госплана СССР (1921–1923, 1925–1930), председателя Главэнерго Наркомтяжпрома (1930–1932), вице-президента Академии наук СССР (1929–1939) и многих других.

То есть до его «тихого смещения» с этих постов под руководством Кржижановского происходило создание Единой электроэнергетической системы (ЕЭС) РСФСР и СССР. Он приложил много усилий для привлечения деятелей науки к разработке важных народно-хозяйственных проблем. Первые советские электростанции сооружались при его непосредственном участии. Он сыграл выдающуюся роль в организации социалистического планирования, участвовал в составлении 1-го пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР, на 16-й конференции ВКП (б) и на 14-м Всесоюзном съезде Советов СССР (май 1929) выступал с докладами о первой пятилетке.

Кржижановский был первым председателем Госплана, отстаивал идею пятилеток развития народного хозяйства. Реализация этих проектов повлекла за собой товарный дефицит и катастрофическое понижение уровня жизни населения. Будучи вице-президентом Академии наук, лично руководил ее чисткой от «буржуазных специалистов» и работой «по приближению деятельности АН к запросам социалистического хозяйства».

«СПАСИБО, ЧТО ЖИВОЙ»

В начале 1930-х слава богу, что он еще жив остался в числе немногих из ленинской гвардии. «Старые большевики Коллонтай, Подвойский, Бонч-Бруевич, Кржижановский — вот те несколько человек из ленинской партии, которых он [Сталин] оставил жить. Для представительства», — пишет Эдвард Радзинский.

Отстраненный от серьезной руководящей работы, Кржижановский тихо посиживал в Верховном Совете, руководил Энергетическим институтом Академии наук. Жил с царских еще времен на тихой Садовнической набережной, занимая целый этаж, писал там воспоминания о вожде-приятеле: «Это могучее и теплое ильичевское крыло, которое было распростерто над нами, вот это и было наше самое дорогое счастье». И продолжал с горечью и досадой, ностальгируя о ленинских временах: «Видимо, мы слишком интеллигенты, много рассуждаем. Теперь нужны люди другого порядка, с более узким лбом, которые могут лишь рапортовать: ваше приказание исполнено! Какие будут еще поручения?»

О том этапе взаимоотношений Сталина и Кржижановского Юлин Семенов пишет так: «Генеральный секретарь разрешал себе подшучивать над Глебом Максимилиановичем в присутствии тогдашних друзей Каменева и Зиновьева: „Кржижановского надо назначать на самые ответственные участки работы, дать ему собрать аппарат из себе подобных, затем набраться терпения, пока не напортачит, а после выгнать всех его протеже взашей, а Кржижановского перевести на новую работу: пусть снова порезвится в подборе так называемых кадров — отменная форма бескровной чистки аппарата“. Зиновьев над предложением Сталина хохотал: „Разумно, а главное — без склок и истерик“». Одно слово — Суслик…

Члены петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» (1897), Кржижановский сидит второй слева (слева от Ленина)Фото: By Nadezhda Konstantinovna Krupskaya (1869-1939) - http://www.marxists.org/archive/lenin/photo/1895-1917/1897-1.htm, Public Domain, commons.wikimedia.org

СУСЛИК НА ПОВЕРКУ ОКАЗАЛСЯ С НОРОВОМ

Вместе с Владимиром Ульяновым в 1889 году Кржижановский стал отцом-основателем «Союза освобождения рабочего класса», предтечи партии большевиков. Осенью этого года в конспиративный кружок петербургских студентов пришел Ульянов. Первоначально группа занималась самообразованием, затем вела пропагандистскую и просветительную работу в рабочих кружках. За большой открытый лоб и высокую эрудицию Владимиру Ильичу в кружке было присвоено прозвище Старик, которое находилось в резком противоречии с его юношеской подвижностью и ключом бившей жизненной энергией.

«Прошло немного месяцев моего знакомства с этим своеобразным Стариком, — писал Глеб Максимилианович, — как я начал уже уличать себя в чувстве какой-то особой полноты жизни именно в присутствии, в дружеской беседе с этим человеком». Под воздействием Владимира Ильича кружок перестроил свою работу. Его деятельность была направлена на расширение и укрепление связи с широкими массами питерских рабочих. С первых же шагов Владимир Ильич потребовал пресечь всякую недисциплинированность. Кружковцы перестали ходить друг к другу «в гости», свели до минимума или совсем прекратили частную переписку, приучались к конспирации, и каждый получил прозвище: Ванеев — Минин, Сильвин — Пожарский, Кржижановский — Суслик. Члены студенческого кружка вовлекались в революционную деятельность и постепенно превращались в революционеров-профессионалов», — пишет в своей книге о Кржижановском его ученик и биограф Юрий Флаксерман, инженер-энергетик, государственный деятель, заместитель наркома имущества РСФСР, заместитель наркома просвещения РСФСР.

В декабре 1895 года, когда Ленин, Кржижановский и многие другие товарищи были заключены в тюрьму, Ильичу нужно было узнать, кто конкретно арестован. Здесь же, в одиночной тюремной камере, он задумал написать в книгу «Развитие капитализма в России». Для этого он послал на волю большое письмо с просьбой прислать ему для работы книги, воспользовавшись тем, что в то время тюремное начальство это разрешало. Владимир Ильич составил очень большой список книг и статистических справочников, необходимых ему. В списке почему-то была и книга «О мелких грызунах» Брема. Товарищи поняли «запрос» Старика и сообщили ему, что книги о грызунах у них нет, и таким образом сообщили об аресте Суслика-Кржижановского. Вообще-то Суслик был с норовом. И появился он еще в детстве…

Нелегкое самарское детство Глеба так описывает Флаксерман: «Его мать, Эльвира Розенберг, не имела никакой специальности и, оставшись одна с двумя детьми — Глебом и его младшей сестрой Тоней, — вынуждена была жить на скудные и нерегулярные заработки. В ее доме всегда селились иногородние учащиеся, и плата этих «нахлебников» составляла основные средства семьи. Помощи от состоятельных родственников Эльвира Эрнестовна не получала, так как жила в гражданском браке, что считалось большим проступком. Иные источники подчеркивают тот факт, что Глеб «был внебрачным сыном ссыльного студента. Полунемец-полуполяк, он сочетал в себе поэтическую изысканность, аккуратную педантичность и сумасбродные человеконенавистнические идеи».

Начальное учение Глеб прошел в церковноприходской школе, среднее образование получил в реальном училище. Учился отлично, много читал, проявлял способности как к естественным наукам, так и к гуманитарным. С 13 лет, еще в училище, он начал трудовую жизнь — давал уроки, за которые получал 15–20 рублей, что имело немаловажное значение для скудного бюджета семьи. В реальном училище Глеб Максимилианович обучался с 1882 по 1888 год. В аттестате об окончании училища было записано, что он выдан «сыну дочери чиновника Розенберга — Глебу Максимилиановичу».

Встреча с революционеркой-народницей Федоровской «дала встряску» его полудетским исканиям. Трудовая обстановка в семье, наблюдение за жизнью городской и деревенской бедноты, чтение прогрессивной литературы рано вызвали в душе юноши протест против варварских крепостнических порядков старой России. «Скоро перед моим умственным взором, — писал Кржижановский в своей автобиографии, — четко обрисовалось два мира — эксплуататоров и эксплуатируемых. И загорелось мое сердце тревогой и ненавистью» Уже в пятом классе реального училища по доносу жандармского полковника Глеб был привлечен «к ответу» за антирелигиозную пропаганду, но все ограничилось «отеческим» внушением губернатора Свербеева.

«И БОМБЫ МАСТЕРИЛ, И МИТИНГОВАЛ»

 «Революционная деятельность Глеба Максимилиановича богата самыми различными эпизодами, — продолжает академик Струмилин. — Как член Центрального Комитета он был участником самых ответственных мероприятий партии. Он не избегал и личного участия в различных больших и малых делах. Например, он переправил пилку в тюрьму арестованному Л.Б. Красину, организовал его побег и выезд за границу; он писал прокламации; лично участвовал в производстве и испытании бомб для вооруженного восстания; прятал в распределительной будке высокого напряжения партийную кассу. На его счету много других славных дел.

В 1905 году Глеб Максимилианович возглавлял всеобщую забастовку железнодорожников юго-западных дорог. Останавливая работу транспорта на ряде железнодорожных узлов, Глеб Максимилианович выступал не только как организатор этой забастовки, но и как оратор, агитатор, пропагандист. И как выступал! После замечательной речи в Жмеринке перед 30-тысячной массой железнодорожников восторженные рабочие буквально вынесли его на руках.

В октябре 1905 года в Киеве большевики готовили вооруженное восстание. В городской Думе был заготовлен запас бомб. Кстати, взрывчатка для этих бомб готовилась в лаборатории профессора Киевского политехникума Тихвинского при ближайшем участии Глеба Максимилиановича. О том, как в лаборатории с большим риском изготовлялись бомбы из сильно взрывчатых диазоловых соединений, рассказывал сам Глеб Максимилианович. После Московского вооруженного восстания такие же бомбы с успехом испытывались лично Красиным и Кржижановским.

После подавления восстания Глеб Максимилианович в числе четырех других руководителей движения был уволен с работы «по 3-му пункту», то есть без права поступления на железные дороги всей страны, и под угрозой немедленной расправы вынужден был покинуть Киев. Беспрепятственному выезду его в Петербург помогло то, что жандармы вместо него арестовали какого-то ни в чем неповинного бухгалтера Кпшжановского; пока они разбирались в своей ошибке, Глеб Максимилианович был уже далеко… Несмотря на столь рискованную революционную работу, в течение ряда лет, вплоть до 1917 года, Глебу Максимилиановичу удалось избежать ареста.

Сейчас мало кто помнит, что Глеб Максимилианович в течение своей жизни проявил себя и как незаурядный литературный деятель. Еще в сибирской ссылке он начал перерабатывать гимны восставших против царского режима поляков, которые ему стали известны от отца. Впоследствии, уже будучи в Самаре, Кржижановский на их основе написал русские тексты, ставшие впоследствии очень известными песнями революционного подполья. Кроме знаменитой «Варшавянки» («Вихри враждебные веют над нами»), ему принадлежат «Красное знамя», «Слезами залит мир безбрежный», «Беснуйтесь, тираны». В последующие годы Кржижановский написал также цикл лирических сонетов и революционно-патриотических стихотворений, во многих из которых он вывел образ Ленина…

НА ВОЙНЕ — КАК НА ВОЙНЕ. ДАЖЕ В ТЫЛУ

«Решение об эвакуации главного оплота науки страны — Академии наук СССР — было принято уже 16 июля 1941 года, — сообщила корреспонденту „БИЗНЕС Online“ Айслу Кабирова, ведущий научный сотрудник Института истории им. Марджани АНТ РТ, доктор наук, автор многочисленных работ по истории ТАССР в годы Великой Отечественной войны. — Первоначально совет по эвакуации предполагал перебазировать академические учреждения в Томск, но затем местом их дислокации была выбрана Казань. Видимо, определяющую роль в этом сыграло то обстоятельство, что уже накануне войны Татарская АССР стала крупнейшим научным центром Поволжья. И в военные годы Казань стала крупным центром сосредоточения академических учреждений страны. В городе обосновались 33 научных учреждения, разместились 1650 научных сотрудников, 93 академика и члена-корреспондента АН СССР. Развертывание работы эвакуированных научно-исследовательских учреждений проходило в сложных условиях. Прежде всего, возникли большие трудности с размещением прибывших на новом месте…» 

Из письма вице-президента Академии наук СССР академика О. Ю. Шмидта секретарю Татарского обкома ВКП (б) Колыбанову А.Г. 

21 марта 1942 г. 

Академия наук СССР в порядке эвакуации прибыла в г. Казань в июле месяце 1941 г. В настоящее время в Казани находятся:

1) научно-исследовательских институтов Академии наук — 15

2) самостоятельных лабораторий на правах институтов — 3

3) секций, комитетов — 3.

Академиков и членов-корреспондентов находится в настоящее время в Казани около 100 человек (93 ч.), научных сотрудников и других категорий работников АН СССР — 1650 чел. Всех работников Академии наук с членами их семей в настоящее время насчитывается около 5.000 человек.

По постановлению Правительства для размещения Академии наук предоставлено здание университета со всеми его подсобными постройками и служебными помещениями.

За казанский период своей деятельности Академия наук имеет ряд важных результатов работ, имеющих непосредственное оборонное значение.

…В настоящее время в помещениях актового и физкультурного залов Университета, совершенно неприспособленных для жилья, проживают в течение нескольких месяцев около 150 человек научных сотрудников Академии с членами их семей.

Большинство академиков, членов-корреспондентов и профессоров имеют преклонный возраст и значительная часть из них страдает желудочными заболеваниями. Отсутствие диетического питания резко сказывается на состоянии их здоровья. За последнее время было два смертельных случая (язва желудка) из-за отсутствия диетического питания. По заключению врачей количество лиц, нуждающихся в диетическом питании, среди работников Академии наук насчитывается около 300.

Кроме того необходимо отметить, что 550 чел. из работников Академии наук работают с ядовитыми и отравляющими веществами и в связи с этим нуждаются в дополнительном спецпитании, которого они регулярно не получают…

…Среди работников Академии наук и членов их семей в течение последних месяцев были 24 случая заболевания сыпным тифом. Заболевшие, несмотря на неоднократные обращения в Горздравотдел, в течение нескольких дней, а в некоторых случаях и недель, оставались неизолированными, вследствие отсутствия мест в городских больницах.

В связи с этим Президиум Академии Наук принял решение об организации собственного стационара на 20-25 коек и просил обком дать указание о предоставлении Академии Наук соответствующего помещения для организации стационара, а также поликлиники.

Созданным на базе Первой Центральной поликлиники Академическим отделением, вследствии перегруженности поликлиники, и крайней ее загрязненности и завшивленности, пользоваться не представляется возможным…

…Сотрудники Академии Наук, находящиеся в Казани, имеют 800 детей дошкольного возраста: из них 200 детей находятся в детском саду в г. Тетю-шах, организованным осенью 1941 г., 50 детей в детском саду при общежитии Академии Наук на Клыковке и 50 детей в детских садах ГорОНО. Остаются необслуженными 400-500 детей…

…В связи с этим Президиум Академии Наук просит Обком ВКП (б): 1) Дать указания Казанскому ГорОНО об организации в г. Казани одного детского сада на 100 детей и яслей на 50 детей сотрудников Академии Наук… 

Вице-президент Академии Наук СССР, академик подпись (О.Ю. Шмидт).

В ВОЙНУ РОСТ ПРОИЗВОДСТВА ЭЛЕКТРОЭНЕРГИИ В ТАТАРИИ СОСТАВИЛ 215%

С самого начала Великой Отечественной войны Татария превратилась в важную тыловую базу страны. «В первые же месяцы сюда были эвакуированы более 70 фабрик и заводов, в том числе 36 — в Казань. Среди них было немало энергоемких предприятий. За короткий срок население только столицы республики увеличилось с 401 до 515 тысяч человек, — сообщает Фарид Ибрагимов, кандидат исторических наук. — Все это резко увеличило нагрузку на предприятия электроэнергетики, потребовало по-новому решать задачи электроснабжения… Электроэнергетика Татарии в первый период войны находилась в очень тяжелом положении, и требовались огромные усилия для ее поддержания на должном уровне.

В обкоме ВКП (б) был образован специальный отдел по энергетике, были выделены дополнительные ассигнования. К решению проблемы были привлечены крупные научные силы. Работами по укреплению энергетической базы Казани в первые годы войны руководил академик Г.М. Кржижановский».

В июне 1942 году в Казани была создана комиссия Академии наук СССР по мобилизации ресурсов Поволжья и Приуралья на нужды обороны во главе с вице-президентом АН СССР Чудаковым. Комиссия состояла из восьми секций, энергетическую секцию возглавил Кржижановский.

Для ликвидации дефицита электроэнергии в Казани научные силы энергетического института Академии наук — академики К.А. Круг, К.Н. Шефнер и другие — совместно с Казэнерго разработали новые подходы к увеличению мощностей электростанций города. В Казани к тому времени действовали две крупные теплоцентрали — ТЭЦ-1 и ТЭЦ-2, построенные соответственно в 1933 и 1938 годах. На ТЭЦ-1 был пущен третий турбогенератор, а на ТЭЦ-2 установлен второй, включенный в сеть в январе 1942 года. Был обеспечен рост производства электроэнергии и в целом по Татарии, который составлял 215%, что почти вдвое превышало общесоюзный показатель.

Предпринимались усилия по экономии топлива и ресурсов. Коллектив ученых под руководством профессора Кустова добился сокращения расхода мазута путем добавления к нему 30–40% угольного порошка. В результате к концу 1942 года было сэкономлено 10,5 млн квт-ч электроэнергии и 10–11 тыс. тонн условного топлива.

В годы войны изменилась география размещения промышленных предприятий в республике. Появились новые промышленные центры на востоке и юго-востоке Татарии: Чистополь, Елабуга, Мамадыш, Набережные Челны, Бугульма. В тот период было построено несколько крупных и большое количество мелких электростанций. Было намечено сооружение ГЭС на Вятке и Свияге. Но они так и не были построены. Некоторые хозяйства устанавливали самодельные динамо-машины мощностью несколько десятков или сотен киловатт. В условиях войны, когда каждый киловатт-час был дорог, этот шаг был оправдан.

Работа ученых под руководством Кржижановского была оценена Казанским горкомом партии как «замечательный пример активной помощи научных сотрудников академии в решении сложных задач энергоснабжения города Казани в условиях Отечественной войны».