«Хорошо, что в этом году было меньше заявок, – меньше приходилось смотреть всякого хлама»

В Казани открылся уже XV международный кинофестиваль мусульманского кино — вновь зрителей ждут картины из Ирана, Казахстана, Малайзии и других исламских стран

«ФЕСТИВАЛЬ БОЛЕЕ ЧИНОВНИЧИЙ, ЧЕМ ТВОРЧЕСКИЙ»

«А там кинофестиваль тюркских народов проходит. Вон и красную дорожку постелили», — объясняет своей спутнице пассажир автобуса, проезжающего остановку «Театр им. Камала». Осведомленность казанца, хоть и немного не угадавшего с тематикой фестиваля, удивляет, ведь в этом году его хронотоп сменился. 15-й фестиваль решено было перенести на апрель, объединив с KazanSummit, показы же второй год организуют в «Ривьере», где поселили членов жюри и конкурсантов. И церемония открытия проходила не в традиционной «Пирамиде», а в Камаловском театре, который обладает меньшей вместимостью (843 кресла против пирамидовских 1130) — непонятно, куда планировалось разместить множество гостей исламского форума.

Исполнительный директор КМФМК Миляуша Айтуганова еще до начала фестиваля методично объясняла, почему смена локации — это то, чего нам всем не хватало: «Что говорили журналисты, думаю, не очень важно. Главное, что гости приехали и были довольны условиями проживания… Нужно некоторое время, чтобы к новой площадке была привычка». Гнуть свою линию она продолжила и непосредственно перед открытием — по словам Айтугановой, «Ривьера» расположена недалеко от крупных районов Казани, там прекрасные условия для просмотров фильмов, остановка ближайшая, и вообще с точки зрения логистики она проблем не видит. 

Тем не менее главным событием вчерашней стартовой пресс-конференции стала не ее речь, а обличительное выступление председателя отборочной комиссии и программного директора фестиваля, известного киноведа Сергея Лаврентьева. Он попросил высказаться первым и заявил, что вся организация построена в системе координат госслужащего. «У вас всех есть каталог фестиваля. Каталоги всех фестивалей мира, за исключением вашего, начинаются с официальных приветствий руководителей, а потом в обязательном порядке идет статья программного директора фестиваля. В некоторых случаях, когда программы большие, есть и статьи кураторов данных программ. У казанского фестиваля этого нет. Более того, в каталогах всех фестивалей существуют страницы, в которых указано, кто фестиваль делал, а тут нет. Фильмы как-то сами собой прилетели и образовались!» — недоуменно сказал Лаврентьев.

Киновед сразу подчеркнул, что его замечания не связаны с личной обидой на отсутствие программной статьи (это скорее задевает не Лаврентьева, а публику фестиваля, которой без подобного маяка невозможно ориентироваться в многообразии незнакомых фамилий и названий): «Тут к фестивалю вопрос. Потому что это обозначает главную проблему фестиваля, которая заключается в том, что он более чиновничий, чем творческий. Все, что касается чиновной ситуации, прекрасно, замечательно и удивительно. Но в прошлом году меня истерзала одна египетская продюсерша, которая умоляла, чтобы конкурсанту оплатили билет на фестиваль. Но она сказала не только мне, и теперь это знают все: казанский фестиваль не оплачивает конкурсантам дорогу, если они далеко живут».

«НИКОГДА НЕ ЗАБУДУ, КАК Я В 2013 ГОДУ СМОТРЕЛ 75 ИРАНСКИХ ФИЛЬМОВ»

Далее программный директор коснулся проблемы множества заявок, которые подают как преимущество фестиваля, — например, на сайте говорится, что международная общественность проявляет все больший интерес к казанскому фестивалю. «Каждый год говорят: „У нас было 700–800–900 заявок“. С чиновничьей точки зрения это правильно — все время возрастает число заявок. Но понятно, почему так происходит: кинопрокат монополизирован Голливудом, фильмов снимается огромное количество, чтобы снять картину, достаточно маленькой камеры и членов семьи, чтобы что-то разыграть перед ними. А девать-то эти фильмы надо куда-то? Поэтому их и шлют, как говорил Кот Матроскин, куда попало», — отметил Лаврентьев.

«Вообще, на все фестивали кино отбирают — люди ездят по странам, фестивалям и производят выборку картин. Потому что из 100 фильмов, которые приходят самотеком, 95 можно сразу, не смотря картину, отправлять обратно. На Московский кинофестиваль приезжают отборщики из Венеции и Берлина и что-то там смотрят. Хотя можете себе представить, сколько приходит в Канны, Берлин и Венецию! Не 700–800–900 — 900 тысяч, наверное. И они этим не гордятся совсем. Хорошо, что в 2019 году было меньше заявок, — меньше приходилось смотреть всякого откровенного хлама. Никогда не забуду, как я в 2013-м смотрел 75 иранских фильмов. Причем официальных! Этот кошмар остался со мной на всю жизнь», — признался киновед.

Его страстная речь вряд ли была направлена против Айтугановой. Скорее Лаврентьев обратил свой крик души, накопившийся за много лет работы на фестивале, к тем самым чиновникам, которые ограничивают свободу КМФМК. При этом он признал, что их вклад нельзя недооценивать: «Надо воспеть хвалу татарстанским главным чиновникам, потому что фестиваль и зародился благодаря Минтимеру Шариповичу, и продолжается благодаря Рустаму Нургалиевичу. И это при том, что министерство культуры федеральное не дает вам ни единой копейки. Все делается на местные деньги и является свидетельством того, что люди все-таки понимают, что это нужно и создает некий престиж государства».

Дина Гарипова не постеснялась слиться с дорожкой и появилась в рубиновом кожаном пальто и остроносых ботфортах в тон, чем вызвала аплодисменты зрителей

КРАСНАЯ ДОРОЖКА: СКРОМНОЕ ОБАЯНИЕ ИРАДЫ АЮПОВОЙ И КРАСНЫЕ БОТФОРТЫ ДИНЫ ГАРИПОВОЙ

После такой огненной пресс-конференции хотелось, чтобы фестиваль и дальше будоражил умы, однако открытие не вполне соответствовало этой установке. Красная дорожка была слегка беспорядочной и сумбурной: имена звезд называли тогда, когда они достигали середины дорожки, и зрители, которые стояли в начале, не всегда понимали, кого они приветствуют. «Кто бы ни шел по дорожке — это участник или почетный гость фестиваля», — резонно замечал ведущий.  Благодаря своему эффектному красному тотал луку среди всех гостей выделилась певица Дина Гарипова — она не постеснялась слиться с дорожкой и появилась в рубиновом кожаном пальто и остроносых ботфортах в тон, чем вызвала аплодисменты зрителей. Актер и экс-звезда MMA Олег Тактаров в голубом пиджаке выглядел расслабленным и с удовольствием давал пять всем желающим. Молодая жена Бориса Грачевского Екатерина Белоцерковская, несмотря на апрельское тепло, почему-то появилась в меховой жилетке, а вот спутница звезды суперпопулярного турецкого сериала «Великолепный век» Селима Байрактара, напротив, очень органично смотрелась в сари (после церемонии открытия даже выстроилась очередь из желающих с ней сфотографироваться). К слову, многие пришли на дорожку именно из-за турецкого актера, поэтому после его дефиле публика заметно поредела.  

Скромно, как и полагается чиновнику здорового человека, появилась из такси министр культуры РТ Ирада Аюпова и так же без пафоса быстро прошла по дорожке

Скромно, как и полагается чиновнику здорового человека, появилась из такси министр культуры РТ Ирада Аюпова и так же без пафоса быстро прошла по дорожке. Более заметным было появление иностранных гостей KazanSummit из представительских официальных Mercedes форума, однако по дорожке они прошли так и не опознанные ведущими. Вообще, к концу мероприятия ведущие бросили неблагодарное дело объявления гостей, жюри и конкурсантов и просто отмечали, что их можно узнать по бейджу и элегантному внешнему виду. А реплика «то, что фестиваль проходит в Казани, хорошо, потому что ты тут видишь людей, которых видел много-много лет» и вовсе звучала как крик о помощи. В конце дорожка превратилась в место для фотографирования зевак, а ведущие поощряли прогулки по ней всех желающих: «И даже если кто-то из вас пройдет по дорожке, мы тоже будем вам аплодировать».

Без пяти минут лауреат Тукаевской премии Искандер Хайруллин вместе с известной российской актрисой Юлией Рутберг был ведущим фестиваля

НА «БАЛА БИЧ» ХОРОШАЯ ПОГОДА

На церемонии открытия кинофестиваля Айтуганова последовательно продолжила свою позицию «нам не важно, что говорили журналисты» и не выделила им дополнительных мест, предоставив право садиться на свободные. К счастью, их оказалось предостаточно, так как далеко не все гости KazanSummit все-таки доехали до концерта. Хотя церемония, к слову, на этот раз оказалась компактнее и лаконичнее предыдущих — видимо, организаторы прислушались к жалобам на невыносимость четырехчасового представления и сократили действо до 1 часа 40 минут.

Началась церемония открытия с объявления номинаций и демонстрации статуэток для лауреатов. Торжественная музыка, богато украшенные татарские костюмы, красивые девушки — казалось, все выполнено в лучших традициях республиканского мероприятия, если бы не одно но: озвучивалось это только на русском и английском языках. В красочном каталоге кинофестиваля, раскритикованном Лаврентьевым, та же ситуация: ни слова по-татарски, словно его создание отдали на аутсорс столичной фирме, не очень разбирающейся в региональных тонкостях. Вот кому впору получить шуточную премию «Тяжело с татарским» от акции «Мин татарча сойлэшэм»!

Татарская речь на церемонии открытия впервые зазвучала только из уст актера театра им. Камала, без пяти минут лауреата Тукаевской премии Искандера Хайруллина, который вместе с известной российской актрисой Юлией Рутберг был ведущим фестиваля. Она вышла в национальном татарском костюме, который выглядел на ней эффектно, хотя и был чуть великоват: «Я ни разу в жизни не была в таком платье. Как мне сказали: бич бала или бала бич… В общем, кто-то богатый». Видимо, имеется в виду выражение «бай бичә» — так называли жену богатого татарина.

Василь Шайхразиев: «Сочетание бизнеса и культуры через кино нам кажется очень к месту, особенно сегодня, когда мы говорим, что культура требует определенного финансирования»

Открытие кинофестиваля значилось в плане президента РТ Рустама Минниханова, однако он там так и не появился, предоставив возможность показать чиновничью сторону фестиваля вице-премьеру РТ Василю Шайхразиеву. Он вслед за Айтугановой пустился объяснять, почему перенос фестиваля — дело благое: «Мы решили в этом году два серьезных международных мероприятия постараться объединить и провести в одни даты. Сегодня очень большое количество делегатов исламского мира находятся в республике, и у нас есть уникальная возможность представить им самые лучшие работы мусульманского кино. Сочетание бизнеса и культуры через кино нам кажется очень к месту, особенно сегодня, когда мы говорим, что культура требует определенного финансирования — и не только со стороны государства и общественных организаций, но и в том числе бизнеса. Уверены, что первый опыт даст положительные результаты и на следующий год мы поймем, что это решение было нужным и эффективным». Далее вице-премьер пустился рассуждать о погоде: «Даже сегодняшняя погода так прекрасна и великолепна, как будто все сошлось вместе, чтобы поприветствовать участников и делегатов этих двух международных мероприятий исламского мира». 

На церемонии плели кружево из переодевающегося для разных номеров Госансамбля песни и танца РТ, Государственного камерного хора РТ, Дины Гариповой с песней о любви к родной земле и соло на рояле Рокаса Зубоваса

НЕВЕСТА ДЛЯ ТУРЕЦКОГО «ЕВНУХА» И ШЕСТИДЕСЯТНИКИ ПРОТИВ МАНКУРТОВ

После этого на церемонии плели кружево из переодевающегося для разных номеров Госансамбля песни и танца РТ, Государственного камерного хора РТ под управлением Миляуши Таминдаровой, Дины Гариповой с песней о любви к родной земле и соло на рояле литовского музыканта Рокаса Зубоваса. Пианист оказался на фестивале не случайно — в фильме «Письма Софии», который будет представлен на спецпоказ, он сыграл своего прадедушку, известного литовского художника и композитора Микалоюса Чюрлёниса. После выступления он на чистейшем русском призвал всех зрителей посмотреть фильм, потому что музыка Чюрлёниса — «это сокровища литовской души».

Неожиданно настоящий фурор произвело выступление знаменитой актрисы Ларисы Удовиченко, которая появилась в пышном нежно-розовом платье фасона «принцесса». Многие посчитают его неподходящим для женщины в возрасте, однако оно, наоборот, придавало актрисе легкости и изящности, что только доказывает: эйджизм в моде и стиле неактуален. «Я так спешила с гастролей сесть в поезд, что забыла платье. Я приехала утром и сказала: „Боже, я забыла платье, оно так и осталось висеть в чехле!“. На что мне ответили: „Есть такая дизайнер у нас, Лейсан Хазиева, она тебе даст платье“. И она принесла наряд, а я говорю: „Это платье невесты!“ Но, может, оно будет в руку, и я уйду со сцены уже с какими-то наметками… Вот этот турецкий актер…» — лукаво посмотрела в зал Удовиченко, вызвав волну смеха у зрителей. «Я помню его по „Великолепному веку“, он играл евнуха в гареме. Такие хитрые глаза! Мне он очень нравился в фильме, но сейчас он вышел другой», — добавила, вздохнув, актриса. А после ее выступления в лучших традициях романтических комедий на сцену выбежал Байрактар, преклонил перед ней колено и поцеловал руку — со сцены они спускались уже вдвоем под умиленные возгласы публики, довольной неожиданным трогательным шоу.

Неожиданно настоящий фурор произвело выступление знаменитой актрисы Ларисы Удовиченко, которая появилась в пышном нежно-розовом платье фасона «принцесса»

Другим запоминающимся моментом церемонии открытия стала речь Рутберг, которая прочитала пламенный монолог о важности памяти и чести. «Это действительно очень здорово, когда образуются такие мощнейшие очаги, куда слетается столько птиц со всего мира. Я потрясена. Но, мне кажется, память — это то, что объединяет все религии. Только те люди, которые сохраняют память о своих учителях, о предках, о тех, кто дал из рук в руки культуру нам, смогут идти дальше, и мы будем надеяться, что наши дети и внуки будут не манкуртами, а мыслящими существами», — сказала актриса (интересно, намеренно ли она сделала отсылку к идущему в театре им. Камала спектаклю по роману Чингиза Айтматова?). «И то, что в линейке этого фестиваля есть страничка памяти и Эльдара Рязанова, и Станислава Говорухина, и то, что мы можем вспомнить Георгия Данелию и Марлена Мартыновича Хуциева, и то, что не стало Сергея Юрского и не только русских актеров, а очень много людей поколения шестидесятников: и врачей, и художников, и связанных с космосом, и спортсменов… Это было удивительное поколение, поколение моих родителей, я его хорошо знаю. Это были последние романтики, бессребреники, те люди, для которых идея и смысл происходящего были гораздо важнее суммы прописью. Когда образование и умение мыслить были гораздо ценнее, чем золотая монета. Порядочность, умение служить, понимание того, что такое честь, достоинство... Это были чудесные люди, которые в какой-то момент стали атлантами и креативили, они взяли небо нашей земли и держали. Нас с вами очень обманули, когда сказали, что незаменимых нет. Это неправда — незаменимые есть. И то, что так меняется воздух на Земле, эти озоновые дыры, — результат ухода из жизни наших с вами незаменимых людей любой профессии. И поэтому небо стало падать на наши плечи, на наше поколение. И уверяю вас, поскольку мы плоть от плоти и кровь от крови, мне кажется, что в нашем поколении тоже есть умницы, красавицы, умники, люди, которые могут идти дальше, генерируют идеи и знают, что такое честь мундира», — оптимистично завершила монолог Рутберг.

В рамках национального конкурса можно будет воочию оценить, чем занимаются татарстанские кинематографисты и стоит ли им вообще это делать

«ЖАБА» ИЗ БОСНИИ И НЕПОКОРНЫЕ КИРГИЗЫ

Также на открытии КМФМК показали первые эксклюзивные кадры сериала «Зулейха открывает глаза» по роману Гузель Яхиной с Чулпан Хаматовой в главной роли. В четырехминутный трейлер попали эпизоды со съемок в Казани на территории улицы Кремлевской и в Лаишевском районе, где было построено спецпоселение Семрук, а также, кроме Хаматовой, засветились актеры Сергей Маковецкий, Юлия Пересильд, Роман Мадянов, Александр Баширов, Искандер Хайруллин. Съемки сериала завершились 26 февраля, сейчас его монтируют, а позже отдадут в эфир телеканала «Россия-1».

Конечно, торжественные открытия — это хорошо, но что смотреть зрителю, который в условиях отсутствия статьи программного директора может затеряться в обилии незнакомых фамилий? Лаврентьев уклоняется от прямого ответа на этот вопрос, чтобы не обидеть неназванных режиссеров: «Кино — главное на кинофестивале, пришли — смотрите всё». Однако он отмечает боснийскую картину «Жаба» Элмира Юкича — Босния и Герцеговина впервые представлены на кинофестивале. Стоит внимания и лента Семиха Капланоглу «Зерно», и короткометражка из Непала «Яркая луна», а также работы казахстанских и кыргызстанских кинематографистов, за которыми Лаврентьев регулярно следит. На фестивале они будут представлены лентами «Песнь древа» Айбека Дайырбекова, «Асан» и «Наследие предков» Берика Жаханова, «Кумайык» Айзууры Иманалиева, «Учитель» Ибадыллы Аджибаева, «Тренинг личностного роста» Фархата Шарипова, «Мунабия» Таалайбека Кулмендеева.

Также киновед упомянул «мощно сделанную» картину сопродукции Кении и Германии «Супа Модо», совместный фильм Мозамбика и Германии «Мабата Бата». По словам Айтугановой, все 10 фильмов программы «Россия — исламский мир» достойны внимания, а среди них также есть картины из Йемена, Малайзии, Судана. В рамках национального конкурса можно будет воочию оценить, чем занимаются татарстанские кинематографисты и стоит ли им вообще это делать. Кроме того, в параллельной программе — дни корейского, сербского и тунисского кино, ретроспективы фильмов Эльдара Рязанова и Станислава Говорухина.

Серик Апрымов: «Чиновник начинает формировать тенденцию, и каждый раз приходит новый чиновник — а что он может сделать? Он полагается на свой вкус, поэтому казахское кино деградирует»

На пресс-конференции между Лаврентьевым и председателем жюри, режиссером Сериком Апрымовым, возникла дискуссия о казахском и киргизском кино. В ответ на реплику киноведа о том, что первое сейчас уступает последнему, Апрымов подтвердил и рассказал любопытную историю о различиях соседних народов: «Недавно мне один киргизский режиссер рассказал, что в прошлом году его вызвал министр, чтобы наградить медалью и орденом. Он их получил, поблагодарил, выбросил в мусорку и ушел, сказав: „Мне этого не надо“. Потом помощник министра позвонил ему и спросил, почему тот выбросил награды. И режиссер ответил: „А мне это не нужно, лучше запустите в производство мой фильм“. То есть киргизы могут так разговаривать с чиновниками и министрами, а казахи — нет, они просто ложатся под ноги. Чиновник начинает формировать тенденцию, и каждый раз приходит новый чиновник — а что он может сделать? Он полагается на свой вкус, поэтому казахское кино деградирует». Думается, что подобное суждение будет справедливым не только для казахского кино.