Протест екатеринбуржцев против возведения храма святой Екатерины на месте сквера вылился в стычки с ОМОНом Фото: ©Павел Лисицын, РИА «Новости»

ДВА ДНЯ ПРОТЕСТА ПРОТИВ «храма-на-драме»

Неожиданный размах накануне приобрело противостояние сторонников и противников строительства храма Святой великомученицы Екатерины в Екатеринбурге. Сегодня министерство общественной безопасности Свердловской области сообщило о задержании 23 человек на несогласованной акции в сквере на месте строительства. Три человека были госпитализированы, сообщает РИА «Новости».

Это уже вторая акция протеста против строительства храма и вырубки зеленых насаждений в сквере у Театра драмы, первая прошла вечером 13 мая. Недовольство жителей подстегнуло появление в понедельник вокруг будущей стройплощадки временного ограждения, позволяющего начать строительство. Противники возведения храма в сквере повалили забор и прошли на территорию будущей стройплощадки. Однако позднее в сквер прибыли крепкие молодые люди — по сообщениям СМИ, это были бойцы Академии единоборств РМК. Они встали на защиту забора, силой выгнали протестующих из сквера и восстановили ограждение. Правоохранительные органы практически не вмешивались в происходящее. Сегодня протестующим оставалось только демонстрировать свою позицию по периметру будущей стройплощадки, развлекая себя речевками типа «Кто не скачет, тот за храм!».

Встречу с журналистами и сторонами конфликта во вторник собрал губернатор области Евгений Куйвашев, предложив себя в качестве арбитра в конфликте. Однако по итогам встречи участникам дискуссии не удалось найти компромисс. Власти заявили, что на территории сквера продолжатся запланированные работы, поскольку разрешение на строительство храма было получено в рамках законных процедур. «Оснований для того, чтобы сегодня остановить строительство, нет», — заявил вице-губернатор Сергей Бидонько. Он также предупредил, что в отношении участников несанкционированных акций будут приняты жесткие меры, что и произошло на митинге через несколько часов.

Евгений Куйвашев Евгений Куйвашев: «Оснований для того, чтобы сегодня остановить строительство, нет»
 Фото: kremlin.ru

Противостояние местных активистов и РПЦ уходит своими корнями еще в 2010 год, когда с подачи Александра Мишарина (руководил регионом в 2009–2012 годах) начала обсуждаться идея восстановления храма Святой Екатерины. Собор был построен в 1764 году и разрушен в 1930 году. Мишарин предложил восстановить храм на историческом месте — на площади Труда, но впоследствии от этой идеи отказались после массового протеста. Дискуссия о строительстве возобновилась в марте 2016 года, в качестве новой площадки была предложена акватория городского пруда на насыпном острове возле спорткомплекса «Динамо», но и это данное место общественники восприняли в штыки. В итоге храму отвели Октябрьскую площадь на набережной реки Исеть возле театра драмы — в сентябре 2018 года это решение было утверждено на заседании градсовета при свердловском губернаторе. Сообщалось, что Куйвашев и митрополит Екатеринбургский и Верхотурский Кирилл полностью поддержали это решение. Храм планировалось построить к 2023 году, к предстоящему 300-летию Екатеринбурга. Сам Куйвашев заявил, что храм «будет не только подарком жителям, но и настоящим украшением Екатеринбурга, станет крупным культурно-просветительным центром, городской достопримечательностью, местом притяжения верующих, а также туристов и гостей уральской столицы».

Строительством храма займется ООО «Храм Святой Екатерины», владельцы которого — председатель совета директоров Русской медной компании (РМК), миллиардер Игорь Алтушкин и совладелец Уральской горно-металлургической компании (УГМК), миллиардер Андрей Козицын. «Мы против гражданских конфликтов и против любой эскалации, считаем, что все должно оставаться в рамках правового поля. Мы знаем, что официальные процедуры соблюдены. Со стороны храма все идет по закону», — цитирует миллиардера Forbes.ru.

Нелишним будет представить сторонников строительства храма и защитников сквера, которые собрались на встрече у Куйвашева. В составе защитников интересов РПЦ пришли директор благотворительного фонда святой Екатерины Александр Андреев, настоятель храма во имя Державной иконы Божией Матери игумен Вениамин, депутат думы Екатеринбургской городской Думы Тимофей Жуков, глава свердловского отделения общероссийской общественной организации содействия духовно-нравственному и спортивно-патриотическому развитию детей и молодежи «Российский союз православных единоборцев» Вадим Занин, вице-президент по правовым вопросам, корпоративным отношениям и спецпроектам «Русской медной компании» Олег Медведев. Сторону противников строительства представляли волонтер штаба Алексея Навального в Екатеринбурге Степан Анчугов, активист интернет-сообщества «Парки и скверы Екатеринбурга» Ксения Бакланова, председатель центра прикладной урбанистики, организатор проекта «Чистый Екатеринбург» Анастасия Катакова, депутат Екатеринбургской городской Думы Константин Киселев, историк, гражданский активист Алексей Мосин и другие.

Забор разметали, полицейские держали строй, становясь живым щитом, и под конец, когда приехал ОМОН, все разошлись Фото: ©Павел Лисицын, РИА «Новости»

«То, что они удержались и никому не проломили голову, — это большое счастье и удача»

Вчерашним митингом противостояние не закончилось. Как рассказал корреспонденту «БИЗНЕС Online» директор 66.RU, главный редактор «РБК Екатеринбург» Богдан Кульчицкий, сегодня в городе пройдет очередной сход жителей против строительства храма. «Неправильно называть мероприятие митингом, потому что это стихийное собрание людей, которое по всем формальным признакам не подпадает под несанкционированный митинг: нет плакатов, звукоусиливающей аппаратуры и выраженных лидеров, — объяснил Кульчицкий. — Отсутствие лидеров это и плюс, и минус. Под плюсами мы понимаем, что это стихийный сход горожан, у которых есть желание отстоять общественное пространство в виде сквера. С другой стороны, если бы были лидеры, то появилось больше возможностей для переговоров и разрешения этой ситуации не конфликтным, а мирным путем».

Собеседник издания заострил внимание на том, что в первый день схода жителей периметр держали сотрудники ЧОПа и спортсмены, которые, предположительно, имеют отношение к Академии единоборств РМК. «Это крепкие ребята, явно подготовленные и могут „сломать“ кого угодно в поединке, — заметил Кульчицкий. — Я позавидовал выдержке этих парней. Конечно, они огрызались, вели себя по-хамски, но отвечали хамством на хамство. То, что они удержались и никому не проломили голову, — это большое счастье и удача. Позавчера все были на грани — очень тонкая грань между потасовкой и перебранкой. Все могло закончиться хуже».

Вчера же периметр держали сотрудники полиции. «Мне кажется, что люди, которые защищали сквер, отнеслись к этому с большим уважением, — пояснил журналист. — Конечно, забор у правоохранителей из рук рвали, оскорбляли, бросали туалетную бумагу и брызгали на них баллончиками. Но все равно это полиция, и государственная монополия на насилие была соблюдена. Забор разметали, полицейские держали строй, становясь живым щитом, и под конец, когда приехал ОМОН, все разошлись».


Кульчицкий добавил, что во второй день протеста к противникам храма вышел председатель отдела по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Екатеринбургской епархии Максим Миняйло. Ранее на пресс-конференции он заметил, что «вопрос строительства собора используется для эскалации гражданского противостояния» и призвал всех к «максимальному компромиссу» в связи с тем, что место строительства храма уже неоднократно переносили. «Миняйло пришел на акцию во вторник и разговаривал со всеми, кто желал с ним поговорить, — сказал Кульчицкий. — Игнорировал нападки и провокации из толпы. И если бы с ним были человек 20 священников и они стояли перед оцеплением полиции и разговаривали с людьми, это было бы совершенно другое действо. Появился бы диалог, когда служители защищают храм Господень».

Завершило вчерашнюю акцию митинга появление в толпе футбольных фанатов в масках. «Они прибыли с целью громить. Их появление как раз и спровоцировало активные действия ОМОНа», — добавил собеседник издания. 

Акции протеста освещали российские СМИ, на эту тему выходил сюжет на Русской службе Би-би-си. Протест также привлек внимание европейских СМИ. Польская газета Wyborcza опубликовала статью под заголовком «Жаркая ночь в Екатеринбурге», в которой сделала вывод, что протест против строительства церкви на городской площади — сигнал того, что российское гражданское общество просыпается.

Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков одобрил поведение местных властей и пожурил протестантов. «Местные власти весьма корректно ведут разговор и с населением, и со строителями. Они предлагали альтернативные площадки для скверов, для отдыха и досуга жителей района, — отозвался Песков. — Несанкционированные собрания, да еще с действиями, идущими вразрез с законом, — это не то, что можно одобрять».

Первый канал же попытался придать комический характер конфликту с помощью юмориста Ивана Урганта, который в своем шоу уже обсмеял его. «Прибыли десятки профессиональных бойцов из профессиональной академии единоборств, — кратко пересказал телеведущий события первого дня противостояния. — Важный момент: как понять, православный перед тобой боец или католический? Православный бьет справа налево…»

Завершило вчерашнюю акцию появление в толпе футбольных фанатов в масках Фото: ©Павел Лисицын, РИА «Новости»

«ПРОТИВ ХРАМОВ ДЕЙСТВУЮТ АБСОЛЮТНЫЕ ПРОФЕССИОНАЛЫ, ЦЕЛЫЕ ОБУЧЕННЫЕ ГРУППЫ»

По просьбе «БИЗНЕС Online», эксперты высказались о том, между кем происходит противостояние вокруг строительства храма и стоит ли его теперь вообще возводить на этом месте.

Валентин Лебедев — председатель союза православных граждан (Москва):

— По сути, против строительства храма Святой Екатерины в Екатеринбурге выступают те же силы, которые ранее противостояли передаче Казанского собора в Питере. В Москве мы тоже столкнулись с серьезным противодействием — со времен утверждения программы «200 храмов» (предусматривает возведение новых православных церквей шаговой доступности в густонаселенных районах столицы — прим. ред.). Против храмов действуют абсолютные профессионалы, целые обученные группы, которые объясняют людям, что строительство, дескать, нарушит экологию и провоцирует население на большие или малые восстания. То же самое происходило и тогда, когда мы устанавливали в Москве памятник князю Владимиру — все время организовывались какие-то протесты, на Воробьевых горах (месте, где первоначально планировали разместить монумент) созывали студентов. Действительно, приходили студенты, но вот что удивительно — чуть позже те же студенческие лица мы видели в московском парке «Торфянка» (здесь в 2015–2016 годах разворачивался конфликт вокруг строительство православного храма — прим. ред.). Причем эти люди не только пропагандируют свою точку зрению, но и запугивают сторонников церкви — среди них есть достаточно крепкие ребята. Слава богу, программа «200» в Москве осуществляется, но со сбоями — в той же «Торфянке» храм был перенесен. На том месте, где его собирались построить, был установлен памятный крест, но и в отношении его совершались кощунственные действия — прямо в духе богоборчества 1920-х годов.

Кто конкретно эти силы, противостоящие церкви? В Москве можно назвать партию «Яблоко», я лично видел Сергея Митрохина, который с микрофоном в руках митинговал против памятника князю Владимиру. Молодежь обычно представлялась экологами или молодежным крылом «Яблока». Поразительно, как они приплетают сюда экологию! Это очень напоминает методички идеолога цветных революций Джина Шарпа, который делал акцент на экологических протестах, которые якобы должны пробудить гражданское общество, спровоцировать волнения там, где никаких причин для них вроде бы не было. Вот я недавно ездил на север Москвы и поразился тому, как выглядят новые храмы: прекрасные, белые, златоглавые. Неужели они могут кому-то помешать? Вокруг них — те же скверы, где гуляют мамочки с колясками. Любой может приехать туда и посмотреть, территория вокруг церквей абсолютно доступна. Это не отменяет того факта, что действия власти иногда могут быть нелепыми и слепыми, но это не означает, что они должны провоцировать людей к революции. В нашей стране революции уже были, и, как представитель гражданского общества, я призываю относиться к этому с предельной осторожностью.

Андрей Кураев — протодиакон, профессор богословия Московской духовной академии, профессор Свято-Тихоновского православного университета:

— В данной ситуации векторов, прилагающих свои усилия, много, но поскольку маркером является сама церковь, то считать ее невинной жертвой чьих-то чужих разборок никак нельзя. Само место вроде как выбирал лично сам патриарх Кирилл, все указывал. Оно, конечно, на макете смотрится хорошо, но на фотоснимке с воздуха, на Google, видно, что парк очень небольшой и минимум 60 процентов его съедает храм, это видно даже на схеме строительства, которая опубликована в порядке рекламы. Видно, что от парка остается совсем чуть-чуть. То есть парк исчезает как парк. Останется лишь небольшая зона озеленения при подходе к «важному зданию», 40 на 40 метров. Это, конечно, не рекреационная зона, где можно выйти и хоть чуть-чуть ощутить себя вне города.

Считаю, что этот конфликт вреден для самой церкви, для ее будущего. Церковь должна использовать все свои лоббистские ресурсы — коих немало, судя по этой истории, — для того, чтобы идти не туда, где и без нас хорошо, а идти туда, где и с нами плохо. То есть выбрать самый дегенеративный район города и туда направить ресурсы администрации, бандитов, олигархов местных. Самой церкви расселить трущобы, провести там, если нужно, ветку метро, построить нормальные дороги, современную школу, современную поликлинику. А посреди всего этого благополучия высится пусть большой храм. И рядом памятник митрополиту, как возродителю этого района. Вот тогда все будет хорошо.

Алексей Мухин — генеральный директор центра политической информации:

— Мне кажется, что конфликт на фоне строительства храма Святой Екатерины, — это попытка имитации политических процессов вокруг обычной ситуации. Храмов у нас по России строится достаточно много, но конфликтная зона возникла только в Екатеринбурге. Это связано с локальной спецификой и местной оппозицией — грешим на группу сторонников-активистов Навального. Они попытались провести эскалацию спора, который вполне себе локален и не имеет отношения ни к религии, ни к политическим процессам, с целью получения медийного эффекта.

Нежелание участвовать в конфликте Евгения Ройзмана показательно: у него очень напряженные отношения с Навальным. Это косвенно подтверждает, что все происходящее спланировано штабом оппозиционера.

Губернатор Свердловской области Евгений Куйвашев с помощью встречи со сторонниками и противниками строительства храм пытался взять ситуацию под контроль. Все-таки подобные вещи на федеральном уровне очень отслеживаются. С другой стороны, речь идет о максимальном снижении медийного эффекта от этого инцидента.

Длительность народного схода зависит от технического задания, которое было поставлено инициатором конфликта активистам штаба Навального, и от того, насколько серьезны инициаторы инцидента. Повторюсь, что речь идет о попытке развязывания искусственного конфликта.

Никита Исаев — лидер общественно-политического движения «Новая Россия»:

— Что такое церковь сегодня? Это суть государство, светские власти, как следствие — силовые и правоохранительные структуры. Церковь это и так называемый «равноудаленный бизнес», то есть олигархи, в данном случае — Алтушкин, Усманов, Бокарев. Это тоже суть государство, поскольку тут уже непонятно, кто кем владеет: то ли они государством, то ли государство ими. Но фронтменом выступает, безусловно, церковь, репрезентативное лицо, которое есть в любом конфликте.

С другой стороны, здесь выступает гражданское общество, которое в Екатеринбурге, безусловно, есть, оно регулярно себя демонстрирует в объеме 3–5 тысяч уличного протеста. Они выходили по результатам отмены прямых выборов мэра, по пенсионной реформе и так далее. Но Екатеринбург, очевидно, имеет возможность как сам генерировать, так и привлекать «профессиональных революционеров», то есть молодежь, которую можно соотносить или не соотносить с Навальным. Это те, кто участвует в протесте вне зависимости от повода.

На мой взгляд, это искусственный раскол, искусственный протест, и Кремль понимает, как с ним работать. Он не лежит в плоскости левого протеста, протеста против некой социальной несправедливости, он лежит в плоскости работы креативного класса, который, на мой взгляд, сильно скукожился с момента Болотной, да и сама Болотная продемонстрировала свою нежизнеспособность.

Искусственность заключается в том, что он управляем, не несет рисков для власти, поскольку самые опасные риски — это протесты против социальной несправедливости типа повышения пенсионного возраста или отмены льгот или ситуации с мусором и так далее. Эти протесты несут риски для власти своей потенциальной массовостью. В данном случае — да, жители протестуют против строительства храма, но это крайне малочисленная группа креативного класса, который уже продемонстрировал свою несостоятельность.

На мой взгляд, вся эта ситуация полностью просчитана властями, так же как была просчитана ситуация с Исаакиевским собором, например.

Всеволод Чаплин — протоиерей, настоятель храма Феодора Студита у Никитских ворот:

— В екатеринбургском конфликте виноваты несколько крикливых групп влияния, которые пытаются за счет ситуации приобрести заметность, политический вес, подготовиться к разным предвыборным кампаниям. Удивителен облик этих людей, которые пытаются говорить от имени самых просвещенных, продвинутых общественных сил. Но тем не менее варварскими методами сломали забор, как дикари и погромщики. Очевидно, что все цивилизованные формы протеста были использованы и не дали результата. Большинство общества понимает, что ему чужды эти группы, которые явно ориентированы на западные планы будущего России, то есть на распад страны и оккупацию с внешним управлением. Если подобная группа и устроит революцию, пользоваться ее плодами будут не они, а те, кто хотел бы сделать Россию колонию. Опыт Украины это прекрасно показывает.

Опрос показал, что сторонников храма больше. Насколько помню, были общественные слушания и пройдены все необходимые процедуры. Строительство ведется совершенно законно. Интересно, что это уже третье место, где предполагается строить храм. По поводу каждого места эти люди устраивали шумные протесты. Если вдруг будет найдено четвертое место, то вновь начнутся крики. Когда в городе строили «Ельцин-Центр», то почему-то никаких протестов не было.

Собор Святой Екатерины был главным символом города в XVIII–XIX веках. Естественно, его воссоздание должно проходить, чтобы он опять стал одним из главных зданий города. Его хотели восстановить на прежнем месте, но противники начали возмущаться тем, что там находится фонтан. Потом его хотели строить на акватории пруда, и тоже это место не понравилась. Теперь гораздо менее заметное место стало причиной конфликта. Это просто война символов — некоторым людям просто обидно, что в центре города встанет не плакат Навального, а этот храм.

По всей нашей стране несколько десятилетий назад оскверняли и рушили храмы, устраивали разные антирелигиозные акции. Но тем не менее на тех местах, где это происходило, храмы восстанавливаются и строятся вновь. Самый яркий пример — храм Христа Спасителя в Москве.

Протоиерей Максим Миняйло очень правильно поступил. Всегда должно быть пространство для разговора. Мне приходилось встречаться с самыми разными критически настроенными по отношению к церкви активистами — от господина Навального до господина Никонова. К сожалению, заводилы этой толпы были настроены не на разговор, а на разрушение забора, что они, в конце концов, и попытались сделать. Самого Миняйло и его семью я знаю — это умный и очень доброжелательный человек. Не удивляюсь тому, что он вел разговоры. Сам периодически встречаюсь с противниками строительства храмов в Москве. С этими людьми пару раз даже вместе участвовали в митингах против коммерческой застройки.

Дмитрий Орешкин — независимый политолог:

— Ситуация в Екатеринбурге — это яркий пример протеста людей против идеократии. Когда общественный строй формируется на конкретной идее, например религии, как в Саудовской Аравии, или центральной партии в Северной Корее. В этом случае общество разделяется на две составляющие: носители идеи и те, кто ей подчиняется. После распада СССР бывшие чекисты, ораторы, пропагандисты остались на перепутье — строить страну по западному принципу, где люди сами определяют уровень жизни и довольства власти, или придумать идею. Выбрали второй путь.

Многие помнят, как лет 10–15 назад как раз все носились с поисками этой самой идеи. В итоге решили упор сделать на восстановлении православия, которая и стала той самой идей. Приближенные к власти люди знали, что могут получить преференции при строительстве церквей и храмов, поэтому активно этим занялись. А также могут рассчитывать на «благословение» элиты и приобщение к ней. 

Народу при идеократии нельзя протестовать, ведь можно получить по шапке. Это напоминает ситуацию в 80-х годах XX века, когда внезапно активизировались экологические протесты как формы скрытого недовольства властью. Например, протестовали против уничтожения Аральского моря, которое умирало лет тридцать, но на него не обращали внимания. Также был протест против строительства железной дороги Москва — Тбилиси под Кавказским хребтом — якобы там были уникальные орлы и белые барсы, которые вымерли от движения поездов.

Евгений Ройзман не участвует в протестах, потому что могут подумать как раз на него. Логика будет такая, что проигравший политик пытается вернуться. Но лучше все же спросить у него истинные причины. Нынешний губернатор Евгений Куйвашев, если бы был независимой фигурой, смог бы найти решение конфликта, которое устроило обе стороны. Однако он пристрастный арбитр, который наблюдает за ситуацией. Понятно, что и он имеет что-то со строительства данного храма.

Постепенно протесты сойдут на нет — кого-то арестуют, некоторых припугнут, к иным придут в гости домой, покажут фотографию детей и намекнут, что с ними может случиться что-то по пути в школу. К сожалению, как бы мы ни хотели казаться правовым государством, но в идеократии торжество закона не в приоритете.